Алексей Вебер - Аномальная зона

• Название: Аномальная зона
• Автор: Алексей Вебер
• Жанр: Научная Фантастика

---

Рядом послышалась возня, крик Новомирова и глухие удары. Промелькнула мысль, что сейчас полицай отвлекся, и можно вывернуться, ухватиться за ствол, ударить ногой снизу в пах. Но он продолжал пребывать в неподвижности. Даже не страх, а какая-то фатальная многовековая крестьянская покорность удерживала на месте. Но откуда-то из глубины подсознания уже рвалось наружу нечто иррациональное, звериное.

"Обыскав" спину, похотливые пальцы полезли в бюстгальтер. Надира по- прежнему не подавала признаков жизни, и вдруг, вывернувшись, с крикам впилась зубами в запястье. Заорав, полицай ударил девушку. Кровь брызнула из прокушенной вены, и несколько капель упали на лицо Хрустова. Но и такой малости оказалось достаточно. Красная пелена поплыла перед глазами, и он услышал, как трещит по швам человеческая оболочка.

Трансформация произошла слишком внезапно, и человеческое сознание не успело отключиться. Словно со стороны, Хрустов увидел как волк, рвет клыками опешивших полицаев. Как Николай и Семигорцев кидаются к брошенным ружьям, комнату наполняет пороховой дым, и на пол падает чья-то откушенная по локоть рука…

Через несколько мгновений все полицаи были обезврежены. А их главарь полицаев, проявив неожиданную прыть, он в один миг пересек зал. Добравшись до окна, выходившего на сторону реки, распахнул раму и запрыгнул на подоконник. Пролезть в открывшийся проем можно было только согнувшись в три погибели. Но Паханыч неожиданно уменьшился в росте и без каких-либо затруднений выскочил на улицу. Волк, не раздумывая, бросился следом, однако человеческое сознание удержал невольный страх перед высотой. Зависнув в окошке, Хрутов увидел, что волк несется по склону за прыгающим как кузнечик карликом. А потом его словно затянуло в турбину. Земля стала стремительно приближаться, и он потерял сознание.

Очнулся Хрустов от осторожного прикосновения воды. Погладив его ладонь, волна побежала обратно. Он чувствовал теплый песок на щеке, и видел, как совсем близко от лица, размеренно дышит кромка речной воды. Ему вдруг стало покойно и хорошо, как в далеком детстве. Совершенно не хотелось двигаться, но за плечо его уже тряс Николай.

– Спонсор, ну ты молодец! Один троих положил. А ведь долго под салабона работал! Мог бы и сказать своим ребятам, что в спецназе служил.

– А я хвастать не люблю, – сплевывая песок, проговорил Антон.

– Молодец, уважаю! – искренне поддержал Колька. И Хрустов, наконец, понял, что Николай видел случившееся в несколько другой версии.

– Интересно, а как все представилось Надире?

В нескольких сотнях метрах от них из-за кромки обрыва выглядывала крыша камышинского особняка, и оттуда приближалась целая процессия. Впереди шел Семигорцев с ружьем, рюкзаком и полевой сумкой. Надира вела хромающего Новомирова. Смирнов тащил волоком по песку какой-то огромный баул. Замыкал шествие Камышин тоже с огромным рюкзаком и двумя ружьями. По-прежнему, не было только Сидорина. Но потом появился и он. Склон неожиданно пришел в движение и вместе со струями песка главный помощник командора съехал прямо к ногам товарищей. Вид у него был растерянный. Судя по всему, ему тоже сильно досталось. И Хрустов почему-то сразу отметил, что нос Сидорина свернут набок.

В заброшенном саду.

Спасаясь от возможной погони, они до глубокого вечера шли по течению реки. По пути побывали в разгромленном лагере. Собрали все крупные обрывки палаток, отыскали несколько банок с консервами, исправный фонарик, и еще множество самых разных вещей. После столь внезапного падения цитадели, беглецам предстояло провести не один день под открытым небом. И любая мелочь вплоть до куска проволоки или обрывка веревки могла оказать неоценимую услугу.

На ночлег устроились в полной темноте. Надира очень быстро и ловко сшила из обрывков брезента большой тент. Его растянули над постилкой из веток, и получилось некое подобие палатки, где вся компания легла спать.

Несмотря на усталость, уснуть на жестком колючем ложе было трудно, и Хрустов долго лежал, вслушиваясь в ночные звуки. Над головой шелестели листья. Где-то далеко ухала ночная птица. Время от времени со стороны реки доносился мощный всплеск. Но куда больше звуков раздавалось внутри палатки. Новомиров и Надира перешептывались на малопонятной лингвистической смеси. Колька разговаривал и матерился во сне. Кто-то стонал и всхрапывал с долгим вибрирующим присвистом. Но, постепенно привыкая к этому фону, он сначала задремал, а потом и целиком провалился в темную пустоту, из которой смотрели горящие волчьи глаза.

