Яков Абрамов - Роберт Фултон. Его жизнь и научно-практическая деятельность

• Название: Роберт Фултон. Его жизнь и научно-практическая деятельность
• Автор: Яков Абрамов
• Издательство: 3bd93a2a-1461-102c-96f3-af3a14b75ca4
• Жанр: Биографии и Мемуары

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.

---

Это было в 1802 году. Несмотря на неудачу ни Фултон, ни Ливингстон не пали духом. Фултон снова засел за теоретическую разработку вопроса, что побудило его вновь вернуться к лопатчатым колесам, которыми он некогда увлекался и которые предлагал графу Стенгопу еще в 1793 году. По этой системе компаньоны и решили построить большое паровое судно.

Предварительно Фултон точно вычислил сопротивление, которое необходимо преодолеть, чтобы сообщить судну движение. На основании этого вычисления он определил силу, какую должна иметь паровая машина. Вместе с тем Фултон обратил особое внимание на прочное выполнение всего механизма. Однако несмотря на всю свою предусмотрительность, он сделал огромное упущение, отразившееся самым гибельным образом на всем деле: лодка, построенная в начале 1803 года на Сене, оказалась слишком слаба для огромной паровой машины, поставленной на нее, и перед самым опытом во время внезапно разразившейся бури расселась и утонула. Есть, впрочем, другое известие, утверждающее, что судно потонуло не от бури и излишней тяжести, а от злоумышленных действий завистников Фултона.

Как бы то ни было, положение Фултона оказалось очень тяжелым. Он уже дважды вводил Ливингстона в непреднамеренные расходы; продолжать дело становилось крайне дорогим. Многие на месте Ливингстона, конечно, оставили бы убыточное предприятие. Но это был не такой человек. Он верил в идею пароходства и не сомневался, что будущие выгоды, которые принесет осуществление этой идеи как вообще промышленности, так и в частности ему, Ливингстону, как компаньону изобретателя, с лихвой покроют все расходы. К тому же, чем он ближе знакомился с Фултоном, тем сильнее становилась его уверенность в том, что именно этому человеку суждено разрешить вопрос о применении пара в судоходстве. И он не только готов был приносить дальнейшие жертвы для любимого дела, но и сумел преодолеть то стеснение, которое чувствовал Фултон, тратя (пока безрезультатно) средства Ливингстона на производство опытов. История, отметив Фултона как одного из самых видных благодетелей человечества, не должна забывать и Ливингстона, без которого Фултону едва ли удалось бы осуществить свою великую идею.

Снова Фултон принялся за работу. Прежде всего он вынул из воды машину, стоявшую на затонувшем судне. При этом, чтобы ускорить работы и сохранить машину от поломки при подъеме из воды, Фултон сам работал во главе рабочих, не гнушаясь лично лезть в воду наравне с простыми рабочими. По счастью, весь аппарат оказался целым. Немедленно стали строить более прочное и больших размеров судно. Оно имело пятнадцать с половиной сажени в длину и три с половиной аршина в ширину. Судно было построено быстро, и 9 августа 1803 года произведен первый опыт. На опыт собралось множество публики, в том числе и несколько членов Парижской академии. В присутствии этих многочисленных зрителей судно плавало полтора часа, делая по течению 5 верст в час и против течения – 4 версты. Судно оказалось очень удобным для управления.

Как ни скромны приведенные цифры скорости первого парового судна Фултона, достигнутый им успех был громадным. Главное – судно могло идти против течения почти с такой же быстротой, как и по течению, и притом им оказывалось очень удобно управлять. Что же касается скорости движения, то увеличение ее являлось только вопросом времени и улучшения машины.

Итак, вопрос был решен. Опыт удался, и от опытов теперь оставалось перейти уже к настоящему пользованию великим изобретением. Человеческая косность, однако, так велика, что Фултону пришлось еще долго ждать, когда наконец его великая идея стала приносить практическую пользу человечеству.

Прежде всего компаньоны, Фултон и Ливингстон, обратились к французскому правительству с предложением строить для его надобностей паровые суда. Бонапарт, помнивший Фултона со времени его опытов над подводным судном, самым решительным образом отклонил это предложение, произнеся при этом фразу, ставшую знаменитой, – об «идеологах», от которых ничего путного нельзя ожидать. Эта фраза лишила Францию всех тех преимуществ и выгод, которые неизбежно получает страна, первая эксплуатирующая великое изобретение.

Несмотря на то, что опыт с судном Фултона был произведен в присутствии нескольких тысяч зрителей, что судно это стояло на виду всего Парижа на Сене и что об изобретении Фултона говорили все французские журналы, во Франции не нашлось капиталистов, которые обратили бы внимание на великое изобретение и приняли бы на себя его эксплуатацию.

