Маргарет Пембертон - Цветок на ветру

• Название: Цветок на ветру
• Автор: Маргарет Пембертон
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-059972-1, 978-5-403-01886-9

Юная Оливия Харленд мечтала о путешествии в далекий Китай, и вот, наконец, ее мечта сбылась.

Но именно в это время там вспыхнуло кровавое восстание.

Оливии угрожает смертельная опасность, и от верной гибели ее спасает врач Льюис Синклер – мужчина, который покорил сердце Оливии и пробудил в ней пламя страсти. Однако девушку ждет жених – преуспевающий дипломат. Кроме того, ей не дает покоя мысль о жене Льюиса – прекрасной китаянке.

Влюбленные вынуждены расстаться, но однажды милосердная судьба дарит им новую встречу…

---

Терзаемый мукой скорби и желания, он впился пальцами в мягкую кожу. Прижал губы к ее волосам.

Оливия хотела крикнуть, но с губ не сорвалось ни звука. Ее охватило странное, безумное, первобытное чувство, лишившее рассудка. Хотелось прижиматься к нему все теснее, обвить руками шею, ощутить прикосновение губ к своим щекам, рту, груди…

– Она не покалечилась? – спросил дядя, голос которого донесся словно из другой жизни. Другого мира.

– Оливия! О мое дорогое дитя! – охала тетка, неуклюже сползая с лошади.

Руки, обнимавшие ее, застыли. Оливия. Не Жемчужная Луна. Оливия, почти незнакомая девушка. Он отпустил ее так резко, что Оливия застонала. Глаза его больше не пылали огнем. Исчезла нежность.

– Если хотим добраться до Пекина к утру, нужно спешить, – холодно бросил он, отворачиваясь. Сэр Уильям помог племяннице подняться. Голова кружилась, Оливия едва держалась на ногах. Прижав к виску платок, она смотрела вслед Синклеру. Сердце по-прежнему бешено колотилось. Кровь стучала в висках.

Глава 3

– Оливия, дорогая, как ты? – сочувственно спросила тетка, отряхивая пыль с ее костюма затянутой в перчатку рукой.

– Все хорошо, тетя Легация, – дрожащим голосом ответила Оливия.

– Может, сядешь на лошадь мистера Синклера? – великодушно предложила Летиция Харленд, – Хотя бы ненадолго.

– Нет, спасибо тетя, это ни к чему.

Ее чувства были в таком смятении, что она не могла в них разобраться. Долго ли он прижимал ее к груди?

Оливия покачала головой, пытаясь призвать на помощь здравый смысл. Казалось, прошла целая вечность. На самом же деле всего несколько секунд. Самое большее минута. Но тело воспламенилось бесстыдным желанием, потрясшим ее до глубины души. Губы Синклера прикасались к ее волосам, пальцы обжигали кожу, и она не отстранилась! Даже не крикнула!

Оливия стояла в сторонке, пока дядя помогал тетке сесть в седло. Щеки горели от стыда. Как она могла вести себя подобным образом? Неужели настолько развратна ее натура? Заметили ли ее тетка и дядя позорную реакцию на ласки Синклера? Если да, она этого не вынесет.

Но в глазах дяди светилось искреннее участие.

– Ты можешь идти, Оливия?

– Да, – облегченно выдохнула она. В глазах дяди нет осуждения. Нет разочарования. – Я не ранена, дядя Уильям. Только поцарапалась.

– И перепугалась – мрачно буркнул Уильям Харленд. – Надеюсь только, что с Клариссой ничего не случится. Но если и случится, пусть винит одну себя. У нас и без ее капризов положение не из легких.

– Где Кларисса, Уильям? – спросила жена, судорожно вцепившись в поводья.

– Вон там, впереди. Слишком темно, чтобы как следует разглядеть. Но пони не ускакал далеко. Синклер перехватил его и сейчас ведет в поводу.

– Доктор Синклер очень на нее рассердится, – вздохнула Летиция.

– И поделом, – безжалостно бросил Уильям Харленд. – Оливия могла покалечиться или даже погибнуть.

Они снова пошли вперед, стиснутые толпой бредущих в том же направлении крестьян с объемистыми тюками на спинах. Завидев грузную фигуру леди Гленкарти верхом на строптивом пони, Оливия вздернула подбородок. До нее донесся гневный голос Синклера, отчитывавшего даму. Леди Гленкарти определенно казалась присмиревшей.

– Я не хотела, это случайно… – жалко оправдывалась она. Но каждое слово Льюиса хлестало словно кнутом. От напряжения под рукавами рубашки вздымались мускулы.

Оливия остановилась поодаль. Дядя подошел и заговорил с Синклером – человеком, которого она больше никогда не хотела видеть. Он в мгновение ока изменил ее. Она стала совершенно другим человеком. И не представляла, что может быть такой! Подумать страшно, ведь она едва не обняла его при всех!

При одной мысли об этом она сгорала от стыда.

Знал ли он, догадывался?

И тут Льюис повернулся и посмотрел на нее.

Оливия потупилась и осознала, что в ней борются стыд и желание.

