Дмитрий Горчев - Дикая жизнь Гондваны

• Название: Дикая жизнь Гондваны
• Автор: Дмитрий Горчев
• Издательство: CheBook
• Жанр: Современная проза
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9689-0151-5

Абсурд, черный юмор, мизантропические байки и «подпольные» притчи в самом полном на сегодняшний день собрании текстов прозаика Дмитрия Горчева, даровитого нарушителя всех литературных конвенций и табу. «Сволочи», «Из Петербурга в Москву», «Про одного человека», «Когда от нас ушли Коммунисты», «О существах» и другие циклы короткой прозы. Иллюстрации автора.

---

Только та ничего ему на это не ответила и ушла куда-то по своим цыганским делам. Цыгане, они всё на свете знают, только никому ничего не рассказывают. Разве что за деньги.

Да и то наврут специально.

Ну, милиция не стала сильно переживать. Вызвали почему-то скорую помощь и увезли того человека в морг.

Там два врача в зелёных халатах его резали-резали, да так ничего и не нашли. Ему с такими симптомами даже бюллетень на три дня бы не дали. А он умер.

Почесали врачи в затылках резиновыми перчатками и написали справку: такой-то умер вроде как от гипертонии.

В загсе эту справку почитали, тоже в затылках почесали и выписали свидетельство. И там, где причина смерти — написали специально неразборчивым почерком: «вроде как гипертония».

Смешно даже читать такое, ей-богу.

Хорошо, что свидетельство это так никто из загса не забрал. Оно там до сих пор лежит в архиве. И все в нём есть — и номер, и печать, и фамилия даже какая-то.

Откуда они её взяли — эту фамилию? У него и фамилии-то никакой не было.

Так, просто один человек.

Кепка

Один человек купил себе в магазине кепку. Надел её тут же себе на голову и пошёл домой.

Только замечает он, что все люди на него оборачиваются и ласково так улыбаются.

Человек, конечно, тут же заволновался. Люди, они просто так никогда ласково не улыбаются. Только если у тебя спина краской измазанная или ширинка расстегнутая.

Проверил он потихоньку ширинку — нет, всё нормально на этот раз. Может быть, думает, они на кепку улыбаются? Тоже непонятно. Ладно бы, она была какая-нибудь зелёная с красными драконами. Да нет — серенькая, в мелкий рубчик. Ну и ладно, подумал человек, пусть себе улыбаются. Может быть, они над штанами моими смеются. Штаны у него и правда не очень хорошие были.

Идёт он себе домой, как вдруг подходит к нему женщина и говорит. Я, говорит, когда увидела, какой вы замечательный, так желаю, не сходя с места, вам отдаться прямо здесь, на мостовой.

Ну, зачем же на мостовой, удивился человек. Пойдемте лучше ко мне в гости. Я, например, чаю купил недавно.

Пришли они к нему домой. Человек кепку снял и повесил на вешалку.

А женщина как закричит. Как ваше фамилие, кричит. Вы как меня сюда заманили, у меня даже муж есть. Не иначе, кричит, вы надо мной надругаться задумали.

И, хотя её никто и не удерживал, она всё равно вырвалась и убежала вниз по лестнице.

А человек пожал плечами и стал телевизор смотреть. Только никак у него из головы эта женщина не выходит.

Посмотрел он ещё телевизор и понял, что кепка эта не простая. Её когда наденешь, то все сразу видят, какой ты на самом деле замечательный. А без кепки не видят. Плевать они хотели.

Посмотрел он ещё телевизор.

Ну и что, думает, буду я в этой кепке ходить, а потом она свалится, и все закричат «а как ваше фамилие». Не хочу я никого обманывать, думает.

Встал он тогда, взял кепку с вешалки, выбросил её в мусорное ведро, а ведро во двор в бак вынес, не поленился.

Пришел домой и опять стал смотреть телевизор. А сам все про кепку думает.

Можно, например, думает, пришить к кепке лямочки и завязать на подбородке. И никто меня, такого замечательного, ни в чём не заподозрит и не спросит, почему я в кепке купаюсь. Я же никого обманывать не собираюсь. Я же и в самом деле замечательный, только никто этого никогда не замечает, потому что штаны у меня не очень хорошие. Или ещё почему-нибудь. Зря, думает, я эту кепку выкинул.

Вскочил он, побежал во двор, а мусорные баки, оказывается, уже увезли. Три месяца не увозили, а тут за пять минут подъехали и увезли неизвестно куда.

Вернулся человек домой, лёг на свой диван и, конечно же, не умер.

Так и живет он до сих пор, телевизор смотрит. И никто не знает, какой он на самом деле замечательный.

Да нет, конечно же, всё было не так.

Кто же станет такую кепку выкидывать? с ней же огромные тыщи зарабатывать можно.

Этот человек пришил к своей кепке тесёмки и завязал покрепче под подбородком.

И действительно — все у него теперь есть. И жена, и любовницы три штуки зачем-то, и квартира, и мебели откуда-то полный дом привезли. Кепка, конечно, грязная стала, воняет. Только никто не обращает на это внимания.