Еще удивительнее, что Парижская академия, члены которой (Кузен, Боссю, Карно, Перье, Прони и Вольней) присутствовали при испытании Фултонова судна, ровно ничего не сделала ни для того, чтобы убедить правительство в ошибочности его взгляда на значение изобретения Фултона, ни для того, чтобы удержать это изобретение для французской промышленности. Мало того, академия не удостоила Фултона даже ни одним из имевшихся в ее распоряжении способов вознаграждения, которыми она увенчивала научные и технические успехи.

Очевидно, тогдашнее общество совсем не понимало всего значения применения пара в судоходстве, не предвидело тех великих последствий, которые будет иметь изобретение Фултона, этого «идеолога» и «пустого мечтателя», как называл его Бонапарт.

Фултону нечего было больше ожидать от Франции, незачем было оставаться далее в этой стране. Если где он и мог еще ожидать настоящей оценки для своего изобретения, то разве только в Америке. И Фултон решил возвратиться на родину, чтобы начать там дело практического применения пароходства.

Глава IV. Фултон в Америке. Его торжество

Привилегия плавания по Гудзону. – Заказ машины Уатту. – Предложение покупки подводного судна. – Постройка первого парохода «Клермонт». – Материальные затруднения. – Первый опыт плавания на «Клермонте». – Объявление о рейсах между Нью-Йорком и Албани. – Первый пассажир. – Торжество Фултона. – Развитие пароходства. – «Фултон Первый». – Смерть Фултона

Потерпев неудачу во Франции, Фултон и Ливингстон обратились к Америке. По их ходатайству штат Нью-Йорк выдал им двадцатилетнюю привилегию плавания на пароходах по Гудзону при условии выстроить в течение двух лет пароход, который будет идти против течения Гудзона со скоростью не менее 6 верст в час. Получив эту привилегию, Ливингстон и Фултон заказали знаменитому Уатту, изобретателю паровой машины, и его компаньону Больтону, который по отношению к Уатту играл такую же роль, как Ливингстон по отношению к Фултону, паровую машину в 18 сил особого устройства, спроектированного Фултоном. Особенности эти давали машине способность проявлять нужную силу при наименьшем размере ее самой. Фултон отправился в Англию для надзора за изготовлением заказанной машины.

В Англии, где прежде ни на одно из изобретений Фултона не обращали внимания, теперь относились к нему совсем иначе. Особенно интересовались англичане подводным судном, изобретенным Фултоном. Лорд Стенгоп, отношения которого с Фултоном начались, как указано выше, еще в 1793 году, произнес в парламенте речь, в которой самыми яркими красками изобразил опасность, угрожающую английскому флоту, если какая-нибудь страна воспользуется подводным судном Фултона для борьбы с этим флотом. Английское правительство предложило Фултону за его изобретение 15 тысяч долларов. Для Фултона это были очень большие деньги, и они были бы ему очень кстати теперь, когда он собирался осуществить наконец на практике свою идею пароходства. Но деньги эти предлагались с условием, что Фултон ни в какой другой стране не будет делать опытов со своим подводным судном и что английское правительство, купив секрет, также не воспользуется им. Словом, английское правительство в своекорыстных целях намеревалось уничтожить саму идею подводного судна. Такое предложение было слишком унизительно для Фултона, и он отверг его.

Между тем завод Уатта и Больтона изготовил паровую машину сообразно заказу Фултона, и он отправился с машиной в Нью-Йорк, куда и прибыл в декабре 1806 года. Ливингстон вернулся сюда несколько раньше, и они приступили к постройке парохода, который мог бы уже служить для практических целей.

Первый пароход, выстроенный Фултоном, был назван им «Клермонтом». Вместимость его по-тогдашнему была значительна – 150 тонн. Он имел двадцать три с половиной сажени длины и две и одну треть сажени ширины, издержки по постройке этого судна и установке машины были настолько велики, что Ливингстон, уже истративший значительную часть своего состояния на предварительные опыты во Франции, боялся, что он не сможет довести дело до конца. Ливингстон и Фултон стали искать компаньона, который принял бы на себя треть расходов и пользовался бы за то третьей частью будущей прибыли. Оказалось, что Фултон напрасно возлагал свои надежды на Америку: и здесь, как во Франции, не оказывалось охотников тратить свои деньги на то, что казалось всем практичным людям чистым безумием. Это лишний раз показывает все значение для истории пароходства Ливингстона, который истратил все свое состояние на осуществление «безумной мечты» и без которого Фултон не мог бы довести своего дела до конца.