Вадим Листов - Отавало идет по экватору

• Название: Отавало идет по экватору
• Автор: Вадим Листов
• Издательство: Мысль
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1987

Книга об Эквадоре - латиноамериканской стране, лежащей на экваторе. Вместе с автором, советским журналистом-международником, читатель посетит столицу страны Кито - город, решением ЮНЕСКО объявленный 'культурным достоянием человечества', увидит индейца отавало, идущего по экватору (в буквальном смысле слова), совершит поездки в эквадорскую Сьерру и на Галапагосские острова, узнает о 'банановой индустрии' и 'империи нефти', о важных социально-экономических и политических переменах, происходящих в этой стране.

---

Но и при вынужденных отступлениях и ограничениях новый режим эксплуатации нефтяных богатств принес стране огромные выгоды.

Позже осуществление других реформ, финансовых и экономических, дало наблюдателям повод увидеть сходство с бразильской линией, суть которой можно выразить тремя словами: "Развитие любой ценой". В действительности линия военного правительства Родригеса Лары была собственной - эквадорской - линией. Объяснялась она, на мой взгляд, сложным положением самого военного режима. Он находился в сущности меж двух огней: олигархия отказывала ему в своем доверии, потому что теперь военные круги не были слепыми защитниками ее, и только ее, интересов; народные же массы не прониклись к нему достаточным доверием, потому что, раздираемое внутренними противоречиями, оно не определяло четко своей позиции, проявляло колебания и непоследовательность, уступало нажиму олигархии и "транснационалов", а главное - много обещало, а делало гораздо меньше обещанного.

События, связанные с борьбой вокруг эквадорской нефти в период между 1972 и 1976 годами, дают ключ к пониманию того, что произошло в дальнейшем как в экономической, так и в политической жизни страны.

В 1972 году был сдан в эксплуатацию нефтепровод протяженностью 503 километра. Он был построен американской компанией "Уильям бразерс" и соединил месторождение Лаго-Агрио с нефтяным портом Балао на окраине Эсмеральдаса. Один из самых высокогорных в мире, этот нефтепровод пересекает Анды на высоте 4063 метра над уровнем моря. С вводом комплекса в эксплуатацию эквадорская нефть рекой потекла к побережью.

Вот тут-то "Тексако-Галф" и раскрыл свои истинные намерения. В 1972 году консорциум добыл всего около 7 миллионов баррелей нефти - втрое меньше по сравнению с маломощной компанией "Агуарико-Пастаса". Зато в следующем году на его долю пришлось 75 миллионов баррелей нефти - в одиннадцать с лишним раз больше, тогда как "Агуарико-Пастаса" сошла со сцены, вынужденная продать свои акции "Тексако-Галф". В целом же по стране добыча нефти выросла лишь за 1973 год с 28 миллионов до 76 миллионов баррелей.

А что происходило в это время на побережье, на полуострове Санта-Элена? Там добыча нефти сокращалась, и относилось это ко всем компаниям, в первую очередь к "Англо" и ЭГНК - С 1973 по 1976 год годовой объем нефтедобычи "Англо" сократился на четверть, еще больше - на одну треть - снизился уровень производства ЭГНК.

Из всего этого ясно, что экономическая судьба страны теперь будет зависеть от нефтяных месторождений северо-восточных районов. А там полновластными хозяевами чувствовали себя "Тексако" и "Галф"...

Но вернемся к Эквадорской государственной нефтяной корпорации. С первых дней существования "транснационалы" повели против нее враждебную кампанию. С целью заставить правительство Родригеса Лары отказаться от курса на защиту национальных природных богатств и ослабить позиции ЭГНК они использовали колебания правительства, его непоследовательность в проведении экономических реформ, а также внутренние противоречия военного режима, прибегали ко всевозможным маневрам, шантажу, даже саботажу. В 1974 году, когда капиталистический мир переживал острый энергетический кризис, когда цены на нефть росли не по дням, а по часам, когда за баррель сырой нефти платили по 30 и больше долларов, "Тексако" и "Галф" сократили добычу нефти, в результате чего эквадорская казна потеряла часть доходов, на которые она так рассчитывала.

От американских компаний не отставала "Англо". Контролируемые ею зоны нефтедобычи на полуострове Санта-Элена к началу 1976 года перешли под контроль ЭГНК, и в течение того же года в руки государственной корпорации должны были перейти также и ее производственные мощности в Анконе. Однако, срывая заключенное соглашение о передаче ее предприятий в Анконе эквадорскому государству, "Англо" уже в январе 1975 года принялась демонтировать оборудование и продавать его как "металлолом, пригодный к использованию".

И все-таки, несмотря на противодействие "транснационалов", ЭГНК расширяла свои позиции, возрастал ее вклад в государственный бюджет. Налицо парадокс: при общем сокращении объемов добычи нефти валютные поступления от ее экспорта увеличивались. Объяснялось это кажущееся противоречие не только благоприятной для экспортеров нефти конъюнктурой на мировом рынке - нефтяной парадокс был следствием и отражением экономических реальностей страны, происходивших в ней процессов.

Начиная с середины 1972 года, то есть с момента вывоза за границу первой партии нефти, она стала рассматриваться в Эквадоре как главное национальное богатство. В 1974 году доходы от ее экспорта составили свыше 58% валютных поступлений страны. (В дальнейшем нефть давала ежегодно в среднем 45% валютных поступлений.) Поэтому-то на саботаж нефтяных компаний военное правительство Родригеса Лары отвечало твердыми мерами по защите интересов эквадорского государства. "Транснационалы" вынуждены были возвратить почти все земли, какие ранее им были отданы в концессии: к началу 1975 года из 10 миллионов гектаров в их руках оставалось немногим более 1 миллиона. В результате повышения прямых и косвенных налогов они теперь отчисляли в эквадорскую казну до 80% прибылей. "Тексако-Галф" пришлось расстаться с 25% своих акций...

В итоге только с 1972 по 1976 год Эквадор получил от вывоза нефти в общей сложности почти полтора миллиарда долларов!

Нефтедолларовый ливень, разразившийся над Эквадором, побудил многих обозревателей переокрестить страну мифического Эльдорадо в Ойлдорадо. На доходы от экспорта нефти возлагали большие надежды, с. ними связывали обширные планы промышленного и социального развития. Нефть, говорили поклонники Ойлдорадо, может принести Эквадору больше благ, оказать большее воздействие на его экономическое развитие, чем во многих других государствах Латинской Америки, по той простой причине, что население страны сравнительно невелико, внутренние потребности ниже по сравнению, скажем, с более развитыми соседями - Колумбией и Перу, а запасы нефти весьма значительны.

Уместно заметить, что в середине 70-х годов предварительные оценки запасов "черного золота" в Эквадоре колебались от полутора до 3,5 миллиарда баррелей. Позднее эксперты остановились на цифре 1,4 миллиарда баррелей. Речь идет, разумеется, о запасах только легкой нефти и, повторяю, о весьма приблизительных оценках.

Эксплуатация нефтяных ресурсов дала мощный толчок эквадорской экономике - промышленному развитию, строительству, производству товаров широкого потребления, ведь более четверти всех доходов от нефти отчислялось в Национальный фонд развития. Эквадорская государственная нефтяная корпорация смогла финансировать такие крупные проекты, как проведение нефтеразведки, сооружение комплекса по производству аммиачных удобрений и нефтепроводов, связавших столицу с месторождением Шушуфинди и с городом Эсмеральдас; их осуществление обошлось более чем в 400 миллионов долларов.

Рост доходов от экспорта нефти позволил увеличить государственные ассигнования и на развитие сельского хозяйства. Однако, с одной стороны, эти ассигнования способствовали обогащению землевладельческой олигархии, ибо помещики вкладывали предоставлявшиеся им кредиты не в сельскохозяйственное производство, а в непроизводительные, но более выгодные сферы (торговля, гостиничное дело и т. п.). А с другой - и тут мы сталкиваемся с еще одним нефтяным парадоксом, - "нефтяное чудо", обеспечившее широкий приток в страну нефтедолларов, сделало менее острой необходимость коренной перестройки системы помещичьего землевладения. Это в свою очередь привело к существенным сдвигам в составе населения: из-за усилившегося бегства крестьян из деревни в город сельское население на протяжении "нефтяного" десятилетия, то есть 70-х годов, сократилось на 16%.

После выкупа 25% акций "Тексако-Галф" министерство природных ресурсов и энергетики, которое возглавлял один из наиболее прогрессивных деятелей военного режима, капитан ВМС Харрин Ампудиа, подготовило законопроект о выкупе еще 26% акций американских компаний. Но подписан он не был: "Тексако" и "Галф", стремясь не допустить, чтобы эквадорское государство осуществляло абсолютный контроль за их деятельностью, добились отставки Харрина Ампудиа. Вдвойне примечательно, что сделано это было как раз в тот момент, когда он был президентом ОПЕК!..

Националистический импульс военного режима все больше ослабевал, а его колебания проявлялись все сильнее. Под нажимом олигархии и "транснационалов" отстранялись от активного участия в управлении государством прогрессивно настроенные руководители вооруженных сил. 11 января 1976 года подал в отставку и сам президент Родригес Лара. В результате "бескровного переворота" к власти пришел военный "триумвират" (так называемый высший правительственный совет) во главе с вице-адмиралом А. Поведой Бурбано, не скрывавшим своих консервативных взглядов и проамериканских симпатий. Этот "триумвират" и ввел корабль националистических реформ в тихую гавань защиты интересов эквадорской национальной буржуазии.