Фэй Келлерман - Змеиный зуб

• Название: Змеиный зуб
• Автор: Фэй Келлерман
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Детектив
• Год: 2005
• ISBN: 5-94145-279-9

Маньяк-убийца расстреливает посетителей роскошного ресторана в одном из фешенебельных кварталов Голливуда, после чего пускает себе пулю в висок. Казалось бы, все ясно, псих-одиночка, устроивший страшную бойню, мертв и дело можно закрывать. Однако, основываясь только на догадках и мелких несоответствиях, не имея никаких улик и доказательств, лейтенант Декер выдвигает гипотезу, согласно которой расстрел в ресторане — тщательно спланированная акция, призванная замаскировать убийство двух вполне конкретных людей.

---

— Я рада, что вы все правильно понимаете. — Рина потеребила пальцами концы платка, затем снова положила руки на колени. — Ему просто перекрыли кислород, Авель. Она воспользовалась своими связями, чтобы затормозить расследование. Моему мужу нужен человек, который подобрался бы к этой женщине поближе. — Рина немного замялась, а потом продолжила: — Вот тут-то вы и могли бы помочь.

Некоторое время Авель хранил молчание.

— Видите ли, — сказал он наконец, — я вряд ли сойду за представителя сливок общества. Чего вы, собственно, от меня хотите?

— Питер считает, что если бы у него был свой человек внутри, он сумел бы получить нужную информацию, — выпалила Рина и покраснела.

— Внутри чего?

— Речь идет о теннисном турнире игроков-инвалидов, который организует эта женщина. — Лицо Рины снова залилось краской, она то и дело запиналась. — Там будет очень много людей с физическими увечьями. Если бы Питер мог заслать туда своего человека... но, понимаете... такого, чтобы он не вызвал у Жанин никаких подозрений... В общем, Питеру кажется, что Жанин может допустить какой-то промах... и ему удастся узнать что-то важное о расстреле в ресторане... и о Жанин... короче, обо всем этом деле. Я, наверное, несу ахинею?

— Вовсе нет. Значит, вам нужен калека.

— Авель...

— Вы, вероятно, думаете, что все калеки мира объединены в эдаком подобии масонского братства.

— Авель, мне и так очень тяжело вести этот разговор. Не делайте его невыносимым для меня.

Оба замолчали. Наконец напряженную тишину нарушил Авель:

— Простите меня. Это было жестоко с моей стороны.

— Я перебрала в уме всех своих знакомых, которым можно было бы поручить такое задание, и пришла к выводу, что вы — единственный, кто сумеет с этим справиться. И единственный, кому я полностью доверяю, потому что вы любите Питера почти так же, как я.

Глаза Авеля затуманились.

— Я возражаю против слова «почти», — заметил он, почесал бороду и нахмурился. — Рина, подобные турниры проводятся в фешенебельных местах, там собирается шикарная публика. Нельзя просто прийти туда — или, скажем, прихромать — и заявить, что вам нужна работа, только на том основании, что у вас физическое увечье. А если я и попытаюсь это сделать, они все равно меня не наймут, даже на какую-нибудь подсобную работу. У них для этого наверняка есть свой штат.

— Вы правы, — согласилась Рина, хорошенько обдумав его слова.

— Кроме того, — продолжил Авель, — люди с повреждениями спинного мозга не считают тех, у кого ампутированы конечности, калеками — мы ведь можем ходить благодаря протезам. Среди калек существует некая иерархия. Те, у кого полный паралич конечностей, завидуют тем, у кого парализованы только руки или только ноги. Те, у кого парализованы ноги, завидуют тем, у кого ноги ампутированы. А мы, в свою очередь, мечтаем быть людьми, у которых все на месте. У меня, между прочим, дела вообще не так уж плохи — мне ампутировали только одну ногу, да и то всего лишь по колено. Так что для них я почти что здоровый, полноценный мужчина — во всяком случае, я отношусь к самой непривилегированной касте среди калек.

— Ну да, понятно. Выкиньте все это из головы, Авель. — Рина встала. — И, пожалуйста, не забывайте нас.

— Пригласите меня на обед, если это облегчит вашу совесть.

— Как насчет вечера воскресенья?

— А вы не боитесь, что док что-нибудь заподозрит?

— Я могу сказать, что просто столкнулась с вами на улице.

— Со мной очень трудно столкнуться на улице. — Авель снова почесал бороду и вздохнул. — Вы правы в одном, мэм, — я действительно люблю этого сукиного сына, вашего мужа. Он хороший парень. Я перед ним в большом долгу, и теперь, видно, пришло время вернуть ему должок.

— Авель, это совершенно ни к чему...

— В любом случае дайте мне пару дней подумать. Я знаю кое-кого из людей, которые крутятся вокруг подобного рода соревнований. Попробую узнать, не имеет ли кто-то из них отношения к интересующему вас турниру, и выяснить, не найдется ли у них для меня какой-нибудь работенки.

Рина закусила губу.

— Спасибо, что вы меня выслушали, — поблагодарила она. — Поверьте, очень тяжело видеть любимого человека в таком ужасном состоянии, в каком сейчас находится Питер. Я пытаюсь ему помочь. Даже если, делая это, я допускаю ошибку...

— И, возможно, большую ошибку. Тем не менее ваша забота о муже меня весьма тронула.

— Спасибо за комплимент, хотя он и довольно двусмысленный, — улыбнулась Рина.

Авель окинул ее взглядом.

— Вы очень красивая женщина. Док просто счастливчик.

— Если вам нравятся красивые женщины, от Жанин вы будете просто в восторге.

— А, так она хорошенькая?

— Просто сногсшибательная.

— Настоящая Иезавель, а?

— Иезавель... Вы углубленно изучали Библию, Авель?

— Я родился в Кентукки, в Аппалачских горах, в бедной семье, мэм. Библия была единственной книгой в доме, если не считать старого каталога «Сирз». По ним я учился читать. Потом, когда мне в руки стали попадать настоящие книжки, я никак не мог понять, почему они написаны каким-то странным, непривычным мне языком...

Рина мягко улыбнулась.

— Да-да, я знаю, кто такая Иезавель, — сказал Авель. — И знаю, что она была очень злой женщиной

— Верно.

— Но попытка не пытка. — Авель погладил бороду. — Мне в жизни приходилось сталкиваться со злыми женщинами. Думаю, одной больше, одной меньше — хуже уже не будет.

31

Турнир по скрэбблу проводился на втором этаже здания магазина, в задней его части, в помещении, расположенном между видеосалоном и отделом игр, где продавалось множество настольных игр старого образца — «Монополия», скрэббл, шашки, шахматы, триктрак и тому подобное. Был там, однако, и более современный товар — экзотические или эротические игры для взрослых, в основном типа «Проведи свой собственный...» (бейсбольный матч, сеанс стриптиза, биржевую операцию, сексуальную вечеринку и так далее).

Синди с удивлением разглядывала выставленный в витринах товар, когда сзади к ней подошел Сэм и похлопал ее по плечу. Она резко обернулась.

— Вон тот, который в оранжевой куртке, — прошептал Сэмми.

Синди отыскала глазами юношу в оранжевой куртке. Он оказался высоким и худым, с бледным веснушчатым лицом и с коричневым пушком на верхней губе и под подбородком. Пальцы у него были длинные, тонкие, с заостренными ногтями. Юноша то и дело обводил внимательным взглядом собирающуюся толпу зрителей и участников. Помимо явно великоватой ему оранжевой куртки из хлопчатобумажной ткани на нем были белая футболка и поношенные джинсы.

— Что-то он, по-моему, не больно-то похож на киллера, — сказала Синди.

— Да, вид у него вполне заурядный, — согласился Сэмми и, помолчав, добавил: — Моя затея начинает казаться мне глупой.

— Без риска ничего не добьешься.

— Ты уже записалась?

— Нет еще.

— Тогда пойдем. Я покажу тебе, где проходит регистрация участников.

— Знаешь, Сэм, если мы хотим, чтобы все это дало какой-то результат, нам не следует ходить повсюду вместе.

— Тебе виднее, — сказал Сэмми, но, однако, остался стоять рядом с Синди. — А что, если тебе удастся поговорить с ним только после турнира? Что, если вы с ним окажетесь наедине, и он...

— Я не допущу этого, — прервала его Синди. — Так или иначе, сейчас не время мандражировать. Я пойду зарегистрируюсь, а ты постарайся не привлекать к себе внимания. Встретимся позже.

Сэм помялся немного, потом кивнул.

— Будь осторожна.

— Пока.

Синди отошла, оглядываясь по сторонам. В проходах между книжными шкафами она увидела небольшие столики и складные стулья. Шкафы были уставлены пособиями по шахматам, бриджу, висту, покеру, триктраку и другим играм, а также толстыми томами, посвященными общей теории игр, логике и теории вероятностей. Были там и книги по математическим дисциплинам. Синди улыбнулась, вспомнив, как старательно избегала всего, что связано с математикой, во время своей учебы в университете.

Она насчитала в общей сложности шестнадцать столов. На большинстве из них лежали игровые доски и стояли таймеры. На одном устроители турнира организовали импровизированный буфет, расставив на нем вазы с крендельками, попкорном, картофельными чипсами, несколько кувшинов с водой и картонные стаканчики; имелись на столе и бумажные салфетки. Еще один был занят листами, на которых должны были зарегистрироваться игроки. Соревнования проводились в трех категориях: в первой в каждой игре могли участвовать два человека, в остальных, соответственно, три и четыре. Наиболее амбициозные мастера скрэббла проставляли свои фамилии сразу во всех трех списках. В их числе был и Иоахим Раш.

Синди сделала то же самое, рассчитывая, что сможет сыграть с Иоахимом хотя бы раз в категории «один против одного», а если повезет, то и в матче с участием трех или четырех человек. Она налила себе стакан воды и тут же почувствовала, как кто-то дотронулся сзади до ее плеча. Синди обернулась и оказалась лицом к лицу с Иоахимом, который так и впился в нее глазами. Слегка закусив губу, она отпила глоток воды из стаканчика и, стараясь не показать своего удивления, спросила: