Анастасия Парфёнова - Посланник

• Название: Посланник
• Автор: Анастасия Парфёнова
• Издательство: Армада/Альфа-книга
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-93556-301-0

Наутро в жизни Петербурга ничего не изменилось. Петропавловская крепость привлекает туристов, Нева несёт свои серые воды... Однако ночью в городе появился Посланник. Ему более тысячи лет. Он работал во многих мирах, находившихся на волоске от гибели. Посланник ищет людей, умеющих видеть и слышать не так, как другие, не так воспринимать действительность, смелее отдаваться воображению, глубже и результативнее погружаться в ментал. Он учит и тренирует их, готовит из них умных, бесстрашных бойцов, которым предстоит отразить нападение из Космоса на планету Земля. Времени мало. Вторжение близко...

---

И вновь невысказанный вопрос повис в воздухе. Да, Олег не дал сделать никаких обследований, но старый, очень опытный и очень умелый врач не мог не видеть, в каком состоянии находилась пациентка. И в каком находится сейчас. Посланник посмотрел прямо в усталые водянистые глаза. Если старик задаст сейчас этот вопрос, его придётся убить.

Но старик был действительно умён, а быть может, за долгие годы у него развилась хорошая интуиция на «крутых», которые привозили сюда раненых и угрюмым взглядом просили не спрашивать ни о чём.

Шелер отвёл взгляд. Следуя за каталкой, они вышли из палаты и направились по коридору.

— Вы умный юноша, кем бы вы ни были. Поймите, это не решит проблемы. На какое-то время... Но рано или поздно она окажется в ситуации, когда предпочтёт умереть, но испытать «улёт» ещё один последний раз.

Олег кивнул.

— Я понимаю. И не жду мгновенного чуда. Но, поверьте, в ближайшее время она окажется слишком занята, чтобы думать ещё и о наркотиках.

Собеседник бросил на него острый взгляд. Всё-таки врач всегда остаётся врачом, сколь бы циничен и разочарован он ни был, и стоит ему унюхать возможное лекарство от считавшейся до того неизлечимой напасти...

— Что вы планируете?

Олег усмехнулся.

— Ничего такого, чего этот мир не знал бы до меня. — Он чуть притормозил шаги, пытаясь подстроиться под хромающую походку старого целителя. — Вы уже давно открыли, что по-настоящему адцикцию нельзя уничтожить. Лишь частично заменить на другую.

— На что вы собираетесь её подсадить? — Голос старика прозвучал резко.

— Пока не знаю. Лучше всего была бы религия. Давно замечено, что никто не лечит от наркомании так успешно, как секты. Но... — Он замолчал, черты казались в мерцающем ненатуральном свете металлической маской.

— Но?

— Религия — слишком сильное оружие, которое сложно контролировать. — Посланник вновь замолчал. Избранная, уверовавшая, что от гибели её спасло божественное чудо, исполненная готовности всеми силами служить Всевышнему, называлась бы уже Мессией. Олег не знал, готов ли этот мир к такому. Тем более в исполнении отнюдь не отличавшейся божественными добродетелями Виктории.

— Хм...

Они подошли к дверям операционной, и тут доктор вскинул руку.

— Необходимо, чтобы она была в сознании, когда въедет туда, — объяснил он озадаченному Олегу.

Медсестра достала какой-то шприц, но теперь уже настала очередь Посланнику предостерегающе поднять руку.

— Не стоит добавлять ей ещё химии. — Он положил ладонь на сухой горячий лоб, пальцы чуть дрогнули, выпуская шарик энергии. — Виктория...

Казалось, его голос зазвучал в каком-то недоступном человеческому слуху регистре, проникая вглубь разума, пробирая тело внутренней дрожью, тревожа, пугая. Даже Шелер отступил на шаг, железная, повидавшая уже всё на свете медсестра зябко обхватила себя руками. Амбалы в санитарных халатах автоматически потянулись за оружием. Бледные редкие ресницы Виктории затрепетали.

Олег отступил на шаг, и удивлено обводящую вокруг себя глазами девушку ввезли в операционную. Когда дверь закрылась, Шелер ещё несколько секунд простоял в холодном, покрытом облупившейся плиткой коридоре, слишком пристально глядя на этого совсем молодого парня с глазами столь же старыми и столь же усталыми, как и те, что он ежедневно видел в зеркале. Странно, но с тех пор, как этот юноша, точно невесомую пушинку, держа на руках свою исхудавшую ношу, подошёл к нему в подворотне у входа в госпиталь и предложил чёртову уйму денег за сеанс неортодоксального кодирования, у старого врача ни разу не возникло желания назвать его «мальчиком» или даже «парнем». Не шли ему такие определения, и всё тут.

— Послушайте, молодой человек, ну зачем вам вся эта возня с госпиталем? Инсценируйте какой-нибудь знахарский заговор, у вас хорошо получится. Да и эффект будет...

Олег отрицательно дёрнул головой.

— Знахарство в представлении среднего человека слишком прочно связывается с шарлатанством. — И даже не соврал. Просто не сказал всей правды. — Меня больше беспокоят препараты, которые вы будете использовать. У неё такой коктейль в крови, что... Пробы на аллергию взяли?

