Петр Аршинов - ИСТОРИЯ МАХНОВСКОГО ДВИЖЕНИЯ

• Название: ИСТОРИЯ МАХНОВСКОГО ДВИЖЕНИЯ
• Автор: Петр Аршинов
• Жанр: История

---

Нечего и говорить о том, что все сказки о бандитизме, об антисеми­тизме и других якобы присущих махновскому движению темных явлениях должны с появлением этой книги сойти на нет.

Если махновщина — как и всякое дело рук человеческих — имела свои тени, свои ошибки, свои уклоны, свои отрицательные стороны, то они, по свидетельству автора, были, сравнительно с великой положитель­ной сущностью движения, настолько мелки, ничтожны, что о них странно было бы особо говорить. При малейшей возможности свободного творче­ского развития движения они были бы без всякого затруднения изжиты.

В работе достаточно ярко оттенено, с какой простотой и легкостью, с какой естественностью движение перешагнуло через ряд предрассудков — национальных, религиозных и иных. Этот факт чрезвычайно характерен: он лишний раз показывает, на какие достижения — и как легко — способны одушевленные решительным революционным сдвигом трудовые массы, если они, действительно, сами творят свою революцию, если им предоставлена подлинная и полная свобода исканий, свобода действий. Пути их не­ограниченны — если только сознательно не загораживать эти пути.

Но самым крупным и важным в настоящей работе мы признаем сле­дующее:

1) В противовес многим, считавшим и до сих пор еще считающим махновщину лишь своеобразным военным эпизодом — удалой партизан­щиной, несущей в себе все минусы, все созидательное бесплодие военщи­ны (а многие строили именно на этом обстоятельстве свое отрицательное

развертывает он перед нами картину свободного, глубоко идейного, — хотя и очень краткого, — творческого и организационного движения широких трудовых масс, формирующих свою, тесно спаянную с ними, военную силу лишь в целях необходимой обороны своей революции и своей сво­боды. Этим разбит очень распространенный предрассудок в отношении махновщины.

Характерно, что в серьезный упрек махновщине автор ставит как раз некоторое пренебрежение военно-стратегической стороной дела. В главе об ошибках махновцев он выражает уверенность в том, что, если бы по­следние вовремя организовали серьезную охрану возможно более широких границ района, — вся революция на Украине, а затем и вообще, могла бы развернуться совершенно иначе. Если автор прав, то в этом отношении судьбу махновщины можно сблизить с судьбой других революционных движений прошлого, в которых военные промахи также сыграли роковую роль. Во всяком случае, мы обращаем сугубое внимание читателя на этот пункт, дающий повод к очень полезным размышлениям.

2) Ярко оттенена полная самостоятельность движения: сознательно и энергично отстаиваемая независимость его от каких бы то ни было на­вязывающих себя извне сил.

3) Определенно и точно установлено отношение большевизма и совет­ской власти к такому явлению, как махновщина. Нанесен сокрушительный удар всем выдумкам и оправданиям большевиков. Вскрыты до полной на­готы все их преступные махинации, вся их ложь, вся их контрреволюци­онная  сущность.  Хотелось  бы   поставить эпиграфом  к  соответствующей части книги слова, сорвавшиеся когда-то у начальника секретно-оператив­ного отдела ВЧК Самсонова (в тюрьме, при вызове меня «следователем» к допросу). На мое замечание о том, что поступок большевиков по отно­шению к Махно в момент договора с ним является поступком предатель­ским,   Самсонов   живо   возразил:   «Вы   считаете   это   предательством?   А по-нашему, это показывает лишь, что мы — умелые государственные по­литики: когда Махно был нам нужен, мы сумели его использовать; а когда он стал не нужен, мы сумели его ликвидировать».

4) Многие искренние революционеры считают анархизм идеалистиче­ской фантазией и оправдывают большевизм как единственно возможную, неизбежную и необходимую в развитии мировой социальной революции реальность, закрепляющую известный этап этой революции. Отрицатель­ные стороны большевизма представляются таким образом несущественны­ми и находят себе историческое оправдание.

Настоящая книга наносит этому взгляду смертельный удар. Она на­глядно устанавливает два кардинальных пункта: 1) анархические устрем­ления выявились в русской революции, поскольку последняя стала подлинной самостоятельной революцией трудовых масс не как «вредная утопия фантазеров», но как реальнейшее, конкретное революционное дви­жение этих масс; 2) как таковое, оно было сознательно, жестоко и подло подавлено большевизмом.

