Борис Соколов - Оккупация. Правда и мифы

• Название: Оккупация. Правда и мифы
• Автор: Борис Соколов
• Издательство: "АСТ-ПРЕСС "
• Жанр: Публицистика
• Год: 2005
• ISBN: 5-462-00312-Я

Мы привыкли к традиционным образам народных мстителей, презренных предателей и фашистских захватчиков, творящих немыслимые зверства на оккупированной в годы Великой Отечественной войны территории Советского Союза. Но какими были эти люди на самом деле? Как жили, боролись и умирали в то страшное время? Автор рассказывает о трагедии войны и оккупации на основе новых архивных документов и отвечает на многие вопросы, которые историки прежде обходили пристальным вниманием.

---

Или начинают листовку с крупного текста «Да здравствует союз России с Великобританией!» — и далее мелким шрифтом, — так говорят вам ваши управители и далее контрреволюционный смысл.

Здесь преследуется ясная цель. Сделать более удобным распространение, заставить противника не отбросить, а удержать листовку в руках до прочтения смысла. Очевидно, было бы полезно и нам издавать для немецких солдат какой-нибудь «Фелькишер Беобахтер» или по типу издаваемых ставкой Гитлера «Сообщений для армии».

Немцы в пропаганде исключительное внимание уделяют юмору и сатире. Во всех газетах и журналах много юмора, направленного на высмеивание трудностей войны. Вот несколько примеров.

В Германии огромная нехватка кофе, столь привычного и необходимого для германского обывателя. В журналах появляются карикатуры примерно такого содержания: по улице у складов в юмористических позах женщины, заглядывающие в щели, окна, двери и т. д. Под карикатурой надпись: «Стены складов, в которых раньше помещалось кофе, до сих пор испускают ясный кофейный запах, привлекающий к себе множество горожан и приезжих».

Или, например, карикатура: в ресторане кушающий обращается к официанту: «Сегодня у вас парная говядина», официант отвечает: «Мы ее перед убоем кормили две недели овсом и, кроме того, подвешивали, хотя мы это вынуждены были делать еще и потому, что она уже не могла стоять». И много другого на разные темы, относящиеся к внутренним трудностям в Германии.

Еще больше посвящается фронту. С фронта проникают слухи о том, что немецкие солдаты утопают в грязи, об этом пишут почти все солдаты. Население начинает беспокоиться. Появляется серия карикатур, рисующих, как немец приспосабливается к грязи. Здесь и грязевая ванна, полезная для здоровья. Здесь и дождевой душ — счастье солдата, омывающий его от походной пыли. Здесь и удобства для бритья — голый солдат сидит в луже, а в другой луже кисточкой разводит мыло для бритья, и другие веселые глупости на эту тему.

Армию мучают вши. В солдатских письмах с фронта посыпались сообщения о вшах как источнике больших бед для немецкой армии. Опять-таки появляются многочисленные карикатуры на эту тему. Например, серия карикатур под названием «Вши и земляк». Карикатура первая: огромные вши запряжены в тележку. Солдат с кнутиком погоняет их. Надпись: «Все знают, что существуют блошиные цирки, и если сейчас их нет, то, конечно, не один земляк на Восточном фронте задавал себе вопрос — не поддаются ли вши дрессировке?» Карикатура вторая: искусанный солдат. Надпись: «И разве нельзя научить этих бестий хотя бы тому, чтобы они кусали тебя более красиво, а не просто беспорядочно покрывали бы кожу красными точками». Карикатура третья: извивающийся от укусов вшей солдат. Надпись: «Но дело не зашло еще так далеко, пока что не земляк дрессирует вшей, а наоборот, вши — его» и т. п.

Природа этого дела, конечно, понятна. Надо отвлечь солдат и народ от плохих мыслей. Самое важное, конечно, заключается в том, что всю правду об истинном положении сказать нельзя. Это будет катастрофой. Замалчивать совершенно тоже нельзя, узнают об этом сами. И вот к победно-истерическим речам фюрера для трудностей, от которых нельзя уйти, делается попытка найти отдушину в виде смеха. И солдаты, и обыватели вначале смеялись. Солдаты смеялись больше над карикатурами о трудностях в тылу, потому что они их непосредственно не касались, и меньше смеялись над фронтовыми, потому что они касались их шкуры. Обыватели в тылу наоборот. Потом стали смеяться меньше, а теперь, кажется, перестали вовсе. Вот тут-то мы и должны помочь им начать смеяться над обещанием Гитлера закончить войну сначала в три недели, а потом в 1941 году, а теперь заявившим, что он вообще не знает, когда окончится война. Смеяться над несбыточными потугами Гитлера и его своры повалить Советский Союз. Смеяться над «заботой» гитлеровцев о народе, над союзниками Германии — Румынией, Италией и т. д.