— Да. И не беспокойтесь, мы будем использовать совершенно невинные средства: подкрашенная глюкоза, ну и фармакологический коктейль, чтобы вывести лёгкие из строя на пару минут. Настоящая клиническая смерть ведь не нужна, только имитация... А что касается проб крови, то, вы правы, такого мне ещё видеть не доводилось. Некоторые вещества, которые она использовала, кажется, даже не известны науке!

Да уж. В собственное растянутое самоубийство мадемуазель Виктория вложила немало фантазии и изобретательности. Видимо, её приобретённое под воздействием химии слабоумие отличалось некоторой избирательностью.

— Ей, вообще, сколько лет?

Вопрос застал Олега врасплох, и потому он ляпнул, не подумав, правду.

— Пятнадцать.

Шелер дёрнулся как от удара. Виктория действительно выглядела намного старше, чем была на самом деле.

— Во сколько же она... начала? — В голосе его слышалась усталость старого человека, уставшего видеть, как всё более и более молодые уходят все в ту же пропасть.

Посланник не ответил. Только бросил: «Нам пора» и первым шагнул вперёд.

* * *

— Виктория.

Голос вторгся в её спутанные кошмары, пронзил насквозь, до боли, до ломоты в костях, грубо выдернул на поверхность.

Вика подняла тяжёлые непослушные веки, попыталась пошевелиться — и не смогла. Перед глазами всё расплывалось, холодный, какой-то стерильный свет бил прямо в зрачки, наверху размытыми тенями двигались какие-то фигуры.

Неожиданно всё сдвинулось, над головой проплыло что-то похожее на дверной проём, и Вика поняла, что её везут куда-то на... носилках? Или как там называются эти штуковины в больнице...

В больнице! Как только пришла эта мысль, Вика поняла, где она находится. А эти фигуры — в масках и белых халатах. Наверно, её опять подобрала «скорая» на улице. Но почему её привязали?

Глаза наконец приспособились к свету, и девушка смогла взглянуть на окружающее. Сердце тревожно ёкнуло и забилось где-то в горле. Есть что-то примитивно-атавистическое в том, что заставляет людей до дрожи в коленях бояться операционных комнат. Огромное, заставленное непонятным и громоздким оборудованием помещение, стерильное и безликое, как морг. Знакомая по фильмам гигантская, круглая, вмещающая несколько ламп штуковина над операционным столом. Сам операционный стол... с какими-то железными штуками, здорово напоминающими оковы. Какие-то мониторы. И эти ужасные, бесплотные, безликие, холодные врачи.

За последние годы Вика привыкла к галлюцинациям. У неё они бывали самые причудливые, порой откровенно жуткие. И тем не менее сейчас, при виде в принципе знакомой и вполне понятной сцены, ей стало действительно страшно.

— Что происходит? — Голос прозвучал хриплым карканьем.

Никакой реакции. Медики будто забыли о её существовании, занятые каким-то таинственными медицинскими делами. Даже в её голове эта мысль прозвучала пугающе.

— Что вы хотите со мной делать?

Тишина.

Два огромных урода в белых халатах и масках подошли к ней, отдёрнули простыню. Сквозняк прошёлся по коже, вызывая мурашки, и Вика вдруг поняла, что здесь далеко не жарко. Девушка съёжилась, не то от страха, не то от холода, но уж конечно не от смущения. Разве она умеет смущаться? Кажется, умеет...

Амбалы наклонились, что-то делая с её руками и ногами. В тот момент, когда девушка открыла было рот для нового протеста, подняли простыню, на которой лежала беспомощная жертва, и одним лёгким, отработанным движением переместили Вику на операционный стол. Прямо под свет этой огромной пугающей прабабушки всех ламп.

— Что вы делаете?

Теперь её голос был тонким и писклявым — от паники. Девушка попыталась дёрнуться, страшные металлические штуковины звонко защёлкнулись на её запястьях и лодыжках.

Ужас вскипел одуряющим варевом. Эти двое... Они не смотрели на неё как на человеческое существо или уж тем более как на молодую женщину. Нет, они смотрели как на... мясо.

В голове мгновенно всплыли все рассказываемые шёпотом истории о незаконной пересадке органов, о донорах, из которых эти ценные внутренности вырезали. Сама не понимая почему, Вика начала беззвучно плакать. Две солёные дорожки пробежали по её лицу, оросили губы горечью.

— Что вы делаете? — тонко, безнадёжно спросил детский голосок.

— Ничего, о чём бы вам следовало волноваться, юная дама. — Холодный, безразличный голос. Как раз такой, как бывает у сумасшедших хирургов из фильмов ужасов. — На самом деле мы оказываем вам огромную услугу.

Стоявший у её изголовья был, как и все, в маске и в белом халате, но что-то в том, как он держался и двигался, яснее ясного говорило, что это — самый главный и самый сумасшедший из всех хирургов. Он держал перед собой руки в перчатках, стараясь ни к чему не прикасаться («чтобы не занести микробов» — смутно припомнилось Вике), и его глаза были бледные, какие-то водянистые, как у настоящего маньяка. Почему-то слова этого охотника за органами Вику совсем не успокоили.