Борис Фрадкин - Магнитная опасность

• Название: Магнитная опасность
• Автор: Борис Фрадкин
• Жанр: Научная Фантастика

---

Фрадкин Борис Магнитная опасность

Борис Захарович Фрадкин

МАГНИТНАЯ ОПАСНОСТЬ

По дороге с завода домой Виктор Парамонович решил забежать в политехнический институт, чтобы договориться с Городиловым насчет преферанса, сообразить пульку по маленькой. Несмотря на свою полноту, он довольно бойко взбежал на четвертый этаж, миновал длинный коридор.

На дверях лаборатории, механиком которой работал Городилов, светилось красное табло: "Не входить! Опасно!"

Виктор Парамонович снисходительно пожал плечами. Ему не верилось, чтобы в стенах этого здания могло создаваться что-то путное, тем более в лаборатории с очень туманным названием "Магнитная проницаемость". Поэтому он решительно взялся за ручку двери, с тою же пренебрежительной снисходительностью отметив, что предупреждение на табло не вяжется с халатным отношением к двери.

Он оказался перед установкой, которой прежде на этом месте не было. Она походила на заводской пресс с поднятым пуансоном. Где-то в другом конце зала слышались голоса, гудели электрические машины. Виктор Парамонович постоял, надеясь, что на него обратят внимание. Не дождавшись, он просунул голову между тем, что напоминало ему пуансон и матрицу пресса.

- Го-о-ро-ди-лов! - позвал он негромко.

Голоса мгновенно смолкли. Первым к нему подскочил заведующий кафедрой, по внешности кавказец.

- Кто впустил? - заорал он на Виктора Парамоновича. - На тот свет не терпится?

- Куда же вы голову сунули? - трагическим шепотом, от которого у Виктора Парамоновича мурашки побежали по спине, проговорила полная женщина в синем халате. - Тут же полторы тысячи тесла!

Виктор Парамонович, не имевший ни малейшего понятия о "теслах", попятился. Четырехзначное число произвело на него, экономиста со средним техническим образованием, ошеломляющее впечатление.

Постепенно вокруг него сомкнулось кольцо людей в белых и синих халатах. Они все охали, разводили руками и всячески поносили Городилова, ответственного за закрытие дверей.

В это время появился и сам Городилов. В каждой руке его было по две бутылки кефира, но тем не менее, извернувшись, он умудрился повернуть за собой ключ в замке дверей.

- Вот, - радушно улыбаясь, пояснил он всем, - жена наказала. Сегодняшний, свеженький.

- Выгоню!!! - загремел заведующий кафедрой. - Распустились!!!

Тут и все остальные набросились на Городилова. О каком уж преферансе могла сейчас идти речь? Пользуясь тем, что всеобщее внимание перенесено на его карточного партнера, Виктор Парамонович выскользнул в коридор.

И почувствовал легкое головокружение. С минуту он постоял, давая себе успокоиться. Вот до чего же взвинтили человека своими дурацкими тесла! Ну, уж теперь он сюда ни ногой.

Неприятности начались в троллейбусе. Какая-то девица уступила ему место. Несколько шокированный (ему все-таки было почти десять лет до пенсии), Виктор Парамонович тем не менее поспешил устроиться на освободившемся сидении. Это удалось ему с некоторым трудом, поскольку рядом оказалась весьма полнотелая дама.

"Ну и туша, упаси господи! - участливо подумал Виктор Парамонович о своей соседке. - Досталось же кому-то такое сокровище".

- Что-о-о?! - поворачивая к нему побагровевшее лицо с тройным подбородком, грозно протянула дама. - Что вы сказали? Я - туша? Ах ты хам этакий! Да ты сам г.... вонючее, недоносок паршивый! Да ты...

На Виктора Парамоновича словно кипятком плеснули. Он плохо помнил, как выбрался из троллейбуса, сопровождаемый проклятиями дамы и дружным хохотом пассажиров. Стоя на дрожащих ногах и вытирая обильно выступивший на лице пот, он слезно вопрошал себя: "Ну как же я мог? Ну как же я так забылся?"

Трудно было сыскать более мирное и безобидное существо, нежели Виктор Парамонович. За всю свою жизнь он и мухе зла не причинил, никогда ни с кем не ссорилсяни с женой, ни с соседями, ни с сослуживцами. Любой мог найти, у него сочувствие и рубль-два до получки.

Домой Виктор Парамонович добрался пешком, не рискуя более попасть еще в одно неловкое положение. Настроение его было испорчено. Уже подымаясь по лестнице, он уловил тошнотворный запах жарившейся рыбы.

- Опять моя лахудра жарит треску, - мысленно возмутился он, открывая двери квартиры. - Чтоб ей треснуть вместе с этой треской.

Тут он в сердцах (но опять же мысленно!) присовокупил кое-что такое, чего (упаси господи!) никогда бы не позволил себе произнести вслух.

