Алексей Бобл - Пуля-Квант

• Название: Пуля-Квант
• Автор: Алексей Бобл
• Жанр: Боевая фантастика

 В Зоне проходит спецоперация, задействованы отряды военных сталкеров, артиллерия, авиация и бронетехника. С объектов внутри Периметра проведена полная эвакуация персонала, вывезено оборудование. В круговорот событий попадает молодой ученый - Кирилл Войтковский, недавно прибывший в научный лагерь на озере Янтарь. По непонятным причинам он частично потерял память. Кто поможет ему вспомнить все? Как остаться живым в незнакомом и полном смертельных опасностей мире и выбраться за Периметр Зоны? Пытаясь найти ответы, Кирилл понимает, что он - ключ к важному эксперименту. Теперь могущественные враждебные силы охотятся на него...

---

— Тихо, Никита, — велел появившийся следом Ку­рортник, — давай его в овраг. Лабус, подай мой рюкзак.

Я выполнил команду. Курортник за пару секунд на­цепил поклажу на спину.

После они с Пригоршней вытащили из ельника труп со спущенными штанами. Голова убитого болталась, по бледной шее стекала струйка крови из маленькой ды­рочки. Курортник пробил пикой кадык и, похоже, раз­дробил шейные позвонки — мгновенная смерть.

Где-то впереди продолжали стучать топоры и повиз­гивала двуручная пила. Раздался громкий треск, донес­ся возглас: «Поберегись!» Подпиленное дерево упало, треща сучьями, и глухо ударилось о землю.

— Лабус, за нами.

Мужики потащили мертвого сталкера к кустам на кромке оврага. Я сдвинул пулемет за спину, дернул за шиворот пленного — тяжелый, зараза, даром что Ху­дой, — перевернул. Сталкер замычал, глаза открылись, взгляд мутный. Я взвалил его на плечи, на всякий слу­чай осмотрелся кругом — ничего не забыли? — и бы­стро пошел к оврагу.

— Стой, Пригоршня. Не надо близко, не нравятся мне эти кусты, — произнес Курортник.

Леха и Никита остановились в паре шагов от живой изгороди. Раскачали тело и на счет три забросили его в овраг. Оно глухо стукнулось о склон и с шуршанием по­катилось вниз. Следом Пригоршня зашвырнул автомат Бурого.

— На исходную, — скомандовал Курортник. — Пригоршня, наблюдение.

Мы вернулись к дубу, я бросил Худого в углубление между подмытыми толстыми корнями. Глянул вперед — Никита в пяти шагах под сосной глядит в Лехин би­нокль. Я сдвинулся чуть влево, чтобы видеть пленного и одновременно за тропой наблюдать. Поставил «Ми-ними» на сошки. Ориентируясь по звуку, взял под при­цел сектор, где сталкеры валили лес. Ближе к тропе за­метил воронку — и как не вляпались? Аномалия про­являла себя слабо, вращала в воздухе одинокий бурый листик…

Худой окончательно пришел в себя и что-то мычал. Леха выщелкнул трехгранную пику из пенала, скло­нился к нему и зашептал:

— Сейчас я выну у тебя кляп. Если начнешь орать, всажу эту штуку тебе в пасть! — Он показал сталке­ру пику, Худой скосил глаза, разглядывая ее, и энер­гично закивал. — Отвечаешь шепотом на вопросы. Понял? — Леха вытащил кляп. — Куда направляе­тесь?

— В… к… к Янтарю.

— Что вам там нужно?

— «М-м-монолит».

Я нахмурился. При чем тут Монолит?

— Кто командир?

— Умник.

— Сколько вас идет?

— Н-не знаю. Много, человек с-сто.

Я присвистнул про себя. Курортник продолжал быс­тро спрашивать:

— Сколько отрядов, откуда идете?

— С Милитари в обход Диких территорий. Не знаю сколько.

— Вы первый отряд? -Да.

Леха выдернул из кобуры пистолет, сунул ствол Ху­дому в рот, глянул на меня. Я понял. Пробежал несколь­ко шагов к тропе и залег под сосной. Достал бинокль. Эх, пройтись бы назад метров триста, осмотреться, раз­ведать все основательно.

Издалека снова долетел возглас: «Поберегись!» — и еще одно дерево упало на землю с громким треском.

Курортник подождал, пока я устроюсь на новом ме­сте, потом вынул ствол пистолета изо рта пленного и продолжил:

— Какой интервал между движением отрядов?

— Час.

— Почему остановились? Переправа?

— Да, мы через балку должны пройти по мосту, но он потек от Зеленки. Сами же знаете, только здесь пе­рейти можно.

— Да, — покивал Курортник.

Врал он. А я про себя порадовался: удачно вышло. На­пуганный сталкер предупредил про мост, теперь мы туда не сунемся. Интересно, что за мост и что за «зеленка» такая? Жалко, приборы не включишь, сразу засветимся.

— Что вам нужно у Янтаря?

— Монолитовцы.

— Откуда они там?

Сталкер замялся, Леха стукнул его по лбу рукояткой пистолета.

— Да следопыты двоих случайно засекли на подхо­дах к Янтарю! — чуть не закричал сталкер.

— Тихо! Шепотом отвечай! Что за операция?

— Умник сказал, что мы эти… образцы вооружения захватим, а если повезет, так и живыми кого-то из сек­тантов возьмем.

— Когда должны выйти в точку рандеву?

— Завтра к полудню.

