Монтгомери Отуотер - Охотники за лавинами

• Название: Охотники за лавинами
• Автор: Монтгомери Отуотер
• Издательство: «МИР»
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1980

От издателя:

Снежные лавины — одно из разрушительных и, к сожалению, широко распространенных грозных явлений природы. Как правило, лавины связаны с громами — местами разведки и добычи полезных ископаемых, строительства поселков, крупных предприятий, гидростанций, рудников, дорог, линий электропередач и т. п. Горы также стали местами массового туризма и горнолыжного спорта. Поэтому сведения о лавинах, лавинной опасности и мерах предупреждения и защиты от лавин жизненно необходимы широкому кругу людей.

Автор, признанный эксперт по лавинам в Западном полушарии, рассказал о своем 20-летнем опыте исследования лавин и разработки мер защиты, дав многочисленные и ценные практические рекомендации. В то же время, книга написана общедоступно, живим, образным языком научно-художественной литературы.

Перевод с английского Г. Н. Голубева под редакцией Г. К. Тушинского.

---

Выражение лица Дика было несколько смутным, но он помог мне встать на ноги. Сделав шаг, я упал ничком. Я еще не понял, насколько был изранен. Явных переломов ног не было, руки работали нормально, но кровь сочилась из раны, которая образовалась, когда скальный выступ обдирал меня. Я сказал Дику: «Так брось мне конец веревки и вытащи меня».

Я не пытался быть заботливым по отношению к спасателям и освободить их от задачи втащить сани вверх по крутому склону. Меня беспокоил десятиградусный мороз. Вот почему, подумал я, мои ноги не работают. Холод — не только прекрасное анестезирующее средство, но и прекрасный коагулянт. Я еще не знал, что лавина протащила меня по острому выступу скалы. Примерно на границе верхней и средней трети бедра моя правая нога была сильно рассечена.

Через несколько недель, когда я возвращался в Солт-Лейк-Сити, доктор Билл Моретц весело сказал мне: «Нет другого места на человеческом теле, где вы могли бы получить такую большую и глубокую рану и после этого еще иметь возможность говорить о ней».

В конце концов Стилмен вывел формулу для определения момента наступления неустойчивости твердой снежной доски на глубинной изморози. В этом исследовании он пользовался помощью Уитни Борленда, инженера-мелиоратора и лыжника, посвящавшего свои свободные дни работе с пенетрометром. Путем проб и ошибок Дик также понял, что можно сдержать глубинную изморозь, уплотняя ее ногами и смешивая с обычным снегом. Посредством этой трудоемкой методики он подарил лыжникам перевала Берту одну из их любимейших трасс Троф, подобно тому как взрывные работы подарили лыжникам Алты трассу Большой Растлер.

Ля-Шапелль и Стилмен совместно исследовали возможность извести глубинную изморозь химическим путем. Среди всех веществ, которые они испытывали, одним из наиболее эффективных оказался этиленгликоль, обычный антифриз. К сожалению, эта методика, так же как и уплотнение ногами, имела с практической точки зрения лишь ограниченное применение. Лечение даже одной большой лавины антифризом стоило слишком дорого.

Во время подготовки к Олимпийским играм в Скво-Вэлли мы с Диком попытались применить менее эксцентричный метод. В 1958/59 г. глубинная изморозь лежала под мощным слоем льда. Поскольку у нас было много рабочей силы и неограниченное количество взрывчатых веществ, мы попросту до отказа шпиговали снежный покров взрывчаткой как на его поверхности, так и в глубине. Действие взрыва под поверхностью опровергает тот принцип, что эффект взрывной волны более силен, чем физическое разрушение снежной толщи собственно взрывом. Этот принцип был установлен экспериментами Ля-Шапелля. Он показал, что эффект взрыва 1 кг исключительно мощной взрывчатки — тетритола — проявляется в окружающем снежном покрове на расстоянии менее 1 м. Это же исследование навело нас на мысль использовать глубинные взрывы как меру противодействия глубинной изморози. Идея заключалась в постепенном уплотнении снега в зоне взрыва, которое продолжалось по крайней мере в течение 24 ч после взрыва.

Начиняя в Скво-Вэлли зоны с глубинной изморозью взрывчаткой, мы с Диком преследовали две цели. Первая заключалась в разрушении снежных досок, формирующихся над зоной глубинной изморози и ледяного слоя, так чтобы обломки осели и уже не превращались в лавину, поскольку напряжение с них снято. Второй целью было создание островов устойчивости в снежном покрове, возникающих вследствие эффекта постепенного упрочнения снега после взрыва.

В то время как наш равнинный друг из оргкомитета развивал свои теории о бесполезности охотников за лавинами, мы стреляли снарядами замедленного действия по Хедуолл и КТ-22. Результаты: были значительными. После двухчасового бурана, почти сорвавшего пробные соревнования, в большинстве лавиноопасных мест в Скво-Вэлли и окрестностях лавины снесли весь снег до самой земли. Например, под Скво-Пиком и в цирке Сибирь лавины образовали непрерывный фронт длиной около 1 км и глубиной более 4 м. А с Хедуолл и КТ-22 лавины не сошли.

