Мэри Бэлоу - ПРОСТО ЛЮБОВЬ

• Название: ПРОСТО ЛЮБОВЬ
• Автор: Мэри Бэлоу
• Жанр: Исторические любовные романы

Когда Энн Джуэлл, учительница школы мисс Мартин для девочек, однажды летом в Уэльсе встретила Сиднема Батлера, управляющего герцога Бьюкасла, – это была встреча двух одиноких израненных душ. Энн – мать-одиночка, вынужденная жить в строгом обществе времен Регентства, и Сиднем – страшно искалеченный пытками, когда он шпионил для британцев против сил Бонапарта. Между ними зарождается дружба, а затем и что-то большее, но оба они не считают себя привлекательными друг для друга, поэтому в конце лета их пути расходятся. Только непредвиденный поворот судьбы снова примиряет их и ставит на путь взаимного исцеления и любви.

---

Однако ей посчастливилось не узнать этого. Энн еще не успела даже дойти до невысокой каменной стены и деревянной калитки, которые огораживали прелестный цветник перед беленьким домиком, как дверь отворилась, и вышел Сиднем Батлер.

Энн остановилась.

– Я все гадал, придете ли вы, – сказал Сиднем и направился навстречу Энн, закрыв за собой калитку. – С моей стороны было весьма самонадеянно просить об этом, ведь вы здесь в гостях. И этим утром вы были со своим сыном и Морган. Возможно…

– Мне хотелось придти, – прервала его Энн.

– И я хотел, чтобы вы пришли, – неуверенно улыбнулся Сиднем.

Рядом с ним Энн вдруг почувствовала смущение, словно это на самом деле было романтическое свидание. Как жалко и нелепо они, должно быть, выглядят со стороны, подумала Энн, надеясь, что никто из слуг не смотрит на них в окно. Вероятно, они столь же неуклюжи, как парень и девушка вдвое их моложе на своем первом свидании.

– Вы видели долину? – спросил Сиднем.

Она покачала головой.

– Только парк у дома, да утесы и берег.

– Сейчас не лучшее время года, чтобы любоваться долиной, – заметил Сиднем, указывая, что им следует вернуться к подъездной дорожке и пересечь ее. – Весной дикие нарциссы и колокольчики в лесах устилают землю ковром, создавая волшебную по красоте картину. Осенью над головой пестреет разноцветная крыша, а под ногами – разноцветный ковер. Здесь всегда красиво, даже зимой. Сейчас все зеленое, однако, если у вас взгляд художника, то непременно заметите в летних деревьях и травах такое многообразие оттенков зеленого, что, даже без цветов, этого совершенно достаточно для роскошного пиршества чувств.

Вскоре Энн увидела, что впереди действительно простиралась долина – они шли через рощицу, с редко растущими деревьями и кустарниками, пока тропинка неожиданно не ускользнула у них из-под ног перед густым лесом.

Они зашагали вниз по длинному, крутому склону с твердой почвой, покрытому зарослями грубой травы. Выступающие корни деревьев помогали им найти точки опоры для безопасного спуска вниз. Вскоре они достигли подножья спуска, где журчал широкий, но не глубокий ручей, петляя на своем пути к морю. С того места, где они стояли, не было видно моря, но Энн могла чувствовать его запах. Она также ощущала запах деревьев и тепло летнего воздуха, хотя густые ветви над головой не позволяли лучам солнца добраться до нее.

Здесь, внизу, царили уединение и покой, словно для того, чтобы попасть сюда, им пришлось преодолеть много миль. Слышался мягкий шелест листвы.

– Как красиво! – проговорила Энн, положив руку на шершавую кору дерева и откинув голову чуть назад. Послышался крик одинокой чайки, парившей над их головами.

– Уэльс – красивая страна, – сказал Сиднем. – Она довольно сильно отличается от Англии, хотя и здесь большинство землевладельцев – англичане. Этот край славится своими бесчисленными сокровищами: древней кельтской историей и мистицизмом, гармонией и музыкой, мисс Джуэлл. Пока вы не услышите, как валлийский мужчина или женщина играют на арфе, или пока не услышите песен на валлийском языке – предпочтительнее, если будет петь хор, вы не сможете понять, что музыка может сделать с душой человека. Тюдор Рис – местный священник преподает мне валлийский язык, однако это очень длинный и медленный процесс. Валлийский – очень сложный язык.

– Я вижу, – заметила Энн, – что вы влюблены в Уэльс, мистер Батлер.

– Я очень надеюсь провести здесь всю свою оставшуюся жизнь, – признался он, – хотя и не обязательно в Глэнвир. Мужчине необходимо найти свое место на земле, место, которое будет принадлежать ему, и которому будет принадлежать он сам. Свой собственный дом.

Энн ощутила внезапный прилив тоски и сильнее прижала руку к грубой древесной коре.

– И вы нашли для себя такое место? – тихо спросила она.

– Да, нашел.