Изложенные в этой книге факты ясно показывают, что «реальность» большевизма по существу та же, что реальность царизма. Эти факты кон­кретно и ярко подтверждают и противопоставляют этой «реальности» глу­бокую верность и реальность анархизма как единственной подлинно революционной идеологии труда, и снимают с большевизма всякую тень исторического оправдания.

5) Книга дает богатый материал для переоценки анархистами многих своих ценностей. Она наталкивается на некоторые новые вопросы; она развертывает ряд фактов, способствующих более отчетливому решению кое-каких не новых вопросов; она, наконец, подтверждает некоторые, основа­тельно забытые истины, которые очень полезно еще и еще раз пересмотреть и передумать.

***

Еще одно замечание.

Хотя данная книга написана анархистом, но интерес и значение ее, несомненно, выходят далеко за пределы того или иного определенного кру­га читателей.

Для многих она явится полным и неожиданным откровением. Многим она откроет глаза на совершающиеся кругом события. Многим осветит эти события новым светом.

Не только всякий грамотный рабочий или крестьянин, не только вся­кий революционер, но и каждый мыслящий и интересующийся окружа­ющим человек должен внимательно прочесть эту книгу, должен продумать вытекающие из нее выводы и отдать себе ясный отчет в том, чему она учит.

Теперь, когда жизнь чревата событиями, и мир насыщен борьбой; те­перь, когда революция стучится в каждые двери, готовая так или иначе увлечь в свой вихрь каждого смертного; теперь, когда во всю ширь раз­вертывается великая тяжба — не только между трудом и капиталом, между миром отжившим и миром нарождающимся, но и между приверженцами различных путей борьбы и строительства; теперь, когда большевизм гро­мыхает по земле, требуя крови за свое предательство революции, насили­ем, обманом и подкупом вербуя себе сторонников; когда Махно, тоскуя в Варшавской тюрьме, может быть утешен только тем, что идеи, за которые он боролся, не умирают, но ширятся и растут, — теперь каждая книга, освещающая пути революционной борьбы, должна быть настольной книгой в каждом доме.

Анархизм — не привилегия избранных, а глубокое и широкое учение и мировоззрение, с которым в наши дни должен быть знаком всякий.

Пусть читатель не станет анархистом. Но пусть не случится с ним того, что случилось с одним стариком-профессором, попавшим случайно на анархическую лекцию. Взволнованный до слез, он говорил после лек­ции собравшимся вокруг него слушателям: «Вот я, профессор, дожил до седых волос и до сих пор ничего не знал об этом замечательном, пре­красном учении… И мне — стыдно…»

Пусть читатель никогда не будет анархистом: быть анархистом — не обязательно. Но знать анархизм — надо.

Май 1923 г.

Волин.

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА

Махновщина — колоссальное явление русской действительности. По глубине и разнообразию идей она превосходит все известные нам само­бытные движения трудящихся. Фактический материал у нее огромный, но в условиях теперешней — коммунистической — действительности не­чего и думать собрать весь материал для освещения движения. Это — дело последующих лет.

Работа по истории махновского движения предпринималась мною че­тыре раза. Для этого тщательно собирался весь материал, относящийся к движению. Но все четыре раза работа, доведенная до середины, пропа­дала вместе с материалами. Дважды она пропала на фронте, в боевой обстановке, а два раза — на квартирах во время обысков. Особенно ценный материал пропал в январе 1921 г. в г. Харькове. В нем было собрано все, что имелось на фронте, в махновском лагере и в личных архивах Махно: \ записки Махно, содержавшие большой фактический материал, больший- ' ство изданий и документов движения, комплект газеты «Путь к Свободе», подробные биографические данные ответственных участников движения. Собрать в короткое время хотя бы часть пропавшего не представлялось возможным. Поэтому настоящая работа велась при отсутствии многих, крайне необходимых материалов. С другой стороны, она производилась первое время в обстановке боев, а после — в очень неблагоприятных поли­цейских условиях русской действительности, когда ее приходилось писать так, как в царской каторге заключенные писали записки друг другу, т.е. где-нибудь в углу или спрятавшись за стол, с вечной опаской, как бы не накрыло начальство.