Роберт Фленаган - Черви

• Название: Черви
• Автор: Роберт Фленаган
• Издательство: Военное издательство Министерства обороны СССР
• Жанр: Современная проза
• Год: 1980

Роман о морской пехоте США.

---

— Сержант!

— Слушаю, сэр!

— Где весь этот день будет находиться ваш взвод? В казарме?

— Как прикажете, сэр. Если вам так удобнее, мы их можем и в казарме подержать. Найдется, чем заняться.

— Штаб-сержант Магвайр не будет против?

— Конечно, нет, сэр!

— В таком случае было бы хорошо, если б взвод сегодня посидел в казарме. Может быть, мне кто-нибудь еще понадобится.

— Слушаюсь, сэр! Что-нибудь еще изволите? — Мидберри с трудом подавил желание улыбнуться, как Магвайр. Да, нет, пожалуй, это было бы уж слишком нахально. У него за спиной нет ведь такой легендарной репутации, как у штаб-сержанта.

— Я думаю, что после допроса этих шестерых смогу побеседовать еще кое с кем. Не очень ведь правильно беседовать только с теми, кого вы мне укажете. Кстати, кто из вас этот список готовил — вы или штаб-сержант?

— Моя работа, сэр. Хотел просто помочь вам. Облегчить, так сказать, ведение следствия…

— Я тоже так подумал…

— О чем это вы, сэр?

— Да о том, кто список составлял. Сам он или вам поручил?

— Ах, это. — Мидберри толком не мог сообразить, следует отвечать или нет. Но ведь Магвайр всегда учил его ни за что не отдавать инициативу. — Сэр, — обратился он, — так, может быть, вы сами тогда будете вызывать свидетелей?

— Ну нет, сержант, — лейтенант сразу почувствовал издевку. — Эту обязанность вы уж, пожалуйста, возьмите на себя.

— В таком случае, — Мидберри направился к двери, — может, и начнем?

— Давайте. Сперва тех, кто в списке. Постройте их в коридоре. Я буду по одному вызывать.

— Слушаюсь, сэр!

— И кроме того, сержант…

— Есть, сэр.

— Этот стул… — Лейтенант был явно в замешательстве, — может быть, его все же лучше вон там поставить? — он показал в сторону умывальников.

Мидберри вопросительно глядел на офицера.

— Поставьте его там, сержант…

Ничего не ответив, Мидберри взял стул и переставил на новое место. Спросил, не надо ли еще чего. В голосе его все явственнее звучало открытое презрение. Но лейтенант, казалось, ничего не замечал. Ни самого вопроса, ни тона, каким он был задан. Он был погружен в раздумье, только все потирал рукой подбородок.

— А может, лучше все же здесь? Около двери? — и он показал место.

«Ну и сукин же ты сын, — подумал в сердцах Мидберри. — Настоящий подонок. Делать, что ли, нечего?» Однако стул переставил.

Лейтенант все никак не мог решиться. В конце концов стул оказался там. куда был поставлен в самом начале. Лейтенант уселся, осмотрелся кругом.

— Извините за беспокойство, сержант.

— Ну, что вы, сэр. Пожалуйста. Может, что-нибудь еще?

— Нет, ничего. Вызывайте, пожалуйста, первого свидетеля.

— Слушаюсь, сэр. — Мидберри подождал, не пожелает ли офицер еще чего, но тот молчал и как-то странно глядел на него.

— Вы что-то хотите сказать, сержант?

— Никак нет, сэр. Мне казалось, что вы…

— Ах, вот что. В таком случае я жду свидетеля.

Мидберри четко повернулся, вышел из предбанника. «Что ж, пока что все вроде нормально идет. Черт с ним, с этим спесивым пижоном. Строит из себя этакого великого сыщика. Тоже мне шишка на ровном месте. Да еще со своим голливудским пугачом с перламутровой рукояткой. И на кой черт он ему? Ведь только мешает. Да и выглядит как опереточный герой. И нашел куда с этакой пукалкой являться — в казарму. Кому он тут нужен? Надо же так вырядиться. Тем лучше для нас. Новобранцы и так офицерам не больно-то доверяют. А этакий хлыщ и вовсе их оттолкнет. В морской пехоте испокон веку презирают пижонов и воображал. От таких всегда один вред. И в казарме, и в бою. Живет вот такой по учебничку, от сих и до сих, все строго, как положено, В сторону, упаси господь, ни шагу. А попробуй в жизни вот этак».

Он увидел, что Магвайр высунулся из дверей сержантской и машет ему оттуда рукой.

— Ну, как? Господин «генерал» готов приступить?

— Готов вроде.

— Покажи-ка список. Так, ладненько. Начинать, пожалуй, лучше всего с Уэйта.

— А я думал, его последним.

— Да? — Магвайр почесал в затылке. — Думаешь, так? Да нет, пожалуй… На первых ведь он не очень шибко нажимать будет. Мол, дальше видно будет. А как увидит, что они все повторяют одно и то же, так заведется, начнет давить. В общем, давай так: первым Уэйта, потом Адамчика и Брешерса. А дальше уж как хочешь: Логана, Тейлора, Мура. Тут уж не страшно.

— Сами-то с Уэйтом не потолкуете сперва?

— А зачем? Ты только скажи ему, чтоб не забывал прошлую ночь. Ну и выпуск, конечно. Увидишь, все будет о'кей. Действуй!

Мидберри понимающе кивнул:

— Этот Шерлок Холмс требует, чтобы все стадо сидело на месте. Говорит, что, может, захочет еще с кем-нибудь потолковать. Кроме тех, что в списке.

— Гляди-ка, какая еще хреновина выискалась. — Магвайр зло выругался. — Другой раз прямо ума не приложу, откуда только таких дерьмоедов выкапывают. Ну надо же!

— А вы видели, какая у него рукоятка у револьвера?

Магвайр понимающе кивнул, и Мидберри прямо зашелся от хохота. Ему было очень приятно, что Магвайр сегодня во всем соглашается с ним, особенно в отношении лейтенанта. Это даже сняло неприятный осадок, оставшийся на душе после того, как Магвайр вместе с лейтенантом несколько минут назад делали вид, будто кроме них двоих никого в сержантской не было.

Сейчас же ему вдруг показалось, что они с Магвайром давно уже стали настоящими напарниками, что никогда еще у них не было такого полного единодушия и взаимопонимания.

Наконец-то, думал Мидберри, Магвайр начинает ему доверять по-настоящему или, по крайней мере, осознает, что у него нет никакого другого выхода. Во всяком случае, их уже можно считать сработавшейся парой. А то, что этот лейтенантик является их общим противником, только еще больше подчеркивает важность единства и взаимной поддержки. И Магвайр, наверно, понимает это. Дай-то бог!

— Так я, пожалуй, пойду, — сказал он. — Приготовлю Уэйта и всех остальных.

— Добро. А потом вернись сюда, посидишь в сержантской. Мне надо будет смыться на полчасика.

Последние слова несколько озадачили Мидберри. С чего это вдруг Магвайру понадобилось бросать его в такое время? Подумав, он все же решил спросить.

— К зубному тороплюсь, — ответил штаб-сержант, быстро взглянув на часы. — Обещал в девять дочку забрать. Ей ведь еще в школу успеть надо.

— Ах, вот оно что. — Мидберри даже вздохнул от облегчения. — Тогда давайте. Увидимся еще.

Он прошел в кубрик, вызвал Уэйта. Тот выскочил из-за койки уже готовый, вытянулся перед сержантом. Когда подходили к двери в коридор, Мидберри остановился и, глядя солдату прямо в глаза, негромко передал ему то, что велел Магвайр, — о прошлой ночи и предстоящем выпуске.

