Юрий Колесников - Особое задание

• Название: Особое задание
• Автор: Юрий Колесников
• Издательство: Картя Молдовеняскэ
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1965

В КНИГЕ ОБЪЕДИНЕНЫ РАССКАЗЫ О СОВЕТСКИХ РАЗВЕДЧИКАХ И ПАРТИЗАНАХ. СРАЖАВШИХСЯ В ГЛУБОКОМ ТЫЛУ ВРАГА В ПЕРИОД ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ. ОБ ИХ ХРАБРОСТИ И НАХОДЧИВОСТИ В СТОЛКНОВЕНИИ С ХОРОШО ВООРУЖЕННЫМ И ОПЫТНЫМ ПРОТИВНИКОМ; О ТОМ. КАК НАШИ РАЗВЕДЧИКИ РАЗГАДЫВАЛИ И РАССТРАИВАЛИ ПЛАНЫ ПРОТИВНИКА, РАЗОБЛАЧАЛИ ПРЕДАТЕЛЕЙ И ШПИОНОВ. ЗАСЛАННЫХ ВРАГОМ.

АВТОР РАССКАЗЫВАЕТ О БОЕВОЙ ДРУЖБЕ НАШИХ РАЗВЕДЧИКОВ С ПОЛЬСКИМИ, ФРАНЦУЗСКИМИ, НЕМЕЦКИМИ ПАТРИОТАМИ-АНТИФАШИСТАМИ, О БРАТСТВЕ, КОТОРОЕ КРЕПЛО В ОГНЕ ВОЙНЫ ПРОТИВ ОБЩЕГО ВРАГА — ФАШИЗМА. ФАМИЛИИ ДЕЙСТВУЮЩИХ ЛИЦ ИЗМЕНЕНЫ.

---

Диктор замолчал. В репродукторе отчетливо послышалось шуршание бумаги. Как завороженные, немигающими глазами смотрели люди на репродуктор. «Неужели конец?..» И тут на этот молчаливый вопрос последовал ответ. Отчетливо, с особой выразительностью, диктор снова заговорил:

— Партизанский отряд «За правое дело» в боях с немецко-фашистскими захватчиками освободил девять населенных пунктов, пустил под откос шесть воинских...

Присутствовавшие в землянке не успели дослушать фразу, как комиссар восторженно вскрикнул:

— Эх, братцы родные! Вот оно... Москва! Москва ответила!..

Взрыв восторженных возгласов потряс землянку. Люди ликовали, обнимались, жали друг другу руки. Комиссар с каждым десантником обменялся крепким рукопожатием, а Алексея пригнул к себе и поцеловал. Один Скоршинин стоял в углу и натянуто улыбался. Спохватившись, он выбежал из землянки, чтобы срочно снять усиленную охрану, и не вернулся обратно.

Десантников отвели отдыхать, конечно, не в баню, а в лучшую землянку. Тотчас же специально для них затопили баню. Врач отряда вместе с Серебряковым выработали особый рацион питания на ближайшие дни, чтобы предупредить возникновение каких-либо осложнений после голодовки.

...Прошло всего несколько дней, и десантники вплотную приступили к выполнению возложенного на них задания. Партизаны помогали им, добывая сведения о расположении, численности и родах войск противника, о чинах и фамилиях офицеров вермахта, гестаповцев и эсэсовцев. На территории Советского Союза, оккупированной фашистами, десантникам предстояло начать свои действия. Выполнение же конечной и главной задачи должно было произойти в самой Германии. Чтобы добраться туда целыми и невредимыми, мало было вырядиться в мундиры гитлеровцев и в совершенстве владеть немецким языком. Нужна была еще большая осведомленность, чтобы при вынужденных беседах с подлинными гитлеровцами не попасть впросак.

Как-то один из партизанских разведчиков, рассказывая об эсэсовских частях, сказал, что всеми эсэсовцами верховодит некий Витенберг.

— Витенберг? А может быть, Вихтенберг? — насторожился Отто Вильке.

Разведчик извлек из полевой сумки тетрадь и не без удивления подтвердил:

— Правильно... Вихтенберг. Я ошибся.

Отто попросил рассказать подробнее об этом эсэсовце. Положить конец кровавой деятельности этого палача давно уже входило в планы партизан, но добраться до него было трудно. Стало известно, что эсэсовец выезжает по воскресным дням в своем автомобиле на прогулку за город. Однако его машина ни на метр не сворачивает с шоссе, а до него от леса более четырнадцати километров. Обычная засада средь бела дня исключалась.

Персона Вихтенберга и его машина (по всем данным, это был вместительный «Майбах») привлекли внимание десантников. И тот и другая могли сослужить им хорошую службу в самом начале предстоящего пути, чреватого всякими неожиданностями. Взвесив все обстоятельства, они решили привести в исполнение намерение партизан — пресечь деятельность этого палача. Для этой цели десантникам понадобилась легковая автомашина. Партизаны добыли маленький, изношенный «Оппель». В его капоте были две изрядной величины пробоины — следы партизанской бронебойки.

Воскресный день выдался пасмурный, но не дождливый, тихий. Можно было рассчитывать, что Вихтенберг не откажет себе в удовольствии совершить традиционную прогулку. И «оппелек» выехал на шоссе.

На заднем сиденье расположились Отто Вильке в форме полковника вермахта и «оберлейтенант» Алексей Ильин; за рулем — Фриц Вильке в форме шарфюрера СС, рядом с ним Фридрих Гобрицхоффер в форме оберштурмфюрера СС с черной повязкой на правом глазу. Фридрих больше чем кто-либо из десантников своей внешностью походил на щеголеватого высокомерного эсэсовца.

«Оппелек» катил по пустынному шоссе. Движение в этот день было не столь интенсивным, как в будни. Отъезжать далеко от места, где они выехали с проселка на асфальт, не входило в расчеты десантников. И потому «оппелек» время от времени, когда ни впереди, ни сзади не было видно транспорта, разворачивался в обратную сторону и до минимума убавлял ход. Глядя со стороны, его можно было принять за патрульную машину. С изредка появлявшимися встречными грузовиками «оппелек» разъезжался на полной скорости, а следовавших в одном с ним направлении пропускал вперед.

Далеко позади показалась легковая автомашина. Фриц убавил ход, давая ей возможность догнать «оппелек». Но это был приземистый «Адлер», да и шел он не с того направления, откуда должен был с минуты на минуту появиться «Майбах». Но вот, наконец, далеко впереди показалась черная точка, которая быстро разрасталась в пятно и вскоре приняла очертания, не оставлявшие сомнения в том, что это и есть «Майбах». «Оппелек» рванулся навстречу. Когда расстояние между машинами сократилось до двухсот-трехсот метров, «оппелек» притормозил, из него поспешно выскочил Фридрих Гобрицхоффер и, пробежав несколько шагов навстречу черному лимузину, встал посреди шоссе, размахивая над головой обеими руками. «Майбах» затормозил и остановился поодаль. Фридрих подбежал к лимузину и чинно приветствовал развалившихся на заднем сиденье сухопарого, с изрезанной шрамами физиономией, штандартенфюрера СС и его соседа в штатском — толстяка с круглым свекольного цвета лицом. Наклонясь к приспущенному стеклу передней дверцы, за которой рядом с шофером сидел рослый адъютант штандартенфюрера — оберштурмфюрер СС, Фридрих извинился за беспокойство и взволнованно предупредил, что впереди, в километре отсюда, машина с его спутниками подверглась обстрелу.

Сухопарый эсэсовец с посеребренным черепом на черной фуражке пренебрежительно процедил:

— А вам не почудилось? Быть может, не выветрились винные пары?

— Прошу прощения, господин штандартенфюрер, — с достоинством ответил Фридрих, — можно, разумеется, усомниться в моей способности отличать звуки выстрелов от карканья ворон, но вы можете лично убедиться в том, что в капоте нашей машины есть пробоины!

Адъютант штандартенфюрера оглянулся на шефа, ожидая его распоряжения. Тот молча подал знак. Эсэсовец тотчас же вышел из «Майбаха» и направился к «Оппелю». Отдав честь сидевшему в машине полковнику, он бросил беглый взгляд на пробоины, сокрушенно покачал головой и вернулся к своей машине. Вслед за ним из «Оппеля» вышел Отто Вильке. В белых перчатках, с моноклем в глазу, важно и спокойно он направился к лимузину. За ним в качестве адъютанта следовал Ильин, которому на время проведения этой операции было дано имя Альфреда Майера. Они подошли к лимузину, когда эсэсовец уже доложил своему шефу о пробоинах в капоте «Оппеля». Штандартенфюрер взглянул на подошедшего полковника, и на лице его отразилось крайнее изумление. Он приоткрыл дверку, чуть подался вперед и, не отводя глаза от полковника, высокомерным тоном спросил:

— Фон Вильке?

Отто неторопливо поправил монокль и сухо ответил:

— Совершенно точно, герр Вихтенберг. Как видите, у нас обоих недурная память.

— Да, но... вы, насколько мне известно, были в Испании?! С так называемыми республиканцами?! Затем вообще исчезли... Или я что-то путаю?

— Нет, вы не путаете. Именно в связи с предстоящей поездкой в Испанию вы имели удовольствие допрашивать меня на Бендлерштрассе 14. Но... с тех пор многое изменилось, герр Вихтенберг...

— Да, я вижу... Вы снова в составе вермахта?

— Это долго рассказывать да и некстати. Надеюсь, у нас будет время поговорить. А сейчас попрошу всех вас проявить благоразумие и... поднять руки. Вы арестованы.

В одно мгновение Фридрих выхватил из кобуры пистолет и направил его на шофера, а Ильин навел автомат на адъютанта эсэсовца. Одновременно из «Оппеля» выскочил Фриц. И только Отто Вильке по-прежнему стоял неподвижно, опустив руки в белых перчатках.

Не сразу гитлеровцы поверили, что вся эта сцена не шутка. Полковник говорил так спокойно, невозмутимо... «Нет, нет! Конечно, это шутка, неумная шутка!..» — эта мысль сквозила в промелькнувшей на лице Вихтенберга снисходительной улыбке. И тут впервые десантники увидели, как внезапно преобразился Отто Вильке. Он помрачнел, сжал кулаки и резким, повелительным голосом скомандовал:

— Руки вверх!

Руки гитлеровцев дернулись кверху, но стоявший у открытой передней дверцы машины адъютант поднимал их медленно и вдруг рванулся к открытой дверце, схватил лежавший на сиденье автомат... В ту же секунду короткой очередью из автомата Фриц свалил его.

Вскоре тяжелый «Майбах» и подпрыгивающий на ухабах «оппелек» пылили уже по проселочной дороге и через полчаса углубились в лес. За рулем «Майбаха» сидел Фриц Вильке, рядом с ним Фридрих Гобрицхоффер. Он снял повязку с глаза и навел автомат на заднее сиденье, где, прижатые друг к другу, с закинутыми на затылок руками, сидели трясущийся от страха круглолицый штатский, прыщеватый шофер и побледневший штандартенфюрер СС. В ногах у них лежал труп адъютанта.