Из кухни выглянула жена. На рыхлом лице ее было такое выражение, будто вместо мужа в квартиру вполз гигантский осьминог.

- Ви-тень-ка-а-а!!! - простонала она, - да как же у тебя язык повернулся произнести такую гадость? Сколько лет с тобой прожили и ничего подобного я от тебя не слышала. Да как же ты мог, как ты посмел? И ты же всегда хвалил мою жареную треску. Ах, Витя, Витя...

И она, закрыв лицо клеенчатым фартуком, залилась слезами.

Виктор Парамонович, потрясенный до самых пяток, остался стоять каменным идолом. Он тщетно пытался осмыслить случившееся, но в голове его образовалась сплошная пустота.

Объяснение с женой было сумбурным, но, слава богу, закончилось примирением.

На другой день, плохо выспавшийся после минувших передряг, Виктор Парамонович понес на подпись начальнику отдела составленные им сводки по отгрузке готовой продукции завода.

Почтительно наблюдая, как начальник, не читая, подписывает бумагу за бумагой, Виктор Парамонович не удержался, чтобы мысленно не злопыхнуть: "Что ни подсунь, все подмахнет. А вникать - усилий жалко. Как же, перетрудиться можно!"

- Вы в этом уверены?

Начальник откинулся в кресле и холодно, не без удивления, блеснул стеклышками своих огромных очков на самого покладистого сотрудника отдела.

- В-в-в че-чем, извините, именно? - заранее холодея, прозаикался Виктор Парамонович.

- Да вот насчет того, что я усилия экономлю и перетрудиться боюсь? Что ни дай, все подмахну? Так, значит?

Пол покачнулся под ногами Виктора Парамоновича. Ах, если бы он мог провалиться сквозь землю, раствориться, исчезнуть в пространстве! Столько лет безупречной службы... Не только на собраниях, он и на перекурах не позволял себе вольных суждений о начальстве. А тут... Да еще прямо в глаза!

Человек достаточно начитанный, имеющий к тому же среднее техническое образование, Виктор Парамонович начал догадываться, какая напасть свалилась на его голову: окружающие каким-то образом стали слышать, о чем он думает. Конечно, в юности ему доводилось читать научнофантастические произведения, в которых некто находил способ подслушивать мысли окружающих. О, это было весьма забавно и заманчиво! Но вот когда слушают твои собственные мысли... это уже трагедия.

Следовало что-то немедленно предпринять. Первое, что пришло ему на ум, - обратиться к невропатологу. Бог знает, может, медики ему предложат несложную операцию на мозгу. Как это ни ужасно, но он готов решиться и на операцию.

Попасть к невропатологу оказалось не так-то просто. Пришлось выстоять приличную очередь. И пока Виктор Парамонович стоял в очереди, раздражение его вызвало критический образ мыслей. Досталось всем - и администрации поликлиники, и невропатологу, который часами возится с каждым пациентом, хотя каждому здравомыслящему человеку видно, что прут к невропатологу в основном здоровые люди.

- Это вы злословили в коридоре? - спросил врач, усаживая Виктора Парамоновича на стул. - Так вы утверждаете, что ко мне прут вполне здоровые люди?

Выразительно взглянув на Виктора Парамоновича, невропатолог так огрел его молоточком по колену, что у того в глазах потемнело.

А помочь в беде, к мрачному удовлетворению Виктора Парамоновича, невропатолог оказался совершенно бессилен.

Недуг, между тем, прогрессировал.

В обеденный перерыв, в столовой, Виктор Парамонович, принявшись за жареную баранину, взгрустнул по рюмочке водки, которая оказалась бы так кстати. Вспомнил, что в его холодильнике стоит едва початая бутылочка "Столичной". И мысленно вробразил ее здесь, на столе перед собой.

И поперхнулся, услышав, как дружно ахнули обедавшие за одним столом с ним бухгалтер Носкова, статистик Феня и старший технолог Боков.

Носкова, худая, рослая и плоская женщина, являлась председателем общества трезвости. Она отложила вилку в сторону, молча поднялась на ноги.

- Сейчас же передайте мне бутылку, - сухо произнесла она.

Но как можно было передать ей то, что существовало только в воображении Виктора Парамоновича? Да, это было положеньице... Притих весь зал. Вокруг столика, за которым сидел Виктор Парамонович, собралась толпа любопытствующих.

А потом было обсуждение на профсоюзном собрании, выговор от начальства, сочувствие сотрудников, охи жены...

В тот же день, возвращаясь с завода широким проспектом, Виктор Парамонович невольно залюбовался стройненькой блондинкой, обогнавшей его. Игривое воображение Виктора Парамоновича, плененное формами девушки, освободило ее от одежды под алыми лучами заходящего солнца. Дружный гогот парней позадю заставил его шарахнуться в сторону. Послышались удивленные возгласы: "Что за черт, куда все подевалось? Братцы, своими глазами видел - в чем мать родила! Вы смотрите, что делается. Прямо мираж!"