Анита Миллз - Дикая роза

• Название: Дикая роза
• Автор: Анита Миллз
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-04-005573-0

Случайно сошлись дороги Энни Брайс, захваченной команчами, и бывшего техасского рейнджера Хэпа Уокера. Вырвавшись из плена, Энни живет лишь одной мыслью – найти свою маленькую дочь. За короткое время их знакомства Хэп понял, как дорога ему эта хрупкая, отважная женщина, и готов на все, чтобы избавить любимую от боли и ужаса пережитого.

---

– Вовсе нет. Я всегда считал, что, какие бы поступки ни совершил человек, чтобы выжить, никто не вправе осуждать его за это. Ты делала то, что вынуждена была делать, и я восхищаюсь твоим мужеством.

На глаза ей навернулись горячие слезы, сердце переполнилось щемящим чувством благодарности, и она, с трудом сглотнув подступивший к горлу комок, взволнованно произнесла:

– Спасибо. Я не знаю никого другого, кто смог бы такое сказать. Знаешь, я вдруг почувствовала себя ужасно счастливой.

Казалось бы, ему должно быть приятно такое услышать, но в ее словах отсутствовало нечто для него очень важное, и это больно ранило. Ему не нужна была ее благодарность; ему нужно было другое – чтобы она любила его. Он хотел услышать от нее слова любви, но она их еще ни разу не произнесла. Ни единого разу.

Вслух он только сказал:

– Давай-ка поторопимся, Энни. До наступления темноты нам нужно проделать не меньше десяти-двенадцати миль. Мне хотелось бы добраться до тех кедров, пусть даже это тебя и не волнует. Мне хочется спать на мягкой постели.

19

Плато Льяно-Эстакадо, на которое они выехали, представляло собой пересеченную пустынную местность, простиравшуюся по обе стороны от границы между Нью-Мексико и Техасом и почти доходившую до индейской территории в Оклахоме. Эти земли в те годы знали одни лишь команчи и те из мексиканцев, кто торговал с ними. Через несколько месяцев сюда придет 4-й кавалерийский полк во главе с полковником Раналдом С. Маккензи, но Хэп, окидывая взглядом раскинувшиеся перед ним горные равнины, сплошь покрытые травой, с трудом представлял себе, каким образом Маку удастся управлять этой обширной территорией. Одни проблемы со снабжением чего стоят!

Местность казалась однообразной, но впечатление это было обманчивым: луга и пастбища, тянувшиеся на многие мили, неожиданно заканчивались отвесными обрывами и зияющими расселинами, и казалось, что земля в этом месте раскололась до самой сердцевины. А далеко внизу, на самом дне, протекал небольшой ручеек, сумевший за тысячелетия прорезать в твердой породе глубокое ущелье.

С востока на запад Льяно-Эстакадо пересекали девять рек. Их притоки в верховьях, глубокие каньоны, по которым они протекали, крутые откосы и головокружительно высокие скалы по сторонам, – все это придавало пейзажу неземную, пугающую красоту. Хэп и Энни добрались до самого сердца Команчерии.

Пытаться найти здесь небольшое племя индейцев было то же самое, что разыскивать иголку в стоге сена, но Энни отступать не собиралась. Уже более месяца они с Хэпом бродили по оканчивающимся тупиками ущельям и бесконечным каньонам, карабкались по крутым, кажущимся недоступными скалам. Пробираясь вдоль многочисленных рек и речушек, среди которых самой крупной была Прэари-Дог, один из рукавов Ред-Ривер, они прошли через десятки небольших поселений команчей и кайова, однако белых пленниц в возрасте Сюзанны Брайс не находили. За все это время они лишь раз приблизились (как им тогда казалось) к цели своих поисков, получив обнадеживающую информацию от индейца по имени Два Филина из племени кайова, но потом выяснилось, что девочка, о которой тот говорил, – десятилетняя мексиканка из южных районов Соноры.

Несмотря на страх перед каждым из команчей, особенно перед мужчинами, Энни в общении с индейцами оказалась намного более искусным дипломатом, чем мог ожидать Хэп. Ей, хотя она была вооружена лишь знанием языка и убежденностью в счастливом исходе своих поисков, каким-то образом удавалось убедить их, что они могут считать ее чуть ли не родственницей, приехавшей со своим мужем-воином навестить родные края. Что касается отношения индейцев к Хэпу, то ему было ужасно не по себе оттого, что во всех без исключения стойбищах между рекой Норт-Пис и каньоном Пало-Дуро, даже в самых маленьких из них, его не просто узнавали, а выражали свое восхищение и даже устраивали празднества в его честь. Энни исполняла роль белой индианки с потрясающим успехом, и он, наблюдая за тем, как уверенно она держится, испытывал настоящую гордость. У нее было намного больше мужества и силы духа, чем у знакомых ему женщин и любого мужчины, за исключением, может быть, Клея.

