Гюстав Флобер - Бувар и Пекюше

• Название: Бувар и Пекюше
• Автор: Гюстав Флобер
• Издательство: АСТ, Транзиткнига
• Жанр: Классическая проза
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-018813-7, 5-9578-0108-9

---

Бувар никак не мог этому поверить, затем громко расхохотался, но тут же пересилил себя, заметив слёзы на глазах Пекюше; в самом деле, любовь не миновала старого холостяка, и он не раз увлекался то канатной плясуньей, то свояченицей знакомого архитектора, то конторщицей и, наконец, молоденькой прачкой и уже собирался на ней жениться, когда узнал, что она ждёт ребёнка от другого.

— Никогда не поздно наверстать упущенное. Полно, не горюй! Я всё беру на себя… если хочешь, — сказал ему Бувар.

Пекюше возразил со вздохом, что теперь об этом нечего и думать, и они снова занялись физиологией.

Правда ли, что с нашего кожного покрова непрестанно испаряется влага? Доказательством служит тот факт, что с каждой минутой вес человека уменьшается. Если сумма ежедневных выделений организма равняется по весу тому, что он поглощает, здоровье будет находиться в состоянии полного равновесия. Санкториус, открывший этот закон, посвятил пятьдесят лет жизни тому, что каждый день взвешивал принимаемую им пищу, все свои выделения и себя самого и отдыхал лишь тогда, когда записывал полученные цифры.

Друзья попробовали подражать Санкториусу. Но так как весы не могли выдержать сразу двоих, к опыту приступил Пекюше.

Он разделся, дабы одежда не препятствовала процессу испарения, и встал на весы, обнажив, несмотря на свою стыдливость, длинное смуглое туловище, похожее на цилиндр, короткие ноги и плоские ступни. Сидя на стуле рядом с ним, Бувар читал вслух.

Учёные утверждают, что животная теплота увеличивается в результате сокращения мускулов и что можно повысить температуру воды в ванне, если двигать грудной клеткой и тазом.

Бувар притащил оцинкованную ванну и, когда всё было готово, погрузился в неё, вооружившись градусником.

Обломки перегонного куба, сложенные в углу, неясно вырисовывались в полумраке. Скреблись мыши; чувствовался застоявшийся запах ароматических трав; друзьям было хорошо, и они мирно беседовали.

Однако Бувар продрог.

— Подвигай руками и ногами! — сказал Пекюше.

Бувар послушался, но показания градусника не изменились.

— Мне холодно.

— Да и мне не жарко, — отозвался Пекюше, тоже ощущая озноб. — Пошевелись, поверти тазом, да как следует!

Бувар сдвигал и раздвигал ноги, ворочал торсом, надувал живот, пыхтел, как тюлень, потом смотрел на градусник: ртутный столбик всё понижался.

— Ничего не понимаю! Ведь я же двигаюсь!

— Значит, недостаточно!

Бувар принимался за прежнюю гимнастику.

Она продолжалась уже три часа, когда он снова взглянул на градусник.

— Что это? Двенадцать градусов. Слуга покорный! Я вылезаю!

В эту минуту вбежала, высунув язык, рыжая шелудивая собака, помесь ищейки и дога.

Что делать? Звонка не было, да и служанка была туговата на ухо. От холода друзья стучали зубами, но не смели шевельнуться, боясь, что собака их укусит.

Пекюше попробовал было кричать и грозно таращить глаза.

Собака залаяла и стала прыгать вокруг весов, а Пекюше уцепился за верёвки и, согнув колени, попытался подняться как можно выше.

— Ты не умеешь с ней обращаться, — заметил Бувар.

Он начал умильно улыбаться, называя собаку ласкательными именами.

Очевидно, собака поняла их. Она завиляла хвостом, положила лапы на плечи Бувара, царапая его когтями.

— Вот те на! Собака унесла мои штаны!

Собака легла на них и успокоилась.

Наконец, с величайшими предосторожностями один из друзей решился слезть с весов, другой — выйти из ванны; когда Пекюше оделся, ему пришла в голову новая мысль:

— А ты, пёсик, послужишь нам для опытов.

Каких опытов?

Можно, например, впрыснуть собаке фосфор и, заперев в погреб, посмотреть, не пойдёт ли у неё огонь из ноздрей. Но как сделать впрыскивание? К тому же им никто не продаст фосфора.

Они хотели было поместить собаку под воздушный колокол, дать ей надышаться газом или напоить ядом. Но в этом вряд ли будет что-нибудь забавное! Наконец они выбрали опыт намагничивания стали путём контакта со спинным мозгом животного.

Бувар, сдерживая волнение, подносил тарелку с иголками Пекюше, а тот втыкал их в позвонки собаки. Иголки скользили, ломались, падали. Он брал другие, вонзал их быстро, наугад. Несчастная собака разорвала верёвки, вылетела, как бомба, в окно, промчалась по двору и ворвалась в кухню через прихожую.

