Кнут Гамсун - Женщины у колодца

• Название: Женщины у колодца
• Автор: Кнут Гамсун
• Издательство: Пг.-М.: Петроград
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1923

«Женщин у колодца» (1920) многие критики считают романом циничным и безысходным, одной из самых сумрачных книг Гамсуна.

В нем рассказывается о вымирании маленькой приморской деревушки, зараженной ложными, с точки зрения автора, ценностями современного мира. Сам сюжет как бы почерпнут писателем из сплетен местных женщин у городского колодца. Однако мелкие происшествия в городе постепенно вырастают в пародию на современную жизнь, в которой «люди наталкиваются друг на друга, переступают друг через друга, одни падают наземь и служат другим мостом, иные умирают – это те, которые трудней всего переносят толчки, наименее способны к сопротивлению, – и они гибнут. Без этого не обходится! Но другие цветут и преуспевают. В этом и заключается бессмертие жизни! И все это было известно тем, у колодца».

Один из самых многозначных и «амбивалентных» героев романа – хромой кастрат Оливер Андерсен, собирающий вокруг себя события городской жизни и являющийся ее отражением. Он, по словам норвежского литературоведа Атли Киттанга, «является гротескным символом современной ущербности, но в то же время его изображению присуща та отчетливая симпатия, которую Гамсун всегда питал к аутсайдерам».

Наталия Будур - «Гамсун. Мистерия жизни»

---

Абель был поразительно прост. Он мог взять книгу в руки и спросить брата:

— Это что за книга?

— Латинская книга. Ты этого не поймёшь.

— А! Значит, она напечатана по-латински.

Франк не отвечал ничего.

— Не хочешь ли ты в воскресенье поехать с нами на лодке? — спросил его Абель.

— А кто же поедет с вами?

— Целое общество, — отвечал Абель, — Маленькая Лидия едет с нами.

— Маленькая Лидия! — повторил насмешливо Франк.

Удивительно глуп этот Абель! Он не чувствует никакого восторга, когда читает книги, и мыслит, как кузнец. Но Франк никогда не интересовался поездками на лодке, а теперь тем более, так как привык оставаться сам с собой. Он даже избегал общества Рейнерта, хотя они были оба студентами и раньше разгуливали вместе. Но Рейнерт слишком уж высокомерно и развязно держал себя на улице. Он носил пальто и на цепочке медальон напоказ и разговаривал, как совершенно взрослый мужчина. Однажды, встретив Фию Ионсен на улице, он поклонился ей и сказал какую-то любезность. Это было уже чересчур, и Фиа молча прошла мимо него. Франк стоял поблизости и Рейнерт хотел и его впутать, поэтому он громко засмеялся и нахально обратился к нему:

— Видал ты, Франк?

Франк тотчас же повернул домой.

Нет, у него было другое дело! Он вовсе не имел намерения шататься с Рейнертом по улицам, раскланиваться с девушками и дамами и провожать их домой. Пустое развлечение! Вместо этого, он иногда шёл на верфь, к Генриксену, который питал большое уважение к такому учёному юноше, как Франк. Порою Франк ходил гулять со старшей из его дочек, Констанцией, и рассказывал ей про другой неизвестный ей мир, другие страны. Констанца была ещё маленькая девочка, но очень понятливая и с большим вниманием слушала его. Да, это были такие приятные прогулки! Франк держал себя у Генриксенов, как настоящий образованный и серьёзный молодой человек, с хорошими манёрами. Его товарищ Рейнерт был совсем другой. Он вёл себя легкомысленно и у него являлось порой желание громко засвистеть или запеть на улице. Но Франк воздерживался от всяких увлечений.

В воскресенье Абель пришёл домой за своими сёстрами и ещё раз спросил Франка.

— Что же, ты не едешь с нами?

— Нет.

— Мы берём с собой провизию, потом пристанем где-нибудь к берегу и будем танцевать. Мы взяли гармонику.

— Нет! — категорически отказался Франк. Однако он долго смотрел им вслед, когда они ушли. Он чувствовал какой-то слабый огонек в своей душе, отражение внешней жизни. Бедняга с самого начала шёл по ложной дороге. Его пульс забился сильнее, его грудь дышала глубже и в его детском восемнадцатилетнем мозгу словно загоралось какое-то странное пламя.

Бабушка его, сидевшая в комнате, была довольна, что он отказался ехать на лодке. Это был настоящий поступок будущего пастора! Ей было приказано не мешать студенту, когда он занимается, но она осторожно открыла дверь и принесла ему чашку кофе. Это было как раз кстати.

— Ты хорошо сделал, что остался дома, — сказала она.

— А что мне там делать? — отвечал он. Франк нисколько не сомневался, что он поступил правильно, оставшись дома. Но он ещё не знал, что только те не ошибаются, кто ничего не делает.

И он снова уткнул нос в свои книги. Призыв к обеду вернул его к действительности. Но голода он не чувствовал.

XX

Возможно, что Абель сделал ошибку, устроив эту поездку на лодке. Маленькая Лидия не пришла и день был испорчен. Абель провёл целый день на зелёном острове, кричал и дурачился, забавляя других, но вернувшись домой, тотчас же отправился к маленькой Лидии, чтобы узнать, отчего она не явилась. Он не застал её дома. Она была у полицейского Карлсена и упражнялась в игре на рояле. На следующий вечер он опять пошёл к ней и опять не застал её. Дома были только её сёстры. То же самое было и на третий вечер. Но на улице он увидел маленькую Лидию и двух её подруг и с ними Рейнерта. Этот сын кистера всегда вертелся около девушек и Абель решил в душе, что надо спасти от него маленькую Лидию. Однако он вовсе не хотел опять идти к ней, о, нет! Он надеялся встретить её на улице. Но когда он и через несколько дней всё-таки не увидал её, то решил отправиться в знакомый ему задний дворик дома Иёргена.

Маленькая Лидия вероятно даже поджидала его, потому что она ласково улыбнулась ему и сказала:

— Ах, это ты, Абель?

Это сразу обезоружило его и он робко стоял и смотрел на неё.

— Отчего я не пришла в воскресенье? — отвечала она. — Я должна была играть на рояле и ты понимаешь, что я же не могла делать и то, и другое в одно и то же время!

— Да, конечно, — согласился он.

Но ведь она играла не целый день, а только вечером, хотел он сказать! К тому же она обещала его сёстрам придти и обманула. Как это объяснить?

Маленькая Лидия сидела на плохонькой, узенькой деревянной скамейке и что-то шила или перешивала. Она подумала в эту минуту, с какой стати она позволяет так обращаться с собой! Этот ученик кузнеца и его сёстры воображают, пожалуй, что они равные ей? Ну, она им это покажет!

— Мне ведь надо больше учиться, чем тебе, — сказала она. — Ты думаешь, легко учиться играть на рояли?

— Но зачем же ты учишься? — спросил Абель.

Ах, как он глуп! Зачем она учится? Да потому, что все люди лучшего круга учатся этому! Она училась танцевать, теперь должна учиться играть на рояли, вышивать и вязать кружева для своих рубашек. Её сёстры ведь тоже много учились. Они тоже были не первые встречные и не хотели унизиться. Они оставались дома и дожидались, что явится и посватается за них какой-нибудь штурман или приказчик. Так должны вести себя приличные люди.

— Нет, я вот что хотел сказать! — начал Абель. — Ведь это бессмыслица учиться тебе играть на рояли: когда мы поженимся, то всё равно тебе нельзя будет применить своё уменье.

Маленькая Лидия была поражена его дерзостью. С минуту она не находила слов. Потом воскликнула:

— Поженимся? Я выйду за тебя замуж, я? Этого никогда не будет в жизни!

Абель понял из её слов, что она ему отказывает, но он всё же остался стоять, точно пригвожденный к месту, и только угрюмо посматривал на неё. Но маленькая Лидия, находя вероятно, что она слишком резко обошлась с ним, и желая загладить, обратилась к нему несколько более дружеским тоном:

— Ты можешь мне немного помочь и подержать эту складку на моём платье.

Но Абель не двинулся.

— Ты слышишь? — воскликнула она и кольнула ему ногу иголкой.

Он подскочил, и, как это ни странно, не на шутку рассердился. Это удивительно! Он, так хладнокровно перенёсший укушение змеи и так часто ранивший свои руки в кузнице, вдруг вскрикнул от укола иголкой! И маленькая Лидия, заметившая это, захотела загладить свой поступок.

— Слушай! Ведь Рейнерт настоящая обезьяна, неправда ли?

Эти слова напомнили Абелю его долг спасти Лидию.

— Да, — сказал он.

— Он хвастунишка! — продолжала маленькая Лидия. — Но всё-таки он весёлый парень. И какие у него красивые кудри!

— Значит, он тебе нравится?

— Мне? Моя мать находит, что он выровнялся теперь. И притом он много учился.

— Ха-ха-ха! — засмеялся Абель. — Пустяки! Он многому учился? Да я во сто раз больше знаю чем он, скажу тебе. Я знаю не то, что он, не то, что в книгах написано, но о других вещах я знаю гораздо больше.

— Да, о других вещах! — повторила она насмешливо.

— Да, и заметь себе это: во сто раз больше, чем он. И ты увидишь, он никогда не будет пастором. С ним будет то же самое, что с Франком. Он тоже никогда не будет пастором. Я тебе скажу, что ты глупа, если полагаешься на него. Он совсем не таков, как кажется.

— Я ничуть не интересуюсь им, — сказала она.

Абель почувствовал большое облегчение. Он хотел бы поцеловать её за это, но ведь нельзя же так вдруг наброситься на девушку и покрыть её поцелуями. Это трудно и требует известной технической ловкости и вот Абель, вместо этого схватил точильный камень, стоявший у стены, вынул его из стойки и, ради шалости, чтобы показать свою громадную силу, положил его на руки маленькой Лидии. Она подняла такой оглушительный крик и так стала ругать его, что он поторопился взять точило и водрузить его на место.

— Свинья! — прошипела маленькая Лидия со злостью. — Как ты смел? Смотри, как ты выпачкал мою работу... моё свежевыстиранное платье!

— Я отнесу его к колодцу, — смущённо предложил он.

— Дурак!

Он хотел её успокоить, наговорил о своих чувствах, о том, что он её любит! Он готов из любви к ней обойти все колодцы в городе! Она должна простить ему его глупую выходку.

Маленькая Лидия встала, и, стряхнув песок с платья, опустилась на ступеньку лестницы с такой силой, что та затрещала. Абель опять стал оправдываться, но она ничего не отвечала ему и только бросила на него сердитый взгляд. Однако через несколько минут гнев её прошёл и она даже чуть-чуть улыбнулась.