Наоми Кляйн - Доктрина шока

• Название: Доктрина шока
• Автор: Наоми Кляйн
• Жанр: Публицистика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-98124-357-8

«Доктрина шока» — новая книга Наоми Кляйн, жестокая правда о современном мировом порядке, история о том, как американская «свободная рыночная экономика» покоряет другие народы и государства, испытавшие шок новых мировых катастроф.

Каждая катастрофа глобального масштаба завершается сегодня новым триумфом частного капитала:

преимущественное право на разработку иракских нефтяных месторождений; после атак 11 сентября 2001 года война с террором отдается «на аутсорсинг» американским частным компаниям Halliburton и Blackwater; жители Нового Орлеана, едва пережив ураган «Катрина», обнаруживают, что пострадавшие от него больницы и школы больше никогда не возобновят свою работу.

Эти события — примеры новой стратегии завоевания мира, которую Наоми Кляйн называет «доктриной шока»:

использование замешательства народов и государств, возникающего в результате массовых общественных потрясений — войн, террористических атак, природных катаклизмов, — для проведения непопулярных экономических мер, известных как «шоковая терапия».

Основанная на последних исследованиях новейшей истории и наблюдениях автора во время работы в «горячих точках» мира на протяжении последних четырёх лет «доктрина шока» разрушает миф о том, что глобальная рыночная экономика торжествует по всему миру и принимается странами на основе свободного волеизъявления народов. Вы увидите, насколько глубоко связана молниеносная «корпоративная» модернизация современного общества с военными операциями вроде «Шока и трепета» и секретными экспериментами ЦРУ по управлению человеческим поведением.

Наоми Кляин показывает, как сознательное использование доктрины шока политическими элитами приводит к событиям, радикально меняющим историю:

от мятежа Пиночета в Чили в 1973 году до трагедии на площади Тяньаньмэнь в Китае в 1989 году и развала Советского Союза в 1991 году

«Доктрина шока» — это новая сенсационная версия политической истории, разрушающая привычные представления и мифы о движущих силах и истинных причинах основных событий XX-XXI веков.

«Доктрина шока» — книга уникальная, это эпическое творение, это весть, которую необходимо услышать. С настойчивостью журналиста и ответственностью подлинного ученого Наоми Кляйн предлагает не что иное, как новую парадигму для понимания политики. Это честная и крайне необходимая книга. Благодаря точному анализу и удивительно широкому охвату мы можем противостоять высокомерным фанатикам воображаемого «чистого листа», оставляющим после себя только выжженную землю. «Доктрина шока» — это настоящая книга, и только Кляйн могла ее написать.

Энтони Шедид, иракский корреспондент газеты Washington Post, лауреат Пулитцеровской премии

Наоми Кляйн — это ангел-обвинитель. Ее книга, посвященная спасению жизни, таит в себе динамит, но утверждает спокойствие. Она раскрывает разительную параллель между техникой допроса заключенного в ЦРУ и техникой шантажа, применяемой Всемирным банком и МВФ ради насаждения капитализма катастроф по всему миру; в обоих случаях применяется шок, ведущий к утрате идентичности. Поэтому покой есть форма сопротивления. Эту книгу нужно читать повсюду.

Джон Бергер, автор книг «G.» и «Пути зрения», лауреат Букеровской премии

«Доктрина шока» — это убийственная правда, которую власть имущие пытаются скрыть в застенках прошлого. Это ясное изложение тайной истории нашей эпохи, это труд журналиста, запечатлевшего не защитников неправедной власти, но бедных, подвергнутых пыткам, и тех, кто несмотря ни на что борется за справедливость.

Джереми Скехилл, автор книги Blackwater: The Rise of the World is Most Powerful Mercenary Army

Наоми Кляйн разоблачает неолиберальную экономику. Она срывает покров с идеологии «свободной торговли» и глобализации, маскирующей преступный заговор по приватизации войн и катастроф для захвата общественного достояния немногочисленной группой богачей... Ее книга — долгожданный анализ безудержного скатывания назад к феодализму под прикрытием социальных наук и «свободы».

Чэлмерс Джонсон, автор трилогии «Отдача»

Ее доводы прекрасно документированы и логичны, они захватывают и убеждают.

Джейн Смилли, автор книг «Тысяча акров» и «Десять дней среди холмов»

Эта мастерски написанная книга — сдержанный, но яростный призыв к оружию. Наоми Кляйн — Антигона перед лицом царя, противоядие от неизбежности, требующей признать убийство законным средством экономической политики. У нее есть смелость, чтобы верить в справедливость, и мужество, чтобы вести подсчет людской стоимости идеологии, для которой недостаточно поклоняться идолам рынка — нужно убивать людей, чтобы напитать их. Кляйн идет впереди и призывает нас не вступать в самоубийственный клуб, делающий возможным корпоративный каннибализм. Это яркий триумф.

Джон Къюсак, актер, режиссер

Эта прекрасно написанная, захватывающая книга бесстрашно запечатлела историю, вызывающую отвращение.