Все это тянулось, пока он не отвел взгляд. Только тогда она медленно подняла голову. Он говорил с дядей. Оливия невольно заметила, как высок Синклер, как прямо держится. Как туго облегают его поджарые бедра бриджи для верховой езды. Как открытый ворот рубашки обнажает широкую грудь. Как падает на лоб иссиня-черная прядь волос.

Синклер, не глядя на нее, пошел вперед. Ноги Оливии внезапно подкосились, словно последствия удара о землю сказались только сейчас.

– Доктор Синклер говорит, что «боксеры» сосредоточились в Шаньфу, в десяти милях к северу. Если мы хотим поскорее оказаться в Пекине, надо спешить, – сообщил дядя виноватым тоном.

Оливия встревожено взглянула на него. Дядя уже не так молод и не может похвастаться здоровьем. На лбу выступили крупные капли пота. Сколько еще он сможет выдержать? Сколько еще сможет шагать наравне с неутомимым Льюисом Синклером?

Леди Гленкарти неохотно извинилась и даже кое-как сумела самостоятельно удержать строптивого пони. Позади нее рядом с женой стоически вышагивал Уильям Харленд. Оливия шла чуть поодаль, пытаясь взять себя в руки. Но стыд с каждой минутой только усиливался. Она не влюблена в Льюиса Синклера. Она любит Филиппа!

Обручальное кольцо, казалось, жгло палец.

Ее застали врасплох, когда она еще не успела опомниться от падения. А он бессовестно воспользовался ее состоянием! Джентльмены так себя не ведут!

К стыду примешался гнев. Он неприлично прижал ее к груди! Позволил себе непростительные вольности едва ли не на глазах тети и дяди!

Гнев разгорался все сильнее.

Что он сделал бы, оставшись наедине с ней!

Этот человек распутник и развратник!

И тут Оливия споткнулась, пораженная ужасной мыслью.

Он – женатый распутник и развратник! Оставил жену в страшной опасности и, получив временную свободу, набрался наглости обнимать другую женщину и бессовестно целовать ее в голову! Подумать только, а она, Оливия Харленд, видела в нем романтического героя, пожертвовавшего всем ради любви! Какое заблуждение! Доктор Льюис Синклер даже не знает истинного значения этого слова!

Она шагала за Синклером с высоко поднятой головой. Он спас ей жизнь, и она поблагодарила его. Больше она ничем ему не обязана. Очевидно, он неверно истолковал ее дружелюбие. Отныне она будет держаться холодно и безразлично.

Оливия снова споткнулась о камень, который на этот раз не успела заметить. Слезы усталости и досады жгли глаза. Нелегко держаться холодно и безразлично, когда все еще горишь от стыда и ярости. И когда тоненький внутренний голосок требует вспомнить те несколько минут после неудачного падения.

Неужели ее поведение действительно было настолько возмутительным? Он поднял ее и удерживал, пока она не отдышалась: конечно, всему виной не его действия, а ее собственная реакция на этого человека.

Оливия стиснула зубы.

Нет, она не станет этому верить! Он схватил ее за плечи и прижал к себе, с реальной, а не воображаемой страстью. А потом целовал в голову! Даже сейчас те места, в которые впивались его пальцы, жжет огнем. Неудивительно, что приличные люди изгнали его из своего общества!

Больше она не испытывала ни малейшего сочувствия к доктору Синклеру. Придется терпеть его присутствие, пока они не доберутся до Пекина. А уж там она постарается больше никогда с ним не встречаться.

В Пекине ее будет ждать Филипп. Светловолосый Филипп, с глазами как летнее небо. Не то, что черные, как уголья, глаза, блестящие, сверкающие… вселяющие страх даже в ее дядю. Но… может, он ошибся, предполагая, что Пекин ничего не знает о приближении «боксеров»? Может, Филиппу уже сообщили, что европейские виллы на Западных холмах подверглись нападению, и теперь он терзается неизвестностью, тревожась за ее жизнь?

Оливия оступилась и едва не упала в глубокую рытвину на дороге. Еще несколько часов, и она сможет успокоить Филиппа. А потом будет долго лежать в благовонной ванне, снова переоденется в свою одежду, съест горячий обед, скользнет под прохладные простыни и будет спать, пока не отдохнет душой и телом.

– Уильям, почему доктор Синклер остановился? – внезапно всполошилась тетка. – Почему взял на руки этого ребенка? Пожалуйста, поскорее спроси, что он делает. Я так боюсь, что «боксеры» преследуют нас и скоро догонят!

Сэр Уильям, озабоченно хмурясь, поспешил вперед. Оливия, поколебавшись, последовала его примеру. Льюис Синклер действительно стоял с ребенком на руках и, низко нагнув голову, прислушивался к маленькой женщине в темном одеянии. Впрочем, не ее дело, с кем он вздумал беседовать. Может, пытается сторговать еще одного пони или даже ненужную кому-то тележку.

Набираясь храбрости в ожидании того момента, когда их глаза снова встретятся, она услышала расстроенный голос дяди:

– Это безумие, Синклер! Они нас задержат! Мы не сможем идти быстро, а «боксеры» ждать не станут!

Ребенок на руках Льюиса жалобно захныкал. Забыв об уничтожающем взгляде, которым она намеревалась его окинуть, Оливия в ужасе воскликнула: