Александр Дюма - Графиня де Монсоро

• Название: Графиня де Монсоро
• Автор: Александр Дюма
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-19944-0

Действие романа знаменитого французского писателя Александра Дюма происходит в эпоху гугенотских войн, во времена правления Генриха III. Но исторические события – описанные ярко и убедительно – являются лишь фоном сложной любовной интриги. Коварству, развращенности и лицемерию королевского двора автор противопоставляет благородство, искренность и верность бесстрашного графа де Бюсси и его возлюбленной Дианы.

---

Келюс ответил рубящим ударом, но разрубил всего лишь деревянный брус.

Можирон тут же напал на Антрагэ с фланга. Антрагэ обернулся.

И в это мгновение Келюс пролез под загородкой.

– Ему конец, – сказал Шико.

– Да здравствует король! – закричал д’Эпернон. – Смелей, мои львы! Смелей!

– Извольте молчать, сударь, – сказал Антрагэ. – Не оскорбляйте человека, который будет драться до последнего дыхания.

– И того, который еще не умер, – вскричал Ливаро.

И в ту минуту, когда никто уже о нем не думал, страшный, весь в крови и грязи, он поднялся на колени и вонзил свой кинжал между лопатками Можирона, который рухнул бездыханным, прошептав:

– Иисусе Христе! Я убит.

Ливаро снова свалился без сознания: предпринятое усилие и гнев исчерпали последние его силы.

– Господин де Келюс, – сказал Антрагэ, опуская шпагу, – вы храбрый человек, сдавайтесь, я предлагаю вам жизнь.

– А зачем мне сдаваться? – возразил Келюс. – Разве я лежу на земле?

– Нет. Но на вас места живого нет, а я невредим.

– Да здравствует король! – крикнул Келюс. – У меня еще есть моя шпага, сударь.

И он бросился на Антрагэ, тот отбил удар, несмотря на всю его молниеносность.

– Нет, сударь, ее у вас больше нет, – сказал Антрагэ, схватившись рукой за клинок возле эфеса.

Он вывернул Келюсу руку, тот выпустил шпагу. Антрагэ всего лишь слегка обрезал себе палец на левой руке.

– О! – возопил Келюс. – Шпагу! Шпагу!

Как тигр, прыгнул он на Антрагэ и сжал его в железном объятии.

Антрагэ, не пытаясь разомкнуть это кольцо, перехватил шпагу в левую руку, а кинжал – в правую, и принялся, без остановки и куда попало, наносить удары Келюсу. При каждом ударе Антрагэ заливало кровью противника, но ничто не могло вынудить Келюса разжать руки; на каждую рану он отвечал восклицанием:

– Да здравствует король!

Он ухитрился даже задержать наносившую удары руку, обвиться вокруг своего невредимого врага, словно змея, и стиснуть его и руками и ногами.

Антрагэ почувствовал, что ему не хватает дыхания.

Он зашатался и упал.

Но, казалось, все в этот день оборачивалось ему на пользу: упав, он, можно сказать, удушил своей тяжестью несчастного Келюса.

– Да здравствует ко… – прошептал Келюс в агонии.

Антрагэ высвободился наконец из его объятий, приподнялся на одной руке и нанес Келюсу последний удар – прямо в грудь.

– Получай, – сказал Антрагэ, – теперь ты доволен?

– Да здрав… – выговорил Келюс уже с полузакрывшимися глазами.

Все было кончено. Безмолвие и ужас смерти воцарились на поле боя.

Антрагэ поднялся на ноги, весь покрытый кровью, но кровью своего противника. У него же самого, как мы уже сказали, был лишь небольшой порез на руке.

Испуганный д’Эпернон осенил себя крестным знамением и бросился прочь оттуда, словно преследуемый страшным призраком.

Антрагэ обвел взглядом своих друзей и врагов, мертвых и умирающих. Так, должно быть, глядел Гораций на поле битвы, решившей судьбы Рима.

Шико подбежал к Келюсу, у которого кровь текла из девятнадцати ран, и приподнял его.

Движение вернуло Келюса к жизни.

Он открыл глаза.

– Антрагэ, честью клянусь, – сказал он, – я не виновен в смерти Бюсси.

– О! Я верю вам, сударь, – произнес тронутый Антрагэ, – я вам верю.

– Бегите, – прошептал Келюс, – бегите. Король вам не простит.

– Я не оставлю вас так, сударь, – сказал Антрагэ, – даже под угрозой эшафота.

– Бегите, молодой человек, – сказал Шико, – не искушайте бога. Вас спасло чудо, не требуйте двух чудес за один день.

Антрагэ подошел к Рибейраку, тот еще дышал.

– Ну что? – спросил Рибейрак.

– Мы победили, – ответил Антрагэ тихо, чтобы не оскорбить Келюса.

– Благодарю, – сказал Рибейрак. – Уходи.

И он снова потерял сознание.

Антрагэ подобрал свою шпагу, которую выронил во время борьбы, а затем – шпаги Келюса, Шомберга и Можирона.

– Прикончите меня, сударь, – сказал Келюс, – или оставьте мне мою шпагу.

– Вот она, граф, – сказал Антрагэ, с поклоном, исполненным уважения, протянув Келюсу шпагу.

На глазах раненого блеснула слеза.

