Лев Троцкий - Проблемы культуры. Культура переходного периода

• Название: Проблемы культуры. Культура переходного периода
• Автор: Лев Троцкий
• Жанр: Публицистика

В настоящем томе собраны статьи, написанные преимущественно в период 1923 – 1926 г.г., когда, после окончания гражданской войны, внимание партии могло обратиться к вопросам культурного строительства. Начиная с 1923 г., эти вопросы становятся в порядок дня, как самостоятельные задачи «целой полосы культурного развития всей народной массы» (Ленин). Кроме статей, непосредственно относящихся к проблемам культуры переходного периода, в настоящий том включены также статьи, посвященные вопросам о качестве печати, о хозяйственном строительстве, о госаппарате и т. д., поскольку эти вопросы рассматриваются под углом зрения культурной революции.

---

То, что я показываю вам сейчас, есть воскресный номер американской газеты, – 114 страниц, не больше не меньше! Насчет букв, я уже не подсчитывал, потому что здесь цифры будут астрономические. Товарищ спрашивает: когда же они это читают? Вопрос этот напрашивается сам собою. Тем более, что газеты выходят не раз в день, а три-четыре раза в день. Когда же они читают? Разумеется, никто не читает воскресную газету эту целиком, но всякий член семьи находит в ней то, что ему нужно. Если ты интересуешься спортом, охотой, вот тебе две-три страницы, – есть, где душе разыграться. Если ты благочестивый член англиканской или иной церкви, есть одна-две страницы о проповедях и всяких вообще церковных делах. Если ты биржевой плут, то более подробного отчета о бирже, чем здесь, не найдешь. В чем тут суть? Печать имеет перед собою читателей с разными вкусами, с разными темпераментами, с разными интересами, и она старается каждого за какой-нибудь личный крючок зацепить. А дело идет ведь не только о буржуазии. Эта печать ведь очень дешевая. Воскресный номер в 114 страниц стоит пять центов, что значит 10 копеек. Обычный номер, вроде «Таймса», стоит два цента – 4 копейки. Это не оплачивает даже бумаги. Но есть объявления, есть банковские подачки, много кой-чего за этой дешевизной скрывается. В результате на улицу брошена дешевая газета, которая дает и новости, и фотографии, и цветные иллюстрации, и моды, и страницу для детей, и насчет кухни, и насчет стирки, и о боксе, и о боге… Все найдете здесь, и все ведет к той же цели: захватить каждого, развлечь, рассеять и попутно отравить ядом подлейших предрассудков. Рабочий-спортсмен ищет сведения о спорте, но неизбежно перелезает через спорт на следующую страницу, а с нее и дальше, и потихоньку, полегоньку запутывается в буржуазной сети.

СВОБОДА ПЕЧАТИ

Не надо забывать, что в Англии, где десятки буржуазных газет, более распространенных, чем «Таймс», есть только одна ежедневная «рабочая» газета, да и та макдональдовская, т.-е. если не самой буржуазии, то ее политического приказчика. Это одно уже полностью объясняет, почему, собственно, так выходит, что буржуазия обходится без цензуры, что у нее «свободная» печать – по крайней мере, в нормальное время, когда нет всеобщей стачки, нет гражданской войны и нет войны международной. Зачем им цензура, если они имеют в своих руках полностью и целиком и типографии, и писателей, и бумагу? В «мирное» время этого за глаза достаточно, ибо печать собственников есть организованный заговор по охране интересов земельных лордов и капиталистов. У этой печати внутренняя цензура. У каждого буржуазного журналиста такой жандарм сидит внутри, что ему наружный жандарм не нужен.

Однако, без цензуры они обходятся лишь до первого случая. В Польше демократия из демократий, свеже испеченная, по последним образцам, только что из исторической печи вынули. А на днях Пилсудский, в борьбе за качество своей демократии, внес в режим некоторые поправки, с применением пехоты и конницы, а потом, в ответ газетчикам, когда они стали спрашивать: что же дальше? Пилсудский, пококетничав, сказал: «я мог бы быть полезным и ценным на посту диктатора». Это дословно! Один мог бы быть полезным в качестве бухгалтера, другой – в качестве массажиста, а я, говорит Пилсудский, мог бы быть полезным на посту диктатора. Один такой массажист есть в Италии, называется он Муссолини. Звезд с неба он тоже не снимал. Почему же и Пилсудскому не сесть на демократию? На основе бурного отлива революции, как это было в Италии, или на основе экономической безвыходности и отчаяния мелкой буржуазии, как в Польше, вовсе не нужно выдумать порох, чтобы «стать полезным в качестве диктатора». И ни один «Таймс» не залаял в защиту демократии. Признали Пилсудского немедленно. Вот вам новый урок демократии!

