Enahma [[email protected]] - Освобождаясь от пут

• Название: Освобождаясь от пут
• Автор: enahma [[email protected]]
• Жанр: Прочие приключения

Саммари: Данный фанфик является продолжением фика «Счастливые дни в аду». AU. У Гарри новое имя, новая внешность, он вынужден изображать сына Снейпа. Как сложится его дальнейшая жизнь, отношения со старыми друзьями?

---

Гарри побледнел и в ужасе закрыл глаза. Он почувствовал себя так, словно был в камере пыток, беззащитный и униженный, и абсолютно беспомощный.

– Оставь меня в покое, – пробормотал он, но был уверен, что Рон не отпустит его без…

– Нет, я этого не сделаю.

Снегопад усилился. Он длился уже пять дней, так что снег покрывал все, он доходил Гарри до колен. Когда он отшатнулся назад, то провалился по пояс. Он почувствовал, как снег попал в ботинки.

– Меня не волнует этот долг жизни, Слиз, – сказал Рон, проведя палочкой по шее Гарри, откидывая его шарф. Ветер вцепился в незащищенную шею Гарри.

– Оставь меня в покое, – повторил Гарри, ненавидя себя за проклятую слабость.

– Ты не такой храбрый сейчас, не так ли? Твоего драгоценного отца здесь нет, чтобы спасти тебя!

Более сильный порыв швырнул большое количество снега в шею Гарри.

– Ревело, – садистским голосом пробормотал Рон, и Гарри был рад, что шапка была надвинута на глаза, скрывая шрам на лбу. Но Рона не интересовал его лоб. Он изучал красные линии, появившиеся на шее Гарри.

– Отличные шрамы, Слиз.

Теперь палочка следовала за рисунком шрамов. У Гарри застыла кровь. Он даже не мог больше открыть рот.

– Знаешь, существует прекрасное проклятие, которое отлично взаимодействует с твоими шрамами. Хочешь его попробовать? – спросил Рон, глядя в расширенные зрачки Гарри.

Гарри яростно замотал головой.

– Перси рассказал мне о нем. Но я думаю, что хочу увидеть его на практике.

Плечи Гарри опустились. Рон снова наклонился и прошептал, как будто хотел сказать что-то секретное:

– Калтер.

Ножевое проклятие. Гарри помнил его, однако он испытывал его только один раз, от руки Северуса.

Это было ужасно, но в то время у него не было шрамов по всему телу, которые на этот раз заболели, и Гарри упал на колени, чувствуя внезапную и почти непереносимую боль.

Но он не дал Рону насладиться криками. Он крепко сжал зубы и открыл глаза. Снег под ним был закапан кровью. Его шрамы снова открылись.

И Рон все еще не хотел прекращать действие проклятия. Гарри, в полусознательном состоянии и весь горящий от боли, собрал всю свою силу духа, дотянулся до левого ботинка и одним движением вытащил свою настоящую палочку.

– Ступефай, – каркнул он абсолютно хриплым голосом.

Он услышал, как тело Рона стукнулось о землю, но боль не уменьшилась. Наоборот, он чувствовал, что одежда становится промокшей от крови. Он потянулся за шарфом и болезненным движением обернул его вокруг шеи. Но он все еще не мог встать.

Гарри подполз к Рону, вытащил отцовскую палочку у того из кулака и засунул другую в левый ботинок. Он сел на корточки.

– Энервейт, – прошептал Гарри, указывая на Рона.

Рон шевельнулся и открыл глаза. Когда он понял, что беззащитен, а его враг стоит на коленях напротив него с палочкой в руках, то страшно побледнел.

– Я мог бы сейчас отомстить, – прошептал Гарри, чувствуя, как его сознание медленно уплывает прочь. – Но я не буду этого делать. Ты хуже Волдеморта. Но я не скажу Северусу, что ты сделал. Он бы убил тебя. Правда. Но никогда, НИКОГДА больше не приближайся ко мне.

Помогая себе руками, он поднялся. Мир вращался вокруг него, но он это проигнорировал. Он не смотрел назад. Он не знал, как добрался до входа в бар.

Он почувствовал чьи-то руки вокруг себя.

– Это Рон, ведь так? – спросила Гермиона.

– Не говори Северусу, пожалуйста. Он убьет его. Пожалуйста.

Он не услышал ответ девочки.

В темном переулке Рон сидел под кружащимся снегом, его глаза не отрывались от места, где лежал его соперник.

Оно было красным. Красным от крови.

Кровь.

Везде кровь.

Рон поднял руку и потрогал место, где его враг стоял на коленях, когда забирал свою палочку. Кровь была все еще теплой и парила в морозном воздухе.

Что он наделал?

Неожиданно события последнего полугодия наполнили его мозг.

Он не был плохим. Он не был несправедливым. Он не был пристрастным.

Он был злобным, даже более злобным, чем Темный лорд.

«Ты хуже Волдеморта». Слова эхом отдавались у него в мозгу, и ему приходилось соглашаться.

Квайетус всегда был честен с ним. Он пытался подружиться с ним. Он был тихим, застенчивым мальчиком, и только из-за предубеждений Рона казался назойливым высокомерным ублюдком. Предубеждения – по отношению к его отцу!

