Оливия Уэдсли - Вихрь

• Название: Вихрь
• Автор: Оливия Уэдсли
• Издательство: Терра
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-85255-323-9

Оливия Уэдсли – известная английская романистка, культивировавшая жанр любовного романа. Творчество ее, рассчитанное на массового читателя, насыщено мелодраматизмом, отличается глубиной проникновения в женскую психологию.

---

– А вы, вы знаете его жизнь? – возразила Ванда. – Я знаю вас, Ирэн! Я хорошо знаю, как это произошло. Вы были одиноки. Ваша жизнь была пуста. Раньше, когда был жив Карл-Фридрих, вы были связаны, а вы были слишком честной и прямой женщиной, чтобы пускаться на уловки с целью вырваться из тюрьмы или хотя бы подумать об этом. Когда Карл-Фридрих умер, вы стали свободны и все, что связывало ваши чувства, исчезло. Конечно, этот человек играл вам и достиг, чего хотел, обворожив вас своим искусством. Вы потеряли голову. Как человек вашего круга, я спрашиваю вас: представляете вы себе, как будут продолжаться ваши родственные отношения, если произойдет эта свадьба? Вы даже не проверили, есть ли у вас с ним что-нибудь общее. Вы его видели всего два-три раза. Ваше знакомство началось три недели назад. Бог мой, неужели вы не понимаете, что это невозможная вещь?

Ирэн дернула за шнурок. Автомобиль замедлил ход. Она вышла молча. Ванда тоже молчала. Дверца захлопнулась, и автомобиль поехал дальше.

ГЛАВА XXII

Визит с Жаном к дяде Габриэлю не был очень удачным. Между Ирэн и старым ученым чувствовалась какая-то принужденность. Жан был чрезмерно вежлив и имел слегка недовольный вид. Дядя Габриэль был приветлив.

Ирэн волновалась. За чаем царила неловкость. Когда Амадео стал убирать со стола, наступило одно из тех минутных молчаний, когда каждый присутствующий должен напрягать свой ум, чтобы придумать какую-нибудь фразу. Наконец, старик произнес:

– Мне очень бы хотелось послушать вашу игру, мсье Виктуар.

– Я не захватил, к сожалению, свою скрипку, – сказал Жан просто и естественно.

– Как жаль, – сказал дядя Габриэль. Он посмотрел на Жана и прибавил: – Но дело в том, мсье Виктуар, что у вас есть соперник! Я тоже играю на скрипке, и мой инструмент находится в рабочем кабинете.

Он позвонил.

– Амадео, пожалуйста, принесите скрипку.

– Я боюсь, что инструмент недостаточно хорош, – сказал он Жану, – но если вы будете столь любезны и попробуете его, мне это доставит большое наслаждение.

Ирэн заметила, как оживилось лицо Жана, и была горячо благодарна старику. Жан заиграл. Он всегда был щедр в этом отношении и охотно показывал свой талант. Дядя Габриэль слушал, кивая головой и закрыв глаза. Когда Жан положил скрипку, он сказал:

– Я наслаждался каждым мгновением вашей игры. Благодарю вас, мсье Виктуар.

Когда Ирэн прощалась с ним, он притянул ее к себе, как будто желая что-то ей сказать, только ей одной, но вдруг переменил намерение и пожелал счастливого пути.

Ирэн с Жаном вернулись в замок. Во дворе стояло еще два автомобиля. Дворецкий сообщил Ирэн, что граф Бекман с супругой, мсье и мадам де Кланс, граф Феттерних, господин Нико фон Клеве и господин Альбрехт фон Клеве находятся в гостиной.

Ирэн заставила себя улыбнуться. Когда они подымались по лестнице, она крепко сжала руку Жана. Жан нервничал.

– Подумайте, может быть, мне лучше не заходить в гостиную?

– О, Жан!

Но тотчас чувство страха за любимого человека, свойственное всякой женщине, заговорило в ней, и она прибавила:

– Впрочем, вы, может быть, правы. Идите в мою спальню, дорогой, и подождите там.

Пока она шла по коридору, она доказывала себе, что появление Жана было бы совершенно невозможно.

– Чем я обязана такой чести? – любезно спросила она, входя в гостиную.

Ее брат ответил с мрачным видом:

– Мы все приехали поговорить с тобой по поводу твоего замужества. Его необходимо предотвратить.

Ирэн отвела в сторону его протянутую руку и, подойдя к камину, стала греть свои дрожащие руки у огня. Ванда видела ее дрожь. Она кусала себе губы. Она любила Ирэн и была уверена, что, не причиняя ей зла, она может помешать ее замужеству, если проявит достаточно твердости, конечно, при поддержке остальных.

Ирэн снова повернулась лицом к присутствующим.

– Я не сомневаюсь, – сказала она, – что вы все собираетесь сделать то, что считаете правильным. Но, видите ли, это касается меня одной, и вы не вправе вмешиваться в мою жизнь.

– Ирэн, дорогая моя, – сказал Рудольф де Кланс, – я позволю себе сказать, что это, действительно, как будто неуместно по отношению к вам, и мы все сознаем это. Однако мы знали, что вы сами не придете к нам, и я надеюсь, вы поверите, – я говорю, по крайней мере, о себе и Ванде, – что прийти сюда и вмешиваться в вашу жизнь, как вы сейчас несколько строго выразились, нас побудила только самая искренняя любовь к вам.

Он подошел к ней и встал рядом.

– Судите сами, дорогая. Ну, сознайтесь чистосердечно, что вы знаете о Виктуаре? Вы бы не стали ведь, право же, думать о покупке лошади, не посмотрев ее родословную, так же и здесь. А ведь при выборе мужа следует проявить большую осмотрительность, чем когда дело идет о скаковой лошади. Теперь…

– Я не могу выслушивать подобные вещи, – с живостью сказала Ирэн. – Неужели вы все такие жалкие снобы, что, кроме происхождения, для вас ничего не существует! Вы все и бровью не повели, когда я выходила замуж за Карла-Фридриха. Он был родовит, это было замужество как полагается. И вы вполне благосклонно отнеслись к тому, что восемнадцатилетняя девочка была отдана истрепанному порочному старику. Это для вас не имело никакого значения. Ведь он был родовит, его семья была не ниже моей, и я оказалась вполне подходящей жертвой для этой цели. И вы все собрались, чтобы присутствовать при сцене заклания жертвы, и продолжали спокойно наблюдать, пока мои страдания тянулись много лет. Франц отдал меня на эту муку. Вы все великодушно помогали ему. А теперь, когда я, наконец, свободна, когда я, наконец, счастлива, живу и люблю, вы все пришли и опять хотите заставить меня принести новую жертву. Вы не можете это сделать! Вы не имеете права на это! Вы все счастливы в браке или свободны. Никто из вас никогда не испытывал тех мучений, никто из вас не был так несчастлив, как я. Вам очень легко стоять здесь и придумывать дешевые фразы о человеке, которого я люблю, о человеке, за которого я выхожу замуж…

– Я прокляну тебя, если ты выйдешь замуж за этого бродягу! – грубо сказал Франц.

Лицо Ирэн побледнело.

– Ты боишься, должно быть, что Жан спросит меня, почему я так много одалживала тебе денег.

– Слушай… – начал Франц. Рудольф и Ганс быстро подошли к нему.

– Замолчите, – проворчал Ганс. – Замолчите, я требую этого.

Ирэн с силой сжала руки.

– Эта сцена унизительна, – сказала она, – унизительна для всех нас. Я вынуждена быть невежливой с моими гостями. Я и Франц бранимся в вашем присутствии. Ради Бога, предоставьте мне жить моей жизнью и останемся все же друзьями. Лиана встала с дивана.

– Ирэн права, – сказала она громко, – никто из нас не имеет права вмешиваться в ее жизнь. Если она любит Виктуара, какое дело до этого кому-нибудь из нас?

– Ах, эти женщины, они всегда мелют чушь, когда речь заходит о любви! – в ярости крикнул Франц.

Ганс немедленно повернулся к нему.

– Успокойся!

Франц отошел с угрожающим видом. Ванда, придав своему лицу строгое и вызывающее выражение, подошла к Ирэн.

– Я сделала ошибку, – сказала она. Ее голос звучал резко. – Я сделала ошибку, позвав сегодня сюда остальных родственников. Ирэн, я должна извиниться за них. Я представляла себе, что они попытаются вежливо отговорить вас от того, что я считаю гибельным шагом. К сожалению, они, видимо, представляют себе, что убеждать следует, осыпая друг друга бранью.

Она посмотрела на Ирэн спокойным взглядом.

– Должны ли мы принимать в этом участие?

– Это ваше дело, решайте сами, – сказала Ирэн трепещущими губами.

– Тогда перейдем к делу. Вы хотите выйти замуж за этого человека. Я должна предупредить вас, что обратилась к помощи детективов…

– Ванда! – умоляюще сказал Рудольф.

– Никто из вас не хочет говорить, никто из вас не хочет помочь мне, – взволнованно сказала Ванда. – Я буду действовать одна. Единственный правильный путь – это узнать, кто он такой и что представляет собой этот Виктуар. Ведь, кроме всего прочего, он будет отчимом того, кто носит наше имя, и главой нашего дома.

Она повернулась к Ирэн, охваченная пылким порывом.

– Что будет с Карлом? Хотите вы его принести в жертву своей любви?

– Неужели вы думаете, – ответила Ирэн, – что мое замужество повлияет на судьбу Карла? Как это могло бы быть? Как вы можете думать, что я так тупа и бесчувственна, что могла бы выйти замуж за Жана, если бы заметила, что он хотя бы раз чем-нибудь обидел Карла или способен был сколько-нибудь дурно на него влиять? Вы говорите о жертве, вы говорите, что мое замужество означает принесение Карла в жертву? Между тем вы сами несколько месяцев тому назад уговаривали меня выйти замуж, даже намекали, что я должна это сделать.

– Когда я говорила с вами о замужестве, – с горечью сказала Ванда, – я думала о браке с человеком вашего круга, вашего класса, а не с каким-то пришельцем.