Юрий Мухин - Власть над властью

• Название: Власть над властью
• Автор: Юрий Мухин
• Издательство: Алгоритм-Книга
• Жанр: Политика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9265-0495-5

Народ СССР хотел жить в едином Союзе и даже заявил об этом на ре­ферендуме, а бюрократия разделила Советский Союз на части

Народ заявил о своем стремлении к более богатой жизни, а бюрокра­тия сделала его нищим.

Народ хотел свободы, а бюрократия границами, собственной валютой и нищетой приковала его к постоянному месту жительства

Народ никогда не отказывался работать, а бюрократия, развалив эко­номику, сделала его безработным

И всякий раз втаптывая в грязь волю народа, бюрократия нагло заяв­ляет, что делает это для его блага и от его имени Пора с этим кончать На­роду осточертели не только вредные для него законы, но и преступники от власти, нарушающие их. Народ ждет истинно народного президента.

---

Но, может быть, в России нет техники и оборудования? Ничего подобного. Россия производит 17,9% мировой маши­ностроительной продукции», из них 22% мирового производ­ства металлорежущих станков, 46% комбайнов, 11,3% обору­дования для пищевой промышленности, 63,2% энергетиче­ского оборудования, 27% самолетов, до 50% военной техники, 21% грузовых автомобилей и только 4,8% легковых.

Таким образом, наша страна является одним из крупней­ших поставщиков машиностроительной продукции. И хотя Россия производит лишь 17,9% машиностроительной про­дукции, а капстраны — 73,1% (без КНР), о чрезвычайно вы­соком качестве нашего оборудования свидетельствует то, что на нем работает 35% базовых отраслей промышленно­сти КНДР, 36% — Индии, 45% — Ирана, 65% — Пакистана, 20% — Турции, 50% — Алжира, 25% — Египта, 50% — Ливии. А это отнюдь не отсталые страны... Страна произвела в 1990—1991 гг. (в год) 13,2 млрд. квадратных метров ткани, или 37,8 кв. м на человека (для сравнения: ФРГ — 32 кв. м на человека). В том числе 75% мирового производства льня­ных тканей, шелка 12%, хлопчатобумажных 13%, шерстяных 19% — 2,6 кв. м на человека (для сравнения: ФРГ — 2,4 кв.м, США — 0,7 кв. м).

Трикотажных изделий в СССР было произведено 22% мирового, т.е. в 2,5 раза больше Японии.

Чудовищный дефицит обуви стал уже притчей во языцех, но ведь у нас в стране производится 27% мирового производства кожаной обуви, в 4 раза больше, чем в КНР, в 6 раз больше, чем в США, в 3 раза больше, чем в Японии.

Вот вам и нехватка. Даже в 1991 г. в стране возросло производство стиральных машин на 5%, магнитофонов на 8%, пылесосов на 7%, мясорубок на 3,5%, магнитол на 3,4%, швейных машин типа «Зигзаг» на 2%, а остальное осталось примерно на уровне 1989—1990 гг. СССР произвел 9— 10 млн. телевизоров (10,9% мирового производства, ФРГ — 5 млн., Япония — 12 млн.). Электропылесосов — 6 млн. шт. (12,4% мирового производства, Япония — 6,6 млн., ФРГ — 4,6 млн.). Утюгов мы производим 16 млн. шт. (15% миро­вого производства), холодильников — 6,5 млн. шт. (17,4% мирового производства, Япония — 5 млн.), стиральных машин — 6 млн. (12,6% мирового производства, Япония -­4 млн., ФРГ — 2 млн.), фотоаппаратов — 3 млн. шт. (4,4% мирового производства), часов — 72 млн. шт. (17,1% миро­вого производства)».

Тем, кто разбирается в цифрах, из приведенных данных должно быть все ясно, а тем, кто не привык с ними рабо­тать, скажем, что это феноменально огромные объемы и еще более феноменальные темпы развития. Ни одна экономика мира не знала темпов нашей плановой экономики.

А теперь показатели развития промышленности допол­ним данными о развитии сельского хозяйства, тем более что разрушители плановой экономики настойчиво твердят, что в Советском Союзе был чуть ли не голод и его сельское хо­зяйство совершенно не обеспечивало продуктами питания советский народ. Но сначала надо сказать несколько слов просто о питании.

Как-то неудобно писать, что людям для того, чтобы жить, нужно есть и что продуктами нас обеспечивает сельское хозяйство. Складывается впечатление, что об этом забы­ли. В сельском хозяйстве работают люди, и они тоже едят. Следовательно, часть того, что производят крестьяне, они же и потребляют. Для любого государства очень важно, что­бы после того, как работники сельского хозяйства съели то, что произвели, у них осталось еще что-то для осталь­ных граждан. Это «что-то» называется товарностью сель­ского хозяйства.

