Марго Арнольд - Падший ангел

• Название: Падший ангел
• Автор: Марго Арнольд
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-85585-440-Х

В лондонских салонах, где собирается цвет общества, царит прекрасная Элизабет. Ее расположения ищут многие блестящие мужчины.

В ее жизни было много увлечений, было богатство, были разочарования, но Элизабет верит в великую любовь. И мир вокруг меняется, когда Элизабет встречает ее…

---

С каким-то меланхоличным достоинством, столь не вязавшимся с его жизнерадостным обликом, он сказал:

– Я с уважением буду относиться к личным причинам, которые, как вы утверждаете, не позволяют вам выйти замуж. Однако я так люблю, так нуждаюсь в вас, что не могу дать вам обещания, которого вы требуете. Смысл моей жизни отныне придает лишь надежда на то, что мои любовь и преданность со временем, возможно, заставят вас пересмотреть свое решение и стать моей женой.

Его слова смягчили меня, и я, должным образом изобразив неохоту и колебания, в конце концов позволила убедить себя остаться в Солуорпе.

Я вновь повела кампанию против Джона Принса, однако противник теперь был настороже и прорвать его оборону стало гораздо труднее. Впрочем, вряд ли можно говорить о том, что жизнь моя превратилась в непрерывное жестокое преследование несчастной жертвы. Воодушевленный моим присутствием в доме, Ричард придумывал все новые и новые развлечения. Гремели охотничьи балы, устраивались пикники и званые ужины, которые более чем удовлетворяли мою потребность в обществе.

Еще одним источником радости служили дети. Оба были в той прекрасной поре, когда младенец превращается в маленького неумолкающего болтуна. Один был белокурым, другой – рыжим, и оба так крепко привязались друг к другу, что я часами могла с удовольствием наблюдать за их играми. Дик, будучи постарше, почти всегда казался мне более бойким и интересным. Но иногда случалось, что Артур, не получив желаемого, надувался и направлялся жаловаться ко мне. В такие минуты его глаза сверкали от обиды, из голубых становясь серыми, и он начинал до такой степени походить на Дэвида, что у меня щемило сердце. Мне приходилось отворачиваться, чтобы взять себя в руки, памятуя о том, что Марта практически никогда не спускает с меня своего мрачного взора.

Итак, мои военные действия против Джона не имели особого успеха. На людях мы поддерживали весьма дружеские, даже сердечные отношения и много времени проводили вместе. Однажды, когда мы стояли на сорок девятой ступеньке лестницы у водяного колеса и кормили лебедей, он спросил меня:

– Верите ли вы в Бога?

Хороший вопрос! Верую ли я? Помню, еще совсем маленькой я верила, что Бог живет под куполом собора св. Павла и богатые ходят в храм по воскресеньям побеседовать с ним, а к нам, беднякам, он никакого отношения не имеет. Мать пыталась рассказывать нам кое-какие библейские истории про Иисуса, но то, что он, как и мы, оказался бедняком и парией, не произвело особого впечатления на мой жалкий умишко. Помнится, я подумала, что это какой-то совсем уж бедный Бог, если даже себе не может помочь как следует.

Один раз, когда мы только начали жить с Крэном, я попыталась выведать его мнение о том, что происходит с нами после смерти.

– Что за мрачные мысли приходят в эту хорошенькую головку! – рассмеялся он в ответ. – Ну, сгораем, как свечка: пшик – и нету нас! Вот почему, солнышко мое весеннее, так важно жить в свое удовольствие, пока живется. А все остальное не имеет значения.

Что же касается сэра Генри, то данный вопрос, впрочем, как и любой другой, потребовал от него глубоких и долгих раздумий. Поразмыслив, он пришел к выводу, что, хотя Вселенная зиждется на некоем основополагающем принципе, нет оснований верить в существование какого-то конкретного Бога или, скажем, Верховного Существа, которое в общем миропорядке придавало бы важность такой мелочи, каковой является человеческая жизнь. Увы, его собственная горькая судьба оказалась подтверждением этой глубокой мысли. Бедняжка!

Тот же самый вопрос, с которым обратился ко мне Джон, я задавала раньше Дэвиду во время наших прогулок по замку, залитому лунным светом. Он без колебаний ответил, что верует. Но на вопрос о том, что же вселяет в него веру, у Дэвида внятного ответа не нашлось.

Он просто сказал, что солдат, видя вокруг себя так много бессмысленных смертей и ужасов, просто вынужден верить в существование какой-то высшей силы, у которой есть причины устраивать подобное, иначе можно сойти с ума.

– Это вопрос веры, – дал он довольно нескладное пояснение. – Я не могу сказать тебе, почему верю в Бога. Просто верю – вот и все.

Был еще и Чартерис. Верил ли он? Если и верил, то наверняка в дьявола. Вообще-то мы с ним никогда не рассуждали на эту тему.

Эдгар, как ни парадоксально, был завзятым атеистом. Скрепя сердце он все же согласился пойти в церковь на крестины Артура, оправдывая это тем, что подобного шага ожидает от семьи общество.