Казалось, он проспал всего лишь несколько минут, когда чья-то рука, настойчиво теребя за плечо, вырвала из забытья. Увидев над собой лицо Николая, он понял – пришла пора заступать на дежурство. Стараясь не шуметь, выполз из палатки и обнаружил, что наступает рассвет. А потом пришло утро, красивее которого он еще никогда и ничего в жизни не видел. При солнечном свете выяснилось, что лагерь был разбит посреди заброшенного сада. Плоды рук человеческих гармонично переплелись здесь с красотой первозданной природы. Но сама по себе эта красота не могла проявиться. Вчера ночью вокруг были только костлявые призраки деревьев. Полдень прибьет зноем, приглушит и растопит краски. И лишь первые утренние часы высвобождали все великолепие пейзажа. Солнечные лучи радостно пробивались сквозь полог яблоневых веток. Под ногами на ковре из мокрой травы причудливо переплетались их полосатые тени. Роса сверкала на листьях, на розовых щечках яблок, алмазными капельками дрожала на серебристой паутинке.

Любоваться природой в одиночестве пришлось не долго. Многолетняя привычка вставать с рассветом не дала Семигорцеву выспаться после ночного дежурства. Спустившись к реке, он через несколько минут вернулся, делая на ходу зарядку.

– Как дежурство Антон Петрович?

Голос был бодрый. Сорвав с ветки яблоко, командор надкусил его, удовлетворенно кивнул, и неожиданно поинтересовался.

– Антон Петрович, пока мы одни, расскажите, давно это у вас началось?

– Что значит "это"? – не понимая, переспросил Хрустов.

– В волка вы давно стали превращаться?

Хрустов уже почти убедил себя, что вчерашний зверь был лишь галлюцинацией. Стрессовая ситуации, долго копившаяся ярость, взрыв агрессивной энергии. Каким-то чудом он обезвреживает тех типов. Аномалия же преподносит все это в средневековых образах, как превращение в хищника. Но получалось, что превращение действительно было!

– Вы, Антон Петрович, по порядку расскажите. С того момента, когда вас укусили. Когда запахи стали чувствовать, когда луну не адекватно начали воспринимать. Мне это все как специалисту интересно…

Рассказывая, Антон вспоминал все новые подробности. Даже забытая пробежка по ночному лесу отдельными фрагментами прорывала блокаду памяти. Он понял, что и в тот злосчастный вечер пробежался от лагеря до дома Цирцеевой в шкуре хищника. И про то, где провел ту ночь, Хрустов зачем-то тоже рассказал, хотя к теме это никакого отношения не имело.

– Отчаянный вы человек! – улыбаясь, констатировал Семигорцев, – А вот по поводу вашей вервольфовской эпопеи вот что хочу сказать. Когда выйдем из аномальной зоны, это скорее всего пройдет, хотя полной гарантии нет. Но главное, чтобы вы сами не прельстились. Понимаю как это заманчиво. При полной луне по лесам, по полям вольным зверем. Опять же зубами кому-нибудь по горлу. В целях самообороны, конечно…

Но вы одно твердо поймите, долго на двух стульях не усидишь! Согласно некоторым фольклорным традициям на третий раз уже необратимая трансформация. На самом деле можно и гораздо больше, но итог все равно один. Мой хороший товарищ хвастался, что у него все под контролем. Теперь который год где-то по лесам бегает. Семье сообщили, что пропал без вести при лесном пожаре. Дети его уже забывать начали, а жена все еще ждет, наверное, чувствует, что живой. Вот такая грустная история. И насчет свободы тоже особо не обольщайтесь. Волк животное стайное. А в коллективах у них, сами знаете, какие нравы…

В довершение Семигорцев вкратце коснулся их вчерашнего разговора. По его мнению, появление двойников и даже умершего дяди не были чистой иллюзией. За всем этим мог прятаться вполне конкретный персонаж, которого аномалия преподносит в разных фантастических обличиях. Так что пока они не выберутся в спокойную зону, лучше все время быть настороже.

К предостережению Хрустов отнесся хладнокровно. За последние дни он натерпелся столько, что, казалось, устал бояться. Мысли сейчас больше занимала судьба бегающего в волчьей шкуре товарища Семигорцева. Ни его ли он видел в ночь после грозы? А на счет прельщения командор попал в самую точку.

– От соблазна пробуждать в себе звериную силу отказаться не так-то просто!…

Лагерь постепенно просыпался. Взлохмаченные, опухшие после сна люди выползали из полога палатки, спускались к реке, уходили подальше за яблоневые ветки. Но постепенно все собирались около костра.