Альфред Кох - Отходняк после ящика водки

• Название: Отходняк после ящика водки
• Автор: Альфред Кох
• Жанр: Современная проза
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-055943-5, 978-5-403-01940-8

Альфред Кох и Игорь Свинаренко написали новую книгу, вдохновившись успехов предыдущей («Ящик водки»).

Отходняк – довольно важное для русских состояние. Оно бывает мучительным – но и продуктивным и креативным тоже. В таком состоянии мы иногда совершаем открытия и постигаем истины. Узнаем новое и важное, принципиально важное, о себе и других людях. О жизни.

Что б вы ни говорили, отходняк никогда не бывает скучным.

Кстати, «Ящик водки» этой весной вышел в Америке. Непросто было перевести его на английский. Перевести на другой язык такую вещь, как «Отходняк», будет потруднее…

---

На иных сарайчиках красуется гордая надпись – Hotel. У одного такого – его название Ronana, это в городке Maimahiu – я остановился. Он разместился в скромном бараке, каких полно было в старые времена – не знаю, как сейчас, – где-нибудь на БАМе или под Тюменью. И зашел посмотреть номер. Интересно же! Комната, значит, метров семи, кровать и стол, и лампочка под потолком. Плюс совмещенный санузел – сортир так называемый французский, то есть с дыркой в полу, и ближе к двери умывальник, над которым висит старинная душевая коническая воронка. Это все стоит пять долларов за ночь. Тут же в бараке – ресторан. Если кто бывал в колхозных столовых, так это то же самое, только чуть бедней. За столами сидят люди с несколько испуганными лицами, едят вареную фасоль и пьют свое жалкое пиво, я его пробовал: у него вкус напитка «Буратино».

Но во всем немало достоинства. Много есть в России людей, которые, уйдя фактически на дно, требовали бы пусть бедный, но отдельный номер? В ночлежках или на улице спят, и ладно. А при Советах подселяли соседей даже в крутых московских гостиницах. Помните фильм «Мимино»? Мы смеялись, а как это воспринимали белые люди? Вот они смотрят, как заселился в подозрительный отель летчик (!), в тесную комнатенку, и вдруг из ванной выходит голый армянин-дальнобойщик, который почему-то тоже тут живет… Черт знает что.

Однако вернемся к нашим баранам.

Едешь по африканским проселкам… Там часто – костры по обочинам, с густым едким пожарным дымом: это мусор жгут. Которого там, по правде сказать, полно. Во многих местах запах – как из забитого мусоропровода. Жесткое зрелище: сидя на земле, местный выдавливает дерьмо из рыбьих кишок, то ли готовя их сразу в пищу, то ли планируя их сперва набить некой начинкой.

Вдоль дорог бегут ручьи цвета охры, от вымытого краснозема. Люди едут на облезлых маршрутках, обвешав их собой со всех сторон, – так кот Бегемот ездил на подножке трамвая. Крестьяне ковыряют мотыгами свои красные поля. А после возят тюки сена на велосипедах – чисто русская картинка. Мужик везет на велосипеде мешок с мукой, которой надолго хватит, – это аналог московской поездки в «Ашан» на дешевой иномарке. Кругом, кстати, ремонт этих велосипедов. Видно, как этот скудный транспорт тут важен. А еще там много вьючных мелких ослов. Но ослы и велосипеды есть не у каждого. Из окна машины часто видишь, как люди идут пешком по обочинам или по тропинкам, протоптанным вдоль дорог. Да при этом несут поклажу в узлах, пристроенных на макушке. Иногда тащат детей за спиной. Интересно, что женщины, идущие вдоль дорог, одеты в яркие платья – синие, красные или оранжевые. Похоже, они идут в соседнюю деревню в гости и потому нарядились.

И кругом кукурузные поля. Кукурузу эту везде сушат, и мелют, и продают – ну хоть не голодные. Одно из модных там блюд называется Ugari – это пирожок из кукурузной муки с начинкой из капусты. Люди там часто приносят его из дома на ленч или пекут на работе, на всех, вскладчину.

Мы останавливались и на рынках – там легко понять, как живут местные жители. Так вот там торгуют необычайно бедной одеждой, какой не увидишь даже в депрессивных районах не то что России, но даже Украины.

Еще одна русско-африканская картинка: бабушки на обочинах таких же, как у нас, битых дорог продают урожай с так называемых приусадебных хозяйств, только тут у них вместо яблок и картошки – кучки мандаринов. В то время как их американские сверстницы почему-то любят ездить на вышедших из моды «кадиллаках» в «Макдоналдс», попить жидкого кофе с подругами. Я смотрел на это, думал и вспоминал, как с чувством рассказывали мне про нашу экзотику знакомые американцы, которые проехались по русской глубинке. Плохо это или хорошо, но страна у нас все-таки очень экзотическая. С чем сравнить чувства, какие я испытывал при виде бедной африканской жизни? Наверное, так могли себя чувствовать американцы, посещая Суздаль, причем в 40-е годы…

Скудные ларьки, жалкие дома, скворечники сортиров – как во всех странах, где есть крестьяне, от Китая до России и арабов с неграми.

Хороши и вывески: Baraka Bar and Butchery. (Это все задолго до Барака Оба-мы). И точно, это барак, сарайчик даже! А вот Star Butchery. Заглядываю: старик в грязном фартуке разложил на единственном прилавке три куска заветренной баранины. Вот и вся звездность, привет.