Она подумала, что Сиднем Батлер скажет еще что-нибудь, но этого не произошло. Он отвернулся от нее так, что Энн могла видеть только его совершенный, прекрасный профиль. Тема, которую они затронули, была для него очень личной, поняла Энн. В конце концов, она была для него чужим человеком. И она завидовала ему. «Мужчине необходимо найти свое место на земле, место, которое будет принадлежать ему, и которому будет принадлежать он сам. Свой собственный дом». Да, все это необходимо также и женщине.

– Если мы отправимся вдоль ручья, – заговорил мистер Батлер, – то пройдем под мостом, по которому вы проезжали, когда ехали в Глэнвир. А потом выйдем на маленький пляж, который соединяется с большим пляжем во время отлива. Хотите увидеть его?

– Да, – кивнула Энн и зашагала за ним. – О, теперь я вспомнила мост и то впечатление, которое охватило меня, когда я увидела прекрасную лесистую долину. Но я забыла об этом. И вот теперь я нахожусь в этой самой долине.

Дружеское молчание, которое повисло между ними на минуту-другую, не тяготило Энн. Но, в конечном счете, именно она прервала его:

– С вашей стороны было очень великодушно провести сегодня утром какое-то время с Дэвидом. Ваши замечания о рисунке очень много значат для него.

– У вашего сына поразительное для девятилетнего ребенка художническое видение и превосходные навыки. Он заслуживает того, чтобы его хвалили. Но, конечно же, нет необходимости говорить это вам.

– Вы тоже были художником?

И прежде, чем Сиднем Батлер успел ответить, по тому, как он весь напрягся, Энн поняла, что ей вообще не следовало задавать этот вопрос. Но было уже поздно брать свои слова обратно. Чтобы ответить, ему понадобилось некоторое время.

– Я был, но теперь – нет, – кратко ответил Сиднем. – Я – правша, мисс Джуэлл.

Снова повисла тишина, но теперь она не была такой комфортной, как совсем недавно. Несомненно, Энн слишком глубоко вторглась в его внутренний мир, в его сокровенную боль, если то, что говорила графиня Росторн о его таланте художника, было правдой. Сиднем Батлер был правшой, но у него больше не было правой руки, и теперь он не мог рисовать.

Внезапно он остановился и прислонился спиной к дереву. Энн тоже замерла на месте и осторожно посмотрела на него. Сиднем Батлер пристально смотрел мимо нее на противоположный склон.

– Я сожалею, – проговорила Энн. – Мне не следовало задавать этот вопрос. Пожалуйста, простите меня.

Его взгляд остановился на Энн.

– Это часть проблемы, мисс Джуэлл. Существует так много тем, которые люди – особенно те, кого я люблю, – боятся обсуждать со мной. Безопасны только две – погода и политика. Но, даже обсуждая политику, люди боятся затронуть темы, касающиеся недавних военных событий. Каждый боится причинить мне боль, и, вследствие этого, я стал раздражительным. Некоторые части моего тела искалечены безвозвратно. Кажется, я всегда буду выглядеть подобно сломанному цветку.

– Но ведь вы не сломались?

Сиднем грустно улыбнулся ей.

– А вы? – задал он встречный вопрос. – Из-за того, что у вас есть внебрачный ребенок?

Ей еще никогда не говорили об этом так прямо.

– Я первая спросила. – Энн наклонилась, чтобы подобрать несколько мелких камешков, и подняла руку достаточно высоко, чтобы метнуть их по одному с тихим всплеском в воду.

– Я узнал, – начал Сиднем, – что люди могут быть весьма выносливыми существами, мисс Джуэлл. Я думал, что моя жизнь кончена. Но когда я понял, что это не так, то долго не мог с этим смириться. Я мог бы жить, жалея себя и принимая жалость других, и жил бы так несчастливо до конца своих дней. Но отказался от такой жизни. Я полностью изменил свою жизнь и, кажется, преуспел в этом. Я избегал любых упоминаний о живописи и художниках до сегодняшнего утра. Принять приглашение Морган посмотреть ее картину было весьма болезненно. Весьма мучительно. Даже запах красок… Что же, я пережил это и не умер, и по пути домой даже почувствовал некоторую гордость за себя. Вернувшись домой, я поработал с бухгалтерскими книгами и написал несколько писем, которые давно уже следовало написать. Как видите, жизнь продолжается.

– И вы счастливы?

Но ведь он признался в своем одиночестве.

– Счастлив? Счастье всегда мимолетно. Оно не остается с кем-то постоянно, хотя многие из нас упорно верят в глупую идею, что счастье настигнет непременно их, или что мы будем счастливы до конца своих дней. У меня бывали мгновения счастья, как и у других людей. Возможно, я научился находить счастье там, где другим и в голову не придет его искать. Я ощущаю сейчас летнее тепло, вижу деревья и воду, слышу крик чайки. Я испытываю приятное чувство новизны от того, что сегодня у меня имеется компания, в то время как обычно я прихожу сюда один. И все это делает меня счастливым.

Энн внезапно почувствовала, как ее глаза наполнились слезами, и отвернула голову в сторону. Этот мужчина был счастлив, находясь здесь с нею. Этому незнакомцу нравилось быть с нею.

– Ваша очередь, – сказал Сиднем.