Вячеслав Бобров - Переводы польских форумов за 2007 г.

• Название: Переводы польских форумов за 2007 г.
• Автор: Вячеслав Бобров
• Жанр: Публицистика

У этой книги сотни авторов и один переводчик. Она не имеет никакой художественной ценности, поскольку это переводы форумов и блогов, а также кое-каких статей из польской прессы (которые обладают ещё меньшей художественной ценностью). И зачем она такая нужна? Ну, во-первых, это забавное чтиво — иногда смешное, иногда шокирующее. Во-вторых, поучительное — особенно для неподготовленного читателя. Если Вы думаете, что уже всё видели и слышали, всё знаете и ко всему готовы, то вот Вам изюминка в мировом пироге — польская логика и польское представление о мире, истории и России. Приятного чтения!

Ursa

---

17 ноября 2006 Станислав Лем: Тормозные колодки ("Tygodnik Powszechny", Польша) Польша проиграет, потому что глупый всегда проигрывает ("Wirtualna Polska", Польша)

"Честно говоря, я не дал бы Ельцину взаймы и десяти грошей — польских грошей. Это человек совершенно потерянный!"

Вот, если кому интересно, я перевела несколько фельетонов Станислава Лема. Не полностью, конечно, они длинные, только фрагменты, так или иначе касающиеся России. Фельетоны старые — 1999 года. Ну, уж какие нашла. . Но ведь мысли Лема всегда актуальны и интересны, не так ли?

Горизонт Пана Заглобы(Horyzont Pana Zagloby).

С одной стороны, мы должны идти к Европе и стремиться стать членами НАТО. А с другой — мы должны помнить, что НАТО, в случае чего, поможет нам ровно столько, сколько Франция в 1939 году. Я недавно читал в 'Шпигеле' большое интервью с Жириновским — он теперь плечом к плечу с Ельциным, Россия будет жандармом Европы, завладеет всем и всеми. Ясное дело — бред сумасшедшего. Но серьезные американские журналисты тоже начинают писать о том, что в Москве поднимает голову великорусский национализм и шовинизм, который, к счастью, не имеет серьезной военной поддержки — исключая атомные ракеты. Wsio-taki my dielajem rakiety… Однако этот внутренний националистический напор влияет на политику Ельцина.

(. .) Российская армия страшно скомпрометировала себя в Чечне. Вступил в силу принцип домино: ничего не получается, приходится вводить в бой новые и новые резервы, элитные части не справляются, ну, так задействуем тяжелую артиллерию и сотрем в порошок целый город. В то же время пропасть между страшной правдой этой экспедиционной войны и ложью пропаганды разверзлась такая, что пришлось потихоньку вводить цензуру, закрывать газеты, как у нас в свое время говорили, — возвращается новое. И это очень опасно. Я не верю, что Ельцин — это такой ванька-встанька, что, как только он договорится с чеченцами, так сразу и демократию вернет. Подобные процессы труднообратимы.

(. .) С Россией Запад всегда будет считаться, хоть и через силу. У государств нет друзей, есть лишь интересы. Это очень ясно видно: Франция, например, сегодня смелее критикует Ельцина, чем Германия, потому что прячется за спиной Германии, хотя традиции пророссийских сантиментов на берегах Сены весьма сильны.

Тормозные колодки(Hamulcowe klocki)

Наша пресса, сообщая о событиях в Буденновске, называет боевиков Дудаева террористами. Это весьма деликатный вопрос, и даже у меня дома мы спорили, имеем ли мы право на такое определение. Ведь никто — кроме немцев — не называл террористами солдат Армии Крайовой или Крестьянских Батальонов. В ответ я услышал, что они не брали в плен и не захватывали в качестве заложников мирных немецких граждан. Сравнивать, конечно, совершенно невозможно, но и у нас репутация не белоснежная: когда во время войны в Люблинском воеводстве селили немецких колонистов, случалось, что наши партизаны нападали не только на мужчин, но и на женщин. Конечно, колонисты были вооружены — но все-таки это не была регулярная армия. Я знаю о подобных случаях из нашей, польской литературы. (. .)

Общий принцип, которого я стараюсь придерживаться, состоит в том, что я всегда на стороне слабого. Ничего не могу с собой поделать, но я всей душой на стороне чеченцев, хотя, естественно, понимаю горе семей, которые оплакивали своих близких, оказавшихся в числе заложников. Слабые иногда имеют право прибегать к средствам, которые не предусмотрены международными конвенциями.

То, что устроил в Чечне министр Грачев со своей военной партией и с Ельциным, было страшным скандалом. Милитаристы бросили в бой против забаррикадировавшихся в больнице боевиков отряд спецназа, от огня которого погибли главным образом заложники. Между тем — как мы сейчас знаем — чеченцы вели себя по отношению к заложником очень прилично.

Все очень плохо началось, но в отсутствие Ельцина неожиданно и весьма ловко в игру включился премьер Черномырдин. Я видел встречу Черномырдина с Ельциным в Кремле: Ельцин взбешенный, надутый, как грозовая туча. Еще раньше, во время пресс-конференции в Америке, он потрясал кулаками и кричал на репортеров, которые осмелились задавать ему неприятные вопросы. Мне это напомнило анекдот об одном из наших премьеров (кажется, это был Ярошевич). Будучи за границей, он что-то ляпнул перед журналистами и тут же добавил: 'Но это не для печати! . Зал, конечно, отозвался громким смехом, бедняга забыл, что тут у него нет никакой власти над прессой.

Конечно, ничего еще не решено и не окончено, потому что трудно представить, чтобы Россия капитулировала перед Чечней. Для сильного это была бы потеря лица.(. .)

Но если обобщить, то события движутся в том направлении, которое уменьшает мою мизантропию и опасения того, что все идет к худшему. События в Буденновске и их продолжение принесли много неожиданностей — кажется, в имперской системе появились тормозные колодки, еще слабые, но они явно есть. Экстремально милитаристское направление российской политики, полигоном которого была Чечня, оказалось сильно скомпрометировано. Победитель всегда прав, но тут пока что нет победителей. Люди Дудаева действовали весьма ловко, в то время, как элитные части российской армии, как оказалось, совсем не похожи на ту армию, которая воевала в окопах Сталинграда.

На чашах балканских весов(Na szalach balkanskiej wagi)

(. .). . закончится в Германии эпоха Коля. Другого такого человека на таком посту, который так старался бы помочь нам присоединиться к Западу, мы не найдем. Впрочем, Коль делает это не ради наших красивых глаз, а потому, что не хочет, чтобы Германия непосредственно соседствовала со сферой русского правления и потихоньку возрождающегося империализма.

Имперские дрожжи пока что тесто не поднимут, потому что промышленно-экономическая база России лежит в развалинах. Но решения милитаристского, авантюристского типа реализуются куда легче, чем мирный экономический рост и введение демократии. Кроме того, страна — огромная, она придет в себя быстрее, чем мы думаем, и в течение ближайших десяти лет наша независимость снова окажется под вопросом.

Запад проявляет склонность к мономании — была горби-мания, теперь все уцепились за Ельцина и считают, что, как только Ельцин уйдет, тут все и рухнет. Такая персонификация проблем огромной страны и помещение всех инвестиций в одного человека — это безумие. Честно говоря, я не дал бы Ельцину взаймы и десяти грошей — польских грошей. Это человек совершенно потерянный! Влезть на танк и бороться с путчем — это да, это он умел, но теперь у него ничего не получается. Впрочем, Ельциным управляют некие силы, он все более подчиняется военным, потому что другого пути у него нет. Немцы называют это Realpolitik. В России нельзя опереться на благородных Ковалевых, потому что их там всего-то пять с половиной человек. Впрочем, через десять лет не будет и Ельцина. .

Говоря об угрозе нашей независимости, я думаю скорее об экономическом давлении — в руках у русских вентиль нефти и газа, без которых наша экономика функционировать не может. Конечно, военная мощь России, хотя и очень ослабленная, соотносится с нашей так, соотносилась мощь побитой на фронтах II мировой войны гитлеровской армии и варшавских повстанцев — у немцев все еще хватало сил, чтобы превратить Варшаву в сплошные развалины. Говоря абстрактно, Россия может нас повалить, но ей это ни к чему и не все те, кто сидит в Кремле, похожи на Жириновского, который мечтает о походах к Индийскому Океану. Люди типа Жириновского — это все же авантюристы, к которым, я надеюсь, российский штаб не относится серьезно.

Зато я опасаюсь, что будущее ближайших десяти лет зависит от того, каким образом НАТО и ООН станут реагировать — если вообще будут реагировать! — на все более наглое поведение сербов. Словами тут не поможешь. Я вижу на чашах этих весов судьбу Польши — и не только ее, но, естественно, Венгрия и Чехия беспокоят меня куда меньше, впрочем, именно Польша является для России мостом на Запад, поэтому наш стратегический и геополитический риск — самый большой. А то, что люди у нас этого не понимают и в таких категориях не мыслят, может плохо сказаться на нашем будущем.

Признания опти-пессимиста(Wyznania optysemisty)

(. .) Говоря грубо и схематично, по мнению немецкой оппозиции, немецкий поезд слегка сошел с рельсов. А русский поезд вообще на рельсах никогда не стоял, лежит где-то на обочине вверх колесами. Для нас самое неприятное, что русские перестали импортировать наши продукты. Леппер с Калиновским требуют, чтобы правительство заставило Россию снова покупать — непонятно, на какие деньги — нашу свинину, тем временем, участники переговоров с Москвой говорили: 'Речь идет уже только о бартере, на большее и рассчитывать нельзя'. Десять тысяч Лепперов тут не помогут. . Я недавно узнал из "The Economist", что немцы покупали наши продукты и реэкспортировали их в Россию по сниженным ценам. Однако Шредер сейчас в Польшу не заглянул, а поехал сразу в Москву, чтобы вести переговоры с этим несчастным пьянчужкой Ельциным, который одной ногой уже на том свете. Это прямо-таки проклятие, не зависящее от строя: после того, как Сталина хватил удар, а Хрущева сняли, у нас был Брежнев, который под конец жизни был в таком маразме, что его приходилось двигать, как какой-нибудь шкаф; после него пришел Черненко, совсем дряхлый старик, а дальше — Андропов, вроде бы помоложе, но с почками в таком состоянии, что никакие диализы не помогали. Сейчас строй вроде бы изменился, но идеал российского правителя все тот же: он должен быть старым и очень больным. (. .)