На днях из гарнизона Холма к нам перебежал молодой немецкий солдат. На вопрос, читал ли он наши листовки, ответил: «Читал», затем весело рассмеялся и заявил: «Одна листовка очень понравилась» — и, продолжая смеяться, рассказал: эта листовка была очень смешной, на ней на одной стороне был нарисован жареный гусь и написано: «Германский солдат, хочешь ли ты иметь всегда жареного гуся? Смотри на обороте». На обороте нарисован Гитлер со свернутой шеей и надпись: «Тогда сверни сначала шею этому гусю». «Мы, — говорит пленный, — в роте даже после того, как листовку у нас забрали, много смеялись и часто спрашивали друг у друга — Ганс, хочешь ли ты иметь всегда жареного гуся? И затем следовал общий смех». Удача этой листовки несомненна. Она прочитана, смысл острый, ее солдаты даже запомнили. У нас подобные листовки и обращения напрасно считают примитивными. Нельзя рассчитывать свои печатные материалы, распространяемые среди людей с немецкой психологией, на восприятие людьми, подобными составителям листовок».

Подчеркну, что уже в 1942-м моральное состояние германских войск в России было далеким от идеала. В руки партизан попал приказ врача 15-й немецкой пехотной дивизии доктора Швеха, относящийся к августу этого года. Там отмечалось, что в дивизии участились случаи симуляции, которые «даже опытными врачами не могут быть отличимы от истинных заболеваний». Симулянты научились мастерски имитировать самые различные заболевания — от дизентерии и порока сердца до нервного тика и ревматизма, от ишиаса до самострела, который невозможно отличить от боевого ранения. «Порок сердца», например, достигался за счет длительного жевания табака или русской махорки. Доктор Швех возмущался: «Как раз подобные симулянты на длительное время исчезают в этапных лазаретах и на родине». Он обращался к сознательности солдат: «Так как все перечисленные варианты симуляции неотличимы никакими медицинскими экспертизами от подлинных заболеваний, я… апеллирую к национальному чувству ответственности, долга и народной спаянности каждого осматриваемого. Каждый немецкий солдат должен сегодня осознать, чем он обязан всей массе германского народа».

Однако, чем хуже шли дела на фронте, тем все больше немецких солдат и даже офицеров стремились подольше задержаться в тылу. В 1943–1944 годах в руки партизан попадали немецкие приказы, направленные против тех, кто подделывал отпускные документы или справки из госпиталей, а также продовольственные аттестаты и месяцами на законных основаниях околачивался вдали от линии фронта. Нередко группы таких «полудезертиров» грабили местное население, что еще больше настраивало его против немцев.

Некоторые из них рассчитывали пересидеть в партизанском крае до конца войны, в неблагоприятном для Германии исходе которой уже не сомневались. 13 февраля 1943 года газета Смолевичского райкома Компартии Белоруссии «Смерть фашизму» опубликовала письмо немецкого солдата Йозефа В., перебежавшего в один из партизанских отрядов. Он нахваливал своему командиру фельдфебелю Юнгу жизнь у партизан:

«Я нахожусь в партизанском отряде. Увидел здесь то, чего как раз не представлял себе. Партизаны целиком посвятили себя борьбе с теми, кто хочет поработить их Родину, и они уверены в победе. Таких людей, убежденных в своей правоте своего дела, победить нельзя. Как живут партизаны? Приблизительно до 9 часов утра я могу спать, затем иду завтракать и кушаю за одним столом с офицерами. Питание хорошее. Правда, часто партизаны идут на трудные операции. Но никто на трудности не жалуется… Я даю вам хороший совет — если вы хотите спасти себе жизнь и бороться за народ, переходите к партизанам. Я живу свободно, офицеры и солдаты ко мне очень хорошо относятся».

Действительно, если немецкому солдату не доверяли настолько, чтобы не брать его на боевые операции, то на долю перебежчика оставались не слишком обременительные хозяйственные работы, а кормили его даже получше, чем в вермахте. Одни германские военнослужащие уходили к партизанам по антифашистским мотивам, другие — по шкурническим, чтобы любой ценой уцелеть. Наверное, встречались и просто пацифисты, которые принципиально не хотели брать в руки оружие.

В последние полтора года войны на сторону партизан порой переходили не только солдаты вермахта, но даже сотрудники зондеркоманд. В частности, бывший шофер одной из групп СД (№ 7-АС) в Белоруссии роттенфюрер (ефрейтор) СС Эрвин Ганзен 14 апреля 1944 года перешел к партизанам в районе Минска. Он отпустил партизанскую разведчицу Марию, которую должен был доставить в штаб зондеркоманды. За это Ганзена арестовали. В тюрьме он заболел и попал в госпиталь. Поскольку Ганзену удалось сохранить свой служебный пропуск, он смог убежать из госпиталя и отправиться на поиски партизан, которые увенчались успехом. Ганзен рассказал партизанам, что постоянные сотрудники зондеркоманд живут гораздо лучше, чем рядовые эсэсовцы: