Кэтлин Норрис - Чайка

• Название: Чайка
• Автор: Кэтлин Норрис
• Издательство: «Паритет» ЛТД
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-86906-059-1

Динамичный сюжет, неожиданные повороты в судьбах героев, глубокое проникновение во внутренний мир персонажей, драматизм конфликтов – определяющие черты романа «Чайка», написанного известным мастером зарубежного сентиментального романа Кэтлин Норрис.

---

Она была как раз под тем местом, где стояла Жуанита. На ходу сбросив манто на руки горничной и, подойдя вплотную к галантному, краснолицему старому супругу, она сказала, ласково смеясь:

– Кэрвуд, вы очень скучали без меня?

– О, дорогая… дорогая! – отвечал он, заикаясь от радостного смятения. – Я совсем одичал тут без вас!

– Не верю! – возразила она весело. – А, вот и вы! – Последние слова относились к Кенту, вышедшему из кабинета с какой-то бумагой в руке и пересекшему вестибюль, чтобы поздороваться с миссис Чэттертон.

– О, добро пожаловать! – сказал он. – Я не имел понятия, что вы уже приехали. Неужели уже четыре часа? Очень приятно видеть вас снова дома.

Они с минуту стояли, глядя друг на друга. Потом, когда ее супруг отошел, миссис Чэттертон сказала шутливо, с медленной снисходительной усмешкой:

– К чему притворство? Мы оба отлично знаем, что вы считали минуты!

– Что же, возможно, что и считал, – отозвался Кент, отвечая улыбкой на улыбку. И больше никто из них не сказал ни слова. Несколько секунд ее рука оставалась в руке Кента, потом шумной толпой вошли друзья и знакомые и с приветствиями и смехом окружили хозяйку. До Жуаниты доносились их веселые голоса, запах духов, фиалок, меха, обрызганного накрапывавшим дождиком.

Все двинулись в библиотеку, где топился камин и был приготовлен чай и коктейли. Горничные сновали среди гостей, разнося подносы или принимая снятые меха.

Чувствовалось, что в дом вернулась хозяйка.

Было уже около шести часов, когда она медленно поднялась наверх, слегка опираясь на сильную руку сына. Он шутил с ней, смеялся, шепча ей что-то, видимо, очень забавное. Один раз она даже остановилась на ступенях и, полусмеясь, полувозмущенно запротестовала, должно быть, против какой-то рассказанной ей выходки сына.

– Билли Чэттертон, никогда я не слышала ничего более бесстыдного!

– Честное слово…

– А ты доволен, что я снова с тобой? – вдруг перебила она с прелестной уверенностью в том, что она спрашивала.

– Дженни, старушка! – фамильярно воскликнул Билли в ответ. – Да ведь во всем мире нет никого лучше тебя!

Анна Руссель, ожидавшая с Жуанитой наверху, увидев мать с сыном, поспешно потянула Жуаниту за собой в маленькую комнату на той же площадке, где были апартаменты миссис Чэттертон.

Очутившись в темноте, они там тихо разговаривали, близко нагнувшись друг к другу, когда неожиданно миссис Четтертон открыла дверь.

– Анна! – произнес звучный и повелительный голос. – Анна, где же вы?

– О, миссис Чэттертон, – Анна засмеялась сконфуженно и зажгла свет, – мы только что были на площадке, смотрели через перила, когда вы поднимались наверх.

Яркий свет зажженной над столом лампы осветил молодое, доброе, раскрасневшееся лицо Анны Руссель. Но Жуанита, в своем черном платье, с ореолом золотых волос вокруг широкого лба, оставалась в тени.

Признание, что за ней подсматривали, видимо, не особенно рассердило хозяйку дома, потому что она сказала с легкой усмешкой:

– О, вы еще насмотритесь на меня, у нас будет очень много дела в ближайшие дни. Я привезла два сундука рождественских подарков, и ни один билетик и адрес еще не написаны, ни один пакет не перевязан. Да, мистер Чэттертон сказал мне, – прибавила она небрежно, – что вы нашли для меня секретаря, Анна. Вы, по-видимому, не изменили намерения ехать к каннибалам[2] на съедение?

– Нет, не изменила, – засмеялась Анна. – И мой жених начинает терять терпение.

Миссис Чэттертон повернулась уходить и только на минутку остановилась на пороге, чтобы сказать небрежно через плечо:

– Анна, я, пожалуй, не пойду вниз обедать. Я устала и ужасно грязна с дороги. Загляните ко мне через полчаса и принесите письма, какие поважнее. Да, кстати, можете привести с собой мисс… – она указала легким кивком на угол, где, как тень, стояла Жуанита.

– Надеюсь, вы предупредили ее, что от нее требуется главным образом знание испанского языка и что я намерена просить сеньора Моренас проэкзаменовать ее.

Она проплыла на свою половину, а Билли, ожидавший ее за дверью, простясь, легко взбежал этажом выше, где были его комнаты.

Жуанита, немного взволнованная, немного обеспокоенная, отмечала необычайное оживление, царившее в доме. Эта красивая, властная женщина словно осветила и расшевелила все вокруг. Хлопали двери, трещали телефоны, прислуга бегала взад и вперед. Анна нервно разбирала груду писем, приготовленных ею еще с утра.

Около семи часов вечера девушки направились в спальню миссис Чэттертон.

Она только что приняла ванну и напудренная, надушенная, переодетая во что-то воздушное из светло-зеленого шелка и желтоватых кружев, сидела перед своим туалетным столом, ожидая, пока ее горничная, француженка Жюстина, окончит возиться с ее пышными рыжевато-каштановыми волосами. Жуанита, от быстрых глаз которой не укрылась ни одна подробность, обратила внимание на холеные белые руки с розовыми ногтями, лежавшие на перилах кресла. Это были красивые руки, но не руки аристократки: немного квадратные и топорные.

У миссис Чэттертон были большие, блестящие, карие глаза, очень нежная кожа, красивый овал лица. В этой женщине вы сразу чувствовали большую жизненную энергию, сильный характер. Для себя самой Джейн Чэттертон являлась центром Вселенной, и все, кто оказывался вблизи нее, быстро улавливали это.

Как бы ни был ленив и беспечен ее тон, каждое ее обращение, даже к самому незначительному из слуг, всегда было обдумано и насквозь проникнуто сознанием собственного достоинства. Это был тип женщины, которой необходима атмосфера всеобщего поклонения. Она хвалилась, что даже матросы на ее яхте, ее дантист и доктор обожали ее.

Теперь, как всегда, она держала себя, как на сцене (как про себя определила Жуанита).

Но она делала это очаровательно, и наблюдать за ней было все равно, что следить за талантливой актрисой в ее любимой роли. Если бы изысканные дипломаты, люди с титулами, властью, громкими именами были сейчас здесь, Джейн Чэттертон кокетничала бы с ними. Но, так как их не было, она пробовала силу своего обаяния на горничных, на молодой компаньонке, на будущей ее заместительнице.

– Я все-таки пойду вниз обедать, Анна, – сказала она, когда девушки вошли. – И если мы управимся сейчас со всем этим, – она взглянула на пачку писем в руках Анны, – то мне можно будет подольше отдохнуть завтра утром.

Блестящие глаза, устремленные на тщательно обработанные ногти, которые она осторожно потирала о лежавший на ее коленях кусок шелка, на миг поднялись и встретили взгляд Жуаниты.

– Это и есть та самая молодая особа, Анна? – спросила она, открыто и пристально оглядывая девушку. – Садитесь обе. Вы, Анна, конечно, объяснили мисс, что в настоящий момент главное для меня – ее знание испанского. Сеньор Моренас будет приходить три раза в неделю. Но мне необходима ежедневная практика, и это уже будет ее задачей… Не дергайте так, Жюстина, у меня голова еще болит от тряски в поезде!

Все это было сказано неторопливым, приятным голосом.

– Мисс Эспиноза – наполовину испанка, – объяснила Анна Руссель со свойственной ей подавленной стремительностью. – Испанский язык ей – родной.

Миссис Чэттертон вдруг закрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Она казалась немного бледной и усталой, но это делало ее еще красивее.

– Взгляните, кто это там стучит, Жюстина, – пробормотала она. Анна кивком головы выслала из комнаты одну из девушек, обеспокоившую миссис Чэттертон.

Жуанита, довольная, что на нее не обращают внимания, еще глубже уселась в своем кресле и перевела дух. Ожидаемая встреча с хозяйкой этого огромного дома, о которой она столько наслышалась, долго держала ее в напряжении; хотя она твердила себе, что миссис Чэттертон и не заметит этот новый маленький винтик в ее машине и опасаться ее нечего, но ей было так важно сохранить хотя бы на зиму это место и остаться в Калифорнии, что она невольно волновалась.

– Мистер Чэттертон просит узнать, – доложила с порога горничная, – не предпочтет ли мадам легкий ужин в его библиотеке наверху. Мистер Билли пообедает с ним и придет потом наверх.

– Погодите минутку! – миссис Чэттертон крепко прижала к глазам свою унизанную кольцами руку. – Передайте мистеру Четтертону, – сказала она после минутной паузы, во время которой в комнате царила мертвая тишина, – передайте, что я непременно приду вниз, и пускай он пригласит для бриджа после обеда кого ему вздумается.

И, все еще не открывая глаз, она остановила ловкие руки камеристки, пробормотав:

– Еще минутку, Жюстина!.. И погасите этот верхний свет, пожалуйста. Что у вас есть важного, Анна? – обратилась она к мисс Руссель, страдальчески морщась.

Анна порылась в пачке писем. Приглашения, повестки в клуб, разные сообщения – все это она бегло прочитывала, а миссис Чэттертон, лежа в кресле с закрытыми глазами, томно делала необходимые указания.