Вадим Фролов - В двух шагах от войны

• Название: В двух шагах от войны
• Автор: Вадим Фролов
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

- А знаешь, так скажи. Грозить-то зачем? - сказал Антон.

- И скажу, когда надо будет! - продолжал Шкерт. - И нечего на нас, как на собак, смотреть...

- Подумаешь, разобиделся, - спокойно сказал Толик, - я тоже детдомовский. И никто на меня, как на собаку, не смотрит.

- Ладно, - сказал Антон. - Поговорили... и хватит!

Шкерт, криво усмехаясь, замолчал. И все молча стали расходиться кто куда.

Арся стоял на баке, опершись на фальшборт, и угрюмо смотрел на воду. Когда я встал рядом, он даже не повернул головы. Так мы помолчали, а потом он спросил:

- Ругать пришел?

- Да нет, - ответил я, - только зря ты так на Ваську.

- Сам знаю, - буркнул Арся, - со мной это теперь часто бывает: хочу как лучше, а получается как хуже. Злой я стал. Сам себя иногда боюсь. Плохо это, а?

- Самому трудно, - сказал я.

- Вот, - согласился Арся, - а что делать, не знаю. Эх, на фронт бы мне - там бы знал, что делать.

- Ты уж хотел, - сказал за нашими спинами Антон.

Арся резко повернулся.

- Ну, Антон! - сказал он. - Ты уж лучше не говорил бы этого.

- Так я только тебе, - сказал Антон, - а Соколов - свой, свой в доску...

Сказал он это таким тоном, что я не выдержал.

- Корабельников, - сказал я, - в зубы врежу.

- Давай! - смеясь, сказал Антон.

Я сжал кулаки, но тут Арся взял меня за запястья и легко посадил на палубу.

- Драка на корабле почти что бунт. А за бунт раньше на реях вешали, сказал он. - Сиди! А ты, Тошка, и в самом деле: либо так, либо так...

- ...Ты слышал, что Шкерт говорил? - спросил Антон. - Что они знают?

- Мало ли что... - неопределенно сказал Арся. - Мы с питерским чистые как огурчики. - И он подмигнул мне.

- Смотри, Арся, - строго сказал Антон, - если что, так я и на дружбу не посмотрю.

Арся вспыхнул и, прищурившись, посмотрел на Антона.

- Знаешь, Тошка, - сказал он с вызовом, - не дорос ты еще меня воспитывать.

- Ну, я сказал, а ты сам смотри, - медленно проговорил Антон и хотел уйти.

Тут уж не выдержал я и торопливо, чтобы Арся не перебил меня, рассказал, как мы провели Борьку на судно, как прятали его, ну и все остальное. Антон молчал.

- Ну и что? - спросил Арся. - Докладывать побежишь?

- Не думал я, Арся, что ты такой пацан еще, - сказал Антон с досадой. - Докладывать я не побегу. Сами доложите. Но имей в виду: заступаться за вас я не буду. Время не то. - И он, резко повернувшись, ушел.

- Слабину ты дал, питерский, - насмешливо сказал Арся. - Кто тебя за язык тянул? Борька молчит, все и обошлось бы.

- Антону-то уж можно было сказать раньше, - запальчиво сказал я. - Не по-товарищески это.

- Ну, вот сказал, и что вышло? Вишь, как он повернул: теперь, хочешь не хочешь, надо к Громову идти, а то трусами будем. Я-то выкручусь, уверен, а вот тебя начальник спишет из экспедиции. Понял? Он ведь за тебя поручился вроде.

Я понял, и недоумение мое и обида на Арсю сразу прошли: он из-за меня молчал, вон оно что...

- Идем, - решительно сказал я, - к Громову идем.

- Пошли, - отозвался Арся, - и заодно Баланде и Шкерту рот заткнем. Я тебе не говорил, пугать не хотел: когда мы Борьку под брезент запихивали, на спардеке Шкерт вертелся.

Выпросив у шкипера шлюпку, мы втроем отправились на берег. Какой-то житель показал нам, где находится наше начальство.

- Который час заседают, - засмеялся он, - прямо Комитет Обороны...

Он махнул рукой в сторону большой избы на угоре, и мы пошли туда.

- Здравствуйти, - окликнул нас сзади хрипловатый мужской голос.

Мы обернулись. За нами шел невысокий коренастый человек в синем морском кителе и в брюках, заправленных в кирзовые сапоги. Фуражку он нес в руках. Длинные черные волосы были зачесаны назад и кое-где просвечивали сединой. Лицо смуглое, скуластое, с пристальным внимательным взглядом узких глаз, черные усы. Ненец. Шел он быстрым, легким, каким-то пружинистым шагом. "Так ходят настоящие охотники", - подумал я. Когда он поравнялся с нами, то протянул каждому по очереди тоже смуглую, небольшую, с тонкими пальцами, но очень крепкую руку.

- Здравствуйти, - повторил он и улыбнулся приветливо.

Мы тоже заулыбались.

- Экспедиция? - спросил он. - Слыхал, слыхал. Вот приехал, однако, может, что помочь надо.

Говорил он по-русски правильно и почти без акцента.

- Я из Маточкина Шара пришел. Раньше, однако, хотел.

- А вы кто будете? - спросил Боря.

- Я? А председатель Новоземельского поселкового Совета я.

