Алексей Очкин - Искатель. 1966. Выпуск №1

• Название: Искатель. 1966. Выпуск №1
• Автор: Алексей Очкин
• Жанр: Прочие приключения

«Искателю» исполнилось пять лет. За эти годы в тридцати выпусках опубликовано 250 произведений приключенческой и фантастической литературы. Читатели познакомились с творчеством советских литераторов разных поколений. Представлено в «Искателе» и творчество ряда зарубежных писателей.

На 1-й стр. обложки: Рисунок Н. ГРИШИНА к рассказу Станислава Лема «Правда».

На 2-й стр. обложки: Рисунок Ю. МАКАРОВА к повести А. Очкина «Четырнадцатилетний истребитель».

На 4-й стр. обложки: «Строительство новой обсерватории». Фото Е. ЯСЕНОВА.

---

Дымов знал, что это невозможно, потому что командир части «железный» капитан Богданович не допустит малейшего самоуправства, но бойцы и мальчишка смотрели на него с такою надеждою, будто он сам может решить, и, чтобы не показать свою беспомощность и убедить их, что не держит больше зла на своего «противника», лейтенант согласно кивнул. И тут уже окончательно просветлело лицо мальчишки. Вырвал он у сержанта котелок и так принялся за кашу, что всем стало ясно: не меньше трех дней «постился». Не успел мальчишка справиться с котелком каши, как глаза его стали слипаться.

Оставив котелок, он забрался на нары и тут же уснул.

К полудню железная крыша накалилась, и в вагоне стало нестерпимо душно. Бойцы раздвинули двери. На первой же станции они собрались наполнить водою фляги, но только поезд остановился, раздался знакомый солдатам голос:

— Ну где тут «заяц»?

Бойцы соскочили с нар, вытянулись. По стремянке взобрался в вагон капитан Богданович, а за ним — комиссар Филин. Богданович — худой, высокий, смуглый, строгий на вид. Комиссар Филин тоже старался выглядеть строгим, но глубоко запавшие глаза, прикрытые лохматыми бровями, если присмотреться, были смешливыми и вызывали улыбку. Бойцы не переставали удивляться глазам комиссара, примечавшим все, и объясняли полушутя его исключительное свойство фамилией. Филин — птица, которая и ночью видит. И теперь комиссар сразу заметил за спинами солдат «зайца» на нарах…

— Вот он, товарищ капитан! — И, шагнув мимо расступившихся солдат, стал будить мальчишку: — Э-э… приехали, подъем…

Мальчишка за время путешествия на колесах, видно, привык к частой побудке. Он проворно вскочил с нар и, протирая глаза, изучал воинские знаки различия командиров.

— Куда, малец, путь держишь? — строго спросил Богданович.

«Заяц» по всей форме доложил:

— На фронт, товарищ капитан.

— Ну-ка, фронтовик, слазь…

— Глянь-ка, чего он выдумал?! — искренне удивился мальчишка и посмотрел на бойцов с лейтенантом: мол, втолкуйте ему, что я еду с вами. Но те, однако, почему-то промолчали.

— Вот что… — посоветовал капитан, — залезай на обратный и дуй до дому…

— Обратно не поеду, — с вызовом ответил мальчишка и направился к двери.

— Сдать коменданту станции, — приказал Богданович лейтенанту.

— Товарищ капитан, — обратился лейтенант, не выдержав укоризненного взгляда мальчишки, — может, разрешите…

— Не разрешаю! — гаркнул Богданович. — Это вам война или детский сад?!

Пацан, улучив момент, выскочил из вагона…

— Дымов, изловить «зайца»! — приказал капитан.

Лейтенант бросился за беглецом, но поезд тронулся…

На следующей остановке в погруженной на платформу машине Дымов нашел «зайца» и, окружив его с солдатами, «изловил» и сдал военному коменданту. Но только поезд набрал скорость, крыша вагона, в котором ехал взвод Дымова, прогремела жестью. А на стоянке дежурные зенитчики доложили лейтенанту:

— «Заяц» сидит на вашей крыше.

— Снять, — приказал юный лейтенант. По жестяным крышам загрохотали тяжелые сапоги солдат. Но мальчишка был неуловим: бежит, бежит и вдруг круто поворачивает в обратную сторону, прыгает козлом с вагона на вагон. Паровоз дал сигнал к отправлению, и погоню пришлось прекратить.

Как только эшелон остановился, Дымов с бойцами бросился на розыски и скоро доложил капитану, что «заяц» исчез.

— Не может такой сдаться без сопротивления! Ищите! — приказал Богданович.

Но «заяц» исчез. Капитан не мог поверить этому и пришел во взвод лейтенанта Дымова:

— Ну, признавайтесь, сховали?

Капитана тревожило, что мальчишка мог сорваться с крыши на ходу поезда. Бойцы и лейтенант были расстроены не меньше. Они даже имя у мальчишки не выпытали.

Стемнело. Воинский эшелон сейчас летел без остановки.

