Макс Фрай - Пять имен. Часть 1

• Название: Пять имен. Часть 1
• Автор: Макс Фрай
• Издательство: Амфора
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: 5-367-00176-9

В этой книге собраны тексты пяти авторов, чьи имена уже известны внимательному читателю антологий и сборников рассказов, составленных Максом Фраем. А невнимательному читателю эти имена, возможно, все еще неизвестны. Это досадное недоразумение следует исправить немедленно. Читайте же.

---

— Только в обмен на телефончик!

Соня задумчиво улыбается, достает из сумки телефон и вручает его остолбеневшему Эдсону. Потом выдергивает у него из рук рекламу какой-то туалетной воды для мужчин — ничего особенного, двухцветный флакончик на фоне самодовольно улыбающейся смазливой физиономии — и убегает, гулко стуча каблуками.

— Барышня! — кричит Эдсон. — Барышня! Да стой же ты, дура, я же не этот телефон имел в виду!

* * *

Соня снова сидит на лавочке в парке. Дождь давно закончился, и лавочка почти сухая, но Соня все равно осторожно протирает ее салфеткой прежде чем положить плакат рядом с собой.

Соня знает, что позже ей придется объясняться с Тьягу по поводу телефона. Телефон — это не плохо подшитые штанины, по поводу телефона Тьягу наверняка будет гневно жужжать целую ночь.

Но сейчас Соня не хочет думать о Тьягу. Сейчас Соня занята. У нее свидание с Вашку.

Лазоревые шуршики

"Хорошо, что Долорес и Кэт так быстро угомонились, — думает Соня Пиреш, сметая крошки со стола. — Можно на веранде посидеть в кои веки…"

Соня моет руки в белом эмалированном тазике, сливая себе из фаянсового кувшина с щербатым носиком, и, не обнаружив на гвоздике полотенца, вытирает руки о безукоризненно чистый льняной передник. Потом снимает передник, кидает его на спинку кресла-качалки и идет к открытой стеклянной двери на веранду, старательно наступая на рассыпанные по полу солнечные пятна.

* * *

— Тьягу! — шепчет Соня. — Тьягу, ты спишь?

Тьягу бормочет что-то неразборчивое и пытается натянуть одеяло на голову.

— Тьягу, проснись, пожалуйста!

Не открывая глаз, Тьягу поворачивается к Соне и сонно тычется губами ей в щеку.

— Тьягу! Ну, Тьягу же! — Соня уворачивается от поцелуя и раздраженно пихает Тьягу в бок. — Проснись, ну!

Все так же не открывая глаз, Тьягу садится в кровати, рукой нащупывает на тумбочке часы и зачем-то подносит их к уху.

— Что с будильником? — хрипло спрашивает он у Сони. — Сломался? Который час?

— Полтретьего, — Соня тоже садится в кровати, вынимает часы у Тьягу из руки и зачем-то сует их под подушку. — Послушай. Мне приснилось…

Тьягу со стоном валится на спину.

— Через четыре часа вставать! Соня, какого черта?!

— Ну, погоди! Ну, послушай! — Соня целует Тьягу в ухо. — Ну, дай я расскажу, я же до утра забуду!

— Соня, спи и дай спать мне! — Тьягу с силой дергает одеяло, заворачивается в него с головой и решительно поворачивается к Соне спиной.

* * *

— Соня, ну что ты дуешься? — Тьягу в одних трусах топчется босиком на кухне и расстроенно заглядывает Соне в лицо. Соня отворачивается. — Ну, Соня, ты же знаешь, что меня нельзя будить среди ночи! Я такого наговорю — сам потом жалею… Ну, пожалуйста, Соня!..

— Я тоже тебе говорила: "ну, пожалуйста, Тьягу!" — непримиримо отвечает Соня.

— Ну, Соня! — Тьягу надевает рубашку и начинает застегивать пуговицы. — Смотри, что я из-за тебя натворил! Оторвал пуговицу!

— И тут я виновата?! — возмущенно спрашивает Соня, намазывая тост маслом.

— Конечно, — убежденно отвечает Тьягу. — Когда ты на меня дуешься, я даже рубашку застегнуть не в состоянии. Прости меня немедленно и расскажи, что тебе приснилось, а то у меня не останется ни одной рубашки с пуговицами!

Соня хихикает и наливает Тьягу кофе.

— Мне приснилось, — говорит она, — будто я живу где-то, где лето. В большом таком доме, деревянном. С верандой и садом. И как будто у меня есть две дочери — Долорес и Кэт. Странные имена, правда? Как в кино…

Тьягу откусил полтоста и жует, поэтому ответить не может, но он энергично кивает — да, мол, ужасно странные имена.

— Мне тоже вчера приснился очень странный сон, — говорит Тьягу, с усилием проглотив свои полтоста. — Как будто Рикарду Нунеш пригласил меня на свою свадьбу. Представляешь?

— Что же тут странного, — опять начиная сердиться, спрашивает Соня.

— Ну как же! — удивляется Тьягу. — Рикарду же уже женат!

* * *

— Что такое "лазули"? — задумчиво спрашивает Соня, откручивая колпачок у флакончика с лаком.

— "Лазули"? Может, "разули"? — Тьягу плюхается на диван и разворачивает газету. — Где ты взяла это слово?

— Кэт попросила…

— Какая Кэт? — удивляется Тьягу, вытряхивая из газеты на пол рекламные вкладыши.

Соня стряхивает с кисточки лишний лак и делает вид, что не слышит.

— Соня, — зовет Тьягу. — Кто такая Кэт?

Соня придирчиво разглядывает только что накрашенный ноготь.

— Соня! — Тьягу откладывает газету и встает с дивана. — Ответь мне, пожалуйста, кто такая Кэт, и зачем ей эти лазули?

* * *

— Соня! Соня, проснись, Соня! — Тьягу трясет Соню — вначале осторожно, потом с силой. Соня стонет и что-то жалобно лепечет, но не просыпается. Лицо ее залито слезами. — Проснись, Соня, милая, проснись! Это был дурной сон, Соня, просто сон! Проснись, пожалуйста! Хочешь, я тебе принесу воды?

Соня всхлипывает и просыпается. Несколько мгновений смотрит на Тьягу, потом с силой обхватывает его за шею и заходится в рыданиях.

— Она просит! Она все время просит эти чертовы лазули! Не ест! Не спит! Ты бы видел, как она похудела! Я просто боюсь приходить — она ко мне ручки тянет: "Мама, лазули! Мама, лазули!", а ручки — как веточки! А не прийти не могу, Долорес одна не справляется. Она умирает, Тьягу, Кэт умирает, а я не могу ей дать эти ее лазули! Тьягу, я тебе клянусь, если бы я могла, я бы из себя сделала лазули, только бы она перестала плакать!

Тьягу хочет объяснить, что это все — только сон, что нет ни Кэт, ни Долорес, ни лазулей, но голос не слушается. Поэтому Тьягу только обнимает Соню покрепче и начинает тихонько ее баюкать.

* * *

— Это мне? — спрашивает Соня, разворачивая сверток.

— Не тебе, — качает головой Тьягу. — Это для Кэт.

— Что это? — Соня достает два синих каменных шарика — один потемнее, другой — в пятнышко.

— Это лазурит и лазулит, — Тьягу трет покрасневшие глаза. Он не спит уже три ночи — караулит Соню. Как только Соня начинает плакать во сне, Тьягу будит ее и приносит ей воды. Два дня это помогало — попив и перевернув подушку на прохладную сторону, Соня засыпала и спокойно спала до утра, но сегодня она проплакала всю ночь, не помогла ни вода, ни подушка, ни валерьянка. — Что-то из этого, навернякая, и есть ее «лазули». Отдай ей, и пусть она уже оставит тебя в покое.

Соня всхлипывает и благодарно улыбается. В глубине души она откуда-то знает, что шарики — не «лазули», но ей не хочется расстраивать Тьягу.

* * *

— Тьягу! Тьяаагууууууу! — зовет Соня из ванной. — Посмотри, что у меня со спиной?

Тьягу отдергивает пластиковую занавеску и внимательно рассматривает мокрую Сонину спину.

— Хорошая спина, — авторитетно заявляет он и звучно целует Соню под лопатку. — Поцарапанная слегка. Ты бы кожу с себя не сдирала, а? Давай лучше я тебя мочалкой потру!

— Погоди, — говорит Соня и показывает Тьягу свои ногти. — Потом потрешь. Лучше скажи — что это? Я просто по спине провела, и вот…

Под ногтями у Сони что-то синее, как будто Соня зачем-то почесала свежеокрашенную стену.

Тьягу пожимает плечами. Откуда ему знать, что у Сони под ногтями?

* * *

Комната залита солнечным светом. Тьягу чихает и просыпается. Он на удивление хорошо выспался. То ли Соня действительно не плакала ночью, то ли он не слышал…

Тьягу становится страшно. Не открывая глаз, он шарит рукой рядом с собой, пытаясь нащупать Соню, и конечно заезжает пальцем ей в нос.

— Отстань, — бормочет Соня. — Дай поспать, изверг!

Голос у нее сонный, но очень довольный, как у человека, который не знает, что такое ночные кошмары. Тьягу открывает глаза.

В первый момент ему кажется, что он все еще спит.

Тьягу зажмуривается и изо всех сил бьет кулаком по стене. От боли перехватывает дыхание.

— Тьягу, не шуми, — просит Сонин голос. — Незачем разрушать дом. Я уже проснулась.

Стараясь дышать как можно глубже, Тьягу снова открывает глаза и с ужасом смотрит на Соню.

Соня улыбается ему.

— Ты чего? — спрашивает она. — Дурной сон приснился?

Тьягу мотает головой.

Соня удивленно смотрит на него, потом пожимает плечами и выбирается из постели.

В солнечном свете она блестит, как отполированная, и переливается всеми оттенками синего.

Тьягу снова зажмуривается и испуганно втягивает голову в плечи, почувствовав на щеке холодной прикосновение Сониной руки.

— Тьягу? — зовет Соня. — Ты не знаешь, что такое «шуршик»? Долорес попросила на день рождения…

Остров

— Соня Пиреш, пройдите на пятую кассу!