Когда любуешься средневековыми творениями зодчих в Западной Европе, невольно приходит мысль, что уже в XIV—XV веках огромное количество людей профессиональ­но, то есть круглый год и всю жизнь, должны были зани­маться строительством, инженерным делом, ваянием и жи­вописью. Следовательно, уже в те времена должна была быть такая производительность труда на селе, такая товарность сельского хозяйства, которая бы позволяла государству кор­мить значительное количество профессионалов, двигающих прогресс во всех областях знаний и экономики. Возникает вопрос: а почему в России было мало таких людей? Ответ прост. Во-первых, конечно, товарность сельского хозяйства была очень низка, ведь даже самые южные земли Московии гораздо севернее всех земель Германии, Франции, Италии и т.д. Во-вторых, те небольшие излишки, которые крестьянин мог оторвать от своей семьи, шли в первую очередь на про­корм армии и на обеспечение вооружения для нее. Россия абсолютно объективно не имела излишков сельскохозяйст­венной продукции, чтобы кормить инженеров, ученых, вая­телей и прочих. Имея высокую политическую культуру, она резко отставала от других стран в области культуры техни­ческой, научной, развлекательной.

Для оседлых народов основой сельского хозяйства явля­ется растениеводство и его главная отрасль — зерновое про­изводство. Зерно, хлеб — это прямая, наиболее экономичная по затратам труда пища человека. Когда производительность труда крестьянина достигает определенных пределов, появ­ляется возможность использовать зерно не только для пи­тания человека. Хлебом начинают кормить животных, полу­чая мясо, а мясо идет людям. Здесь надо понимать элемен­тарные вещи. Человек, как и автомобиль, для поддержания своей жизни нуждается в топливе и в запасных частях. Но в отличие от автомобиля он получает топливо и запчасти сразу — вместе с пищей. Топливом для него является кало­рийность пищи, запчастями — содержащиеся в ней белки. Еще одно отличие: для автомобиля можно запасти топли­во в канистрах, а запчасти сложить в багажник, а человек так не может. Он запасает «топливо» в виде собственного внутреннего и подкожного жира, но запаса белков, с по­мощью которых восстанавливаются клетки его организма и которых ему надо-то всего около 100 граммов в день, он сделать не в состоянии. Белков можно съесть в день очень много, но организм возьмет их ровно столько, сколько се­годня нужно, остальные организм не усвоит и сбросит в канализацию.

Нет нужды забираться в дебри физиологии, но экономи­ческие аспекты питания может оценить каждый. Рассмотрим всего два продукта: хлеб и мясо. В постном мясе калорий почти в два раза меньше, чем в хлебе, то есть это неважное топливо. Но в нем почти вдвое больше белков, чем в хлебе, причем в очень хорошем сочетании. (В хлебе белка до 6%, калорийность его 2300—2400 килокалорий на килограмм, в мясе белка 12%, калорийность 1200—1300 килокалорий на килограмм). Отсюда следует, что человеку, который находит­ся в условиях холода и занят тяжелой физической работой, нужно есть больше хлеба или один только хлеб — калорий­ное топливо. Вместе с хлебом он получит и достаточное ко­личество белка (запчастей), а еды ему нужно будет не очень много. Но если человек живет в теплом климате и расходы энергии (калорий) на его собственный обогрев невелики, если его труд физически не очень тяжел, то ему лучше есть мясо. Если он свою ежедневную норму белков будет наби­рать за счет хлеба, то быстро распухнет. Получится не еда, а откорм. В то же время, если тяжело работающий человек будет питаться только постным мясом, то его и есть при­дется много, и белки будут бесполезно потрачены.

Можно сделать вывод, что не следует сравнивать, ска­жем, душевое потребление мяса или хлеба в различных стра­нах просто так, чтобы определить, хорошо или плохо живут люди. Нужно оценить климат в этих странах, комфортность их жилищ и рабочих мест, доступность транспорта и физи­ческие усилия, затрачиваемые в быту и на работе.

Если мы вспомним, что Россия — страна с долгой и хо­лодной зимой, с огромными расстояниями, а в прошлые века и с тяжелым крестьянским трудом, то поймем, почему хлеб — основа русской пищи. (Под хлебом здесь имеются в виду и каши, и все мучное.) Мясо для крестьянина счита­лось скорее баловством. В пище крестьян России (даже про­шлого века) приоритеты были следующие: кислая капуста либо щи из нее, водка, мясо. От мяса, разумеется, никто не отказывался, особенно от жирного. В России всегда счита­лось: что сладко есть — значит, жирно есть, ведь жир — это калории, энергия. Но если была возможность выбора меж­ду мясом и водкой, то предпочитали водку. А если был вы­бор между водкой и щами, то предпочитали щи, посколь­ку то изрядное количество хлеба, что ел крестьянин, нуж­но было чем-то «сопроводить» для лучшего усвоения. Народ выбрал себе в качестве такого сопровождения капусту и блюда из нее.

Когда наступал голодный год, крестьянин продавал ко­рову или бычка по цене мяса, равной цене ржи. Мы не пой­мем смысла этой операции, если не вспомним, что в постном мясе калорий вдвое меньше, чем в хлебе, то есть такой тор­говлей крестьянин вдвое увеличивал энергетическую цен­ность пищи.

Приведем «меню» прииртышских казаков Семипалатин­ского уезда в 1893 году:

12 часов. Редька с квасом, иногда рыба 12 часов.Щи, молоко, черный

Летом, в пост

5 часов. Чай с булкой 9 часов. То же

В мясоед

5 часов. Чай, молоко, калачи 9 часов. То же