Вольдемар Балязин - От Екатерины I до Екатерины II

• Название: От Екатерины I до Екатерины II
• Автор: Вольдемар Балязин
• Жанр: История

---

И Наталья Демьяновна все сразу поняла. Умная она была женщина, но никогда не думала, что зеркало может быть таким большим – во всю стену. А с Лизанькой они поладили сразу и любили друг друга всю жизнь, потому что много общего оказалось в характерах и нравах деревенской шинкарки и императрицы всея Руси.

И все же венчание с Разумовским династических проблем не разрешило: он не мог быть наследником трона, да и сам совершенно не хотел этого. И посему 7 ноября 1742 года Карл Петр Ульрих, принявший православие и ставший Петром Федоровичем, был объявлен «великими князем с титулом Его Императорского высочества и наследником престола». А вслед за тем Елизавета Петровна решила женить племянника. Ее выбор остановился на четырнадцатилетней немецкой принцессе Софии Фредерике Августе Ангальт Цербстской.

Принцесса Фике

Девочка была умна, хороша собой, получила неплохое образование и, что весьма немаловажно, провела несколько лет в Берлине, при дворе прусского короля Фридриха II, вошедшего в историю под именем Великого.

Будущая императрица России родилась 21 апреля 1729 года в Штетине, в семье князя Христиана Августа Ангальт Цербстского. Матерью девочки была семнадцатилетняя Иоганна Елизавета, происходившая из княжеской фамилии Гольштейн-Готторпов. Существовала версия, что подлинным отцом Софии был один из сотрудников русского посольства в Париже, Иван Иванович Бецкой, по другой версии ее отцом называли самого прусского короля Фридриха II Великого. Это утверждали из-за весьма доверительных отношений прусского короля и Иоганны Елизаветы, доводившейся ему двоюродной сестрой.

Такое переплетение генеалогических линий неудивительно: правящие дома Западной Европы находились в столь тесном и многолетнем общении, что каждый из членов этих домов был родственником многих других. Кровосмесительные браки и связи не были в то время редкостью, однако солидные ученые-историки не воспринимают упомянутые версии всерьез. Девочку при крещении нарекли в честь трех сестер матери – ее теток – Софией Фредерикой Августой, а называли уменьшительным словом от первого имени – Фике. Фике была хороша собой, стройна, обладала веселым нравом и добрым сердцем.

Однажды маленькая София вместе с матерью приехала в гости к герцогине Брауншвейгской, у которой в то время гостили принцесса Марианна Бевернская и несколько священников. Один из них, некто Менгден, славился как прорицатель. Взглянув на принцессу Бевернскую, он не промолвил ни слова об ожидавшем ее будущем, зато, посмотрев на Фике, сказал ее матери: «На лбу вашей дочери вижу короны, по крайней мере три».

Фике учили французскому и немецкому языкам, танцам, истории и географии, музыке и чистописанию. Она училась легко и быстро схватывала все, чему ее обучали. Когда девочке исполнилось десять лет, ее привезли в столицу Любекского княжества – город Эйтин – и там, при дворе местного епископа, она впервые встретилась с одиннадцатилетним гольштинским принцем Карлом Петром Ульрихом.

А просватали ее за него в 1743 году, когда он уже жил в Петербурге и официально считался наследником российского престола. Немало способствовал этому сватовству давний доброхот княгини Иоганны Елизаветы Фридрих Великий. 30 декабря 1743 года он писал ей: «Я не хочу дольше скрывать от Вас, что вследствие уважения, питаемого мною к Вам и к принцессе, Вашей дочери, я всегда желал доставить ее необычайное счастье, и у меня явилась мысль, нельзя ли соединить ее с троюродным братом, русским великим князем. Я приказал хлопотать об этом в глубочайшем секрете». Далее Фридрих советовал княгине ехать в Россию без мужа, не говоря никому ни одного слова об истинной цели поездки… В Москве княгине Иоганне Елизавете следовало говорить, что поездка предпринята единственно для того, чтобы поблагодарить Елизавету Петровну за ее милости к Гольштинскому дому.

10 января 1744 года мать и дочь выехали из Цербста, 3 февраля прибыли в Петербург, а 9 февраля достигли Москвы, где находились Елизавета Петровна, Петр Федорович и весь императорский двор. Был канун дня рождения Петра Федоровича, когда ему исполнилось шестнадцать лет. За три версты до Первопрестольной, на Тверской дороге, Софию и ее мать встретил Карл Сивере, один из мимолетных любовников императрицы, вскоре ставший камер-юнкером двора Петра Федоровича, а через некоторое время и графом. Сивере выразил большую радость по случаю приезда дорогих гостей, которых, по его словам, с нетерпением ожидали в Кремле.