Квайетус спас Невилла. Квайетус спас Симуса. Квайетус подрался с Малфоем. Квайетус спас его, в конце концов. После всего, что он сказал и сделал ему. После всего, что Перси ему сказал и сделал. Как он мог так обращаться с мальчиком? Как он мог быть таким жестоким?

Как он мог исправить то, что сделал, залечить раны, которые нанес?

Что-то в его голове сказало, что он не мог.

И он не мог не понять.

То, что он сделал, не может быть легко исправлено. Если это вообще можно исправить.

**************************************************************************

– ХАГРИД!

Вопль потряс посетителей бара. Разговоры прекратились, кружки со сливочным пивом замерли на пути к пересохшим губам. Миловидная, с волосами коричневого цвета девочка стояла в дверях, и на ее лице был написан ужас.

– Хагрид, пойдем! Поторопись!

Полугигант мигнул, услышав приказной тон, но тем не менее, подчинился.

– Что такое, Миона?

– Квайет, – спешно объяснила она. – Он упал в обморок. Кровопотеря. Что-то произошло, – она схватила Хагрида за руку и с силой ее рванула. – Поторопись, пожалуйста!

– Мне нужно оплатить счет…

– НЕТ! Пойдем, пожалуйста, – она снова потащила его.

Хагрид бросил извиняющийся взгляд на Росмерту, и та согласно кивнула. Они вышли из бара.

Снег вокруг Гарри был красным от крови.

– Боже мой! – Хагрид не мог пошевелиться.

– Мы должны доставить его в школу так быстро, как сможем! Ты можешь нести его! – Гермиона вывела его из транса. – Подними его и пошли!

Хагрид осторожно взял податливое тело руками и поднял так мягко, как мог.

– Тебе не обязательно быть осторожным! Он без сознания и ничего не чувствует! – Гермиона нетерпеливо топнула ногой. – Теперь пошли!

Но едва они сделали несколько шагов, когда их остановил холодный голос.

– Где Квайетус?

– У меня на руках, профессор, – послушно ответил Хагрид. – Он без сознания.

Снейп пошатнулся. Гермиона схватила его за руку.

– Мы должны немедленно отнести его к мадам Помфри!

– Что случилось? – спросил профессор заплаканную девочку.

– Я… я не знаю. Я пошла в туалет. Я оставила его одного на три или четыре минуты. Когда я возвратилась, его нигде не было видно. Кто-то сказал, что он просто хотел с кем-то поговорить, но скоро вернется. Я подождала десять минут, затем решила его поискать. Я вышла из бара и нашла его у входа, в полусознательном состоянии. Он отключился. Я позвала Хагрида, – задыхаясь, объяснила Гермиона, когда они старались успеть за огромными шагами полугиганта. Она была почти полностью ослеплена слезами, так что ее шаги были более неуверенными, чем Снейпа. Когда девочка упала на землю, тот поднял ее и заставил взять себя за руку.

Впоследствии Гермиона не могла вспомнить деталей этого путешествия. Там было много шатаний, падений, слез у всех, кроме Квайетуса, холодный кусачий ветер, и, казалось, прошли столетия, прежде чем они достигли школьных ворот.

В лазарете кто-то дал ей в руки кружку горячего чаю, а ее верхняя одежда была снята с нее, как и промокшая обувь, и она пролила горячий чай кому-то на колени, и, наконец, она плакала, уткнувшись в плечо очень удивленного зельевара. Этот последний фрагмент воспоминаний был единственным твердым среди вечерних событий.

Немного позже Квайетус пришел в себя и пробормотал что-то Снейпу, звучавшее как: «Мне суждено погибнуть от руки Волдеморта, папа, не волнуйся», и Снейп ответил на это какую-то чушь.

Потом она лежала на кровати, одеяло было плотно подоткнуто. В лазарете была темнота, и кто-то плакал. Это был Снейп, стоявший на коленях около кровати; его голова прижималась к голове сына. Квайетус был без сознания. Гермиона не решалась пошевелиться, чтобы еще сильнее не смущать своего учителя. Вместо этого она думала. О Квайетусе и Роне. В основном, о Роне.

С утра, сразу после того, как мадам Помфри разрешила ей уйти из лазарета, она оделась и оставила оцепенелого учителя и его бессознательного сына. Она направилась в Большой Зал, но Рона там не было. Симус сказал, что тот был в спальне.

– Гермиона, что случилось вчера вечером? Я видел тебя со Снейпом и Хагридом, и ты э… держала Снейпа за руку…

– Да, – кивнула Гермиона. – А Хагрид нес Квайетуса на руках. Мы нашли его в луже крови рядом с «Тремя Метлами».

Симус побледнел, и Гермиона увидела, что Невилл уронил вилку.

– Как он?

– Я не знаю. Он еще не пришел в себя. Мадам Помфри не разрешит никому посетить его. Она не уверена, переживет ли он день.

С этими словами Гермиона поднялась и пошла к гриффиндорской башне. Она встала напротив лестницы, ведущей в спальни мальчиков, и закричала изо всех сил: