Татьяна Гармаш-Роффе - Черное кружево, алый закат

• Название: Черное кружево, алый закат
• Автор: Татьяна Гармаш-Роффе
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-37653-7

…в глазах Костика заметался страх – неподдельный, жутковатый.

– Я не говорил тебе – боялся, что за сумасшедшего меня примешь! – но теперь, после твоих слов… Тут вот какая история… Мне в последний месяц все попадается девица одна. Довольно красивая, вся в черном, с ног до головы, только помада красная. Я иду себе по улице, а она навстречу. И смотрит на меня. Улыбается.

– По какой улице?

– Да в том-то и фокус, что по разным! И всегда – навстречу! Причем в разных местах! Степ, она за мной следит! Несколько дней назад я не выдержал, взял и спросил: «Чего вам от меня надо-то, девушка?» У меня до сих пор мурашки по коже… Я не трус, но тут… Пробрало, Степ. Знаешь, чего она мне ответила? «Как же мне с вами расстаться? Ведь я – ваша Смерть…»

---

– Там машина сушильная уже закончила… Я не знаю, как с ней. Дай мне мою одежду, пожалуйста.

Степан, довязывая на ходу галстук, вернулся на кухню, открыл сушилку, молча протянул ей вещи. Платье, светло-коричневое, как слабый растворимый кофе, с бежевыми кантами по проймам и вороту, было сухим, но мятым.

Кира скрылась в ванной и через пару минут появилась оттуда, скорбно оглаживая короткий подол.

– Я не могу так на работу… Утюг у тебя есть?

Степан вдруг заметил, какие длинные у нее ноги. Верхнюю часть не видно, эти ровненькие буратинные палочки-ляжки, – видно только, что ноги длинные… Наверное, некоторым женщинам идет быть одетыми. Одежда оставляет загадку, над которой трудится воображение, – а воображение любит рисовать приятное!

Он кивнул на дверь в комнату, где располагалась гладильная доска и шкафы с постельным бельем и прочим домашним текстилем. Кира не прикрыла за собой дверь до конца, и через несколько секунд он услышал, как зашипел утюг, выпуская пар.

– Я хотела тебе… вам… правду сказать… – донеслось до Степана.

– Ты о чем?

– Ты спросил… Вы… Зачем мне это нужно было… Так вот, я хотела правду сказать… Только не смогла начать…

– Начни сейчас.

Она вышла из бельевой, уже в отглаженном платье, и Степан сел на темно-синий кожаный диван, жестом указав ей на второй точно такой же, напротив.

Кира присела – скромно, на краешек, сдвинув коленки, пай-девочка. Степан попытался вспомнить, как она держалась в офисе его ассоциации, – и не смог. Он никогда не обращал на нее внимания, – даже после того, как она принялась недвусмысленно намекать на свое желание прийти к нему «в гости». Он отшучивался на ходу или небрежно обещал «как-нибудь однажды почему б и нет». До тех пор, пока вчера не ляпнул: «Валяй!»

– Я не знаю, с чего…

– А что, все так сложно?

Она кивнула.

– Давай уже с чего-нибудь. Там разберемся.

– Только вы пообещайте, что дослушаете до конца!

– Дослушаю! – теряя терпение, проговорил Степан.

– Я не должна вам рассказывать, на самом деле, потому что это секрет!

Она вскинула на него глаза, в которых маячил какой-то вопрос, просьба о поддержке, об одобрении, что ли…

Но Степан не стал ей помогать, чувствуя, что иначе они никогда не доберутся до сути.

– Это секрет, потому что меня наняли, чтобы… – голос Киры совсем упал, – чтобы шпионить, в общем… За вами.

– Дракошка? Дранковский?

– Да… Я не должна вам этого рассказывать… Но я потому к вам и напрашивалась… так активно… потому что он велел вас соблазнить и войти в доверие!

«Вот уж чего тебе не удалось, милая», – язвительно подумал Степан.

– И еще потому, что я хотела вам это рассказать, – продолжала Кира. – Получается, что я выполнила его задание и в то же время сделала то, что хотела…

Он не понял ее фразу.

– А чего ты, собсно, хотела? Рассказать, что тебя приставили за мной шпионить?

– Да. – Кира немного покраснела. – И еще я…

Она умолкла, и Степан разозлился. Мало того, что она облевала его ковер, так еще и шпионкой оказалась! И к тому же каждое слово из нее клещами нужно тянуть!

– Ну?! – грозно спросил он.

– И еще… Я хотела вас предупредить…

– О чем, ё-моё, ты можешь выражаться яснее?! Предупредить о чем? Что тебе велели шпионить, ты уже сказала. Чего еще? У меня тут прослушки стоят, что ли?

– Прослушки?! Я не знаю… А вдруг и вправду стоят?!

Кира, побледнев, вскочила с дивана. И затем произнесла так тихо, что он скорее угадал, чем услышал: «Тогда убьют не только вас, но и меня! За то, что я вас предупредила!!!»

«Убьют»?

…Да уж, секс с Кирой и впрямь оказался с изысками!

Вдохнем поглубже, потом выдохнем. Он не ослышался? Кира сказала, что его убьют?!

Спокойно, Степан, спокойно. Девку эту взял на работу Дракошка. Она то ли ему племянница, то ли дочка друзей, – фиг с ним, без разницы. И Дранковский велел ей набиться к Степе, президенту Ассоциации по развитию малого и среднего бизнеса, в постель, чтобы шпионить за ним.

