Кристофер Сташефф - Чародей как еретик

• Название: Чародей как еретик
• Автор: Кристофер Сташефф
• Издательство: Зеленоградская книга
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1996
• ISBN: 5-86314-050-Х, 5-86314-041-0

Рыцарская сага о Роде Гэллоугласе, ВЕРХОВНОМ ЧАРОДЕЕ острова Греймарий, о его борьбе с главой могущественного ордена монахов-колдунов, возжелавшего мирской власти а также о его супруге, огненнокудрой ведьме Гвендолен, и их детях, способных летать верхом на помеле и без оного, плавить взглядом металл и проходить сквозь крепостные стены, а также о Волшебном Народце: феях, эльфах, оборотнях, краккобаррах, аквагиппусах, единорогах, драконах и прочей забавной живности.

---

— Мир, мир, славный брат Альфонсо. Если они достигнут своей цели без пролития крови, тем больше они будут радоваться этому.

Судя по мрачной физиономии брата Альфонсо, он явно этому не поверил, но прежде чем он успел ответить, архиепископ радостно вскрикнул и указал на дорогу:

— Видишь! Еще отряд!

Но тут же недоуменно сморщил лоб и присмотрелся.

— Как странно. Я не вижу ни боевых знамен, ни блеска кольчуг…

— Это мулы, милорд, не боевые кони, — присмотрелся и брат Альфонсо. — Кроме лошадки впереди.

Тут он удивленно захлопал глазами:

— Да это же женщина!

— Леди Мэйроуз! — просиял архиепископ. Он уставился в окно, не в силах оторвать от стройной фигуры нежного взгляда, и лишь минуту спустя заставил себя повернуться к дверям.

— Эй, камергер! Брат Анно!

— Я здесь, милорд, — с поклоном открыл дверь монах.

— Сюда едет леди Мэйроуз со своими слугами! Впусти их, впусти и немедля проведи ее ко мне!

— Милорд! — потрясенно уставился на прелата брат Анно. — Женщина, в наших стенах…

— Делай, что сказано! — неожиданно вспылил архиепископ. — Или мне напомнить о твоем обете послушания? Впустить их и привести ее сюда!

Брат Анно побледнел, сглотнул и попятился, кланяясь.

Брат Альфонсо наблюдал за этой сценой с еле заметной улыбкой.

— Как славно, что она приехала! — потер руки архиепископ. — Но что могло послужить причиной этому визиту?

— И в самом деле? — пробормотал брат Альфонсо. — И что она привезла с собой?

Это выяснилось несколько минут спустя. В покои вошел брат Анно, бледный, с тесно сжатыми губами.

— Милорд архиепископ! Леди Мэйроуз.

И он посторонился, пропуская леди.

— Как хорошо, что вы приехали, леди Мэйроуз! — архиепископ схватил протянутую руку и прижался к ней губами. — Но чему я обязан такой радостью?

— Войскам, собирающимся у вас под стенами, Ваша Светлость, — улыбнулась леди Мэйроуз. Ах, эти ямочки на щеках!

— Мы, моя бабушка и я, решили, что воинам потребуется провиант, и баронесса убедила меня отправиться сюда с тем немногим, что мы можем предложить вам.

Если у брата Альфонсо и возникли некие сомнения относительно того, кто кого убедил, то он придержал их при себе. Секретарь только широко улыбнулся. Архиепископ обернулся к нему, широко взмахнув рукой:

— А это мой секретарь, брат Альфонсо.

— Польщен выпавшей мне честью, миледи, — поклонился брат Альфонсо. — Я так много слышал о вас от милорда архиепископа.

— И я о вас, добрый брат! Я часто дивилась, каким же могучим должно быть плечо, на которое может опереться Его Светлость, сгибаясь под тяжестью забот!

— Ах, ваши слова слаще меда, — искренне улыбнулся брат Альфонсо. — Но и вы, несомненно, служите опорой нашему духовному владыке.

— Я с радостью отдам ему то немногое, что имею, — отозвалась леди Мэйроуз. — Для меня счастье просто оказаться в этих святых стенах, подвигающих на праведные деяния!

— И да пребудет так вовеки, — набожно воздел взор брат Альфонсо. — Увы, боюсь, что сейчас нужда подвигает меня удалиться к цифири амбарных книг, к мирским заботам, без коих не обойтись в нашем суетном мире даже самым святым стенам.

— Воистину, святой отец, — улыбнулась леди. — Надеюсь, нам еще выпадет случай насладиться беседой?

— И я надеюсь, — ответил брат Альфонсо, с поклоном оборачиваясь к архиепископу. — С вашего разрешения, милорд?

— Что?.. то есть, я… — архиепископ мучительно замялся, смущенный заманчивой перспективой остаться наедине с прекрасной юной леди. Юная леди лукаво покосилась на священника и вызывающе усмехнулась. Архиепископ почувствовал укол гордости.

— Да, конечно. Немедленно отправляйся и выполняй, что тебе поручено!

И с упавшим сердцем проводил глазами почтительно поклонившегося брата Альфонсо.

— Ну же, милорд! — рассмеялась леди Мэйроуз. — Уж не испугался ли архиепископ простой девушки?