Все чаще попадались по пути отметины войны — черные остовы разбитых станций, скелеты сгоревших вагонов, степь, исклеванная, словно оспой, воронками бомб. И мысли у семнадцатилетнего лейтенанта были те же, что у его бойцов, которым было по двадцать или около… Скоро они будут жечь не фанерные, а настоящие фашистские танки. Прощай, учеба, марши, тревоги! Колеса отбивают: «На фронт, на фронт…» На сердце и радостно и как-то тревожно.

2

— На разгрузку пушек и машин даю полчаса, — бросил капитан.

Дымов спрыгнул с вагона. Бойцы открыли борта платформ и прилаживали помост. Шоферы раскручивали железные тросы, крепившие машины. Торопились. Уже доносился рокот немецких самолетов, летевших на большой высоте.

Богданович подошел ко взводу на исходе тридцатой минуты, когда бойцы и лейтенант скатывали с платформы последнюю пушку.

— Рассредоточивайте технику!

В открытой степи от бомбежки погибель. Машины, нагруженные снарядами, с пушками на прицепах быстро разъезжались по овражкам. Капитан собрал командиров, чтобы поставить им задачу. И тут машинист паровоза поднял темную фигурку с черным, как у негритенка, лицом, на котором сверкали одни белки глаз.

— Ты?! — обрадовавшись, ахнул капитан. «Заяц», наделавший столько переполоха, был жив и невредим. — Небось на тендере ехал? В уголь зарылся?

— Ага, — звонко чихнул мальчишка.

— Как тебя зовут? — впервые улыбнулся капитан.

— Иван я, Федоров — фамилия. Апчхи!..

— Находчивый ты, Федоров.

— А как же… Возьмете теперь? — спросил Ваня; он не спускал глаз с Богдановича, и столько надежды и веры отражалось в них, что сердце железного капитана дрогнуло. Он разжал зубы и, сердясь на себя за минутную слабость, выдавил:

— Накормить и отправить назад!

— Эй, Удовико, принимай пополнение! — крикнул Дымов и, толкнув мальчишку к оврагу, побежал на сбор командиров.

На дне оврага стояла полуторка, доверху наполненная ящиками с консервными банками и мешками; на прицепе дымилась кухня. Сухонький, уже немолодой шофер Овчинников подкладывал в топку ломкие прутья краснотала, да так и застыл от удивления…

Из кабины вывалился круглый, невысокого роста, с заспанным лицом сам повар Удовико.

— Чего еще? — протирая глаза, спросил он.

— Гляди, какого африканца нам прислали…

Удовико посмотрел на фигурку с черным лицом. Ваня тоже рассматривал их сверху оврага и рассуждал: «От капитана удрал, а от этих старикашек подавно сбегу…» Запах булькающей в котле каши с бараниной щекотал в носу, у Вани от голода даже бурчало в животе.

— Ну что уставились? Меня капитан прислал.

— Чего ж тебе дать? — растерялся Удовико. — Каша не готова.

— Все равно, — ответил Ваня, усаживаясь в сторонке на откосе оврага, — лишь бы живот набить.

— Сейчас набьем, товарищ африканец! — с улыбкой сказал Овчинников и набросился на Удовико: — Корми человека. Видишь, с голоду доходит.

Удовико нашел открытую банку консервов, перерезал пополам хлеб.

Среди истребителей танков уже разнеслось, что на кухне тот самый «заяц», за которым «охотились» в пути.

Первыми появились сержант Кухта и Черношейкин, потом еще набежали.

— Ну, парень… Не в лоб, так обходным маневром взял, — похвалил Черношейкин Ваню, который вычищал банку коркой хлеба.

Ваня кивнул головой, потом вскочил, подбросил банку и ловко отфутболил. Сержант Кухта хотел прикрикнуть за порчу ботинок, но Черношейкин остановил его и обратился к Федорову:

— Слушай, боец! Надо малость подумать о своем виде…

Ваня поморщился:

— Да чего там… Капитан все равно отправит назад.

— Не отправит, если сразу не прогнал.

— Взаправду говоришь?

Черношейкин обернулся к сержанту Кухте, и тот уверенно подтвердил, что на войне «всякое бывает».

Из груды принесенных старшиной гимнастерок, брюк, белья Ване стали подбирать обмундировку. Кое-что подшили, поубавили. Оказались и ботинки подходящего размера. Черношейкин подстриг парня и позвал повара. Тот ахнул — настолько изумило преображение «африканца».

Капитан в этот день обошел разбросанные по овражкам подразделения, заглянул в котелки солдат, а потом появился на кухне. Еще издали заметил Удовико долговязую фигуру Богдановича. Он снял капитанский котелок с огня и доложил:

— Товарищ капитан, весь личный состав накормлен.

— А почему сегодня без чая?

— Кипяток ушел на обмывку моего помощника.

— Какого еще помощника?

— Да что вы прислали ко мне…

Богданович пожелал взглянуть на этого «помощника».

Ваню еле растолкали. Поставили на ноги, осмотрели и повели к капитану. Опрятный вид мальчишки понравился Богдановичу. Но капитан не таков, чтоб выставлять напоказ свои чувства. Спросил сурово:

— Накормлен?

— Так точно, — подтвердил Удовико.

— Начпроду передать: помощника повара Федорова включить в строевую на полное довольствие.