Жизнь всех этих людей, столь разных по своим взглядам, тесно переплелась с моей. Каждый из них по-своему оказал на меня влияние, но верила ли я? Веровала ли в Бога? Джон повторил свой вопрос, пронзив меня своим острым взглядом.

– Да, думаю, что верю, – ответила я честно вопреки собственному желанию, зная, что ему пришелся бы по душе совсем другой ответ. – Не знаю наверняка, но бывали моменты, когда я чувствовала, что есть что-то вне меня, вне всего. Чувствовала, что есть некая Сила – неподвластная другим, недоступная пониманию.

– Так я и знал! – Резкий голос Джона смягчился до неузнаваемости. – Думаю, что вы, несмотря на весь свой незаурядный ум, всегда будете видеть Бога в мужском облике. Знаю, что это облик не Ричарда и не мой тоже. Так что не обманывайтесь сами и не пытайтесь обмануть других.

Эти слова потрясли меня, потому что достигли самых сокровенных глубин моей души.

– Между вами и мной непреодолимая пропасть, – продолжал он, – потому что я знаю, что Бог есть. И Дух Святой для меня гораздо реальнее, чем населяющие землю призраки во плоти. Так давайте же работать вместе – каждый на своей ниве, но пусть между нами больше никогда не будет никаких глупостей. Возможно, наступит трудная минута, когда один из нас почувствует потребность в другом. И тогда это будет потребность духа или ума, но не тела.

Закончив фразу, он внезапно повернулся и покинул меня, что вошло у него в привычку.

И опять, как уже не раз бывало, я осталась одна – в смятении и гневе. Все мои попытки завоевать сердце этого человека были обречены на провал. Эта истина предстала наконец передо мной со всей очевидностью, и я горько пожалела, что вообще приехала в Солуорп. Лишь страх одиночества, подстерегающего меня за стенами этого дома, не позволил мне бежать.

Мысли мои вновь обратились к Ричарду, и я попыталась беспристрастно оценить его. Как мужчина он действительно ничем особенно не привлекал меня, но, с другой стороны, это был по-настоящему хороший, добрый человек. К тому же я целых два года не видела Дэвида. Казалось, мною начало овладевать чувство, почти неведомое мне, когда я была помоложе. Томление иногда бывало столь сильным, что я словно в бреду видела себя в руках мужчины, неустанно целующего, ласкающего, любящего меня. И хотя у меня по-прежнему не было желания выйти замуж за Ричарда, я решила, дождавшись момента, когда он вновь заведет разговор на эту тему, соблазнить его стать моим любовником. Оставалось лишь молить Бога, чтобы Дэвид все понял, когда мы встретимся с ним вновь.

И вот я начала приводить свой план в исполнение: стала больше внимания уделять нарядам, чаще пользоваться духами и косметикой. Почти все время я старалась проводить в обществе Ричарда, тем более что он был внимательным и интересным собеседником и общение с ним было даже приятно.

Я пустила в ход все свое обаяние, и результаты не замедлили сказаться. Как-то раз вечером, в один из последних дней ноября, мы остались с Ричардом наедине. Джон в это время находился где-то в деревенской глуши, осуществляя свой очередной проект помощи бедным. Я сидела перед пылающим камином в большом зале, а Ричард, повернувшись к огню спиной, оживленно рассказывал мне о только что купленном жеребце. Умело изображая внимание, я слушала его и даже время от времени задавала умные вопросы, поскольку многое узнала о лошадях от него, а еще раньше – от Крэна. Однако на деле мысли мои витали где-то далеко, и я не сразу сообразила, что он умолк и внимательно смотрит на меня. Я подняла на него виноватый взгляд, подумав, что он, должно быть, дожидается ответа на вопрос, который я по рассеянности не расслышала. И в этот момент Ричард заговорил вновь, однако совершенно о другом:

– Пожалуйста, не сердитесь на меня, Элизабет, но у меня больше нет сил. Я вновь должен просить вас… Я хочу вас, я люблю вас так сильно… Может быть, вы все-таки сжалитесь и выйдете за меня замуж? – Подойдя ко мне, он встал на колени и в чувственном порыве сжал мои руки. – Ты представить себе не можешь, что такое для меня каждый день видеть тебя, разговаривать с тобой, просто быть рядом. Я так хочу, чтобы ты стала моей женой.

Я нежно коснулась его лица.

– Милый мой Ричард, должна признаться, что ты мне нравишься, я испытываю к тебе нечто большее, чем простую симпатию, но, поверь мне, есть действительно веские причины, по которым я не хочу вновь связывать себя брачными узами. И все же, – я опустила глаза, надеясь, что выгляжу достаточно застенчивой, – я меньше всего хотела бы, чтобы мое присутствие здесь превратилось для тебя в пытку. Если я могу сделать тебя счастливым, то с радостью сделаю это. Но только не проси меня выйти за тебя замуж.