Александр Кузнецов - Наградная медаль. В 2-х томах. Том 1 (1701-1917)

• Название: Наградная медаль. В 2-х томах. Том 1 (1701-1917)
• Автор: Александр Кузнецов
• Издательство: "Патриот"
• Жанр: Хобби и ремесла
• Год: 1992
• ISBN: 5-7030-0452-7

Эта книга — увлекательное повествование о русских наградных медалях: истории их создания, статуте и порядке награждения ими. И, конечно же, о многочисленных баталиях и беспримерной отваге российских воинов, в честь блистательных побед которых и учреждались те или иные награды.

Для массового читателя.

---

Видимо, после представления списка, найденного в кармане у Вейсмана, и последнего письма Румянцева последовало распоряжение Екатерины II об учреждении специальной медали для награждения нижних чинов, участвовавших в рейде с 20 по 24 октября 1771 года. Для её изготовления была взята лицевая сторона штемпеля Кагульской медали — с необычным портретом Екатерины II, а оборотную сторону с четырёхстрочной надписью: «ЗА ОКАЗАН — НЫЕ ВЪ ВОЙСКЕ — ЗАСЛУГИ — 1771 ГОДА» заново выполнил Самойла Юдин.

За истекшие до награждения два года часть солдат действовавшего отряда погибла, другие по различным причинам выбыли из корпуса, и вполне естественно, что эта медаль является крайне редкой исторической реликвией. Она предназначалась для ношения на груди на Андреевской ленте.

В связи с этими событиями на временном монетном дворе барона Гиттенберга в Яссах была отчеканена памятная мемориальная медаль с латинской надписью, текст которой в переводе звучит так: «Позднейшие века известят о победах русских на берегах Дуная 20–24 октября 1771 г.».[269]

Казачьи медали. 1768–1775 гг

В период турецких войн при Екатерине II существовала особая группа медалей, не входящих в списки государственных наград. Они предназначались для поощрения высоких, особо отличившихся чинов казачества, командовавших во время сражений подразделениями, причисленными к армии П. А. Румянцева. Эти медали с надписями «За службу и храбрость» и «За усердие к службе» заметно отличаются от тех, которыми награждались рядовые казаки наравне с солдатами регулярной армии. Чеканились они преимущественно из золота, больших диаметров — 55–65 мм и предназначались для ношения на шее на орденской ленте.[270] Поскольку к этому периоду существовало лишь два вида лент — Андреевская (голубая) и Георгиевская (оранжевая с тремя чёрными полосами), то в зависимости от заслуг медали выдавались с той или иной лентой.

Выполнялись эти награды в отличие от обычных медалей гораздо изящнее, роскошнее, надпись на их реверсе окружал богатый орнамент из различных вензелей, знамён, копий; а в самом верху, над лавровым растянутым венком, изображена голова Марса — бога войны.

Награждение такими медалями велось до 1788 года, о чём свидетельствует письмо Г. А. Потёмкина к А. В. Суворову, где говорилось, что за Кинбурнскую победу «…полковникам двум Донским пришлются золотые медали».[271] Эти медали могли быть и персональными. Установить это теперь невозможно. Штемпели их не сохранились.[272]

Много золотых персональных медалей было выдано запорожскому казачеству во время первой турецкой войны в 1768–1774 годы,[273] но из них в известной нам литературе упоминается только две — это «Войска Запорожскаго полковнику Мандру»[274] и «Войска Запорожскаго кошевому Кальнишевскому за отлично храбрыя противу неприятеля поступки и особливое къ службе усердие». Последняя была не только золотой, но и «осыпанной бриллиантами».[275]

По старой казачьей традиции награждённые чины завещали свои медали церкви.

С изменением границ России после первой турецкой войны Запорожская Сечь потеряла своё значение южного форпоста и была 4 июня 1775 года ликвидирована. Сам Пётр Кальнишевский, последний кошевой атаман, за намерение перейти к туркам был схвачен и сослан на Соловки, где и умер в возрасте 112 лет.[276] Всё имущество церкви Запорожской Сечи было передано в Никопольскую Петровскую церковь, которая в 1789 году была разграблена. «Среди похищенного было большое число золотых медалей запорожских старшин и награждённых „За прусскую войну“, „За турецкую войну“…»[277]

Что же это за золотые медали для запорожских старшин? По-видимому, здесь упоминаются шейные медали «Победителю над пруссаками» с портретом Екатерины II, что были выданы девяти полковникам Войска Донского. Но откуда они могли появиться в Запорожской Сечи? Не исключено, что ими могли быть награждены и некоторые высшие чины Войска Запорожского. Считали ведь долгое время, что такими медалями жалованы только восемь человек. Однако позже обнаружился документ о награждении девятого — казачьего полковника Василия Машлыкина.[278] Кстати, эти медали в основном схожи с вышеописанной медалью «За службу и храбрость», разница лишь в тексте наименования.

Казачьими медалями с таким же оформлением награждались и представители Северо-Кавказских казачьих войск. Ю. Б. Иверсен в своих трудах упоминает, например, о том, что одна из персональных золотых медалей была вручена с надписью: «Терских нерегулярных войск произведённому прапорщику Ивану меньшому Горичу за его отличную перед прочими в лёгком войске храбрость и усердие к службе».[279] А его отец — старшина Кизлярско-Терского войска за доблесть в сражениях с турками на Дунае в 1771 году (возможно, даже у Вейсмана) получил медаль неименную, по-видимому, — «За службу и храбрость».

Дорогие шейные медали в золоте выдавались не только для задабривания верхушки казачества и не только в качестве поощрения за боевые отличия в войнах с внешними врагами России, но и служили в качестве наград старшинам казачьих подразделений, отличившихся при разгроме крестьянского восстания 1774–1775 годов под руководством Емельяна Пугачёва. «Золотые и серебряные медали» выдавались и тем старшинам иррегулярных войск — башкирских, мещерякских, калмыкских отрядов, которые выступали на стороне правительственных войск против восставших.

Над всеми медалями для казачества работали два русских мастера. Штемпели аверса резал Тимофей Иванов, а реверса — Самойла Юдин.

В память Кючук-Кайнарджийского мира. 1774 г

Затянувшаяся война с Турцией истощала Россию, большая военная сила требовалась и для подавления всё разгоравшегося Пугачёвского восстания, которое охватило огромные пространства Поволжья и Приуралья. Напуганное дворянство толкало царицу к скорейшему заключению мира. Но на переговорах в Бухаресте турки были против условий России. Екатерина II предоставила П. А. Румянцеву все полномочия и даже готова была согласиться с требованиями Турции о запрещении плавания русского флота по Чёрному морю, только бы скорее покончить с войной.

Чтобы заставить султана пойти на уступки, Румянцев решил нанести ещё несколько сокрушительных ударов по его армии. Он тщательно подготовил план действий за Дунаем и сделал так, что наступательные операции стали для турок полной неожиданностью.

Летом 1774 года русские войска переправились через Дунай и 9 июня под руководством А. В. Суворова разбили расположенное в лесу под Козлуджей 40-тысячное турецкое войско. Затем генерал М. Ф. Каменский блокировал главные силы турок и подступил со своими войсками к ставке самого визиря в Шумле.

Действия русских разворачивались очень быстро. Генерал-фельдмаршал П. С. Салтыков нанёс сильный удар под Туртукаем и окружил Рущук. В это время отрядам Заборовского удалось продвинуться далеко за Балканы и разгромить четырёхтысячную группировку противника. Такое решительное наступление русских войск вызвало панику в Константинополе. Турки заторопились с просьбой о перемирии. Но П. А. Румянцев хорошо понимал их намерения затянуть время и использовать его для укрепления своих сил. На их просьбу он дал резкий, категорический ответ: «О конгрессе, а ещё менее о перемирии, я не могу и не хочу слышать… знайте нашу последнюю волю, если хотите миру, то пришлите полномочных, чтобы заключить, а не трактовать артикулы, о коих уже столь много толковано…»[280]

Пользуясь правами главнокомандующего, он потребовал подписания в пятидневный срок самого договора, а не перемирия. Дата заключения мира — 10 июля была выбрана не случайно. В этот день исполнялась очередная годовщина Прутского мира между Россией и Турцией, когда (в 1711 году) русские вынуждены были отдать туркам Азов, срыть крепости Таганрог, Богородицк и Каменный Затон… Теперь Румянцев давил на великого визиря, заставляя его принять требования России.

В ставку русского командования срочно были посланы турецкие представители. Но узнав об этом, Румянцев не прекратил военных действий, а продолжал их развивать по намеченному плану, давая понять, что в случае неуступчивости турецких дипломатов он готов продолжать наступательные действия до полной победы. С этой же целью он перенёс свою ставку за Дунай, в болгарскую деревню с турецким названием Кючук-Кайнарджи (Кючук — малый, а Кайнарджа — горячий источник), куда прибыли 5 июля 1774 года турецкие представители. Не доехав шагов двести до самой ставки верховного главнокомандующего, они, выйдя из карет, «…умывались по своему обыкновению и переменили платье». Встречены «гости» были с почётом и в тот же день «…вошли в переговоры, мира касающиеся, которые продолжались от 11 часов утра до 2-х часов пополудни».[281]