С ветки вспорхнула птица, прощебетала и затерялась в кронах. Я поднес к лицу бинокль, осмотрел окрестно­сти, обернулся.

Леха засовывал в рот Худому кляп. Закончив, вытер измазанную в крови перчатку о КЗС пленного, сел ря­дом и задумался. Неожиданно хлопнул себя по лбу:

— Я понял, где мы!

И тут Худой вскочил, да так ловко, что я растерялся. Он бросился прочь. Леха мог сбить его подсечкой, но почему-то не сделал этого. Худой, сгорбившись, бежал к тропе. Голова низко опущена, мычит что-то. Пригор­шня перекатился на спину, вскинул «Грозу», но выстре­лить не успел — беглец влетел в воронку. Его крутану­ло, мелькнуло искаженное лицо. Леха отпрянул за де­рево. Мычание оборвалось, хрустнули кости, длинное тело скрючилось и, отлетев в сторону, взорвалось изну­три. Я нырнул за сосну, пригнулся.

— Пригоршня, Лабус, ко мне!

Пятясь, я вернулся к дубу. Скосил глаза на разрядив­шуюся аномалию — фарш на земле, лоскуты ткани, ра­зорванный ботинок… Леха намеренно позволил погиб­нуть сталкеру. Я покачал головой. Он прав, конечно, но смерть жуткая. Командир после похода на ЧАЭС и смерти той девчонки сильно изменился, сухой стал, не шутит, в себя ушел. Я видел, как он прячет мысли и да­вит переживания. Мы тогда группу потеряли, мужиков из соседнего отряда положили ни за что… И Леха успел привязаться к Ане, она шла с нами до ЧАЭС, помога­ла. Он пытался остановить ее, задержать, но не смог. И теперь казнит себя, зачерствел. Понимаю; мир серым становится, когда… Я сморщился и приказал себе боль­ше не думать об этом.

— Жуть, — сказал подошедший Пригоршня. — Вроде он гранату проглотил и она у него в желудке рва­нула.

— Зеленка — речка такая. Дальше, в овраге, нача­ло берет, — заговорил Курортник. — Или она — сплошная аномалия, или в ней какая-то аномальная субстанция живет, не знаю. Так ее сталкеры обозвали. Сама по себе она — тьфу, ручеек, но перейти через нее можно только по старому железнодорожному мосту, по которому раньше узкоколейка проходила.

Пригоршня кивнул. И я вспомнил — точно, мы один раз использовали маршрут, пролегавший через этот мост, когда вели ученых с Янтаря к Свалке, с последу­ющим заходом на Кордон. Тогда еще войсковая опера­ция проводилась, ОК зачищало Свалку, вот ученые и напросились побродить, поживиться продуктами анома­лий.

— Этот, — Леха махнул рукой на останки Худого, — сам виноват. Пригоршня, выкинь его автомат в овраг и валим на запад. Потом поговорим.

Никита выполнил команду, я его подстраховал. Спу­стя несколько секунд мы поспешили вслед за Курорт­ником.

Леха двигался чересчур резво, лишь изредка огляды­вался. Нагнав его, я спросил:

— Куда торопимся? Влетим в аномалию.

Он ответил:

— Нет, здесь вряд ли. Здесь все это добро аномаль­ное речка к себе тянет. Помнишь воронки-синхроны?

— Да уж помню.

— Это Зеленка затыкает дыры, где к ней подобрать­ся можно… Место такое особенное, только через мост.

Стук топоров и шум пил, оставшиеся за спиной, по­степенно стихали.

— Так если только через мост этот… — вклинился Пригоршня. Он сопел, жарко в летной куртке стало. — Если их там ждут, там же засаду поставить можно, тог­да никто никуда не пройдет…

— Правильно мыслишь, Никита, — бодро прогово­рил Леха. — Сейчас всё и увидим… А теперь тихо. При­сели.

Лес заметно поредел. Курортник выбрал удобное ме­сто для остановки — в яме. Наверно, когда-то здесь бы­ла землянка, построенная еще во времена Второй ми­ровой. Покатые склоны поросли мхом, толстый слой хвои на дне мягко пружинил. Об искусственном проис­хождении ямы свидетельствовали четыре металлических уголка, торчавшие из земли по периметру. Видимо, же­лезки некогда служили подпорками для наката. Крыша давно сгнила, ведь сколько лет прошло. Я поковырял склон носком. Легко отвалил кусок мха, обнажился пе­сок, а когда шаркнул ногой еще раз, показалось трух­лявое бревно — надавил, и гнилушка рассыпалась. Ощутив ногой какой-то твердый предмет, я нагнулся и нащупал ржавый металл. Запустив в рыхлый песок пальцы, выдрал старую буро-рыжую фашистскую кас­ку. Перевернул ее, вытряхнул песок. Вместе со слип­шимися комками на землю выпал железный квадратик.

Я поднял его, потер пальцами шершавую поверхность, подул — пряжка, на аверсе две молнии — руны «со­улу». Зондер-команда — эсэсовец. С обратной сторо­ны гравировка: Напз Ит…г. Ганс, значит, фамилию не различить. Зачем ты приходил на эту землю? Я брезг­ливо выбросил бляху.

— Лабус, раскопки потом. Наблюдайте, а я схемку набросаю.

Курортник расчистил от мха и иголок квадрат метр на метр и стал энергично чертить рукояткой ножа на песке.

Я улегся на один из склонов, выставив пулемет на сошки. Леха вскоре окликнул нас с Пригоршней.