Питер Кэри, автор книг «Оскар и Люсинда» и «Кража», лауреат Букеровской премии

Наоми Кляйн стоит в ряду лучших последователей традиции И.Ф. Стоуна и Элтона Синклера; разоблачая, она идет вглубь, когда остальным достаточно лежащего на поверхности. Я восхищаюсь ее внутренней силой и как мужчина XX столетия приветствую женщину XXI века.

Стаде Тэркел, историк, автор книги «Работа»

Откровение! С несравнимой отвагой и ясностью мысли Наоми Кляйн создала самую важную и насущную для своего поколения книгу. В ней она разоблачает лжецов, воров и убийц, срывая маску с экономической политики чикагской школы и являя миру ее связь с хаосом и кровопролитием, которые царят повсюду в мире. «Доктрина шока» — столь важная и столь убийственно разоблачающая книга, что она вполне могла бы стать катализатором, поворотным моментом, отправной точкой в движении за экономическую и социальную справедливость.

Тим Роббинс, актер и режиссер

УДК 111.32 ББК 65-64

К52 Кляйн Н.

Доктрина шока/Наоми Кляйн; пер. с англ. - М.: Издательство «Добрая книга», 2009. - 656 с.

ISBN 978-5-98124-357-8

Перевод: М. Завалов

«Доктрина шока» — это новая сенсационная версия нашей политической истории, разрушающая привычные представления и мифы о движущих силах и истинных причинах основных событий XX и XXI веков.

Основанная на последних исследованиях новейшей истории и наблюдениях автора во время работы в «горячих точках» мира на протяжении последних четырех лет «Доктрина шока» разрушает миф о том, что глобальная рыночная экономика торжествует по всему миру и принимается странами на основе свободного волеизъявления их народов.

 Вы увидите, насколько глубоко связана молниеносная «корпоративная» модернизация современного общества с военными операциями вроде «Шока и трепета» и секретными экспериментами ЦРУ по управлению человеческим поведением.

---

Эта глава аргентинской истории удивительным образом перекликается с массовым отрывом детей коренного населения от их семей в США, Канаде и Австралии, где их посылали в школы-интернаты, запрещая говорить на родном языке и избивая, пока они не «побелеют». В Аргентине 1970-х, без сомнения, государство пользовалось такой же логикой превосходства — на этот раз не расового, но превосходства политических убеждений, культуры и класса.

Один из самых наглядных символов взаимосвязи между политическими убийствами и революцией свободного рынка был продемонстрирован спустя четыре года после падения диктатуры в Аргентине. В 1987 году съемочная группа работала в подвале «Галериас Пасифико», одного из прекраснейших торговых центров Буэнос-Айреса, и внезапно обнаружила там брошенный центр пыток. Оказалось, что во время диктатуры Первый армейский корпус скрывал исчезнувших людей в недрах торгового центра; на стенах этой темницы все еще остались горестные записи давно погибших узников: имена, даты, просьбы о помощи73.

Сегодня «Галериас Пасифико» — жемчужина торгового района Буэнос-Айреса — свидетельство того, что город стал столицей капиталистического потребления и глобализации. Под сводчатыми потолками среди роскошных фресок красуются бренды известных фирм: Christian Dior, Ralph Lauren или Nike. Их товары недоступны большинству жителей страны, но являются удачной покупкой для иностранцев, которые устремляются в этот город, чтобы воспользоваться преимуществами падения местной валюты.

Для аргентинцев, которые чтят историю своей страны, этот торговый центр является ярким напоминанием о былых испытаниях. Как на ранней стадии колониального капитализма новые стройки часто возникали на кладбищах местных жителей, так и проект чикагской школы в Латинской Америке в буквальном смысле слова построен на месте тайных лагерей пыток, где исчезли тысячи людей, веривших в иное будущее своей страны.

ГЛАВА 5 «НИКАКОЙ СВЯЗИ»: КАК ИДЕОЛОГИЮ ОЧИЩАЛИ ОТ ЕЕ ПРЕСТУПЛЕНИЙ

Милтон [Фридман] — живое воплощение истины» согласно которой «идеи имеют последствия».

Дональд Рамсфельд, министр обороны США, май 2002 г.1

Люди сидели в тюрьмах» поэтому цены можно было отпустить на свободу.

Эдуардо Галеано, 1990 г.2

Был короткий период, когда казалось, что преступления в странах южного конуса могут положить конец неолиберальному движению, дискредитировав его еще до того, как оно выйдет за границы своей первой лаборатории. После судьбоносного визита Милтона Фридмана в Чили в 1975 году обозреватель газеты New York Times Энтони Льюис задал простой, но болезненный вопрос: «Если чисто чикагская экономическая теория может осуществляться в Чили исключительно ценой репрессий, не должны ли ее авторы чувствовать свою долю ответственности за это?»3

После убийства Орландо Летельера активисты вспомнили о том, что он призывал «интеллектуального архитектора» экономической революции в Чили к ответу за чудовищную цену этих мероприятий. В те годы каждую лекцию Милтона Фридмана прерывали цитатой из Летельера, и на нескольких мероприятиях, устроенных в его честь, Фридману приходилось пробираться в зал по запасному выходу.

