Анна Цомакион - Джузеппе Гарибальди. Его жизнь и роль в объединении Италии

• Название: Джузеппе Гарибальди. Его жизнь и роль в объединении Италии
• Автор: Анна Цомакион
• Издательство: 3bd93a2a-1461-102c-96f3-af3a14b75ca4
• Жанр: Биографии и Мемуары

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.

---

Гарибальди с ружьем в руках, так же, как другие офицеры, затерянный в рядах, послал последний прощальный залп генералу Удино. Народное собрание признало дальнейшее сопротивление невозможным. Пригласили в собрание Гарибальди. Он явился покрытый кровью, закопченный пороховым дымом, и предложил очистить одну половину города и укрепиться в другой.

– Сколько же времени, в таком случае, продлится сопротивление? – спросил кто-то.

– Несколько дней, – отвечал Гарибальди.

После этого ответа решено было сдать город. Римская республика отошла в область истории.

3 июля в четыре часа пополудни французская армия вступила в Рим, неся французское знамя на одном древке с папским. Но в зале народного собрания в Капитолии депутаты продолжали провозглашать республику до той минуты, пока не были вытеснены французскими солдатами. Тогда Гарибальди с 2500 человек пехоты, 400 человек кавалерии и одним горным орудием, сопровождаемый Анитой, вышел из города по направлению к Тиволи. К людям, последовавшим за ним, он обратился с такою речью:

– Вас ожидает зной и жажда днем, холод и голод ночью. Усталость и опасности будут вашей наградой; у вас не будет ни крова, ни отдыха; вам грозит безусловная нищета. Вам предстоят: бодрствования до потери сил, изнурительные переходы и сражения на каждом шагу. Кто любит Италию, следуй за мной!

Гарибальди решил пробраться в Венецию, где не все еще было проиграно. Преследуемый, с одной стороны, австрийцами, с другой – французами, не встречая уже в населении прежнего энтузиазма, он с невероятными трудностями перешел Апеннины, где потерял свой арьергард, уничтоженный в схватке с австрийцами. Совершив этот ужасный переход, Гарибальди пришел в маленькую республику Сан-Марино, которая по счастливой случайности была оставлена австрийцами в покое.

— Мы пришли к вам просить отдыха и хлеба, – сказал он регенту, – солдаты мои сложат свое оружие, и на вашей земле кончится война за независимость Италии. Вам будет принадлежать честь отстоять неприкосновенность тех, кто следовал за мною, и мою собственную.

Регент обласкал Гарибальди, велел накормить его людей, дал помещение раненым и просил только не подвергать республику бедствиям войны. Так как австрийцы требовали от Гарибальди безусловной сдачи, в противном же случае грозили нападением, то, исполняя обещание, данное им регенту, он решил покинуть Сан-Марино и распустил своих солдат, напомнив им, что они могут согласиться только на временную приостановку военных действий, что кровь их до последней капли принадлежит отечеству, и наступит минута, когда они снова будут призваны к оружию.

– Италия, – говорил он, – не должна оставаться обесславленной; мы клянемся посвятить себя ее независимости до последней капли крови, до последнего биения сердца. Смерть в тысячу раз предпочтительнее ненавистного ига чужеземцев. Да здравствует Италия!

250 человек из отряда не захотели расстаться со своим вождем; он велел им собраться, поместил среди них Аниту, готовившуюся через месяц сделаться матерью, а также своего капеллана Уго Басси и ночью прошел сквозь неприятельский лагерь. На следующий день Гарибальди был уже на берегу Адриатического моря. Здесь он разместил своих волонтеров на тринадцати больших рыбацких лодках и поплыл по направлению к Венеции. Уже можно было различить видневшийся вдали город, когда раздалась пушечная пальба с трех австрийских фрегатов, пустившихся в погоню за беглецами. Часть лодок тотчас рассеялась в разные стороны, другие же, находившиеся вблизи лодки Гарибальди, продолжали плыть в прежнем направлении. Видя, что ему не уйти от погони, Гарибальди причалил к берегу и скрылся в соседнем лесу. Голова его была оценена. Анита изнемогала от усталости и лишений; неимоверные трудности похода отняли у нее последние силы. Два дня шел Гарибальди, скрываясь то здесь, то там, неся на руках умирающую Аниту. Измученная жаждой, чувствуя приближение смерти, она не произнесла ни одной жалобы, не издала ни одного стона; последние слова ее относились к детям; она понимала, что не увидит их более. Окрестные жители, сразу узнавшие героя, который не потрудился даже сбрить бороду, везде по мере сил помогали его бегству. Гарибальди спешил в Равенну, но состояние жены заставило его свернуть с дороги и просить гостеприимства на небольшой ферме среди соснового леса. Бедное семейство, жившее в домике, снабдило их водой и небольшим количеством пищи. Гарибальди послал в соседний городок за врачом. Когда по совету последнего укладывали больную в постель, Гарибальди заметил по выражению ее лица, что она расстается с жизнью. “Надеясь исхитить ее из челюстей смерти, – говорит он, – я судорожно сжимал ее пульс для того, чтобы считать последние его биения, я дышал ее скорым дыханием, я губами своими ловил прерывающиеся ее вздохи... Увы! я с благоговением лобзал умирающие губы... Увы! я сжимал в своих объятиях труп!.. я плакал слезами отчаяния...” Измученный лихорадкой, изнемогающий от непосильных трудов, голода и бодрствования, Гарибальди сам еле держался на ногах. В то время, как с нежного личика Аниты постепенно сходили следы вынесенной муки и от холодного дуновения смерти медленно ложилось на него величавое выражение неземного покоя, безумные рыдания Гарибальди так же медленно, так же постепенно утихали и утихли совсем. Незаметно для себя несчастный погрузился в глубокий, тяжелый сон...

Но не дремали преследователи беглеца. Они уже заняли страну и ежеминутно грозили овладеть фермой. Гарибальди снова взял на руки едва охладевший труп своей незабвенной Аниты, отнес его далеко в поле и наскоро зарыл в песке под кустом тайно от всех. Наутро австрийцы заняли ферму, но Гарибальди был уже далеко. Когда миновал первый панический страх, овладевший жителями фермы, никто не мог сказать, где находятся останки несчастной женщины. Через несколько времени они были найдены при обстоятельствах, возмутительным образом оскорбляющих память покойной. Однажды живший на ферме работник заметил собаку, что-то искавшую в поле под сосною; подойдя, он увидел торчавшую из песка наполовину съеденную руку Аниты. Животное собиралось вырыть весь труп. Впоследствии тело было перевезено в Ниццу, а оттуда на остров Капреру.

Анита была единственной серьезной привязанностью Гарибальди. Хотя впоследствии у него было бесчисленное множество романов самого разнообразного характера, но он никогда более не мог так искренно и глубоко привязаться к женщине. Все его последующие мимолетные увлечения носили характер легкого ухаживания или почтительной дружбы и не имели ничего общего с тем чувством, которое привязывало его к преданной ему до самозабвения бразильской амазонке.

Тем не менее, несмотря на беспредельную любовь с обеих сторон, отношения супругов не всегда носили характер безмятежного счастья. Анита жестоко ревновала мужа. Идя рука об руку с любимым человеком, стоя рядом с ним в минуты смертельной опасности, гордо перенося лишения и трудности его походной жизни, Анита требовала для себя одной награды: безраздельной его преданности, исключительного права царить в его сердце. Когда она подозревала, что муж ее увлекается другой женщиной, она являлась к нему с двумя пистолетами, чтобы убить мужа и соперницу. Однажды Гарибальди остриг свои прекрасные золотистые кудри, и, когда его спросили, почему он это сделал, ему пришлось сознаться, что, сделав себя менее привлекательным, он надеялся успокоить ревнивые опасения жены. Много лет спустя, вступив во второй брак, он изменил своему чувству к Аните, но горько пришлось ему искупить эту измену и жестоко поплатиться за необдуманный, легкомысленный шаг.

Глава IV. Война 1859 года

Тюрьма. – Отъезд из Италии. – Танжер. – Отъезд в Америку. – Фабрикант свечей и пожарный. – Путешествие в Китай. – Рейсы в Европу на торговом судне. – Покупка острова Капрера. – “Национальное итальянское общество”. – Граф Кавур и его политическая программа. – Вызов Гарибальди в Турин. – Объявление войны. – Альпийские охотники. – Варезе. – Комо. – Письмо Наполеона III и приказ Виктора Эммануила. – Пребывание в Комо. – Гарибальди в описании русского путешественника. – Трепонти. – Обманутые ожидания. – Волнения в Средней Италии. – Приглашение в Тоскану. – Королевская милость. – Поездка по Средней Италии. – Народные овации. – Воспоминания прошлого. – Тосканская армия. – Второй брак. – Тяжкая обида. – Гарибальди в туринском парламенте. – Капрера

По пятам преследуемый врагами Гарибальди бежал в Тоскану и оттуда в Пьемонт. Здесь ожидали его новые разочарования. По распоряжению правительства он был арестован королевскими войсками и препровожден в Геную, где его заключили в тюрьму. Но в парламенте поднялись голоса в защиту заключенного, и вотировано было категорическое порицание действиям правительства. Последнее, вынужденное уступить общественному мнению, отменило распоряжение об аресте, но этим самым создало для себя еще большие затруднения: король и его министр не знали, как поступить теперь с освобожденным вождем волонтеров.