И тем не менее они были так же далеки от цели своего путешествия, как если бы вовсе не выезжали из дома. Создавалось впечатление, что девочка и купивший ее безымянный и безликий квахади бесследно исчезли с лица земли. Они могли быть где угодно, но все чаще начинало казаться, что их вообще нигде нет. Несмотря на всю свою решимость продолжать поиски, Энни трудно было скрыть от Хэпа появившиеся у нее сомнения, что Сюзанну удастся найти. А ему оставалось лишь молча наблюдать, как ее уверенность в успехе поисков постепенно исчезает, и ждать, когда она в конце концов решится их прекратить.

Но, несмотря на все это, их путешествие оказало на Энни своего рода целительное действие. Встречаясь с команчами в их поселениях, видя, с каким радушием они ее принимают, она постепенно избавлялась от преследовавших ее кошмаров и больше не просыпалась среди ночи, крича и трясясь от ужаса рядом с Хэпом. Но гроза с громом и молнией все еще продолжала ее пугать.

Рассвет в этот день застал их в недрах каньона Пало-Дуро, возле ручья, где они расположились на ночлег под сенью кедров и каркасовых деревьев. Хэп уже проснулся, но вставать не спешил. Он лежал рядом с Энни, рука его покоилась на ее плече, и он, наслаждаясь царящим вокруг покоем, наблюдал, как резвится привязанный за поводок Паучок, нападая на проползающего мимо жука. Да, такого неугомонного, боевого котенка ему еще не доводилось видеть. Но вдруг Хэпу показалось, что жена его чем-то встревожена, и он, забыв о котенке, придвинулся поближе к ней.

Энни уже вставала незадолго до этого, чтобы разжечь костер для приготовления еды, но готовить завтрак не стала, а снова забралась в ароматную, из кедровых иголок, постель. Она лежала как-то очень тихо и неподвижно, глубоко о чем-то задумавшись. Пытаясь ее отвлечь и вывести из состояния меланхолии, он принялся ласкать ее сосок через ткань платья, чувствуя, как тот набрякает под его пальцем. Обычно этого было достаточно, чтобы она повернулась к нему лицом, но только не в это утро.

– Не надо, прошу тебя.

– Но тебе будет хорошо, вот увидишь, – шептал он ей в самое ухо.

– Не хочу – во всяком случае, не сейчас.

Он вздохнул, перевернулся на спину и сел.

– Ну хорошо, тогда, может быть, скажешь, в чем дело?

– Нет.

– Послушай, Энни…

Она вдруг разразилась слезами и, сжавшись в комочек, стала кататься по земле.

– Она где-то рядом, я знаю это! – причитала она. – Я в этом просто уверена! Неужели ты не понимаешь, Хэп? Я сердцем чувствую это!

– Разве я говорил, что собираюсь повернуть назад?

– Нет, но это и не обязательно произносить вслух! – вырвалось у нее сквозь рыдания. – Я и так вижу, что ты больше не веришь! Ты считаешь, что она умерла!

– Но, Энни…

– Ну так давай, скажи это вслух! Все равно ты так думаешь!

Он действительно так думал, и уже довольно давно, но прекрасно понимал, что признаваться в этом нельзя, поэтому спокойно сказал:

– Но я ведь продолжаю ее искать, разве не так? И я ни разу не говорил, что собираюсь прекратить поиски.

– Боже мой, Хэп, уже июнь на носу, а это значит, что скоро придут солдаты. И вот тогда я уже точно ее не найду!

Он снова лег и, гладя ее по волосам, стал успокаивать:

– Я готов посвятить этому все лето, Энни. Будем искать, пока не найдем.

– Но мне пока еще не встретился ни один из знакомых индейцев, Хэп. Я только и делаю, что расспрашиваю тех, кого совершенно не знаю. И каждый раз, когда мы приходим в какое-нибудь селение, я с надеждой думаю, что именно здесь узнаю что-нибудь очень важное, однако ничего нового не узнаю – абсолютно ничего.

Не зная, как успокоить, он притянул ее ближе к себе и, зарывшись в ее пышные волосы, прошептал:

– Не говори так, дорогая.

Затем протянул руку и, нащупав воротник ее платья, стал расстегивать.

– Мы будем и дальше ее искать, обещаю тебе, – страстно шептал он ей на ухо.

Она вырвалась из его объятий и села.

– Неужели у тебя на уме только это? – возмутилась она. – Но это же абсолютно ничего не решает! Думаешь, я не понимаю, чего ты добиваешься? Ты хочешь, чтобы я родила тебе ребенка и забыла о Сюзанне. Но я никогда о ней не забуду!

Она вскочила на ноги и, нетвердыми шагами отойдя от одеяла, ухватилась за ветку каркасового дерева, припала к ней головой, и ее тут же стошнило. К тому времени, как он подбежал к ней, приступ рвоты уже прошел, хотя она все еще была мертвенно-бледной, а ее кожа холодной и влажной на ощупь. Пылавшее в нем еще несколько мгновений назад желание уступило место чувству вины.

– Почему же ты не сказала, что тебя тошнит? – озабоченно спросил он. – Тебе достаточно было намекнуть, Энни. Я, в конце концов, не животное.