Студенты Чикагского университета были настолько возмущены сотрудничеством их профессора с хунтой, что требовали провести академическое расследование. Их поддержали некоторые ученые, в том числе австрийский экономист Герхард Тинтнер, убежавший из Европы от фашизма и оказавшийся в США в 1930-х. Тинтнер сравнивал Чили при Пиночете с Германией при нацистах и проводил параллель между деятельностью Фридмана, поддерживающего диктатора, и деятельностью технократов, сотрудничавших с Третьим рейхом (в свою очередь Фридман обвинил своих критиков в нацизме)4.

Как Фридман, так и Арнольд Харбергер охотно приписывали себе экономические чудеса, которые совершали в Латинской Америке «чикагские мальчики». В 1982 году Фридман, с интонациями гордого родителя, заявил в журнале Newsweek: «"Чикагские мальчики"... сочетали выдающиеся интеллектуальные и практические способности... со смелостью и преданностью, позволявшей им воплощать свои теории». Харбергер говорил: «Я горжусь моими студентами больше, чем любыми моими работами, фактически, в группу «латинос» я вложил себя куда больше, чем в литературу»5. Но как только вопрос заходило человеческой цене «чудес», совершенных этими студентами, оба теоретика немедленно заявляли, что не видят тут никакой связи.

«Несмотря на мое глубокое несогласие с авторитарной политической системой в Чили, — писал Фридман в колонке Newsweek, — я не вижу никакого зла в том, что экономисты дают практические экономические советы чилийскому правительству»6.

В своих мемуарах Фридман утверждает, что Пиночет на протяжении первых двух лет пытался управлять экономикой самостоятельно, и лишь «в 1975 году, когда инфляция все еще бушевала, а рецессия в мире породила экономический спад в Чили, — [только тогда] генерал Пиночет обратился к "чикагским мальчикам"»7. Но эта версия прошлого совершенно не соответствовала действительности: «чикагские мальчики» начали сотрудничать с военными еще до переворота, а экономические преобразования стали осуществляться с первых дней после захвата власти хунтой. А иногда Фридман даже осмеливался утверждать, что весь режим Пиночета — 17 лет диктатуры и десятки тысяч людей, прошедших пытки, — был вовсе не насильственным демонтажем демократии, а обратным процессом. «Если говорить о чилийском бизнесе, то по-настоящему важная вещь заключается в том, что свободный рынок позволил построить свободное общество», — говорил Фридман8.

Через три недели после убийства Летельера одна новость заставила всех забыть про споры о связи преступлений Пиночета с движением чикагской школы. Милтон Фридман получил в 1976 году Нобелевскую премию по экономике за «оригинальные и весомые» труды о связи инфляции и безработицы9. В своей нобелевской речи он заявил, что экономика — столь же строгая и объективная наука, как и физика, химия или медицина, поскольку она занимается бесстрастным анализом доступных фактов. Фридман начисто забыл тот факт, что его основополагающая гипотеза, удостоенная награды, ярко доказала свою ложность, о чем свидетельствовали очереди за хлебом, эпидемия брюшного тифа и заводы в Чили, закрытые при безжалостном режиме, который решился осуществить эти идеи на практике10.

Спустя год произошло еще одно событие, повлиявшее на форму споров вокруг стран южного конуса: правозащитная организация Amnesty International получила Нобелевскую премию мира, преимущественно за смелую и энергичную работу, посвященную нарушениям прав человека в Чили и Аргентине. Разумеется, премия по экономике независима от премии мира, их присуждают разные комитеты и вручают в разных городах. Тем не менее, вручив две эти премии, самые престижные жюри в мире как бы вынесли свой вердикт: шок в камере пыток необходимо решительно осудить, но экономическое шоковое лечение заслуживает овации — значит, как саркастически писал Летельер, эти две формы шока «никак не связаны»11.

Шоры правозащитников

Эта интеллектуальная стена возникла не только потому, что экономисты чикагской школы отказывались признать какую-либо связь между их программой и применением террора. Проблема усугублялась тем, что на акции террора смотрели исключительно в узких рамках «нарушений прав человека», а не как на средство для достижения очевидных политических и экономических целей. Отчасти это объясняется тем, что страны южного конуса в 1970-е годы были не только лабораторией новой экономической модели, но также и лабораторией новой модели действия активистов: международного массового движения за права человека. Несомненно, это движение сыграло решающую роль в том, что удалось положить конец самым вопиющим нарушениям прав человека со стороны военных хунт. Но обращая внимание исключительно на преступления, а не на их причины, движение за права человека также способствовало тому, что идеологии чикагской школы удалось сохранить свою репутацию незапятнанной, несмотря на все, что происходило в ее первой кровавой лаборатории.

Эта ситуация восходит к зарождению современного движения за права человека. В 1948 году ООН приняла Всеобщую декларацию прав человека. И как только этот документ был принят, он стал орудием борьбы в холодной войне, где обе стороны пытались доказать, что их противник — это будущий Гитлер. В 1967 году пресса разоблачила Международную комиссию юристов, зародыш группы прав человека, которая обличала нарушения в советских странах; комиссия уверяла, что является независимым арбитром, но на самом деле тайно финансировалась ЦРУ12.