А в Англии? Этот самый «Таймс» и вся остальная британская печать пережили не так давно несколько тяжелых дней. Это было во время всеобщей стачки, которая самым фактом своим показала, что «свобода» печати, как и все другие «свободы», как и сама печать, держится на определенной производственной основе, на непрерывности труда пролетариата и летит прахом вместе с прекращением этой непрерывности. Все буржуазные газеты были заменены одной правительственной. Она выходила вот в этаком виде, на четырех страницах. Правительство конфисковало для себя всю бумагу и тем самым показало, что «свобода» печати есть не параграф конституции, а факт обладания материальными ресурсами. Поучительный урок для английского пролетариата! А это вот «Вестник Генерального Совета» – четыре маленькие страницы. Не из-за того они, однако, потерпели такое поражение, что у них были только четыре странички. На четырех страничках можно многое сказать. В 1917 году «Правда» какая маленькая была, а какой переворот произвела, сперва – в умах, потом – в отношениях. Вся суть в том, что сказать! А здесь, в «Вестнике» стачки, царил дух соглашательства, дух искательства, приниженности и трусости, – поэтому стачка и потерпела такое жестокое поражение.

Во время стачки был один эпизод, который должен интересовать не только печатников, но и рабселькоров. Наборщики газеты «Дейли Мейль», одной из подлейших газет во всем мире (а это большая марка!), вдруг отказались набирать передовую статью, направленную против стачки и написанную слюною бешеной собаки. Величайшее возбуждение и возмущение всего общественного мнения, вплоть до самого Макдональда! «Как, вторжение в дела редакции, посягательство на свободу печати!». Что же такое их свобода печати? Свобода печати есть неоспоримое право буржуазии печатать руками рабочих, в «своих» типографиях, на «своей» бумаге все то, что направлено против интересов народа, при чем попытка рабочих вмешаться в дело и заявить, что сегодня, в день всеобщей стачки, мы, типографские рабы, отказываемся печатать вашу клевету на пролетариат, клеймится и громится как покушение на свободу печати. Стачка тем и велика, несмотря на ее поражение, что она всю фальшь британской демократии обнаружила до конца.

Хорошо было бы в каждом рабочем клубе в Англии, в каждом профсоюзном здании иметь на стене вот этот номер газеты «Дейли Мейль», изданной в Париже в день открытия стачки. Вот здесь напечатана передовица под заглавием «За короля и отечество». Дальше идет вторая статья «За свободу печати». Дух торжественный, патетический, патриотический, боевой. «Начинаются дни великих испытаний. Москва поднимает рабочий класс на старую Англию, на короля, на отечество и на свободу печати» (это, товарищи, та самая «Дейли Мейль», которая обвиняет наши профсоюзы в том, что они для разрушения британского хозяйства передают английским углекопам не свои деньги, а деньги советского правительства). Но вот что особенно замечательно. Эта самая глубоко нравственная газета, которая вступается за короля, отечество и свободу печати, она перед этой самой королевской статьей вот на этих двух столбцах, перед самым носом у короля и отечества, печатает десятки крикливых объявлений о непотребных домах Парижа, существующих на усладу благородной публики с кошельком. Подумайте, в благочестивейшей газете, в день великого «национального испытания», когда газета эта возводит особенно бешеную хулу на Москву и на рабочий класс, она тут же, на первой странице, печатает зазывательные объявления о ночных развлечениях, о злачных местах для лордов, которые бежали в Париж от треволнений. Эта патриотическая газета собирает свои безгрешные доходы и с защиты короля, отечества и свободы печати, и с непотребных домов. (Аплодисменты.)

БЮРОКРАТИЗМ И МОЛЧАЛИНСТВО

Да, нам незачем ни нашу цензуру, ни нашу диктатуру прикрывать или прикрашивать перед лицом вот этой демократии, вот этой свободы печати, вот этой комбинации из благочестия и непотребства. У нас своя демократия. В чем ее пределы? Ее пределы в интересах и потребностях революционной диктатуры. Об этом, насколько я успел заметить по отчетам, здесь уже была речь. Повторим еще раз: пределы нашей демократии – в интересах и потребностях революционной диктатуры, которая по-прежнему борется против мира врагов, – и все, что направлено против интересов революционной диктатуры, должно быть беспощадно отметено. Но это не значит, что у нас не должно быть своей демократии, пролетарской, полнокровной, бьющей ключом. Мы ее должны создать. Социалистическое строительство возможно только в условиях роста подлинной, революционной демократии трудящихся масс, которые живо, сознательно и самостоятельно откликаются на все вопросы хозяйственного и культурного строительства. Рабкоры и селькоры – не «аппарат» государства, а орган этих масс, воздействующий на государство под общим руководством партии.

Я упомянул о словечке «бузотер», которое у нас нередко пускают в ход против всякой критики те, которых эта критика задевает. Откуда эта повадка? От бюрократизма. Бюрократизм у нас есть, и жестокий. Вытекает он из некультурности, вытекает он из неумелости, из целого ряда исторических и политических причин. Но объяснять не значит оправдывать. Против бюрократизма нужна борьба. Социализм и бюрократизм – смертельные враги. Наша партийная программа ставит одной из величайших задач партии борьбу с бюрократизмом, который мы сами же создаем или допускаем в процессе нашего строительства. Важнейшим рычагом этой борьбы является печать, которая должна снизу доверху сознавать свою миссию, не опускать рук, а в процессе своей работы отвоевывать себе – против всяких консервативных и бюрократических тенденций – право и возможность обличения безобразий, откуда бы они ни исходили, право и возможность мобилизации и воспитания общественного мнения трудящихся в интересах революционной диктатуры и социалистического строительства. Но для этого печать должна тщательно очищать собственное оружие от грязи и ржавчины.