Увидев собаку в крови, с обрывками верёвок на лапах, Жермена раскричалась.

Следом вбежали хозяева. При виде их собака удрала.

Старая служанка накинулась на господ:

— Опять ваши глупости, опять чего-то выдумали! Да и в кухню грязищи натащили! Собака ещё, не дай бог, взбесится! Давно пора вас посадить за решётку.

Бувар и Пекюше вернулись в лабораторию, чтобы испытать иголки.

Ни одна из них не притягивала даже мельчайших металлических опилок.

Предположение Жермены испугало друзей. А вдруг собака взбесится, вернётся и искусает их!

На следующий день они пошли наводить справки и долгое время спустя, завидя собаку, похожую на эту, сворачивали с дороги.

Ни один из последующих опытов не удался. Вопреки заверениям учёных, голуби, которым друзья пускали кровь на сытый и на голодный желудок, погибали одинаково быстро. Котята, погруженные в воду, подохли через пять минут, а у гуся, которого напичкали мареною, надкостные плевы нисколько не потемнели.

Проблема усвоения пищи не давала им покоя.

Каким образом из одних и тех же веществ получаются кости, кровь, лимфа, экскременты? Как проследить за превращением любого съеденного продукта? Человек, употребляющий однообразную пищу, ничем не отличается в химическом отношении от того, кто питается разнообразно. Воклен установил количество извести в овсе, которым кормили курицу; оказалось, что в скорлупе снесённых ею яиц извести больше. Следовательно, произошло созидание вещества. Каким образом? Неизвестно.

Неизвестно даже и то, как велика сила сердечной мышцы. Борелли приравнивает её к силе, которая требуется для подъёма ста восьмидесяти тысяч фунтов, а Кейл — всего-навсего к восьми унциям. Бувар и Пекюше вывели отсюда заключение, что физиология (согласно старинному изречению) просто фантастический медицинский роман. Оказавшись не в состоянии понять физиологию, они в ней разуверились.

Целый месяц друзья провели в праздности, потом вспомнили о своём саде.

Сухое дерево, лежавшее посреди сада, мешало им. Они обтесали его, но работа их утомила. Бувару часто приходилось ходить к кузнецу и отдавать ему в починку инструменты.

Однажды на дороге к Бувару подошёл человек с холщовым мешком за спиной и предложил альманахи, жития святых, образки и, наконец, руководство Франсуа Распайля под заглавием Здоровье.

Эта брошюра так понравилась Бувару, что он написал Барберу, прося прислать ему капитальный труд того же автора. Барберу не только доставил книгу, но и указал в письме аптеку, в которой можно купить упомянутые там лекарства.

Ясность учения пленила друзей. Все болезни происходят от червей. Черви портят зубы, прогрызают лёгкие, раздувают печень, разрушают кишки и вызывают в них урчанье. Камфора — лучшее средство против них. Бувару и Пекюше понравилось это лекарство. Они нюхали камфору, жевали её, раздавали знакомым в виде сигарет, болеутоляющей микстуры и пилюль. Они взялись даже за лечение горбатого ребёнка.

Этого мальчика они встретили как-то на ярмарке. Нищенка, мать ребёнка, приводила его к ним каждый день утром. Друзья натирали ему горб камфорной мазью, на двадцать минут ставили горчичник, затем мягчительный пластырь и угощали своего пациента завтраком, чтобы он не сбежал.

Пекюше, интересовавшийся глистами, заметил как-то на щеке г‑жи Борден странное пятно. Доктор уже давно лечил вдовушку горькими каплями, но пятно, сначала небольшое, как монета в двадцать су, увеличилось; на нём появился розовый ободок. Друзья вызвались лечить г‑жу Борден, и та дала согласие при условии, что смазывание будет делать Бувар. Она подходила к окну, расстёгивала верхние пуговицы лифа и подставляла щёку Бувару, делая ему глазки, что было бы весьма опасно, не присутствуй на сеансе Пекюше. Несмотря на страх, который им внушала ртуть, они давали своей пациентке каломель, правда, в весьма скромных дозах. Месяц спустя г-жа Борден выздоровела.

Она раструбила о чудесном исцелении, и вскоре податной инспектор, секретарь мэрии, сам мэр и все жители Шавиньоля принялись сосать камфору.

Между тем спина горбатого мальчика не становилась прямее. Податной инспектор отказался от папирос с камфорой — они усиливали припадки удушья. Фуро стал ворчать, что от пилюль у него обострился геморрой; у Бувара появилась резь в животе, а у Пекюше — жестокие мигрени. Друзья потеряли веру в Распайля, но тщательно это скрывали, дабы не подорвать своего авторитета.

Теперь они пристрастились к оспопрививанию, научились для практики делать надрезы на капустных листьях и даже приобрели два ланцета.