Виктор Колупаев - Безвременье

• Название: Безвременье
• Автор: Виктор Колупаев
• Издательство: Издательство Томского ЦНТИ
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2000
• ISBN: 5-89702-032-9

Роман В. Колупаева и Ю. Марушкина насквозь пронизан железной необязательностью мира, в котором живут и действуют герои Пров и Мар и где приключения со столь же железной необязательностью  перемежаются отступлениями, определяющими философию этого мира — страшно знакомую, но одновременно уже и далекую.

Сюжет романа «Безвременье (если вообще можно говорить о виртуальном сюжете) сложен и бесконечен, пересказывать его бессмысленно; это все равно, что пересказывать сюжеты Марселя Пруста. Вся книга В. Колупаева и Ю. Марушкина — это глубокая тоска по культуре, которая никак не может получить достойной устойчивости, а если получает ее, то тут же рушится, становится другой, уступая место абсолютно иным новациям. Движение романа выражено похождениями человеко-людей Прова и Мара и рассуждениями виртуального человека, отличающегося от последних тем, что на все заданные им самим вопросы дает абсолютно исчерпывающие ответы, а человеко-люди от виртуального человека отличаются тем, что их больше всего интересует, хорошо ли им в этом мире.

Ну а что касается самого мира, описанного в романе, то Пров и Мар путешествуют по Вторчермету — законсервированному кладбищу прогоревшей цивилизации ХХ века, «прогоревшей когда-то в буквальном смысле этого слова, ибо наши предки  сожгли всё — лес, уголь, нефть, газ, и создали атмосферу, в которой не могли уже существовать ни люди, ни растительность, за что им и следует наша глубокая благодарность».

© Геннадий Прашкевич

---

— А кто такой этот Анаксагор? — спросил Гераклит, как ни в чем ни бывало орудуя лопатой, хотя только что она прошла сквозь него, как сквозь пустое место.

— Из Клазомен он.

— Не знаю, не знаю. Фалеса читал, Анаксимандра читал, Анаксимена видел даже. А о Анаксагоре не слышал.

— Он жил позже вас.

— Раньше — позже, время одно, — ответил философ, откинул в сторону лопату, взвалил на спину надгробный памятник и, пошатываясь от его тяжести, пошел.

— Вы куда? — крикнул виртуальный человек.

— Пожалуй, подамся-таки в НИИ Пространства и Времени.

— Тогда подождите. И мне туда. Я сейчас...

И оказался на площадке своего этажа, возможно, даже в тот самый день, когда пошел утром с канистрой за водой.

 Трое с четырнадцатью сотыми человеко-людей, те, что затирали трещины в Пространстве и Времени, тотчас подскочили к нему, подхватили под руки, заулыбались, дали под зад коленом, похлопали дружески по плечу, выбили зуб, поцеловали в лоб, двинули в пах, хором сказали:

— Значит, упорядочиваем ряды своих ощущений? Закон, значит, нарушаем? А на допросик, а на допросик! Уважьте уж, будьте так милостивы.

12.

С головой творилось неладное, что-то в ней там стучало и пульсировало. Я тяжело сел на скамье. В сарайчике было сумрачно, лишь узкий лучик, еще голубой от дыма углей, спускался через отверстие в прохудившейся крыше. Я поймал его на ладонь, и рука моя осветила наше убогое жилище.

— Пров!

Он сразу вскочил, небритый и почерневший от недостатка кислорода, выдохнул сипло:

— Фу-у! Проспали мы, однако.

Подсвеченные моей ладонью мешки под его глазами выглядели сегодня рельефней обычного. С трудом напялив скафы, мы выбрались наружу, волоча за собой запасной баллон. Стоять я не мог и, задыхаясь, сел на него, ухватившись за вентиль.

— Закон подлости, резьба не та, — сразу заметил я.

— Надуем через прокладку, — моментально решил проблему Пров, будто знал это заранее. — Прижимай покрепче наш баллон, держи его ровнее. Открываю.

Вместо ожидаемого бурного свиста раздался лишь слабый шип. Манометр остановился на цифре 2. И это все? Я готов был поручиться, что и капли драгоценного газа не просочилось мимо.

Пров до отказа открутил вентиль — полная тишина. Неужели все? Но еще вчера баллон был полон!

— Клапан заело? — зная что это не так, высказал я предположение.

— Да нет... — удивительно хладнокровно сказал Пров. — На радостях забыли затянуть вентиль ключом, за ночь он стравил газ. Зато подышали.

Мои руки неприятно похолодели от прикосновения к пустому корпусу. Требовалось уточнение. Это я забыл, это я держал в руках ключ, и значит, я снова — причина несчастья. Видно, я обладаю. особым даром приносить вред себе и людям. Пров оставался молчалив и спокоен, пока закручивал вентиль. Разразись он лучше матом, чем говорить "забыли", выдай тираду о том, что некоторые хлюпики не умеют воспользоваться даже готовеньким, в ручки поданным благом, мне бы легче стало.

— Вина моя, — прервал я тягостное молчание. — Своими руками заготовил петли для нашего удушения. Из-за меня пропадаем...

Постаревший и безразличный к нашей скорой неминуемой гибели сидел на песке Пров, о чем-то глубоко задумавшись. Потом встрепенулся, только минуту спустя уловив смысл сказанного мною.

— Не то говоришь, — отозвался спокойно. — Мне-то вообще терять нечего. А роща... Рощу я, считай, видел. А тебе надо идти, у тебя жена, дети. Собирайся-ка, брат, в дорогу.

Пров изобразил вдруг живейшее участие и жажду к действию.

— Слушай сюда внимательно. Край Чермета где-то рядом. Заряжаем три имеющихся у нас баллончика хотя бы до двух атмосфер — это тебе на три-четыре часа ходу. А там уж смотри сам, где найти помощь.

— Я не имею права тут тебя бросить.

Пров воззрился на меня, словно ослышался, затем глаза его начали наливаться кровью и он возопил так, что я сразу потерял дар речи:

— Ты лучше брось эти свои евангельские штучки! Клянусь тебе Богом, которого нет, никому не будет пользы, если мы подохнем тут оба. Дойти может только один и именно ты, потому что ты жаждешь, так называемого, искупления вины! И ты пойдешь, ты поскачешь отсюда наипрекраснейшим аллюром! Ибо в этом единственный шанс к нашему спасению.

Он проорал эту ожидаемую мною тираду во все горло (откуда только кислород взял?), сказал, что должен был сказать, и я поверил, что обязан исполнить его волю, и — в который раз! — он вытащил нас из безнадежного положения. Мы подзарядили еще два баллона, он помог мне закрепить их ремни, и, слегка толкнув меня в спину, напутственно произнес:

— Марш вперед, и не думай, что я тут не проживу в обнимку со старым добрым баллоном, в котором еще уйма кислорода. А то и другой отыщу. Ну, давай, и прости, если что...

Теперь я шел размеренно и не оглядываясь по сторонам, экономя каждый дых. Через час, как и предполагалось, отсоединил и выкинул первый опорожненный баллон. Лишь однажды мое внимание привлек бульдозер довольно поздней модели, способный работать с добавкой окислителя, стоявший на явно обозначившейся колее. Скорее всего он был в полной исправности — закапотирован тщательно, остеклен, могло сохраниться и топливо; видимо, его использовали для подталкивания лома в кучи, и сердце мое забилось учащенно — край опостылевшего мне Чермета действительно близок. Соблазнительно было бы ехать дальше, почти не прикладывая усилий и не расходуя кислород, если бы не риск провозиться с запуском двигателя.

Скоро я выкинул второй баллон. Возврат к Прову уже невозможен. Нет конца этим стальным заслонам, и никогда мне из них не выбраться. Поймал себя на том, что считаю вдохи и выдохи. Что толку? Их осталось в моей жизни мало. Я отупело шел и не сразу заметил в провале между склоном из ржавой проволоки и соседней горой металла странно живой сине-зеленый цвет, явно отличный от мертвых коричневых тонов Чермета. Ошарашило невероятное предчувствие выхода к берегу океана...

Я знал, что бежать нельзя, резко возрастет потребление кислорода, но не выдержал и побежал, чтобы скорее вырваться из цепких лап железа. Я бежал тяжело, с волнующим ритмом сердца навстречу непонятному явлению, в паническом страхе, что мне не хватит воздуха дотянуть до зеленого сияния и я останусь здесь навсегда, среди этих мрачных развалин. Я бежал в клубах коричневой пыли на последних хрипах подающей мембраны, пока перед моими глазами не распахнулся головокружительный простор и посреди него сонм живых существ, стоящих на белых стройных ножках. Раскачиваясь от порывов ветра, они чуть касались друг друга, по их купам непрерывно бежали сине-зеленые волны. Выше в небе проскальзывали какие-то непонятные блики, но я не придал этому значения. Мы стояли напротив — настоящая березовая роща и человек на фоне железных чудовищ, а где-то за моей спиной среди них тихо умирал Пров, подаривший мне эти мгновения.

Мембрана, пискнув, замолкла. Я отбросил ненужный теперь шарошлем, чтобы лучше видеть и слышать мир в свой прощальный час. Странное дело — блики в небе не исчезали, до моего слуха доносилось легкое похлопывание невидимого полотнища. Парус? Что за дикая мысль, как она могла прийти мне в голову, откуда тут парус... Но, зацепившись за слово парус, всплыло другое слово — магополис. И эти блики... А ведь так оно и есть! Роща накрыта гигантским куполом из крепчайшей прозрачной пленки магополиса, применяемой для космических зеркал. Ее поддерживает избыточное давление изнутри настоящего чистого воздуха с ароматом цветов и травы...

Триста метров, удар ножа, и я спасен. Мои ноги сами по себе начали отмерять шаги. К счастью, двигаться приходилось под уклон, спускаясь в ложбинку. Главное — не останавливаться, и, задыхаясь, я шел. Примерно на середине пути властное притяжение земли взялось неумолимо подгибать мои колени все ниже и ниже... вот я уже бегу, чтобы удержать равновесие, но это не бег, это падение в мягкую обволакивающую пыль... Сто метров... Какие-то сто метров и я спасен. Там, за рощей. есть красивый старый город с теремами... там живут счастливые люди, свободные от умопомрачительной техники, в основном художники, музыканты... Я когда-то неплохо писал... я навсегда сброшу с себя эту змеиную кожу, я проползу эти сто метров во что бы то ни стало... Нет-нет, я не скажу им ни слова — кто я и откуда, и что знаю... клянусь Богом, как говорит Пров. Вот я вижу саму пленку... припадаю к ней ухом. Березы совсем рядом... шелест их непонятной речи призывает меня вступить под их кроны... Удар ножа. По березовой роще? Но отверстие будет пустяковым, утечка весьма незначительна... наши потом залатают. А Пров? Ушел бы он в другую жизнь без меня? Никогда. Лучше я подохну здесь, у черты, чем брошу его, ожидающего помощи... Должна же у них быть какая-то охранная сигнализация на случай вскрытия или еще чего-нибудь!