Сенкия Сияда - В Школе Магии Зарежья

• Название: В Школе Магии Зарежья
• Автор: Сенкия Сияда
• Жанр: Юмористическая фантастика

Как продолжать нормально жить и учиться, если одноклассники провозглашают холодную войну? И на голову сыплется ворох застарелых Школьных тайн! Директор подозревает во всех прегрешениях!.. Хотя ладно, это он небезосновательно делает. Казалось бы, есть одно стратегически верное решение — затаиться и переждать грозу, тем более в городе и школе кутерьма по поводу скорой коронации Императора. Но как, как усидеть на месте, если страдаешь пытливостью ума? Одно радует ученицу магии, точнее, одна — верная подруга под боком. Но и она рано или поздно отправится на каникулы, и вот тогда-а!..

---

— Ну ты и дурак! — ухахатывалась я. — Ты чего плаваешь-то по моей поляне?

— Как ты это делаешь? — удивился Ладмир, задирая голову к ясному счастливому небу и болтая одними ногами.

— Что? — радостно удивилась я.

— Ходишь по воде! — потрясенным тоном отозвался Ладмир.

— Какой воде? — нахмурилась было я, а потом разобралась, улыбнулась и весело защебетала: — Ах, воде! Да, цветам нужна вода, чтобы пить! Ты такой умный! И забавный! И цветы умные! И красивые! Я бы тоже хотела быть цветком! Умным и красивым! И расти на этой расчудесной поляне! — я раскинула руки в стороны и покачалась из стороны в сторону так, будто уже была цветком, а затем рассмеялась звонко, эйфорично.

Ладмир тем временем насупился, как бука-забияка, медленно остановился, перевернулся на спину. Затем подождал и, резко выдохнув, осторожно опираясь на руки, словно не доверял своим членам, сел. А после уже более уверенно встал и повертел головой в поисках границы бесконечного поля счастья.

— Ну же! Делай как я! — воззвала я радостно и снова покачалась из стороны в сторону. Но Ладмир не заинтересовался моим заразительным примером, а пошел куда-то вперед, сурово оглядываясь и водя руками перед собой, точно марионетка по воле кукловода.

— Дай мне твою палочку! — попросил Ладмир, нарезая очередной круг мимо меня. Я охотно поделилась имуществом в наплыве всепоглощающей любви к миру и тварям, его заселяющим. Друг-вампир, чуть поморщившись, обеими руками неуклюже схватился за палочку и запустил корявый разряд жалящей молнии в пустоту возле себя. Я опять залилась счастливым смехом, поняв, что он хочет повеселить меня своей наигранной нескладностью в обращении с палочкой.

— Дай, вот как надо! — решила подыграть я и запустила аналогичный разряд в другом направлении. Пахнуло горелым. Прямо в воздухе в двух саженях от нас возникло черное по цвету, как обуглившееся дерево, пятно. Я, было, изумилась такому феномену, но Ладмир попросил ласково:

— Еще, не прекращай! В ту же сторону, давай!

Я, любознательно заинтересовавшись, продолжила.

И тут настроение на поле моем изменилось. Посуровело, похмурилось небо ясное, понабежали тучки злые-сердитые. И чем больше я колдовала, тем больше обижалось на меня поле. «Прекрати» — говорило.

— Не прекращай! — уговаривал Ладмир враз. — Это такая тварь действует, Душа камня, если по-нашему. Шиирлорейко — на древнем. Мозги затуманивает на раз плюнуть, а потом пожирает душу, это для нее что хлеб, да и телом не брезгует. Разлагает до жижи и впитывает, а после от камня к камню передает, что сок по дереву.

А рука дрожала — не верила. Али не любо тебе поле дивное, обожаемое? Али не цветок ты названный? Почто братьев и сестер своих нареченных обижаешь? «Любо», — губы шептали, но рука вампира легла на мою руку и присутствием своим вырывала с поля. «Не верь!» — говорила. Глядь — а это и не поле уже, а насекомые огромные многоногие кишмя кишат, лапками по ступням голым бегают, щекочут усами гибкими лодыжки открытые. И конца и края нету им, ползут орды и по коленкам, и на локти, и по лицу. И облетают гроздьями с палочки оттопыренной, и сыплются градом с неба и ползают по волосам живыми гребнями да лентами, да заколками. И вгрызаются в кожу — кровь пьют, и вгрызаются под кожу — ходы роют. И ползет над омерзительным полем унылое «у-у-у» девичье.

— Давай, Варя, еще немного, дожали почти! — подбадривает меня некто невидимый из глубин, что состоят сплошь из полчищ тошнотворных. И в носу, и в ушах, и во рту моих уже давно обживается кто-то, лапками перебирает, брюшком трется да крылышком щекочет гадостно. «Коли прекратишь — будет тебе вновь поле и радость волшебная» — шепчут в уши тараканы юркие усатые, да многоножки верткие, да пауки быстрые восьминогие. Вдруг — раз! Лопнуло все, и ослепил свет неземной невиданный! Тьфу ты! Бледно-зеленым тусклым светом было озарено пространство и Ладмир в нем. Я стояла остолбенело, не в силах пошевелить даже кончиком пальца, помня отвратные ощущения, и не веря, что это закончилось.

— Бежим, пока оно не оклемалось, а то снова затянет, — Ладмир подошел и слегка тронул меня за локоть. Меня от стороннего щекочущего прикосновения одним махом стоптала орда мурашек, а после вывернуло наизнанку, будто набитый золотыми карман на досмотре. Вампир не сказал больше не слова и сочувственно поддержал сзади мои волосы, после чего, придерживая за талию, поволок прочь.

Вылетели из зеленого тоннеля как чумные от зачистки и дальше побрели по незнакомым коридорам, освещаемым исключительно наколдованным мной худосочным светляком.

— А ведь это очень похоже на тюрьму, пусть и без оков, — поразмыслив, выдала я. — Если б мы оказались там по одиночке — по всему выходит, не выбрались. Я дак наверняка даже не задумалась бы. Да и ты, так и качался себе селезнем, да пускал пузыри и фонтанчики в небо.

Ладмир удивленно пробурчал, что только читал давно и мельком про такую мерзость, но никак не мог подумать, что она еще где-то сохранилась.

— Надо было у Мазвия амулет от кридоя содрать — и все делов-то! — запоздало разорялась я. — Кридой бы нас не заметил, а его — съел. Как результат — мы свободны и счастливы.

— Вот и успевала бы думать своей думалкой, а не филеем, за который страшно стало! — вяло огрызнулся Ладмир. — Задним умом мы все крепки.

— А сам-то! — возмущенно отшатнулась я слегка в сторону. — Нет, чтобы меня схватить на плечо, на стенку запрыгнуть, где кридой не достанет, и через потолок вылезти!

— Ага! И принца с тауром тоже закинуть на плечи? — поинтересовался Ладмир и язвительно обнаружил: — У меня их два, а не три, если ты до сих пор не заметила! — И продолжил, выплескивая переливающиеся через край досаду и злость: — Во-первых, запирать себя в тупик — это при любых условиях крайне неосмотрительно, во-вторых — там стены такие странные, что я бы и полминуты не продержался — отвалился бы от них, как замерзший жук.

— Откуда ты знаешь? — фыркнула я.

— Чувствую.

Мы шагали по проходной пещере, от которой, подобно прореженным лапкам паука отделялось сразу несколько ходов. И, напряженно прислушиваясь, нервно оглядывались по сторонам, не зная, откуда ждать следующей опасности.

Как внезапно в полной тишине раздался протяжный жуткий звук. Я похолодела, пытаясь вообразить столь страшно рычащее чудовище. Это явно был не кридой.

— О боги! Что это? — просипела я, впиваясь взглядом в проход, со стороны которого, как мне показалось, послышался ужасный звук, и проворно думала, куда метнуться бежать.

— Это... мой живот, — крайне смущенно отозвался Ладмир. Я, сморгнув, перевела на него взгляд.

— Я с утра перекусить не успел, а потом все завертелось... Вот и урчит, — оправдывался голодающий. Я облегченно расслабилась, сдуваясь как кузнечный мех.

— Хоть ты и голодный, зато ты, к счастью, не кридой! — подбодрила я наш командный дух и похлопала вампира по плечу, после чего так там и осталась висеть от утомления. — И куда мы пойдем дальше?

— Туда! — деловито решил Ладмир и направился в один из тоннелей. Я выпустила опору и, помедлив, присела, со стоном блаженства потирая натруженные стопы поверх обувных ремешков. С неохотой распрямилась, собираясь последовать за Ладмиром, и...

— Оттуда-а-а!!! — выбежал Ладмир с диким взглядом, чуть не сбив меня с ног. За ним по пятам выскочил с довольным оскалом кридой. Нижние юбки от моего платья, которых я лишилась еще в пещере Шиирлорейко, зацепились на торчащих в разные стороны железках его ошейника и развевались позади, точно фата адской невесты. Не будь все так трагично, я бы прыснула от смеха. Со стороны казалось, будто Ладмир сбежал из-под венца, как альфонс, прельстившийся было приданым, но узрев суженую, постигший, что деньги в жизни не главное.

— О не-эт! Может, он меня повезет? Я уста-ала-а! — по привычке начав перебирать гудящими ногами, взвыла я, обращаясь и к бесчувственному Ладмиру, тянувшему меня за руку, и к нечуткому кридою, решившему на нас поохотиться. Бояться по желанию начинало входить у меня в привычку. Нужно только вспомнить физические ощущения и, воспроизведя их, ввергнуть себя в пучину паники. Эдак я скоро наловчусь создавать временной канал в любое угодное время. Только так все произошло неожиданно, что я забыла с собой из пещеры прихватить светляка.

Мы привычно проскакивали развилки, не разбирая дороги, пока в один момент не вылетели в пещеру к Мазвию. Мазвий, творивший волшбу, ошарашенно замер при появлении нашего вихря. Он явно не ожидал, что мы все еще живы.

Я мельком успела заметить, что теперь вместо Аэссиниэля в воздухе парил, безвольно вися, Акимарх. Я оторопела, мне хотелось что-то предпринять, но Ладмир, не забывая про скачущего по пятам полудемона, тащил меня к противоположному выходу. Я удовлетворилась тем, что истерично проорала на бегу в сторону Мазвия, пусть козел и не расслышит слова из-за несоответствия скоростей, зато о смысле догадается наверняка: