Владимир Владко - Аргонавты Вселенной (с иллюстрациями)

• Название: Аргонавты Вселенной (с иллюстрациями)
• Автор: Владимир Владко
• Издательство: ТРУДРЕЗЕРВИЗДАТ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1957

В романе читатели узнают о путешествии отважных космонавтов на планету Венеру. Советская межпланетная экспедиция высаживается на Венере и обнаруживает там абсолютно дикий, фонтанирующий хищной жизнью мир. Начинаются опасные исследования… С героями происходят самые невероятные истории, порой они попадают в безвыходные положения, но отвага и знания помогают им в самые трудные минуты.

Художник Г. В. Малаков. Иллюстрации из издания: Володимир Владко «Аргонавти Всесвіту», Київ, видавництво «Веселка», 1990.

---

Владимир Владко АРГОНАВТЫ BCEЛEHHOЙ

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. АСТРОПЛАН ЛЕТИТ НА ВЕНЕРУ

ГЛАВА ПЕРВАЯ,

которая описывает вылет астроплана «Венера-1» с Земли в мировое пространство, знакомит читателей с участниками советской межпланетной экспедиции, а также рассказывает, как трудно освоиться с неизбежной при космическом полете потерей веса

Опираясь руками на края верхнего люка, академик Николай Петрович Рындин еще раз взглянул на горный пейзаж, расстилавшийся перед астропланом. Он с наслаждением вдыхал свежий воздух горной долины, ощущал мягкое тепло утреннего солнца, ласковое прикосновение ветерка к седым волосам. Со склонов долины донеслись неясные, приглушенные звуки, будто там глухо рокотал прибой. Николай Петрович обернулся.

Десятки тысяч людей, разместившихся на высоких склонах на расстоянии километра-полутора отсюда, заметили в бинокли седую голову академика, показавшуюся над люком межпланетного корабля, и дружными рукоплесканиями приветствовали командира астроплана.

Люди прощались с отважными участниками первой советской межпланетной экспедиции.

Широкая долина с трех сторон замыкалась крутыми склонами гор, по которым взбегали вверх, сияя изумрудной зеленью, словно умывшиеся в недавнем утреннем дожде, густые рощи. И лишь на востоке, куда только что задумчиво смотрел академик Рындин, эти склоны расступались, открывая глазу далекий горный пейзаж, увенчанный вознесшейся к голубому небу высокой и неприступной снежной вершиной. Глубокие ущелья и скалистые пики, стремительные обрывы и пологие скаты теснились в хаотическом нагромождении, будто стремясь к далекому и величавому в своем извечном покое Казбеку. Это было прихотливое царство изломанных, пересеченных линий, зигзагов, острых и тупых углов, которые застыли здесь в первозданном беспорядке, так, как захотелось когда-то природе и ее стихиям, комкавшим и ломавшим в доисторические времена покорную земную кору.

Тем более поразительной среди всего этого хаоса казалась тонкая прямая линия, которая словно по линейке прочертила с запада на восток причудливый горный рельеф. Линия эта выходила из глубины долины и устремлялась к вершине Казбека. Она взлетала над ущельями и обрывами, поддерживаемая стройными, сплетенными из металлического кружева эстакадами. Неудержимо прокладывая путь среди огромных скал и уходя все выше и выше, линия делалась тоньше и незаметнее, пока взгляд, наконец, не переставал совсем различать ее в туманной облачной дымке, у далекой белоснежной вершины.

И трудно было предположить, что тонкая линия, протянувшаяся на многие десятки километров между вершиной Казбека и долиной и легко пересекающая ущелья глубиной в несколько сот метров, представляет собой на самом деле массивную двухрельсовую дорогу шириной около десяти метров.

Для чего же предназначалась эта удивительная железная дорога, если между ее рельсами можно было легко установить поперек большой вагон? Почему она проложена на дикую и безлюдную вершину Казбека? Отчего эта дорога на всем ее протяжении не отклоняется ни на йоту от линии земной параллели, идущей, как известно, с запада на восток?

В глубине долины, там, где кончалось полотно этой дороги, возвышался огромный ангар без боковых стен. На высоких подпорахфермах покоился широкий свод. Именно сюда, в открытый ангар, входили рельсы стальной дороги, протянувшейся к Казбеку.

Под высоким сводом виднелось неподвижно стоявшее на рельсах огромное сооружение. Оно напоминало реактивный самолет, но самолет гигантских размеров и еще более стремительный по своим очертаниям. Длинное веретенообразное тело его сверкало, как зеркало: настолько безупречно была отшлифована поверхность, на которой нельзя было обнаружить даже следа заклепки или сварки швов. Прозрачный материал иллюминаторов в носовой части органически сросся с бледно-розовым металлом корпуса. Сам корпус, заостренный спереди, как игла, постепенно утолщался, а затем снова суживался. Около хвоста из корпуса вырастали небольшие, направленные назад крылья. Они были так малы сравнительно с размерами всего аппарата, что трудно было поверить в их способность поддерживать в полете огромный металлический корпус.