Хорошо, допустим: Дранковский не знает вкусов Степана и решил, что у этой девахи есть шансы заделаться его любовницей, чтобы выудить у него несколько сокровенно-тайных мыслей. Проверить его лояльность по отношению к тем, кто однажды насел на него, как ледокол на льдину, и придавил всей тяжестью его идеи, замыслы…

В таком случае Дракошка сделал ход понятный, хоть и неумный. А Кира выполнила его распоряжение: набилась в постель к президенту. Но что она там плетет, что хотела ему всю правду-матку выложить? Фигли! Это запланированная часть ее роли, продиктованная Дранковским! Чтобы Степан знал, что он под контролем!

– Кира, у тебя хорошая зарплата?

Она удивилась, но ответила кивком.

– То есть, Дранковский… Кто он тебе, дядька?

– Нет… Он дружил с моим папой в юности… Крестил меня. И помог с работой у вас в АСТАПе…

Так сокращенно называлось детище Степана: Ассоциация Смелых, Творческих и Активных Предпринимателей.

Ясно, «бедная родственница». Богатый папочка нашел бы работу дочурке уж получше, чем должность горничной в офисе: чай подать, бутерброды сварганить, цветы полить, фигня всякая.

– Пусть так. Он тебя пригрел, к нам в АСТАП пристроил. Ты ему обязана и выполняешь его волю. До этого момента мне все понятно. Непонятки начинаются с твоего решения меня «предупредить». За мной не только следят, но даже и жизнь моя в опасности, верно?

Кира вновь энергично кивнула, соглашаясь с вышеозначенным.

– А кой тебе черт, следят за мной или нет? Хлопнут меня или нет? Кто ты мне? Дранковскому ты хоть пятая вода на киселе, а мне ваще никто. Так какого хрена я должен тебе верить? Зачем тебе меня предупреждать? А?!

– Совесть… – Кира затравленно посмотрела на него.

– Чего-о-о?!

– Она мне не позволяет… Скрывать правду…

– Совесть?!

– Ну да.

Степан помолчал. Он давно не слышал этого слова.

Впрочем, слышал, конечно, – и недавно, и нередко. Его сотоварищ по борьбе за права малого и среднего бизнеса, а также директор основанной Степаном ассоциации Костик Урепкин, – он частенько пользовался данным словечком. Но пользовался им как грамотный пиарщик, в совершенно практических целях, так, что ни у слушателей, ни у вещателя ни на секунду не возникало подозрение, что речь идет о том самом чувстве, когда по-настоящему стыдно бывает.

Костику не было стыдно за его пиар-пафос. Поначалу Степан думал, что он говорит то, во что и впрямь верит: тогда Костику было двадцать семь, и в нем предполагался еще не остывший юношеский пыл. Но Костику уже стукнуло тридцать пять, а пафос и возвышенный слог остались на том же месте. И тогда Степан понял окончательно: парень просто прирожденный словоблуд. Талантливый словоблуд, нужный в любом деле, – но за его искренность Степан бы и выпавшего из башки, сдохшего волоса не дал бы.

А тут вот сидит девица и говорит ему такое слово. Интересно, сама придумала? Скорее всего, да, – Дранковскому бы воображения не хватило. Хитрый и хищный, он обходится вообще минимумом слов. Наверняка только генеральную линию наметил, задание Кире дал, а уж она как могла, так и справилась, на двоечку.

– Тэк-с. Начинаем сначала. Дранковский велел тебе ко мне в постель набиться. И при этом он велел тебе за мной шпионить. И ты решила мне об этом честно сказать, потому как тебя совесть мучает. Я верно изложил?

Кира покивала.

– А вот скажи-ка, меня уже собираются убить или только могут?

– Я не знаю точно… Какая разница? И так, и так плохо!

– Если я тебе скажу, что могу однажды на тебе жениться, ты сразу побежишь свадебное платье покупать?

Она замотала головой.

– А если я скажу, что собираюсь жениться, тогда ты…

– Но я не собираюсь за вас замуж!

– Ты че, идиотка? Я ж для примера только.

– Откуда мне знать? Я на всякий случай предупреждаю.

Степан мысленно выругался.

– Так вот, лапуля, я тебе скажу, как на самом деле было: тебе велели мне этот канкан с «совестью» устроить!

– Я вас не понимаю…

Вид у нее был несчастный, темные глаза стали влажными под косым чубом, но Степан ее ничуть не жалел.

– Ах, не понимаешь! Ладно, объясняю: Дранковский велел тебе не только ко мне в койку влезть, но и сделать вид, что ты мне такой большой секрет рассказываешь: мол, и шпионят за мной, и даже хлопнуть могут! И все затем, чтобы меня припугнуть, чтобы я знал, что под контролем! Времена настали беспокойные, власти борьбу с коррупцией и рейдерством объявили, и ему охота меня в поле зрения держать, чтобы я не соскочил. Вот он тебя к этому делу и приспособил!

– Нет! – отчаянно всхлипнула она. – Все не так было! Дранковский мне ничего такого не поручал вам рассказывать! Он только хотел, чтобы я стала вашей «подружкой» и докладывала ему о ваших настроениях. А я сама – сама! – решила сказать вам правду! Только не знала, как подступиться… Я же была вынуждена вести себя как женщина, которая соблазняет мужчину!..