– Мы могли бы стать друзьями, – прошептал он.

Антрагэ протянул ему руку.

– Добро! – сказал Шико. – Это воистину по-рыцарски. Но беги, Антрагэ, ты стоишь того, чтобы жить.

– А мои товарищи? – спросил молодой человек.

– Я о них позабочусь так же, как о друзьях короля.

Антрагэ накинул плащ, который подал ему стремянный, закутался, чтобы не было видно покрывавшей его крови, и, оставив мертвых и раненых в окружении пажей и лакеев, скрылся через ворота Сент-Антуан.

Глава LVIII Заключение

Король, бледный от беспокойства и вздрагивающий при малейшем шуме, мерил шагами оружейную палату, прикидывая, как человек, искушенный в таких делах, время, которое должно было понадобиться его друзьям, чтобы встретиться с противниками и сразиться с ними, а также все проистекающие из их характеров, силы и ловкости возможности – хорошие и дурные.

– Сейчас, – сказал он сначала, – они идут по улице Сент-Антуан. А теперь входят в загон. Обнажают шпаги. Теперь они уже дерутся.

И при этих словах несчастный король, весь дрожа, стал молиться.

Но благочестивые молитвы, которые шептали его губы, не затрагивали души, поглощенной иными чувствами.

Через несколько минут король поднялся с колен.

– Хотя бы Келюс вспомнил, – сказал он, – о том контрударе, который я показал ему: парировать шпагой и ударить кинжалом. Шомберг, тот – человек хладнокровный, он должен убить этого Рибейрака. Можирон, если не случится какого-нибудь несчастья, легко одолеет Ливаро. Но д’Эпернон! О! Он погиб. Хорошо еще, что именно его я люблю меньше, чем всех остальных. Но дело не только в его смерти, вот что худо: как бы, когда он умрет, Бюсси, этот страшный Бюсси, не бросился на других. Он всюду поспеет! Ах! Бедный мой Келюс! Бедный Шомберг! Бедный Можирон!

– Государь, – донесся из-за двери голос Крийона.

– Как! Уже?! – воскликнул король.

– Нет, государь, у меня нет никаких известий, кроме того, что герцог Анжуйский просит разрешения побеседовать с вашим величеством.

– А зачем? – спросил король через дверь.

– Он уверяет, что пришло время рассказать вашему величеству, какого рода услугу он вам оказал, и что его сообщение несколько успокоит волнение вашего величества.

– Хорошо, ступайте за ним, – ответил король.

В ту минуту, когда Крийон уже повернулся, чтобы выполнить приказ, на лестнице послышались торопливые шаги и раздался голос, сказавший Крийону:

– Я хочу немедленно говорить с королем.

Король узнал этот голос и сам открыл дверь.

– Входи, Сен-Люк, входи, – сказал он. – Что еще случилось? Но что с тобой, господи Иисусе? Что произошло? Они мертвы?

Сен-Люк, бледный, без шляпы, без шпаги, весь в крови, почти вбежал в комнату.

– Государь, – вскричал он, бросаясь перед королем на колени, – отмщенья! Я пришел просить у вас отмщенья!

– Мой бедный Сен-Люк, – сказал король, – в чем же дело? Говори! Кто мог привести тебя в такое отчаяние?

– Государь, один из самых ваших благородных подданных, один из ваших храбрейших солдат…

Он не смог продолжать.

– А? – откликнулся Крийон, полагавший, что эти титулы, особенно последний, могут относиться только к нему.

– …убит этой ночью, убит предательски, – закончил Сен-Люк.

Король, мысли которого были заняты только одним, успокоился. Это не мог быть никто из его четырех друзей, потому что он виделся с ними утром.

– Предательски убит этой ночью? – переспросил король. – О ком ты говоришь, Сен-Люк?

– Государь, я прекрасно знаю: вы его не любили, – продолжал Сен-Люк. – Но он был верен королю и, в случае необходимости, клянусь вам в этом, пролил бы за ваше величество свою кровь до последней капли. Иначе он не был бы моим другом.

– А-а! – протянул король, начиная понимать.

И мгновенная вспышка, если не радости, то по меньшей мере надежды, озарила его лицо.

– Государь, отомстите за господина де Бюсси, – вскричал Сен-Люк, – отомстите!

– За господина де Бюсси? – переспросил король, делая ударение на каждом слове.

– Да, за господина де Бюсси, которого двадцать убийц закололи этой ночью. И недаром их собралось двадцать, потому что он убил четырнадцать из них.

– Господин де Бюсси мертв…

– Да, государь.

– Значит, он не дерется сегодня утром? – невольно вырвалось у короля.

Сен-Люк бросил на Генриха взгляд, которого тот не смог выдержать. Отвернувшись, король увидел Крийона, все еще стоявшего у дверей в ожидании новых приказаний.

Он сделал ему знак привести герцога Анжуйского.

– Нет, государь, – продолжал тем временем Сен-Люк суровым голосом, – господин де Бюсси не дрался сегодня утром, поэтому я прошу вас не об отмщении, как я ошибочно сказал вашему величеству, но о правосудии. Ибо мне дорог мой король и в особенности честь моего короля, и я считаю, что, заколов господина де Бюсси, вашему величеству оказали весьма плохую услугу.