Андрей Каменский - Даниель Дефо. Его жизнь и литературная деятельность

• Название: Даниель Дефо. Его жизнь и литературная деятельность
• Автор: Андрей Каменский
• Издательство: 3bd93a2a-1461-102c-96f3-af3a14b75ca4
• Жанр: Биографии и Мемуары

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.

---

Основанием для «Робинзона Крузо» послужил факт из действительной жизни, сообщенный в первый раз в 1712 году капитаном Роджерсом в издании, посвященном описанию его путешествия, и между прочим рассказанный в 1713 году в журнале «Англичанин» знаменитым Стилем, который сам видел Александра Селькирка, героя описанных приключений, бывшего в то время в Лондоне. По этим данным, Александр Селькирк, родившийся в 1676 году в графстве Файф в Шотландии, поступил в 1703 году матросом на корабль капитана Дампьера, предпринявшего экспедицию в Южный океан. Поссорившись с капитаном корабля, он дезертировал на остров Хуан-Фернандес в 1704 году и прожил там один четыре года и четыре месяца, пока его не забрал на свой корабль капитан Роджерс. Селькирк прослужил у него два года в качестве боцмана и в 1711 году прибыл в Англию. Таковы фактические данные, на основании которых Дефо создал свое знаменитое произведение.

Если допускать предшественников у Ричардсона и Филдинга, то родоначальником английского реального романа должен быть признан Даниель Дефо, хотя он не оставил нам полной картины нравов своего времени, не создал вечно живых типов, как, например, сквайр Вестерн Филдинга или сэр Чарльз Грандисон Ричардсона, и хотя его скорее можно считать за неподражаемого рассказчика, чем за романиста в строгом смысле слова. Так или иначе, появление «Робинзона Крузо» открывает целую новую эру в этом роде литературы, начиная со средневекового испанского романа и кончая модными произведениями m-me Скюдери во Франции или миссис Афры Бен в Англии. Его можно назвать, употребляя выражение Тэна, антироманическим романом, то есть романом, не ограничивавшимся единственной целью, воздействовать на воображение. Это было чтение для положительных умов, дававшее картины действительной жизни, с описаниями обыкновенных людей, с нравственною подкладкой и рассуждениями о мотивах, руководивших их действиями. По справедливому замечанию того же Тэна, это был точно строгий голос народа, внезапно раздавшийся среди порочной роскоши и испорченности, которыми была проникнута жизнь высших классов того времени.

Во всех беллетристических произведениях Дефо («Молль Флендерс», «Записки кавалера», «Полковник Джек», «Дневник чумного года» и др.) виден пуританин, человек из народа, обладающий религиозным чувством, не брезгавший самыми низменными сюжетами и постоянно стремившийся к нравственной реформе. Дефо весь был проникнут сознанием тяжести и ответственности своего труда, и его собственные слова: «Человек, который хочет бороться с течениями своего времени, должен опираться на неопровержимую правду…» – лучше всего характеризуют его как писателя…

Он обладал умом вполне приспособленным для такой тяжелой работы. Это был точный, строгий, положительный человек, лишенный чувства изящного и неспособный к порывам энтузиазма. Его тяжеловесные поэмы, и особенно «Божественная справедливость», трактующая на 320 страницах о прирожденных правах человека, могут служить лучшим подтверждением этого. Его воображение имеет чисто деловую подкладку, и в своей беллетристике он строго держится фактической стороны. В «Робинзоне Крузо» он приводит счета, накладные, судовые журналы, направления ветра, гидрографию и географическое описание острова; автор как будто сам испытал то, о чем рассказывается в его книге, и переделал своими руками все работы своего героя; таким образом, иллюзия получается полная; читателю невольно кажется, что он видит перед собой всю обстановку Робинзона и переживает вместе с ним все описываемые события. Неподражаемый реализм описаний Дефо доходил до такой степени совершенства, что вводил в заблуждение не только его современников, но и людей последующих поколений. Известно, что знаменитый лондонский врач, д-р Мид, живший в одно время с Дефо, считал «Дневник чумного года» подлинными мемуарами очевидца, а знаменитый лорд Чатам позже принял «Записки кавалера» за настоящие записки одного из последователей Карла I, сражавшегося с парламентскими войсками Кромвеля.

Кроме того, Робинзон Крузо (и в этом, пожалуй, заключается главное достоинство романа с художественной стороны) представляет совершенный тип своей расы, во многом сохраняющий значение и до сих пор. Ту же несокрушимую волю и энергию, то же скрытое пылкое воображение, ту же способность к неустанному труду, отличающие англосаксонское племя, мы видим и теперь в эмигрантах и скваттерах Америки и Австралии. Робинзона преследует одна мысль, и ни убеждения родных, ни постигшее его в начале путешествия кораблекрушение, ни рабство у мавров не могут заставить упрямца отказаться от нее. Наконец корабль разбивается; Робинзон выброшен один на необитаемый остров. И тут проявляется во всей своей силе врожденная энергия его: подобно своим потомкам-эмигрантам, пионерам Америки и Австралии, он один на один борется с теми трудностями, которые создает ему природа, и сызнова проделывает всю ту работу, на которую потребовалось столько усилий человечества. Он является изобретателем и, не умея до того времени владеть инструментом, становится искусным работником, познавшим всевозможные ремесла. «Строго обсудив в своем уме все стороны дела, – говорит он, – и сделав из этого разумный вывод, каждый человек со временем может сделаться мастером известного ремесла. До тех пор я не прикасался ни к одному инструменту, но по прошествии известного времени благодаря труду, настойчивости и сметке я увидел, что могу сделать все, что мне требовалось, особенно если бы у меня были инструменты». В нем видно то спокойное удовольствие, которое чувствует человек, добившийся успеха благодаря тяжелому труду. Американский скваттер, подобно Робинзону, смотрит довольным взглядом на окружающие его предметы домашней обстановки не потому только, что они полезны, но и потому, что это дело его рук. Робинзону приятно вернуться к своему домашнему очагу: все способствующее его комфорту сделано им самим, и, садясь за свой скромный обед, он чувствует себя господином всего окружающего: «Точно король», как говорит он. Глубокая вера наконец пробуждается в этом возбужденном, некультивированном уме, который в продолжение восьми лет был весь поглощен только одною физическою работой для удовлетворения насущных потребностей, – пробуждается особенно ввиду постоянного беспокойства и одиночества. Робинзона обуревают всякие видения и фантазии; то ему кажется, что след, оставленный на песке, принадлежит самому дьяволу, и он серьезно рассуждает об этом; то под влиянием страшного сновидения он просыпается в ужасе ночью и кается в своих грехах. Он открывает Библию и нападает прямо на стих «Приидите ко Мне все труждающиеся, и Я успокою вас», который, по его словам, «совсем подходит к нему». Увидев колосья дикорастущего ячменя, Робинзон восклицает, что «они выросли чудесным образом, по повелению Самого Бога!» Тут начинается его духовная жизнь; он находит могучую опору в Библии, которая не покидает его, дает ему ответы на все духовные вопросы, возникающие в его уме и сердце, – и он уже не чувствует своего одиночества. В этом отношении Робинзон является совершенным прототипом современного американского скваттера, пробивающего себе дорогу, – в одиночку, с топором и Библией в руках, – в самых диких лесах «дальнего Запада». При таком душевном настроении, при такой энергии и способности к труду чего только не может сделать человек?

В течение пяти лет после выхода «Робинзона Крузо» появился целый ряд изданий Дефо в том же роде. Это были рассказы о похождениях и подвигах разных пиратов и искателей приключений, вроде знаменитых в то время капитана Авери и полковника Джека; таковы, например, «Записки кавалера», «Дневник чумного года», жизнь известной авантюристки Молль Флендерс, приключения славного своими побегами вора Джона Шепперда, пользовавшегося за свою невероятную ловкость и добродушие большой популярностью среди народа, и так далее.

Кому случалось читать, кроме «Робинзона Крузо», другие его вымышленные описания морских путешествий и приключений на море, тот невольно поражается близким знакомством Дефо не только с географией, но со всеми подробностями судовой жизни, с нравами матросов и даже с техническими деталями морского дела. При всех подобных описаниях он видимо чувствует себя как дома, и никому еще не удалось заметить какую-либо неточность или грубую ошибку в этих морских рассказах. Помимо своего собственного опыта, который был все же незначителен, Дефо, очевидно, почерпал необходимые материалы для своих мастерских картин морской жизни, дышащих реальною правдою, не только из своей библиотеки, заключавшей множество сочинений по части путешествий и экспедиций знаменитых мореплавателей, но и из личных рассказов самих действующих лиц – смелых авантюристов, которых развелось так много после войны за испанское наследство.