Соберутся, бывало, у него двести человек гостей и пляшут до утра. А человек этот сидит на диване, телевизор смотрит. И всё время думает.

А что, думает, случится, если я сейчас тесемки развяжу?

А я так думаю, что ничего такого особенного уже не случится.

Троллейбус

С одним водителем приключилась такая незадача: от него уехал его собственный троллейбус.

Водитель вышел на перекрестке, когда у троллейбуса слетели рога, а какой-то рычажок выключить забыл. Или сломалось что-то, это не важно. Важно, что когда он поставил рога на место, троллейбус взвыл и уехал.

Пассажиры делали водителю какие-то знаки в заднее окно, потом троллейбус затерялся в толпе грузовиков, а водитель всё стоял неподвижно и смотрел ему вслед.

«Ну вот… И троллейбус…» — сказал он наконец, вздохнул и пошел в рюмочную.

Там он заказал стакан водки, выпил, поднял воротник тулупа и, ссутулившись, пошел домой.

Пистолет

1

Иван Иванович купил себе на базаре пистолет.

Вообще-то сначала он хотел купить луку. Потому что макароны без лука — это совсем одно блюдо, а макароны с луком, если его поджарить на постном масле, совсем другое. Иван Иванович любил питаться разнообразно.

Только в овощном магазине ему что-то такое вместо луку насыпали, что даже Иван Иванович на них обиделся и пошёл на базар.

А там к нему возьми да пристань какой-то цыган. А может, и не цыган, но борода рыжая из ушей по всему телу растёт. Купи, говорит, пистолет, от сердца отрываю. Иван Иванович отказывался-отказывался, но цыган этот показал ему какой-то ножик из-под тулупа. Пришлось купить. А на лук и денег не осталось совсем.

Пришел Иван Иванович к себе домой и сел на табуретку думать — как бы с этим пистолетом поступить. Наконец придумал и положил его в кастрюлю, а кастрюлю поставил на антресоль, которая ещё от строителей недоделанная осталась.

Только среди ночи начал кто-то ему в двери кулаком стучать. Вскочил Иван Иванович, открыл — а там милиция стоит, сердитая. Ну-ка, говорит, показывайте, кого прячете. А кого прятать-то? От Ивана Ивановича как жена десять лет назад ушла, так больше никто и не приходил.

Так ему милиция и поверила.

Весь дом перерыла, но зато нашла в холодильнике какой-то кусок мяса, очень подозрительный. Иван Иванович и сам, когда принёс его из куриного магазина, долго рассматривал — очень уж волосы из него удивительные росли. Милиция тут же стала кричать, что нужно, мол, искать голову от этого куска, и полезла на табуретку, чтобы проверить антресоль. Но табуретка, наверное, была не очень хорошая, потому что милиция с неё свалилась и расквасила себе всю морду.

Обиделась тогда милиция на Ивана Ивановича и ушла куда-то к себе в отделение. А Иван Иванович глаз распухший пальцем вывихнутым потрогал и решил, что надо бы пистолет куда-нибудь получше перепрятать.

2

И опять спать лёг.

А когда постучали в двери, Иван Иванович даже ничуть не удивился. Уж если десять лет никого не было, то потом обязательно будут всю ночь в дверь барабанить.

Открыл Иван Иванович дверь, а там тёща его бывшая стоит. И мужчина с ней какой-то.

«Здравствуй, — говорит, — Ванька».

«Здравствуйте, — отвечает Иван Иванович, — Пелагея Матвеевна». А сам думает, что может и не Матвеевна. Может, Михайловна. Сколько лет прошло.

«Дурак ты, Ванька, — говорит тёща. — Как был всю жизнь дурак, так дурак и остался. Какая я тебе Пелагея Матвеевна. Тем более что Васильевна. Я ведь жена твоя бывшая».

Присмотрелся Иван Иванович — и правда жена. Только на тёщу очень похожая десять лет назад. Интересно, думает Иван Иванович, а на кого сейчас теща похожа? Неужели на жену?

Пока он всё это думал, та уже давно зашла и стала по квартире ходить. Она, ещё когда с Иваном Ивановичем жила, тоже, бывало, домой неделю не ходит, а потом вернётся и давай по всем углам заглядывать. Принесёт с кухни помаду и страшным голосом спрашивает: «Это что такое?» Ну что тут ответишь? Помада, она и есть помада.

Только на этот раз она ничего не нашла. Богато, говорит, живёшь. Чаем бы хоть попоил. А мужчина её уже на табуретке уселся, серьезный. Муж, наверное, новый. Хотя, какой он новый? Плешивый весь какой-то. Вот пиджак на нем — да, пиджак новый. Сидит и молчит. Непонятно только — стесняется или брезгует.

Его Иван Иванович тоже вспомнил. Он у них однажды полгода жил. Тоже всё молчал. Иван Иванович даже не знал, как его зовут. Ему ещё жена в комнате на полу стелила. Давно это было.