Каждый конец крыла нес на себе небольшую продолговатую сигарку, заостренную спереди и с круглым отверстием сзади. Такое же отверстие, но гораздо больших размеров, было и в кормовой части самого корабля, снабженной одним вертикальным и двумя горизонтальными стабилизаторами. Весь аппарат, на корпусе которого крупными буквами было выведено «Венера-1», покоился, как в желобе, на широкой и массивной тележке. Ее колеса опирались на рельсы.

Все это было хорошо видно с зеленых склонов, где с каждой минутой становилось все больше и больше зрителей. Десятки тысяч людей съехались сюда, привлеченные на сей раз отнюдь не живописной кавказской природой. Специальные поезда, вереницы стратопланов и самолетов, нескончаемые потоки автомобилей привезли в эту горную долину делегации рабочих, колхозников, научных работников со всех концов Советского Союза, из народно-демократических республик и других стран мира. Склоны зеленой долины служили естественными ступенями огромного горного амфитеатра.

…Николай Петрович Рындин взволнованно прислушивался к далекому гулу приветствий. Через какие-нибудь четверть часа он со своими спутниками будет мчаться с невероятной скоростью в межпланетном пространстве. Ракетный корабль понесет трех астронавтов в неведомые просторы космоса, дальше и дальше в глубь бесконечного космического океана.

Что ожидает их там?.. Да разве можно, даже при самых глубоких размышлениях, предугадать то, что в действительности ожидает их на Венере?

Да, на этой молодой планете, по аналогии с Землей, должна протекать своя жизнь. Это понятно. Но какие формы приняла жизнь на Венере? Ведь ученые могли судить только по тем данным, которые предоставляла в их распоряжение Земля. Однако — разве этого достаточно? Разве мог бы, например, художник убедительно изобразить на своем полотне десяток людей, если бы он знал всего лишь одного-единственного человека, самого себя, и больше никого?.. Так и наука, знающая только земные условия жизни и больше никаких, — может ли она хотя бы приблизительно представить себе формы жизни на иной планете, пусть даже схожей по внешним, грубым признакам с Землей? Конечно, нет. Жизнь может принимать настолько разнообразные формы, настолько варьироваться, что было бы наивным проводить какие-либо далеко идущие аналогии и грубо уподоблять жизнь на Венере — земной. Но ведь тогда открываются возможности для самых неожиданных, невероятных форм жизни на Венере?.. Да, Николай Петрович Рындин не однажды думал об этом — и всякий раз прекращал такие размышления.

Неясный гул, доносившийся со склонов долины, усилился. Рындин машинально поднял руку, отвечая на приветствия. Его взгляд упал на часы.

— Одиннадцать сорок пять… Через пятнадцать минут — старт, — вслух подумал Рындин и, бросив последний взгляд на склоны, усеянные людьми, спустился по винтовой лестнице вниз.

Автоматический механизм звонко щелкнул, прижимая крышку люка, кривые рычаги выдвинулись из стены и, войдя в свои гнезда, герметически замкнули верхний люк. Николай Петрович с удовлетворением отметил, как безупречно действует автоматическое оборудование астроплана. Именно так — максимум автоматизации! Команда корабля должна лишь наблюдать за работой автоматов и, если надо, корректировать ее — таков был лозунг ученых и инженеров, конструировавших и строивших первый в мире пассажирский астроплан.

Металлический цилиндр, в котором спиралью вилась лестница, представлял собой своеобразный воздушный шлюз, замыкавшийся вторым, внутренним герметическим люком. Пользуясь шлюзом, можно было выйти из внутренних помещений ракетного корабля на его поверхность даже в межпланетном пространстве, потеряв при этом лишь незначительное количество воздуха.

За Николаем Петровичем автоматически замкнулся второй люк. Теперь кабины астроплана были полностью изолированы от внешнего мира. Ни один звук не долетал снаружи в его центральную каюту, где ждали Рындина его спутники — Вадим Сокол и Ван Лун.

— Через двенадцать минут отправляемся, молодые люди, — входя в каюту, обратился к ним Рындин.

Он сразу заметил недоумение на худощавом лице Сокола и насупившиеся брови Ван Луна. Появление Рындина, очевидно, прервало их оживленный разговор.

— Что-нибудь случилось? — осведомился Рындин, вопросительно глядя на товарищей. Они молчали. Наконец Ван Лун ответил:

— Вадим не хотел вас беспокоить, Николай Петрович. Но, думаю, нужно сказать. Вот, посмотрите.