Встреча превзошла все ожидания: обе женщины были обласканы, осыпаны подарками и награждены орденом Святой Екатерины. Елизавета Петровна была очарована невестой племянника и при всяком удобном случае ласкала и одаряла ее. Да и жених в первые дни казался внимательным и предупредительным, но вскоре невеста поняла, что перед ней всего лишь неразвитый, хвастливый и физически слабый подросток.

Готовясь к свадьбе, Фике много сил и времени отдавала изучению русского языка и проникновению в премудрости православного богословия, чем крайне расположила к себе Елизавету Петровну и многих придворных. 28 июня произошло крещение Софии Фредерики Августы в православную веру под именем Екатерины Алексеевны.

Она без ошибок и почти без акцента произнесла символ веры, чем поразила всех присутствовавших в церкви. А на следующий день произошли помолвка и обручение Петра и Екатерины, официально объявленных женихом и невестой. Великой княгине, объявленной «Императорским высочеством», полагался придворный штат. Его возглавила приставленная к Екатерине графиня Мария Андреевна Румянцева, встречавшаяся нам прежде на страницах этой книги. К сожалению, Петр Федорович в это время оставался без присмотра и опеки и в ожидании свадьбы пил водку и слушал от своих лакеев, камердинеров и слуг разные сальности на тему обращения с женщинами.

Наконец 21 августа состоялось венчание. Свадьба продолжалась десять дней. Петербург был украшен арками и гирляндами, из дворцового фонтана било вино, столы на площади перед дворцом ломились от яств, и каждый, кто хотел, имел возможность поесть и выпить за здоровье молодых и повеселиться.

Свадебный пир проходил под орудийные залпы при свете праздничных фейерверков. На верфях Адмиралтейства произвели спуск на воду шестидесятипушечного корабля, звонили во все колокола, а с Невы палили десятки корабельных пушек. Но веселье кончилось, а молодожены, оставшись наедине, вскоре почувствовали неодолимую неприязнь друг к другу. Доверяясь дневнику, Екатерина писала: «Мой возлюбленный муж мною вовсе не занимается, а проводит свое время с лакеями, то занимаясь с ними шагистикой и фрунтом в своей комнате, то играя с солдатиками, или же меняя на день по двадцати разных мундиров. Я зеваю и не знаю, куда деться со скуки». Молодая женщина сначала скучала в одиночестве, потом с головой погрузилась в книги, выезжала на охоту, на рыбалку, занималась верховой ездой.

Как и следовало ожидать, таких невинных забав оказалось недостаточно для темпераментной молодой женщины. Тем более что соблазнов вокруг было предостаточно, да и сама императрица подавала не лучшие примеры, отставив «любезна друга Алешеньку» и влюбившись в молодого красавца двадцатидвухлетнего Ивана Ивановича Шувалова.

Рождение наследника престола Павла Петровича

Героем и талантом великой княгини Екатерины Алексеевны был Сергей Васильевич Салтыков – камергер Петра Федоровича. Во всяком случае, сама Екатерина настаивала на том, что после свадьбы ее с Петром Федоровичем у нее не было ни одного любовника, а с пострадавшим безвинно Андреем Черкасовым ее связывала чистая юношеская дружба. Салтыков был двумя годами старше Екатерины. Он принадлежал к старшей линии знаменитого рода Салтыковых, ведших свой род с XIII века. Его отец, граф и генерал-аншеф Василий Федорович Салтыков, был родным братом царицы Прасковьи Федоровны, жены царя Ивана V Алексеевича и, таким образом, приходился Елизавете Петровне троюродным братом. Немаловажно, что Василий Федорович женился на княжне Марии Алексеевне Голицыной, большинство многочисленных родственников которой оказалось на стороне Елизаветы Петровны.

В 1750 году С. В. Салтыков женился на фрейлине императрицы Матрене Павловне Балк, племяннице уже известных нам Балков и Монсов. Из-за всего этого, а также за необыкновенную красоту Салтыкова определили камергером к великому князю Петру Федоровичу, что позволило ему часто находиться подле Екатерины Алексеевны. «Сергей Салтыков, – писала Екатерина II, – дал мне понять, какая была причина его частых посещений… Я продолжала его слушать; он был прекрасен, как день, и, конечно, никто не мог с ним сравняться ни при Большом дворе, ни, тем более, при нашем».

Как-то во время охоты на зайцев, оставшись наедине с Екатериной, Салтыков признался ей в страстной любви. Ответному чувству Екатерины способствовало то, что Петр Федорович тогда волочился за девицей Марфой Исаевной Шафировой – внучкой петровского сподвижника барона П. П. Шафирова. Когда появились признаки беременности, Елизавета Петровна запретила Екатерине ездить верхом по-мужски и по тем же причинам присмотрела в Ораниенбауме хорошенькую молодую вдовушку, склоняя ее через придворных к любовной связи с Петром Федоровичем.