Линн Флевелинг - Луна предателя

• Название: Луна предателя
• Автор: Линн Флевелинг
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2000
• ISBN: 5-237-05354-8

И опять, опять приходит Время перемен — время страшных перемен. Воины земель Пленимара тянут хищные когти к плодородным землям вдоль Золотого пути Нет, кажется, конца войне, и нет, похоже, силы, способной победить Зло, черной тенью окутавшее мир, во лжи, предательстве и убийстве черпающее могущество. И, значит, вновь настала нужда в искусстве непобедимого воителя Серегила и его неразлучного друга, юного Алека, — в искусстве сражаться с Мраком, не победимым силою оружия, в искусстве нанести удар в самое сердце предвечного Зла…

---

Женщина повиновалась; когда провидец дотронулся до ее лба, глаза ее изумленно расширились.

— Во имя Светоносного, в этом луке кхи сильна, как штормовой ветер!

— Ты хорошо стреляешь, не так ли? — спросил руиауро, заметив коллекцию шатта, украшавшую колчан Алека.

— Да, достопочтенный.

— Лучше, чем большинство?

— Наверное. Стрельба — то, в чем я силен.

— Достаточно силен, чтобы поразить дирмагноса?

— Да, но…

— Он сражался с дирмагносом! — раздался шепот.

— Это был неплохой выстрел, — согласился Алек; он вспомнил странное оцепенение, которое охватило его, когда он прицелился в свою ненавистную мучительницу. Лук тогда задрожал, как живой, но Алек всегда приписывал это, равно как и свой успех, чарам Нисандера.

— Когда же ты придешь ко мне, маленький братец? — с упреком спросил старик, беря Алека за подбородок. — Твой приятель Теро теперь часто заходит в Нхамахат, а тебя я все жду да жду.

— Прости меня, достопочтенный. Я… я не знал, что меня ждут. — Алек запнулся, пораженный внезапным открытием. Маг никогда не упоминал о своих визитах к руиауро. — Я хотел, но…

— Кроме того, ты должен привести с собой Серегила-и-Корита. Передай ему

— сегодня ночью.

— Изгнанник больше не носит этого имени, — напомнил кто-то из акхендийцев.

— Разве? — Руиауро повернулся к выходу. — Как же я забыл! Приходи сегодня ночью, Алек-и-Амаса. Тебе о многом надо мне рассказать.

«Рассказать?» — оторопел юноша; но прежде чем он успел задать вопрос, руиауро исчез, как рисунок на песке, унесенный порывом ветра.

— Ну теперь ты не будешь отрицать, что видел магию, — воскликнул Артис.

— Так как ты убил дирмагноса?

Первой мыслью Алека было тотчас найти Серегила и поведать ему о странном приглашении, но собутыльники не желали отпускать его без рассказа о битве с Иртук Бешар и Мардусом. С неожиданным вдохновением Алек расписал свои приключения, особенно упирая на роль, которую в сражении с силами зла сыграл Серегил, — он решил, что рассказы о героизме изгнанника только пойдут другу на пользу и помогут ему вернуть свое место среди соплеменников. Когда он дошел до описания собственных подвигов, ему вновь пришли на ум слова руиауро; как знать, может быть, действительно не только опыт сделал в тот день его руку такой твердой.

Послеполуденное солнце освещало восточную часть зала заседаний лиасидра, в то время как вторая половина почти скрывалась во тьме. Когда Алек проскользнул внутрь, на свободном пространстве в центре представитель Катме разглагольствовал об опустошениях, которым на протяжении столетий чужаки подвергали земли Ауренена.

Многие из присутствующих одобрительно кивали. Сидевший позади Клиа Теро выглядел разгневанным, Серегил — измотанным и усталым. На заднем плане маячил Бракнил со своими солдатами; их лица были бесстрастны, как и положено воинам. Пробравшись сквозь ряды малых кланов, Алек сел за спиной Серегила.

— А, ты пришел в самый интересный момент, — подавляя зевок, сказал Серегил.

— Сколько ты здесь еще пробудешь?

— Недолго. Сегодня все не в форме, думаю, большинство уже мечтает о кружке рассоса. Я, во всяком случае, точно только о нем и думаю.

Торсин обернулся и бросил на друзей суровый взгляд. Серегил прикрыл лицо ладонью, чтобы скрыть ухмылку, и другой рукой сделал Алеку знак на языке наблюдателей: «Остаемся».

Катмиец наконец закончил речь, Клиа поднялась для ответного слова. Алеку не было видно лица принцессы, но, судя по решительно развернутым плечам, Клиа уже была сыта по горло.

— Благородный катмиец, ты ясно сказал о страданиях Ауренена, — начала принцесса. — Ты говорил о набегах, о нарушении закона гостеприимства, но ни в одном из этих рассказов не упоминалась Скала. Не сомневаюсь, у тебя есть все основания опасаться чужеземцев, но почему ты боишься нас? Скала никогда не нападала на Ауренен. Наоборот, мы честно торговали друг с другом, скаланцы мирно путешествовали по вашей земле и с уважением отнеслись к Эдикту об отделении, хотя и считали его несправедливым. Многие здесь не постеснялись попрекнуть меня убийством Коррута; может быть, причина в том, что это единственное обвинение, которое вы можете выдвинуть против моей страны?