- Вы... товарищ Вылко? - спросил Арся.

Ненец быстро закивал головой:

- Ага, Вылко я и есть. По-нашему - Тыко Вылко, а по-русскому - Илья Константинович Вылко.

Он рассмеялся рассыпчатым хохотком.

Арся и Борька глазели на него вовсю.

- Чего это вы? - тихо спросил я.

- Вылку не слыхал? - поразился Арся.

А Вылко негромко говорил, озабоченно покачивая головой:

- Много в Матшаре дела, однако. Столько кораблей в проливе собралось, столько кораблей - англичане, и американсы, один даже норвежин, военные, торговые, всякие...

- Чего же они там сидят? - спросил я.

- И не говори, и не говори, товарись. Худо. Бо-ольшой конвой к нам шел. Фашист их побил... А эти, которые в Матшаре, убежали. Теперь будут к Архангельску пробиваться.

- Наверно, тот, который в губе Обседья на мели сидит, тоже из них, сказал Арся.

- Да, да, и этот тоже, - сказал Вылко и что-то сердито добавил по-ненецки - похоже, выругался. - Капитан там, однако, нехороший человек, совсем плохой человек, хуже волка. Нарочно на мель здоровое судно посадил. Совсем перепугался. Потом пушки спортил и людей увел. Сволочь мужик, а никакой не капитан. Пришли, - сказал он и, толкнув рукой дверь, вошел в дом.

Вошли за ним и мы. Махорочный дым плавал под потолком. За столом и на лавках вдоль стен сидели люди. Были здесь Громов, Замятин, наш комиссар, боцман. Остальные, наверно, местные, и среди них несколько ненцев.

Едва Вылко появился в дверях, его сразу же заметили, а он, увидев Громова, радостно воскликнул:

- Афанасий Григорьич! Вот рад-то я как, однако, сколько лет не виделись. Слыхал я, ты приболел немного?

- Было дело, - сказал Громов, - да болеть-то некогда.

- Это хоросо, это хоросо, - сказал Вылко, и они с Громовым обнялись, похлопывая друг друга по спинам. Потом, оглядев всех, он заметил Людмилу Сергеевну. Брови его удивленно поднялись, и он заулыбался еще шире.

- Ай-ай, - сказал он, - а ты как здесь, Людмила?

- Узнали, Илья Константинович? - засмеялась учительница.

- Тебя как не узнать. Ты у меня... как у вас, русских, говорят, - он похлопал себя по шее, - вот где сидишь! - А когда все отсмеялись, он добавил: - Уж такая боевая, такая смелая...

Мы трое стояли молча у дверей и только удивлялись.

- Ну, давайте-ко за дело, однако, - сказал Вылко уже серьезно, и тут Громов заметил нас.

- А вы почему не на судне? - грозно спросил он.

- Поговорить надо, Афанасий Григорьевич, - сказал Арся.

- Никак опять ЧП? - подозрительно спросил Громов.

- Давайте на крылечко выйдем.

- Что еще за секреты, - рассердился Громов, но, посмотрев на нас, быстро сказал: - Ладно, пошли. А комиссара прихватить?

Арся молча кивнул.

Разговор был длинным и неприятным до чертиков, но мы терпели: чего уж хорохориться!

- Вот и возьми их за рупь за двадцать! - сказал Громов и сразу же обратился к вышедшему Замятину: - Павел Петрович, забери с собой эту шайку-лейку и посади под арест в моей каюте, да на ключ запри, а не то еще чего-нибудь придумают.

- Ладно, - сказал Замятин, не удивившись, - айда, - и быстро, не оглядываясь, пошел к берегу.

Мы мрачно потопали за ним.

...За нами повернулся ключ в двери громовской каюты.

- Тот не солдат, кто хоть раз на "губе" не посидел! - сказал Арся.

Боря как ни в чем не бывало завалился на капитанскую койку и почти сразу же заснул. Арся посвистал, оглядываясь, потом улегся рядом с Борькой. Я сидел на табуретке, прислонясь к стене, и тоже незаметно для себя задремал.

Проснулся я оттого, что "Зубатку" что-то толкнуло, и сразу за этим послышались грузные шаги за тонкой стенкой каюты, заскрипел ключ в двери и вошел Громов.

- Смотри-ка, дрыхнут, - изумился Громов, посмотрев на Борю и Арсю, я их под арест, а они дрыхнут?! Подъем!

Ребята вскочили и ошалело захлопали глазами.

Громов присел на койку и, уперев ладони в колени, сказал:

- По делу, так вас всех троих с "Зубаткой" в Архангельск отослать надо. И Соколова первого! Однако комиссару спасибо скажите: уговорила. Да и сам я подумал, что тут каждые руки на счету будут. Но все одно, даром вам эти штучки не пройдут. Вернетесь домой, там вам ишшо пропишут кузькину мать... Скажи пожалуйста, еще лыбятся?! А вот вы мне теперь, может, посоветуете, что с этим Ма-малыгиным делать? Отправлять надо!

- Не надо! - хором закричали мы.

- "Не надо", - передразнил Громов, - сейчас-то я уж и сам не могу, ежели вас оставляю. Как я другим в глаза смотреть буду? Да и Ма... малыгину этому... - Он пошел к двери, но тут же обернулся и рявкнул: Чего рассиживаетесь! "Авангард" за вами пришел.