Дмитрий Биленкин - НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 11

• Название: НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 11
• Автор: Дмитрий Биленкин
• Издательство: ИЗДАТЕЛЬСТВО «ЗНАНИЕ»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1972

В очередном сборнике научной фантастики опубликованы произведения не только известных советских фантастов Д. Биленкина, К. Булычева, И. Варшавского, А. Горбовского, С. Жемайтиса, Р. Подольного, но также и дебютантов этого жанра А. Попогребского, Г. Шаха.

Очень разнообразны проблемы, решаемые авторами в сборнике.

Кроме того, читатель познакомится с одним из первых научно-фантастических произведений, опубликованном в 1902 г.

---

И, решив обязательно спросить садовника об этой певунье, он отвернулся от окна и направился к лежанке, с которой уже исчезла постель, а вместо нее появилась сложенная в стопку его утренняя одежда — спортивный костюм из синего эластика. Одеваясь, Кинг мельком взглянул на себя в зеркало и замер — на его лице блуждала глуповато-радостная улыбка.

— Ну, что сияешь, старая галоша? — обратился он к своему отражению и попытался погасить улыбку, но в результате разулыбался во весь рот. — Глаза совсем, как у мальчишки, которому пообещали купить велосипед.

— Впрочем, — уже ворчливо добавил он, — сейчас дарят не велосипед, а орнитоптер.

Неожиданный приступ радости слегка обеспокоил его, ибо никаких видимых причин к подобному веселью не было. Он подошел к электронному комбайну, в полированном ящике которого вместе с компьютером был смонтирован телевизор и радиоприемник, погрузил руку по локоть в особое отверстие, надел на голову ажурную шапочку энцефалографа и нажал на клавишу, против которой на панели было написано «Эскулап».

— Доброе утро, сэр! — механическим голосом приветствовал Кинга электронный диагностер. — Пульс шестьдесят пять, без аритмии, артериальное давление 140 на 85, общее состояние характеризуется некоторой эйфорией — вчера выкурили сверх нормы две сигареты и выпили около ста пятидесяти миллилитров…

— Ладно, парень, не болтай лишнего, — ударив по клавише, сказал Кинг, и «Эскулап» замолк.

Послышался легкий свист и характерное жужжание. Кинг настороженно уставился на телевизионный экран: так и есть — матовая поверхность кинескопа оживала.

— Доброе утро, сэр Томас! — послышался постный голос мисс Гримбл, и скоро на экране проявилось ее лицо. — Вы уже проснулись?

— Еще нет, — иронически фыркнул Кинг.

— Вы перевели свой канал на одностороннюю связь, — укоризненно заметила старушка. — Ваша ирония неуместна, ведь я вас не вижу.

— Что, хотите увидеть, каков я без пижамы?

Мисс Гримбл выпрямилась и поджала рот, совсем спрятав плоские губы в складочках старческих морщин.

— Ученому с мировым именем не пристало шутить так, сэр!

— Ладно, — примирительно сказал Кинг, — лучше объясните, отчего у нас так много пыли?

— Боже мой! Где вы ее нашли?

— На полу.

— Чем терли? Платком? Или бумажкой? — мисс Гримбл выглядела настолько встревоженной, что Кинг едва не расхохотался.

— Бумажкой? Нет! Собственными подошвами.

— Вы ходили босиком? — лицо старушки изобразило неподдельный ужас. — Сейчас же наденьте туфли!

— Успокойтесь, мисс Гримбл, — сказал Кинг. — Все в порядке, «Эскулап» сообщил: пульс и давление в норме, общее состояние характеризуется некоторой эйфорией…

— Это опасно? — старушка снова была на грани паники.

— Эйфория — это повышенно радостное состояние, — усмехнувшись, сказал Кинг. — Но не знаю, отчего оно у меня возникло.

— Ну как не знаете! — вдруг возразила мисс Гримбл. — Ведь сегодня такой день!

Кинг недоуменно покосился на экран — мисс Гримбл не отличалась особой чувствительностью, картины природы прежде никогда ее не волновали.

— Да, — неуверенно сказал он. — Утро прекрасное, роса, солнце…

— Роса здесь ни при чем.

— Тогда в чем же дело?

— Вы сами прекрасно знаете, сэр.

— Я знаю одно: утро такое прекрасное, что хочется петь. От этого у меня некоторая эйфория. У вас тоже, да?

— Не надо меня разыгрывать, сэр.

Кинг поморщился. Ему не хотелось отдавать это радостное ощущение легкости и простора, какое так счастливо снизошло на него с самого пробуждения, за ничтожное удовлетворение от победы в скучном и ненужном споре.

— Мисс Гримбл, я иду в бассейн, — нейтральным голосом объявил он. — А пока включите систему пылеудаления. Пыль я не люблю.

— Сэр, я приду и сама все вытру.

— Ни в коем случае!

— Но система пылеудаления не справляется с вашей комнатой. Здесь нужна обыкновенная тряпка. У вас полно книг, от них вся пыль. Теперь никто не держит книг в комнатах.

— Ничего не выйдет.

— Тогда включите экран, — потребовала мисс Гримбл. — Я посмотрю, что у вас творится. Ужасный беспорядок, должно быть.

Кинг саркастически улыбнулся.

— Если хотите знать, порядок есть частный случай беспорядка, а я привык выводить законы и поэтому частных случаев не переношу.

Это был точный ход. Все, что имело отношение к науке, вызывало у мисс Гримбл благоговейный трепет, Кинг поспешил заказать на завтрак молодую картошку с простоквашей и укропом, зеленый лук, редиску и ржаной хлеб.

— Но ваш желудок… — начала было мисс Гримбл.

— Послушайте, мисс, ведь я не лезу в ваш гардероб, почему вы позволяете себе заглядывать в мой желудок? — отшутился Кинг, но шутка не удалась. Мисс Гримбл обиженно поджала губы.

— Будет исполнено, сэр. Я свободна?

— Постойте, мисс Гримбл, постойте…

Он должен был что-то предпринять, потому что знал: если она уйдет обиженной, утро будет безнадежно испорчено.

— Вот что я хотел спросить… Где Нокс? Почему его нет в саду?

Упоминание о Ноксе было грубой ошибкой. Не далее как пять лет назад Кинг сам посоветовал садовнику не попадаться на глаза. Нокс раздражал его своим преувеличенно подобострастным видом. В порыве прекраснодушия Кинг забыл об этом, и мисс Гримбл взялась освежить его память.

— Нокс стриг траву, когда вы распахнули окно, он ушел.

— Почему? — глупо спросил Кинг.

— Потому что он не знал, что вы пожелаете его видеть, — отчеканила мисс Гримбл.

Но Кинг не хотел признать свое поражение.

— А вы не спросите у него, какая пташка пела сегодня под окном? — невинно произнес он.

— Пташка? — остатки бровей мисс Гримбл взлетели под самый верх лба.

— Да, пташка, — уже свирепея, повторил Кинг. — Она пела так: тинь-тир-ли-люли-тинь!

— Как, как?

— Тинь-тирли-люли-тинь! — заорал Кинг в микрофон.

— Я так и должна сказать — тинь? — мисс Гримбл безжалостно добивала его.

Кинг ударил по клавише и выключил канал внутренней связи. Его обидели. Он пытался поделиться радостью — его не поняли, хотел пошутить — на него обиделись, он предложил мир — тогда обидели его самого. Нет, не зря пятнадцать лет назад он дал зарок оставлять при себе и свои несчастья, и свои радости, ибо и то, и другое люди встречают равно неприязненно. Радости, потому что они чужие, несчастья, потому что этого добра у всех своего достаточно. Праздный разговор с экономкой с самого начала был чреват ссорой, нужно было предвидеть это.

Так продолжал думать Кинг, погружаясь в бассейн. Мысли отвлекали его от плаванья, в конце концов он застрял на мелком месте, там, где в бассейн выходила труба с подогретой водой. Теплые струи обтекали тело, навевая дремоту.

— К черту! — разозлился Кинг. — Портить такое утро из-за стычки с мисс Гримбл! Не будет этого.

И, оттолкнувшись от стенки, он поплыл. Предки наградили его крепким костяком земледельца — плечи широко разнесены на массивных ключицах, от этого гребок получается емким, и тело, как торпеда, вылетает на поверхность.

Потом он вылез на теплый гранит бортика и растерся полотенцем. От плаванья в мышцах возникло ощущение томной усталости, а кожа все еще помнила ласковый холодок воды.

Вода… Удивительная субстанция! Тяжелая и невесомая, прозрачная и сплошная, податливая и твердая! Как могло возникнуть такое из неосязаемых молекул двух газов? И хотя Кинг лучше, чем кто-либо другой, зная, как это произошло, он не мог отказать себе в удовольствии наивно восхищаться изумительной этой средой.

Возвращаясь в дом, он увидел, как за кустами мелькнула спина Нокса. Кинг хотел было окликнуть его, чтобы спросить о пташке, которая пела в кроне вяза, но, представив, как задрожал бы Нокс, если бы он вздумал заговорить с ним после пятилетнего молчания, передумал. В библиотеке у него хранился полный Брэм, по которому можно узнать о любой пташке без всякой помощи Нокса.

Несколько метров отделяло его от входа в дом, когда в глаза ему сверкнул солнечный зайчик. Кинг вздрогнул, так и есть — над оградой, как мачты в гавани яхт-клуба, колыхалась целая роща шестов с прикрепленными телекамерами. После нескольких лет затишья, когда Кинг начал уже надеяться, что о нем прочно забыли, камеры все чаще стали появляться над оградой.

Послав к чертям всех репортеров с их дурацкими затеями, Кинг легко взбежал по ступенькам, и за ним захлопнулась дверь.

— Завтракать, мисс Гримбл! — крикнул он, войдя в комнату и включив канал связи.

В стене раскрылся проем, и транспортер доставил поднос с завтраком, Вдохновленная ссорой мисс Гримбл превзошла самое себя: дымились округлые ядрышки картофеля в узорчатых лапках укропа, редиска нарядно алела среди пучков зеленого лука, а простокваша застыла в горшочке монолитным куском.