— Ты это хорошо запомни, парень, — сказал он. — Это все ведь для твоего же блага. Понял? Так же, как и то, что я передал сержанту Магвайру наш с тобой разговор. Я хотел одного: чтобы ты с панталыку не сбился. Зря здесь никто никого не мордует, а что делается, так только для вашего блага. Запомни! Нам ведь тоже от этого удовольствия особого нет. Ясненько? А теперь ступай к лейтенанту. Расскажешь все, как договорились. Будешь в порядке, значит, через неделю — выпуск, и до свидания. Потом сам поймешь, что сделал верно. Давай!

— Есть, сэр!

— А коли лейтенант спросит, что это у тебя с губой, скажешь, что, мол, подрался с кем-нибудь. Добро?

— Так точно, сэр!

— Ну, с богом! Он уже там, поди, заждался.

«Почему же я все-таки никак не могу отделаться от мысли, что во всей этой истории с зубным врачом что-то не так?» — размышлял Мидберри. Ведь то, что Магвайр груб и жесток, вовсе не означает, что ему не свойственно ничто человеческое. Будь он действительно чудовищем, этаким монстром, Мидберри давно уже решительно выступил бы против него. Однако этого не случилось. А все потому, что он убедился, что при всех явных недостатках Магвайру тем не менее присущи и какие-то положительные черты, человеческие качества. Конечно, их не могли видеть солдаты или тем более этот лейтенантик. А вот Мидберри их видел, знал о них. Так почему же Магвайр, будучи хорошим отцом и семьянином, вдруг, приходя в казарму, совершенно преображается, превращается в настоящего зверя? Ну как он мог вот так походя двинуть Купера ногой в пах, сделать его на всю жизнь калекой? Или заставить Дитара, как собаку, ползать на карачках и выть на всю казарму? Ну, пусть с Купером — это несчастный случай. Будем так считать. Такое в конце концов со всяким может случиться. Ну, а Дитар? Или, может быть, все дело в том, что у них с Магвайром просто работа такая? Тяжелая, изнурительная, грубая работа, которая и людей делает такими же тяжелыми и грубыми. Что эти золотые козырьки знают о том, как надо обучать новобранца? Трижды прав Магвайр, когда говорит, что у их начальства всего лишь одна забота: выдумывать всякие там требования и нормативы. А бедняги сержанты изволь всякий раз расшибаться в лепешку, чтобы выполнять их. Так что если кто и виноват в том, что случилось с Купером, Дитаром, Клейном и другими, то никак уж не сержанты. Виновато начальство. Оно и никто кроме. Все эти спесивые и чванливые золотые козырьки снизу доверху, аж до самого командующего, а может быть, и повыше. «Эс-ин», что? Он ведь всего лишь исполнитель. Приказали, он и делает, только и всего. А что попишешь? Не он же придумал закон, что в морской пехоте из сырой человеческой глины делают настоящих парней, верных солдат и испытанных бойцов. Этот закон и до него существовал, и после него останется. Кругом вон только и слышишь: «Ах, какие они мужественные и беспощадные, эти морские пехотинцы! Какие решительные и смелые! Дубленые шеи! Псы дьявола».[19] И все прочее… А фильмы, телепостановки, книги! Все эти дельцы от рекламы, вопящие направо и налево, будто бы морская пехота сейчас уже не та, что раньше, и солдаты в ней тоже не те. Или взять помпезные парады с гремящей медью оркестров и оглушительным грохотом барабанов, с криками, поцелуями, овациями, когда ликующая толпа готова тащить их на руках. Ведь никакой же меры нет. Одурели они все, да и только. А потом стоит чуть-чуть посильнее нажать на какого-нибудь рохлю, самую капельку перестараться, как тут же все летит к чертям собачьим. Да и нажать-то во имя чего? Только чтоб малость обкорнать деревенщину, дать по лапам распущенности, подобрать где-то слабину (вон ведь какие вахлаки приходят, другой раз прямо уму непостижимо). «Эс-ины» ведь это все не для себя же делают, не для своего удовольствия. Они просто вынуждены выполнять то, что требуют те, наверху. Придерживаются нормативов, распоряжений, приказов. А что из этого в конце концов выходит? Ах, грубость! Ах, бесчеловечное обращение с новобранцами! Ах! Ах!