Константин Крайнюков - Оружие особого рода

• Название: Оружие особого рода
• Автор: Константин Крайнюков
• Издательство: Мысль
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1984

Генерал-полковник Константин Васильевич Крайнюков, назначенный осенью 1943 г. членом Военного совета 1-го Украинского фронта, прошел с его войсками путь от Днепра до Эльбы, от Киева до Берлина и Праги. В своих воспоминаниях он рассказывает о разработке Ставкой Верховного Главнокомандования и претворении в жизнь планов фронтовых наступательных операций; показывает значение партийно-политической работы в бою как оружия особого рода: раскрывает великую освободительную миссию Советской Армии, которая спасла народы Европы от фашистского рабства.

---

Командующий войсками фронта приказал 3-й гвардейской и 13-й армиям немедленно перейти в наступление.

— Такой случай упускать нельзя, — говорил Маршал Советского Союза И. С. Конев по ВЧ генералам Н. П. Пухову и В. Н. Гордову. — Нужно на плечах отступающего врага ворваться в укрепления его второй оборонительной полосы.

На рассвете я выехал в войска ударной группировки, действовавшей на рава-русском направлении. Наше правое крыло пришло в движение.

Противнику обмануть нас не удалось. Когда под покровом ночи немецкие войска начали преднамеренный отход, передовые батальоны 3-й гвардейской и 13-й армий, не теряя времени, без артиллерийской подготовки устремились за противником, сбивая его заслоны.

Момент как будто не был упущен, но смять отходившие гитлеровские войска и на их плечах ворваться во вторую полосу обороны нам не удалось. Перед атакой второй оборонительной полосы пришлось провести артиллерийскую подготовку. Положение, однако, усложнилось. Поняв, что скрытный отход не удастся, фашистское командование предпринимало лихорадочные меры, стремясь сдержать продвижение наших частей. Появились две резервные танковые дивизии противника. Напряжение боев возросло. Командующие 3-й гвардейской и 13-й армиями ввели в сражение вторые эшелоны стрелковых корпусов. Эта мера дала положительные результаты. Несмотря на яростное противодействие гитлеровцев, наши наступающие полки прорвали тактическую оборону врага, и войска правого крыла фронта продвинулись на глубину 15–30 километров.

На КП 13-й армии я встретился с генералом М. А. Козловым, который доложил о первых боевых успехах, тепло отозвался об инициативе, находчивости, решительности и отваге воинов. Марка Александровича Козлова я знал хорошо, 13-я армия, где М. А. Козлов являлся членом Военного совета, в составе 1-го Украинского фронта прошла большой и славный путь от Днепра до Эльбы. Марк Александрович горячо любил свою родную армию, был ее ветераном, гордился тем, что она выстояла в жесточайшей борьбе на главном направлении северного фаса Курской дуги и одной из первых форсировала Днепр.

Военный совет и политуправление фронта высоко ценили боевую деятельность опытного политработника генерала М. А. Козлова. В одной из аттестаций так было написано о нем: "Грамотный, подготовленный пропагандист и агитатор. Знает военное дело, умеет политически обеспечивать операцию, бой. Стойкий и смелый политработник".

Вместе с Марком Александровичем Козловым мне довелось вступить в город Горохов, освобожденный 3-й гвардейской армией и частью сил 13-й армии. Взору предстали горящие дома с развороченными стенами. Вначале было тяжелое чувство: город казался мертвым. Но вот из развалин и подвалов начали выбираться жители. Они рассказали, что эсэсовцы провели поголовную эвакуацию населения. Дома тех, кто не хотел покидать родные места, фашисты взрывали, поджигали. Палачи бесчинствовали, истребляли мирных людей. Слушая торопливые рассказы плачущих женщин, советские воины гневно заявляли:

— Мы догоним эшелоны, в которых гитлеровцы увозят советских людей. Мы заставим эсэсовских бандитов кровью расплатиться за все их преступления.

Войска были накалены святой ненавистью к врагу. Вспоминается небольшой эпизод. Побывав в частях, освободивших Горохов, генерал Козлов и я вышли на западную окраину города и, немного уставшие, присели у дороги на обочине, возле огневой позиции батареи. Вдруг слышим команду:

— По двуногим зверям-захватчикам, душителям народа — три снаряда, беглый огонь!..

Расчеты у орудий повторяли это дружно, сильно и с какой-то неистовой злостью. Я подошел к офицеру-артиллеристу и с одобрением заметил:

— Хорошо командуете! Толково, с политическим смыслом.

— Когда я увидел разрушенный фашистами город, — пояснил офицер, — в моем сердце закипела ненависть к врагу, и я как-то невольно добавил к артиллерийской команде не предусмотренные уставом слова. Так даже яростнее работается у орудий, да и снаряды вроде точнее летят.

Во время продвижения войск политическая работа не прекращалась ни на минуту. Очень много интересных ее форм рождалось в боях. Об этом, в частности, свидетельствует дневник агитатора полка капитана П. Рожко, с которым мне довелось познакомиться. Вот несколько его записей, относящихся к началу Львовско-Сандомирской операции. "14 июля.

Объявлен приказ о наступлении. Я и группа автоматчиков взяли полковые знамена (их у нас три — одно с орденом Красного Знамени, второе — от ЦИК СССР, а третье — от ЦИК Узбекской ССР), развернули их и пошли по траншеям. Бойцы и офицеры группами по 8-10 человек собирались у знамен. Проводились короткие призывные беседы, провозглашались лозунги. По сигналу осененные знаменем воины двинулись в атаку.

15 июля.

Часть вышла на новый рубеж. Идут бои за первые населенные пункты. Агитаторы подразделений пишут листовки-молнии о товарищах, отличившихся в деле, и передают их по цепи. Агитаторы тт. Скурский, Стад ник и Довгань не только показывают личный пример в бою, но и используют любую возможность, чтобы побеседовать с однополчанами, воодушевить их, провести короткую политинформацию. Они помогают командирам своевременно оформлять материал для представления отличившихся к награждению".

Начальник политотдела 3-й гвардейской армии генерал-майор Г. А. Бойко ознакомил меня с первыми политдонесениями, поступившими из частей и соединений. В одном из этих документов рассказывалось, что в 270-м стрелковом полку командир расчета ПТР комсомолец Евгений Долгов, подавший перед боем заявление о приеме в партию, смело и решительно действовал в наступлении. Получив ранение в правую руку, он не покинул поля боя, хотя ему дважды предлагали идти в медсанбат.

— Я вступил в ряды партии, — заявил Евгений Долгов, — и свою принадлежность к ней готов доказать делами — буду сражаться с врагом до последней возможности. Я еще могу стрелять левой рукой и готов разить фашистов, пока хватит сил.

В том же полку сержант Дмитрий Полугодин заявил агитатору старшему лейтенанту Усманову:

— Вы на собрании говорили обо мне, что я самый храбрый боец в роте. Возможно, что я такой похвалы пока не заслужил, но думаю, что заслужу. Я хочу идти в бой коммунистом и никогда не опорочу этого высокого звания.

Когда в ходе наступления роту остановил сильный огонь вражеского дзота, сержант Дмитрий Полугодин ползком приблизился к нему и забросал амбразуру гранатами. Фашистский пулемет смолк, и бойцы снова поднялись в атаку. Но сержант Полугодин погиб, ценою своей жизни проложив дорогу к победе.

В дни пребывания в 3-й гвардейской армии я ознакомился с положением дел в партийной организации саперной роты 106-й стрелковой дивизии. Когда парторг старшина В. А. Руденко принял партийную организацию, в ней насчитывалось пять коммунистов и три кандидата в члены ВКП(б). В ходе летнего наступления парторганизация, несмотря на напряженность боев, стала полнокровной — выросла до 22 коммунистов.

Перед началом атаки член партии Бывшовер под огнем противника быстро проделал в минном поле проход, дал возможность пехоте успешно продвинуться вперед и захватить вражескую траншею. Мужественно действовали в бою парторг Руденко, коммунисты Карташев, Челкин и другие.

Во время небольшой передышки в саперной роте накоротке прошло партийное собрание. Командир подразделения сделал доклад о личном примере коммунистов в бою. Воздав должное героям наступления, докладчик и выступавшие в прениях критиковали нерадивых. Так, например, член ВКП(б) Горбунов подверг резкой критике поведение коммуниста Сафонова, который небрежно отнесся к выполнению служебных обязанностей. При обезвреживании немецкой мины Сафонов по своей халатности и недисциплинированности получил легкое ранение. А мог поплатиться и жизнью. Этот факт послужил поводом для разговора о дисциплине и личной ответственности каждого коммуниста за общий успех.

Меня заинтересовала дальнейшая деятельность этой парторганизации. Я попросил начальника политотдела 106-й стрелковой дивизии снова побывать там. Он сообщил следующее. В саперной роте каждый член и кандидат в члены ВКП(б) показывал пример отваги, дисциплинированности и трудолюбия. Все коммунисты подразделения отмечены правительственными наградами. Под воздействием партийной критики исправился и Сафонов. Впоследствии он хорошо и дисциплинированно выполнял все служебные обязанности и партийные поручения. За мужество, проявленное в боях, и самоотверженное выполнение заданий командования Сафонов в числе других коммунистов был награжден орденом. Авторитет партийной организации, ставшей подлинной опорой командира, еще более возрос, повысилось и ее политическое влияние на солдатские массы.

Таких полнокровных и жизнедеятельных ротных и батальонных партийных организаций на 1-м Украинском фронте были тысячи. Собрания, являвшиеся школой воспитания, проводились регулярно. Порой коммунисты собирались накоротке, в перерывах между боями, а то и ночью, когда затихала перестрелка. Во время Львовско-Сандомирской операции в 3-й гвардейской армии на партийных собраниях обсуждались, например, такие вопросы: "Итоги боя и задачи коммунистов", "Об усилении агитационной работы в наступлении", "О росте партийных рядов", "Пропаганда героизма и боевого опыта", "Выпуск боевых листков и молний "Передай по цепи", "О выполнении коммунистами партийных поручений в бою" и другие.