— Вы просите открыть для вас северное побережье, наши порты, наши железные шахты, — возразил хаманец. — Если мы позволим вашим шахтерам и кузнецам поселиться на нашей земле, где гарантия, что они уйдут, когда неотложные цели будут достигнуты?

— А почему вы думаете, что они останутся? — парировала Клиа. — Я видела Гедре. Я ехала через холодные бесплодные горы — именно там расположены шахты. Замечу со всем почтением, что тебе следовало бы посетить мою родину. Возможно, тогда вы поймете — мы нисколько не стремимся переселиться в Ауренен, нам нужно лишь железо, чтобы победить в войне, отстоять свою землю.

Слова принцессы вызвали аплодисменты и плохо скрываемые смешки среди сторонников скаланцев. Но Клиа осталась невозмутима.

— Я слышала, как Илбис-и-Тариен из Катме говорил об истории вашего народа. По его же словам. Скала ни разу не выступала в роли агрессора ни по отношению к Ауренену, ни к какой-либо иной стране. Как и вы, мы понимаем, что значит иметь достаточно всего. Благодаря сельскому хозяйству и успешной торговле, да будет благословенна Четверка, нам не приходится охотиться за тем, что плохо лежит. То же самое я могу сказать и о Майсене, она все еще не сдается, хотя практически уже поставлена Пленимаром на колени. Мы сражаемся. Чтобы изгнать агрессора, а не чтобы захватить его земли. При предыдущем Верховном Владыке на протяжении многих лет нам удавалось удерживать Пленимар в пределах его границ. Его сын возобновил старый конфликт. Должна ли я, младшая дочь царицы тирфэйе, напоминать ауренфэйе о их героической роли в дни Великой войны, когда наши народы боролись бок о бок?

Мое горло устало день за днем повторять одно и то же. Если вы не хотите допустить нас к шахтам, продавайте нам железо и позвольте нашим кораблям заходить в Гедре, чтобы покупать металл.

— И так все время, — пробурчал Серегил. — Мы проиграем в войне раньше, чем они решат: причастна ли лично Клиа к убийству Коррута.

— У тебя есть какие-нибудь планы на сегодняшнюю ночь? — Алек нервно покосился на Торсина.

— Мы приглашены на обед в тупу Калади. Я предвкушаю удовольствие, танцуют они замечательно.

Алек откинулся назад, подавив вздох. Тени переместились еще на несколько дюймов, пока Райш-и-Арлисандин и Гальмин-иНсмиус, кирнари Лапноса, препирались по поводу какой-то реки, разделяющей их земли. В конце концов акхендиец в ярости покинул зал заседаний. Эта вспышка послужила сигналом к окончанию дебатов.

— И какое это имеет отношение к Скале? — пожаловался Алек, когда все начали расходиться.

— Борьба за торговые доходы, как всегда, — ответил Торсин. — Сейчас акхендийцы зависят от доброй воли лапносцев — им приходится сплавлять товары в их порты. Если и когда Гедре откроют, Акхенди получит преимущество. Но это только одна из причин, почему Лапнос выступает против предложений Клиа.

— Проклятие, — тихо выругалась принцесса. — Что бы они в конце концов ни решили, это будет иметь отношение к их собственным проблемам, а не к нашим. Да, если бы мы имели дело с единым правителем, все было бы по— другому.

К Клиа подошел распорядитель грядущего пира, и принцесса позволила вывести себя из зала для приватной беседы.

Серегил вопросительно посмотрел на Алека.

— Ты что-то хочешь мне сказать, как я понимаю?

— Не здесь.

Дорога домой показалась им очень долгой. Когда наконец они очутились в своей комнате, Алек прикрыл дверь и прислонился к ней спиной.

— Сегодня я встретил руиауро.

Выражение лица Серегила не изменилось, но Алек заметил, как вдруг плотно сжались губы друга.

— Он просил, чтобы сегодня ночью мы пришли в Нхамахат. Вдвоем.

Серегил по-прежнему молчал.

— Кита намекал, что у тебя… ты их недолюбливаешь.

— Недолюбливаю? — Серегил поднял бровь, как будто размышляя, удачное ли это слово. — Да, можно сказать и так.

— Но почему? Тот, которого я встретил, показался мне добрым, хоть и немного эксцентричным.

Серегил скрестил руки на груди. Алеку примерещилось, или друга действительно била дрожь?

— Во время суда надо мной, — Серегил говорил так тихо, что Алеку пришлось напрягать слух, — явился руиауро и сказал, что я должен быть доставлен сюда, в Сарикали. Никто не знал, что и подумать Я уже во всем признался…

Он запнулся; страшное воспоминание благодаря восприимчивости, рожденной талимениосом, заставило Алека испытать мгновение паники, в глазах у него потемнело, дыхание стеснилось.

— Они пытали тебя? — прошептал Алек, собственные воспоминания усугубили впечатление, юноша почувствовал тяжесть в желудке.

— Не в том смысле, что ты думаешь. — Серегил подошел к сундуку с одеждой, откинул крышку и принялся рыться в вещах. — Это было очень давно. Не имеет значения.