Конечно, это была негативная информация, но весной пришло окончательное подтверждение. Когда таяние обнажило старые снежные доски, находившиеся глубоко под снегом всю зиму, мы нашли углубления от взрывов наших снарядов замедленного действия; трещины, расходившиеся от них во всех направлениях, доказывали, что мы предварительно разломали доску и заставили ее стабилизироваться на месте.

Эти трещины обнажились, когда растаяла половина снежного покрова. Они с очевидностью свидетельствуют о том, что мы разломали погребенные снежные доски и тем самым стабилизировали их. Лавины с этих склонов не сошли.

Как и в случае химического воздействия, насыщение взрывчаткой — слишком дорогое решение проблемы борьбы с лавинами наивысшей силы, образующимися при сочетании глубинной изморози и твердой снежной доски. Оно возможно только в особых случаях, подобных Олимпийским играм или первенству мира по горным лыжам. Конструктивный метаморфизм остается самой важной нерешенной загадкой в лавинных исследованиях: как и почему он образуется, как от него уберечься, что с ним делать? В картине сочетания глубинной изморози и твердой снежной доски, полученной: посредством измерений пенетрометром или при исследовании снежного шурфа, пропускается один важный элемент: напряжение доски. Неважно, насколько толста или прочна доска: силы температуры и тяжести являются всепроникающими и влияют на всю доску, на каждую ее частицу. Если эти силы растянут доску до ее предела упругости, катастрофа станет весьма вероятной.

Насколько я знаю, никто не может — да серьезно и не пытался — измерить напряжение в снеге. Исследователь, которому удастся измерить это напряжение, будет близок к надежному и точному методу предсказания лавин, причем не только из глубинной изморози и твердой снежной доски, но и из любого типа снега. На Хедуолл мы со Стилменом использовали метод разбрасывания снарядов. Мы сделали сотню пушечных выстрелов и подорвали полтонны взрывчатки для разрушения досок на Хедуолл и КТ-22.

Будущие исследования должны обеспечить охотника за лавинами лучшей методикой, чем эта, способной указать ему, где и когда надо будет применить искусственные стабилизаторы снежного покрова. Наиболее зловещей особенностью лавин наивысшей силы является их непредсказуемость. Утром твердая снежная доска может упрямо сопротивляться взрывам. А после полудня под влиянием невидимых для нас процессов, происходящих в снежном покрове, она может сойти; лавиной даже при небольшом прикосновении к ней. С нашими нынешними знаниями и инструментами невозможно, например, объяснить, почему доска под Большим карнизом выдержала тяжесть пятидесяти зрителей на Олимпийских играх, а затем сорвалась от 15 см свежевыпавшего снега.

Я отказываюсь верить, что решение этой задачи превышает возможности нашей техники, которая может послать электронное устройство к Луне и заставить его проделать серию сложных маневров. Из-за непокорной природы снега решение не придет само собой. Оно потребует изобретательности, воображения, новых методов и оборудования, которого пока не существует. Но самая большая трудность заключается в том, чтобы убедить власти, распределяющие деньги и кадры, что это — стоящая цель.

Европейцы рассматривают лавины как национальную опасность и по этой очевидной причине считают, что они заслуживают внимания лучших умов. Правда, мне всегда казалось, что европейцы нагромождают горы графиков сопротивления таранному пенетрометру, не пытаясь выделить что-то главное.

В Западном полушарии важность защиты от лавин в такой степени не ощущают. Единичная смерть от лавины вызывает больше суматохи в прессе, чем погребальный звон по погибшим в автомобильных катастрофах в праздничный уикэнд, потому что эта гибель необычна и сенсационна. Лавины в Западном полушарии не причастны к таким рекордам смерти и разрушения, какими отличаются наводнения, пожары, землетрясения или ураганы, но не потому, что лавины в Америке менее мощны, а потому, что здесь у лавины меньше мишеней. Эта ситуация быстро меняется, так как каждая форма человеческой деятельности — от отдыха до добычи полезных ископаемых — продвигает человека все выше и дальше в горы. Было бы очень жаль, если бы только серия катастроф поставила исследования лавин в один ряд с проблемой ураганов, борьбой с пожарами и контролем за наводнениями.

К концу второй стадии лавинных исследований в Западном полушарии, т. е. приблизительно к 1961 г., будущее не представлялось нам безоблачным. Все исследовательские станции, в разное время созданные Лесной службой в Алте, на перевалах Берту и Стивене, на горах Бейкер и Худ, были закрыты, за исключением станции в Алте. Из людей, которые организовывали или проводили лавинные исследования в эти продуктивные годы (1946–1961) — Стилмен, Вайзе, Фото, Отуотер, Уилсон, Козиол, Херберт, Ля-Шапелль, — продолжали работать только Херберт и Ля-Шапелль. И не было впечатления, что их есть кем заменить. Однако впоследствии оказалось, что эта мрачная картина неверна.