Смотрю дальше. Дома из шлакоблоков, окна забраны решетками, правда, не грубыми, но стыдливыми, фигурными – в контраст с американскими хлипкими дверцами, которые вышибаются кулаком. Два все-таки мира… Или даже три. Но там есть люди, которые стоят еще ниже бедных кенийцев: это беженцы из Сомали, которые уж совсем нищие.

Остановились заправиться. Захожу в магазинчик. Это пустая комната, посреди которой стоит ящик, а в нем вразнобой бутылки: пара коктейлей из водки Smirnoff и три пива. Все, разумеется, теплое – как это всегда бывало летом при Советской власти. Впрочем, что это я? Пива у нас и теплого тогда не было в свободной продаже…

Почему б им не жить богато и красиво? Русским тоже часто задают этот вопрос.

Если б здесь нашли нефть, то кенийская элита построила бы тут Рублевку и Манежные бутики и стала ссориться с Америкой. А крестьяне жили бы все так же, обычной нищей жизнью.

Вот так там: бедная еда, простая одежда, удобства на улице, ручная работа шанцевым инструментом, – жизнь протекает в романтической стройотрядовской стилистике…

Глядя на эту бедность, я вспомнил, что в юности у меня – вот ведь странно вспоминать про это – были одни штаны, одни ботинки типа зима-лето и две рубашки. И в Токио я, попав туда при Советской еще власти, ходил пешком, экономя на автобусных билетах, – вон как в Африке плетутся по обочинам дорог нищие негры.

Едем дальше… Через каждые приблизительно полчаса встречается полицейский пост. Он отмечен парой ленивых служивых с ржавыми стволами, причем у одного АКМ, а у другого – американская М-16, и некими здоровенными граблями, которые перегораживают дорогу, оставляя узкий, зигзагом, проезд. Машины с белыми, как я понял, они не проверяют. Только однажды за всю неделю нас остановили, и то для того только, чтоб стрельнуть бутылку минералки. Говорят, эти посты – чтоб ловить наркодилеров. За провоз марихуаны тут могут дать девять лет. Но дают, как я понял, далеко не всем – местные будут вам предлагать косяки по десять долларов, с торгом, конечно, в ходе которого тамошние цены падают как в дефолт.

Так проехали мы и город, и пригороды, и даже деревни стали попадаться все реже. Битый асфальт и тот кончился, мы свернули на грунтовку. А там – злостная пыль, светлая, но густая и тяжелая. Пыль очень духовитая, она наполовину – из пыльцы южных трав и цветов. Когда проходит встречная машина, пыль еще пару секунд висит такой стеной, что видимость нулевая. Ладно пыль – но это не дорога, а просто стиральная доска. Скорость хорошо если 10 км в час. А тряска такая, что устаешь смертельно уже через час. А рессоры при такой езде меняют каждый месяц.

ЯЗЫКИ

Несколько слов из суахили, чтоб составить самое об этом языке поверхностное представление:

«хапана» – «нет»;

«асанте» – «спасибо»;

«акуна матата» – «нет проблем»;

«томба малайя» – «проститутка»;

«амини мунгу» – «верю в Бога» (надпись на капоте грузовика).

– На каком языке говорят в России? – в свою очередь спрашивал я местных.

– На английском, – отвечали все с первой попытки.

Я давал им еще шанс.

– Ну-ка напрягитесь!

– Сербский?

– Тепло, тепло, ну-ка… – Я начал понимать, каково учителю приходится с двоечниками.

– А что, бывает, может, какой-то отдельный русский язык, как диалект сербского? – следовал неуверенный ответ.

– Ты знал! – отвечаю я, не понимая, плакать тут надо или смеяться.

Примечательно, что 10–12 лет негры, отвечая на мой вопрос, точно так же сразу думали про английский, во вторую очередь – про французский, а после с облегчением выдавали окончательную версию – про португальский. На этом их попытки кончались, потому что про другие языки белых пришельцев они не слыхали. Ну в самом деле, не на африкаанс же должны разговаривать русские!

Сербский – это от громкого пиара, который братьям-славянам сделали Штаты и НАТО, разбомбив Югославию. Экономики в стране теперь нет, да и страны тоже нет, а весь мир ее знает…

ЭКВАТОР

На экваторе я посетил удивительный аттракцион.

Длился он всего пару минут и стоил мне пять долларов, был очень простым, но впечатление на меня произвел необычайно глубокое. Даже как-то неловко вам рассказывать, но без этого никак…

Значит, висит на придорожном столбе плакат, на нем карта Африки, точка на ней с названием деревни, забыл какой, и надпись – «Equator». А под ней ходит негр с корытцем, кувшином и воронкой и предлагает нехитрое шоу. Оно такое. Парень просто льет воду из кувшина в корыто, но не напрямую, а через воронку – в которую запускает две маленькие щепки. Первую порцию он вливает к северу от экватора, метрах в 15 от вывески. По движению щепок видно, что вода закручивается по часовой стрелке. Ну ладно. После мы возвращаемся к экваториальному столбу и отходим на юг еще на 15 метров. Там вода, вы будете смеяться, закручивается против часовой! А на самой линии экватора она не крутится, просто стекает вниз ровно, и все. Я смутно припоминаю школьную физику и желание космических агентств запускать ракеты из мест, максимально близких к экватору, из экономии, так меньше топлива сжигается. Это – да, но я не думал, что все решат какие-то 15 метров! Странно думать, что негры показали мне точнейший прибор и тем удивили вроде грамотного белого человека. Я уехал с экватора в смятении, подозревая негра в том, что в щепки он запихал какие-то магниты и тайно крутил под воронкой ногой в железном ботинке… В общем, фокус удался.