Владимир Шурупов - Искатель. 1984. Выпуск №1

• Название: Искатель. 1984. Выпуск №1
• Автор: Владимир Шурупов
• Жанр: Прочие приключения

На I, IV стр. обложки и на стр. 2 рисунки Ю. МАКАРОВА.

На II стр. обложки и на стр. 15, 42 и 69 рисунки В. ЛУКЬЯНЦА.

На стр. 70, 73, 88 и 116 рисунки И. АЙДАРОВА.

На III стр. обложки и на стр. 117 рисунки В. ЧИЖИКОВА.

---

Внимательно выслушав, Мартынов несколько минут размышлял, потом недоуменно повел плечами.

— При мне-то Москальцов на нашем заводе не работал по крайней мере последние десять лет, пока я тут кадрами заведую. Давайте поспрашиваем рабочих, покажем им фотографию.

— Дельная мысль, — согласился Маврин. — Другого пути я пока не вижу.

Но и опрос рабочих ничего не дал. Наконец, когда они, уже совсем отчаявшиеся, вернулись в кабинет начальника отдела кадров, в дверь неожиданно просунулась голова парнишки лет семнадцати с перепачканным краской румяным широкоскулым лицом.

— Тебе чего, Каплин? — спросил Мартынов.

— Я к товарищу следователю, — неокрепшим баском важно ответил тот. — Дайте еще взглянуть на фотокарточку.

Он повертел фотографию в руках.

— Кажется, этого мужика я видел на заводе.

— Когда?

— Наверно, тогда — числа двадцатого—двадцать первого. Я краску размешивал, а он вроде откуда-то появился, потом… с Сомовым остановился. А дальше я уж не видел…

— Ты уверен? — Маврин внимательно заглянул ему в глаза.

Тот снова взял фотокарточку, еще раз посмотрел.

— Пожалуй, он. Похож здорово.

Через минуту личное дело Сомова лежало на столе.

— Сомов Вячеслав Кондратьевич, тысяча девятьсот тридцать пятого года рождения, мастер по ремонту холодильников, работает на заводе два года, женат, имеет дочку, несудим, за последние десять лет сменил шесть мест работы. — произносил Маврин, перелистывая личное дело. — В какую смену сегодня работает Сомов?

Мартынов набрал номер по внутреннему телефону и задал тот же вопрос.

— Оказывается, он с двадцать второго в отпуске.

— Вот что, Катя, — сказал Маврин. — Ты оставайся здесь и порасспрашивай о Сомове тех, с кем он больше всего общался. А мы с Эдиком съездим к нему домой.

Дом, где жил Сомов, они разыскали без труда. Поднялись на пятый этаж и позвонили в квартиру. Никто не отозвался.

— Звони к соседям, — сказал Маврин. Вышла старушка лет семидесяти.

— Не знаю я Сомова, — прошамкала она. — Да и никто его не знает. Здрасьте, до свиданья. Девчонка еще куда ни шло, остановится, поговорит, а эти — нырк в квартиру и сидят.

С таким же результатом они обошли других соседей, дворника, управдома, участкового. Когда возвратились в прокуратуру, Катя уже ждала их.

— Подозрительный субъект, — сказала она. — Держится особняком, жаден до денег — были два случая, когда выполнял заказ без квитанции. Как будет проводить отпуск, никому не рассказывал. Есть у пего за городом дачка, но где — неизвестно.

— Дачка? — переспросил Маврин с интересом. — А ну-ка садитесь за телефон и обзвоните райисполкомы — там должны быть списки всех членов дачных кооперативов.

Они названивали часа два, прежде чем удалось установить, что Сомов имеет дачу в кооперативе «Заря», расположенном в местечке, называемом Аграфенина пустошь, километрах в тридцати от города.

* * *

Маврин окликнул шедшего мимо него с тачкой пожилого мужчину. Тот остановился, выслушал вопрос и воздел руки к небу:

— Откуда мне знать! Тут четыреста человек. Спросите у председателя — его дача четвертая на третьей аллее.

Разыскали дачу председателя, но дома его не оказалось. Хозяйничала теща — дородная женщина с недоверчивым взглядом маленьких выцветших глаз.

После долгих расспросов и пререканий она вынесла толстую потрепанную книгу и отдала посетителям. Прислонившись к забору, Маврин стал перелистывать страницы, с трудом разбирая мелкие каракули.

— Вот! — ткнула пальцем Катя, когда он перевернул очередную страницу. — Номер шестьдесят три.

Они разыскали дачу, поднялись на крыльцо и постучались. Никто не отозвался. Кононов легонько толкнул дверь, и она чуть отошла. Присев на корточки, он внимательно всмотрелся в щель.

— Заперто изнутри на щеколду.

— Может, есть другой вход? — предположила Катя.

Они обошли вокруг. Обнаружили еще одну дверь — из веранды, однако и она оказалась запертой. В щель между занавесками им удалось разглядеть газовый баллон и полку с кастрюлями.

— Что будем делать? — спросил Кононов.

Маврин подставил к окну ящик, валявшийся поблизости, и встал на него. Побарабанил пальцами по стеклу, потом надавил на форточку. Она легко открылась. Петр Петрович поднялся на цыпочки и отодвинул занавеску. Подпрыгивая на ящике, он тщетно попытался что-нибудь разглядеть внутри, потом смешно задергал носом и спрыгнул на землю.

— Ты повыше, — сказал Кононову. — Залезай, понюхай, чем пахнет.

Кононов мигом забрался на ящик.

— Ф-фу! Тошнотворный запах.

— Ну-ка давай попробуем открыть.

Кононов уперся плечом в дверь и сильно надавил. Она жалобно скрипнула. Судя по большому люфту, который возникал при раскачке, внутренний запор держал не особенно крепко. Мужчины навалились вдвоем. Дверь распахнулась. Они осторожно вошли в коридор. Маврин открыл дверь в комнату. В глаза бросился стол, заваленный пустыми и полупустыми бутылками и остатками закуски. Одна из бутылок валялась набоку. Под ней расплылось пятно. Маврин сделал остальным знак оставаться на месте и быстро огляделся. Затем, осторожно ступая, раздвинул дешевенькие портьеры. На неразобранной кровати лицом вниз неподвижно лежал мужчина. Левая рука его свесилась до самого пола.

Маврин подозвал Кононова.

— Давай посмотрим.

Вдвоем они с трудом повернули окоченевшее тело. Эдик, заикаясь, произнес:

— М… М… Москальцов!

— Ты уверен?

— Да.

— Все, выходим из дома, — приказал Маврин. — Ты останешься во дворе. Катя идет за понятыми, а я побегу звонить в прокуратуру и судебно-медицинскому эксперту.

Через полчаса оперативная группа была в сборе. На фотографирование и опыление порошком гладких предметов ушло больше получаса. Затем внимательно осмотрели остатки пиршества. На столе оказалось пять бутылок: три пустых, в двух из них оставалась водка. На грязной скатерти стояли три захватанных тонких стакана и остатки еды: помятые соленые помидоры, посиневшая картошка, высохшие огурцы, колбаса, выгнувшиеся дугой ломтики сыра со следами от зубов.

Ни сбитых половиков, ни разбросанной мебели, ни видимых следов крови. Судебно-медицинский эксперт тщательно осмотрел тело.

— Есть три царапины давнишнего происхождения, а свежих повреждений не видно, — заметил он. — Не берусь пока судить о причинах происшедшего, но мне кажется, что к моменту смерти этот человек был изрядно пьян.

— Давайте пока положим труп на пол, — сказал Маврин.

Когда работники милиции с помощью понятых поднимали тело, сбившееся покрывало вместе с подушкой упало с кровати. В тот же момент что-то стукнулось о доски пола. Эдик кинулся под кровать и достал оттуда пистолет.

— Положи на стол, — холодно бросил Маврин. — Теперь придется тебя дактилоскопировать.

Похоже было, что пистолет из коллекции, обнаруженной в стене разрушенного дома. «Вальтер» калибра 7,65 мм с аналогичной инкрустацией и пятью патронами в обойме.

Дачу опечатали. Маврин попросил эксперта произвести вскрытие немедленно. Когда приехали в прокуратуру, он пошел докладывать начальнику следственного отдела о результатах осмотра места происшествия. Эдик, не скрывая самодовольства, гордо расхаживал по кабинету.

— Видишь, Катюша, линия Москальцов — Сомов, которую мы с тобой раскручивали, оказалась результативной. Еще один пистолет найден, Москальцов и Сомов, безусловно, связаны между собой и имеют прямое отношение к событиям в Новоспасске и Боровске. Какое — покажет следствие, а сейчас самое главное — найти Сомова. Когда возьмем — все расскажет: и про убийство Москальцова, и про другие делишки.

— Многовато еще белых пятен, — возразила Катя. — Шкатулка со странными инициалами, причина замуровывания оружия, повод убийства.

— И все же причастность Москальцова налицо: он ведь ездил в Новоспасск, по-видимому, многое знал — вот его и устранили.

— Пожалуй, — согласилась Катя.

Наконец пришел Маврин. Глаза его за стеклами очков весело поблескивали.

— Ищут, ищут твоего Сомова, — утешил он Кононова, — во всех направлениях ищут.

Раздался телефонный звонок. Петр Петрович схватил трубку и сразу закричал:

— Ты мне слепок, слепок скорее давай, еще полчаса тебе отпускаю. Заключение напишешь потом.

Выслушав ответ, он нажал пальцем на рычаг, интригующе оглядел притихших своих помощников и раздельно сказал:

— Следы зубов, оставленные на одном из сегодняшних кусков сыра, идентичны с теми, которые были на яблоке из сада Коробко…

Кононов встал и торжествующе улыбнулся.

— Но… — продолжал Маврин, — это не зубы Москальцова.

— Тогда Сомов. Кто же еще? — безапелляционно заключил Эдик.

Разговор был прерван новым телефонным звонком. Звонили из канцелярии прокуратуры. Секретарь сообщила, что спецсвязью прибыли личные дела бывших заключенных Сусло и Карпова. Петр Петрович спустился в канцелярию, расписался в получении и пошел назад, на ходу перелистывая страницы.