Архиепископ рассмеялся вместе с ней. Скрыв раздражение и смущение под красноречием, он взял гостью под руку и подвел к окну, похвастать собирающимися войсками. Рот у него больше не закрывался.

На монастырском дворе брат Анно оторвался от молитвенника, увидел в окне архиепископа, всем напоказ стоящего с молодой девицей под руку, и похолодел.

* * *

Схватка шла в двух плоскостях — в беседе и молчаливая. Катарина и Туан слышали только учтивый диспут о Церкви, в то время как Бром О'Берин, погрузившись в поток кроющихся за словами мыслей, вел битву за правдивые сведения.

— Так вы не отрицаете, что вы — священник? — мозг колдуньи прислушивался к малейшим ассоциациям, которые мог вызвать этот невинный вопрос.

— К чему отрицать? Я горжусь этим, — улыбнулся монах.

Ничего. Ни единого слова, ни единого образа, нет даже обычной мешанины повседневных мыслей. Ни-че-го. Пустота, вакуум.

— Меня зовут Гвендолен, леди Гэллоуглас. С кем имею честь беседовать?

— Я отец Перон, дитя мое.

Он собирается говорить с ней по-отечески, как пастор со своей прихожанкой? Что ж, Гвен знала, как ускользнуть от этого.

— Признаюсь, я озадачена, святой отец, — ответила она. — Как вы можете называть Их Величества «еретиками», когда они всего лишь держатся своей веры, в которой прожили всю свою жизнь?

— Все течет, все меняется, дитя мое, — и Церковь меняется вместе с этим миром. Вот почему и Христос дал Петру власть вязать и разрешать — чтобы Церковь могла измениться, буде в том возникнет надобность.

Тут глаза священника словно пламенем полыхнули, и Гвен ощутила страстную, фанатичную веру, исходящую от этого человека. У нее даже дух захватило — такой сильной и неожиданной была волна. Она взяла себя в руки.

— Однако же вы откололись от Петрова наследника.

Священник покраснел, и к страсти добавилась злоба.

— Папа не может знать, что творится на Греймари. И те перемены, что он провозглашает для других миров, здесь не имеют власти.

Его гнев пугал, устрашал, и Гвен в самом деле почувствовала себя девчонкой, стоящей перед суровым наставником. Она заколебалась, но не подала виду, и сфокусировала свой разум лишь на одном — на страхе священника перед загробной жизнью.

— И откуда же вы узнали, что Папа ошибается?

— Так сказал милорд архиепископ, — если собеседника и посещали какие-то сомнения, то это не проявлялось ни малейшим образом, Там, где должны были биться мысли, не было ничего.

Гвен нахмурилась. Его вдохновение и внушающую страх религиозность нельзя было объяснить одним лишь рвением.

— А сам ты своего мнения об этом не имеешь?

— Я дал обет повиноваться господину моему архиепископу, а его мудрость в этих вопросах далеко превосходит мою.

— Вообще-то, ты клялся в повиновении аббату, но не архиепископу.

По лицу монаха скользнула тень, кажется, эти вопросы выводили его из терпения, но разум оставался все таким же пустым.

— Да, сейчас он архиепископ, но он все еще остается и аббатом, и то, что объявлено им истиной для Греймари, есть истина для Греймари!

— Даже если он восстал против Папы?

— Даже так.

— Не он ли тогда еретик?

Отец Перон покраснел, и его гнев обрушился на Гвен, как обернутый войлоком молот.

— Нет, еретик — король, коль скоро Он не примкнул к истинной Церкви.

Тупик. После паузы Гвен сменила тему.

— Королева правит страной наравне с королем. Почему же ты говоришь только об Его Величестве?

— Господь — наш отец, дитя мое, и это он правит всем. А потому любой владыка должен быть мужеского пола. А власть женщины — противоестественна.

Катарина привстала, побагровев от ярости, со сдавленным хриплым возгласом, но рука Туана сдавила запястье супруги. Впрочем, Катарина обещала Гвен придержать язык и сдержала слово. Отец Перон позволил себе слабо усмехнуться.

Гвен наступила на горло собственным чувствам и сохранила маску озадаченности.

— Разве ты не чтишь святую Марию, мать Господа нашего?

— Да, но только как мать — и с нетерпением жду вступления на престол Алена.

Теперь и Туан начал багроветь, хотя еще держал себя в руках. Он чувствовал, когда выпад направлен в его сторону.

— Судя по твоим взглядам, Ален тоже будет еретиком, — заметила Гвен.

— Я верю, что когда принц вступит в зрелый возраст, Господь снизошлет ему мудрость, — набожно проговорил отец Перон. — Если же нет, то он увидит, что ему противостоят все его бароны — нет-нет, весь народ.

— Ты так уверен в будущем… — негромко сказала Гвен.

— Победа за Господом, дитя мое, — победа всегда остается за Господом, — взгляд отца Перона пронизывал ее насквозь, до самых дальних уголков души, а огонь его непоколебимой веры обжигал разум. — Истина восторжествует, а Церковь Греймари — истинная Церковь.