Мередит Дьюран - Не отрекайся от любви

• Название: Не отрекайся от любви
• Автор: Мередит Дьюран
• Жанр: Исторические любовные романы

Эта встреча многое обещала богатой наследнице Эмме Мартин и Джулиану Синклеру, герцогу Оберну. Их любовь расцвела среди экзотических красот и пряных ароматов Индии.

Казалось, ничто не угрожает счастью, но неожиданно происходит страшная трагедия. Эмме чудом удается выжить во время грозного восстания, а Джулиан… он для нее навсегда потерян. Их разлучило предательство и людская злоба. И нет надежды увидеть друг друга вновь.

Однако после нескольких лет одиночества судьба вновь дает шанс Эмме и Джулиану, и теперь они понимают, что от любви нельзя отречься, а страсть никогда не умирает.

---

Презрение в его голосе застало ее врасплох. Оно относится к ней или к нему самому?

– Я… я… – Конечно, презрение относится к ней. Думать иначе она не должна – это слишком тревожно. – Ты прав, – быстро проговорила Эмма. – Я сказала глупость. Конечно, я сделаю все, что ты считаешь необходимым.

Ожидал ли он этого? Когда Джулиан выдохнул, на его лице не отразилось никакой реакции. Он посмотрел вниз, и Эмма проследила за его взглядом.

– Бедняжка Поппет, – снова сказала она. – Отнесу его Дельфине.

– А я займусь приготовлениями к завтрашнему дню.

Глава 17

Часы пробили полночь. Эмма проскользнула к входной двери мимо спавшего в своей комнатке слуги. Ночной воздух был свеж, и она накинула соболий капюшон накидки. Сквозь густую вуаль, скрывавшую лицо, было плохо видно. Вслепую она протянула руку, и крепкие руки Джулиана, подняв, усадили ее в карету.

Устроившись на сиденье, Эмма вздохнула с облегчением.

– Надеюсь, никто не слышал, как я ушла. Двери ужасно скрипят. Представляю себе, как лорд Чад стал бы рыскать по улицам в халате!

– Ему никогда не придет в голову пойти туда, куда мы отправляемся.

– Это звучит зловеще.

– Так и есть.

Эмма подняла вуаль, чтобы разглядеть Джулиана. Он оделся официально: черный фрак, строгий галстук.

– И все же какого рода это место?

– Своеобразное.

– Может, ты потрудишься уточнить? Или предпочитаешь, чтобы я от удивления выдала себя?

Джулиан пожал плечами:

– Это своего рода неофициальный клуб для публики более фривольной, чем может вообразить твоя кузина.

– Значит, оргия.

– Да. Не прикасайся там к еде и напиткам. Не улыбайся никому, кроме меня.

– Значит, я должна тебе улыбаться?

– Если у тебя возникнет такая прихоть.

– И как часто такой каприз должен посещать твою любовницу?

Джулиан долго смотрел на нее с непроницаемым видом.

– Все зависит от того, какие отношения нас связывают.

– Думаю, что ты не привел бы туда девицу, с которой едва знаком. Отношения должны смахивать на официальную связь.

– Нет, я не это имел в виду. – Эмма ждала, и он снова пожал плечами. – Если наша цель – Колтхерст, мы должны показать, будто нас связывает нечто… необычное.

– Все же тебе придется выразиться определеннее.

– Возможности довольно широки.

– Назови хотя бы одну.

Джулиан посмотрел в окно кареты. Янтарный свет уличных фонарей золотил его лицо, подчеркивая впалость щек и твердый изгиб губ.

– Это не требует объяснений, Эмма. Можешь улыбаться мне или нет, как тебе нравится.

Странное чувство охватило ее – радость и печаль одновременно. Уж кто-кто, а Джулиан меньше всего должен думать, что она нуждается в защите от шалостей гостей на вечеринке.

– У меня есть глаза. Ты когда-то заметил, что я очень наблюдательна.

– Хорошо. Вот и воспользуйся этим недостатком, чтобы наблюдать за другими.

– Подходящее для меня занятие.

– Понаблюдай, как они будут спариваться.

Он увидел ее изумленные глаза. Уголок его рта дрогнул. Да Джулиан смеется над ней! Это удержало Эмму от удивленного возгласа.

– Ну уж нет, – отрезала она.

– Тогда, полагаю, ты не захочешь, чтоб и за тобой наблюдали.

Вот теперь она действительно задохнулась от шока.

– Поверить не могу, что Локвуд продал мои картины такому человеку!

– Да, я с ним это собираюсь обсудить.

Тон Джулиана озадачил ее.

– Думаю, Локвуду этот разговор не доставит удовольствия.

Джулиан промолчал.

– Тебе не стоит с ним разговаривать, я сама это сделаю, если увижу необходимость. Тебя это не касается, Джулиан. Ты не имеешь никакого права защищать меня.

– А может, твой недостаток вовсе не наблюдательность, а нечто другое? Похоже, у тебя особый дар причинять боль своим поклонникам, Эмма. Что скажешь? Нет? Похоже, некоторым это даже нравится. По-моему, было бы очень интересно, если бы на сегодня мы поменялись ролями.

– Нет, – покачала головой Эмма, – Изображать подобное явно выше моих способностей.

Джулиан не сводил с нее пристального взгляда.

– Не надо себя недооценивать, дорогая.

Сердце Эммы вдруг торопливо застучало, ей стало трудно дышать.

– Тогда чего ты хочешь? Мне нужно играть холодную и неприступную?

По его лицу медленно растекалась улыбка, странная и словно заключающая в себе угрозу. Джулиан вдруг показался ей хищником. Незнакомцем. В памяти Эммы не было этого человека.

– Холодную? Нет, это совершенно не годится. Ты что, забыла о своих намерениях?

Он пытается испугать ее. Эмма не знала, как она поняла это, но подсознательная уверенность и решимость не покинули ее.

– Что за чепуха!

– Показать? – Джулиан наклонился вперед. Его рука скользнула под вуаль и легла ей на затылок. – Ты сама себя не знаешь, – сказал он очень мягко. И большим пальцем чуть надавил на горло, только для того, чтобы она почувствовала силу его руки. Эмма резко вздохнула. – Все дело в прикосновении, – пробормотал он. – Ты чувству ешь это? Идея игры в том, чтобы проверить себя на со противление, испытать себя. Здесь очень тонкая грань. Если ты попросишь ослабить нажим, – его рука соскользнула с ее шеи, – то ничего не почувствуешь.

– Это было бы гораздо предпочтительнее.

Джулиан откинулся на спинку сиденья.

– Для некоторых целей – да. Но не для нашей. Не забывай о ней.

– Я ее прекрасно осознаю и хочу тебе напомнить, что не просила тебя ни о чем. Ты сам предложил помощь!

– И ты приняла предложение. Но какое это имеет отношение к тому, что мы обсуждаем?

Эмма снова опустила вуаль. Он не должен видеть, как она вспыхнула!

– Ты выводишь меня из себя. Я покончила с этими играми.

– Нет, это просто боязнь столкнуться с живыми объектами, ты ведь больше общалась с картинами. Но если ты задаешь вопрос, то должна знать, что я могу на него и ответить.

– Это моя ошибка.

– Да, – сказал, помолчав, Джулиан. – Это твоя ошибка.

Прошло несколько минут, Эмма разглядывала мелькающие за окном мокрые улицы. Вода бурлила в канавах, каретные фонари бросали блики на мокрые булыжники. Как странно находиться здесь с ним. Всего лишь месяц назад это показалось бы ей абсурдной фантазией. Тогда она и предположить не могла, что это может произойти. Что будет так больно и все же – Эмма глубоко вздохнула – доставит такое сладостно-горькое удовольствие. Она с таким волнением ждала появления Джулиана сегодня вечером! И опасалась, что необходимость вернуть письма не единственная тому причина.

Прикосновение к ее юбке вывело Эмму из задумчивости.

– У моей матери было платье такого же цвета, – сказал Джулиан. Эмма взглянула вниз: ее накидка распахнулась у коленей. – Именно этого же оттенка красного.

Эмма не могла припомнить, чтобы ой когда-либо упоминал о родителях. Да и ни к чему ей знать о них. И все же слова вырвались сами собой:

– Ты хорошо ее помнишь?

– Не очень. Я был маленьким, когда она умерла. И пяти лет не исполнилось.

Эмма нахмурилась, вспоминая, что знала о его детстве.

– И тогда ты переехал жить к деду?

Казалось, это предположение удивило Джулиана.

– Разве я тебе никогда не рассказывал?

От этого вопроса у нее заныло в груди.

– Не обращай внимания. Это праздное любопытство.

– Нет, почему же. Я готов ответить. Не могу поверить, что ты ничего об этом не слышала, если не от меня, так от кого-нибудь еще. Об этом в Лондоне много говорили.

– И твоя любовница должна знать эту историю?

– Да. Скорее всего.

– Тогда, наверное, тебе стоит мне ее рассказать. После короткой паузы Джулиан тихо рассмеялся:

– Ну и хитра ты, Эмма!

– Я слушаю, – сообщила она, отвернувшись к окну.

– Хорошо. – Джулиан помолчал. – Как ты знаешь, мой отец умер, когда я был очень мал. В то время мой дедушка еще не решил, кому передавать титул. Сомневался, имеет ли силу брак моих родителей и тому подобное. Поэтому он и оставил меня с моей матерью. Без всяких планов приблизить.

– И тебя отправили к родным матери.

– Не сразу. Моя бабушка по линии матери вышла за муж за английского солдата, и семья отвернулась от нее. Но после смерти мужа бабушка вернулась в местную общину. Ее сын, мой дядя, женился на индианке. Бабушка жила с ними. Но дядя не любил напоминаний, что в его жилах течет и английская кровь, поэтому родня не признала ни мою мать, ни ее английского мужа. Бабушка даже не знала, когда умерла моя мать.

– И тебя забрали британцы?

– Все не так просто. Не забывай, ведь предполагалось, что титул получит Линдли. Так что я был пресловутым скелетом в шкафу и для английской, и для индийской роди.

Эмма подняла вуаль, чтобы увидеть его лицо.

– И как ты поступил?

Джулиан небрежно повел плечом:

– Я справился с ситуацией.

– Справился? Ты хочешь сказать…

– Какое-то время я был уличным ребенком. Прекрасное время, черт побери. Никаких уроков, никаких правил, лишь озорство и свобода.