Мэйдлин Брент - Тени прошлого

• Название: Тени прошлого
• Автор: Мэйдлин Брент
• Издательство: Вече
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-7838-0533-5

Тринадцатилетняя сирота Ханна Маклиод была продана в «колледж для юных девиц», или, другими словами, в дом терпимости. Вышла она оттуда через четыре года – не потерявшая чести, совести, решительная, доброжелательная, трудолюбивая. Что ей открылось во Франции и Англии после возвращения в реальный мир, с какими людьми столкнула ее судьба – все это вы узнаете, прочитав остросюжетный захватывающий роман М. Брент «Тени прошлого».

---

Мне не пришлось изменить первое впечатление, которое я получила от семьи мистера Райдера. Мэтти отлично управляла домом и от души помогала мне приспособиться к новой жизни в стране, которую я покинула ребенком и которую почти совсем забыла. Себастьяна Райдера я почти не видела, разве что за обедом. Его мало интересовали разговоры на домашние темы, но он был не прочь обсудить то, что печаталось в газетах о политике, правительстве и бизнесе. Лучше всех его понимала Джейн. Мэтти даже не делала вид, что ее интересует что-нибудь за пределами дома и деревни, а Джеральд вечно витал где-нибудь, ибо его увлекали только музыка и, к сожалению, моя персона. Одна только Джейн обязательно прочитывала утреннюю газету, и поскольку ее интересы полностью совпадали с интересами отца, она легко поддерживала с ним разговор.

У них обоих была привычка подшучивать над Джеральдом, спрашивая его мнение о том или ином предмете, который они обсуждали, и вынуждая его признаваться в полном своем невежестве. Обратив на это внимание, я тоже начала читать утреннюю газету, чтобы хоть что-нибудь знать о событиях в мире и время от времени отводить язвительные стрелы от Джеральда, вставляя несколько слов, правда, я остерегалась высказывать собственное мнение, а обыкновенно предпочитала задавать вопросы.

Джейн была так же равнодушна ко мне через неделю, как в первый вечер. Она не выказывала ни дружелюбия, ни вражды, но ее бесцеремонность никогда не переходила границ приличий. Она была аккуратна и внимательна во время занятий, и если раздражалась, когда я делала ей замечания по поводу произношения или грамматики, то на себя, а не на меня. Я тоже не могу сказать, что полюбила ее, но она вызывала у меня уважение.

Джеральд был совершенно сражен своей любовью, и ничего удивительного. Мальчик влюбился или думал, что влюбился, в первый раз в жизни. Не заметить это было невозможно, но, к счастью, мистер Райдер и Джейн, по-видимому, относились к этому с юмором, однако не терзали мальчика насмешками. Один-единственный раз мистер Райдер заговорил со мной об этом, когда мы оказались в гостиной одни перед обедом. Оторвавшись от своей газеты, он, не тратя лишних слов, сказал:

– Не волнуйтесь из-за Джеральда. Вы не виноваты, я вижу, и я не сомневаюсь, что скоро он придет в себя. Если же мальчик начнет вам надоедать, скажите мне, но лучше вам самой привести его в чувство.

Я была ему очень благодарна.

– О да, сэр. Я беспокоилась только из-за того, что вы можете подумать.

– О, не беспокойтесь. Если бы я был недоволен, вы бы первая об этом узнали.

Тут пришли Джеральд и Мэтти, и на этом наш разговор оборвался. Мэтти, конечно, тоже все видела и немного волновалась, пока не убедилась, что я не принимаю щенячьей любви Джеральда всерьез.

– Ну, тогда все в порядке, дорогая, – сказала она. – Из этого все равно ничего не выйдет, ведь он хозяин, а вы всего-навсего учительница без роду, без племени.

– Мэтти, я все понимаю. Да и мистер Райдер уже говорил со мной и знает, что я стараюсь отвадить Джеральда.

– Ну и хорошо.

Но шли недели, а отношение Джеральда ко мне не менялось. Правда, он был очень робок и не позволял себе ничего лишнего ни в словах, ни в поступках, но как бы я ни была с ним холодна, продолжал смотреть на меня обожающим взглядом.

Через месяц после того, как я обосновалась в Серебряном Лесу, меня представили викарию и кое-кому из местных дворян, а также всем лавочникам и мастеровым в деревне. Мистер Райдер был прав, когда говорил, что местные дворяне не в восторге от него. У меня сложилось впечатление, что они его презирают и в то же время боятся, наверное, потому что он был богат и могуществен, и слов на ветер не бросал.

Джеральд научил меня править двуколкой, и это в самом деле оказалось нетрудно, потому что лошади и пони в Серебряном Лесу были смирные и хорошо выученные. Еще он начал было учить меня ездить верхом, но через несколько дней Джейн взяла на себя эту заботу, чему я была ужасно рада, потому что, во-первых, она гораздо лучше его понимала особенности женского седла, а во-вторых, потому что Джеральд был излишне мягок со мной. Я немножко боялась лошадей, и он относился к этому с сочувствием, а Джейн не желала терпеть никаких капризов ни со стороны лошади, ни с моей стороны, так что ее твердость помогла мне быстрее обрести уверенность в себе.

В семье не было охотников, однако в конюшнях Серебряного Леса стояли две или три горячие лошадки, но к ним я не посмела ни разу приблизиться, оставляя их для Джейн и Джеральда, которые, как и их отец, были искусными наездниками. Через месяц я уже могла сама ездить на двуколке в деревню или кататься на Иве или Заплатке, тихих лошадках, которые мне нравились больше остальных. Джейн отдала мне свою амазонку, а Мэтти пригнала ее по мне, и ежедневные прогулки верхом стали для меня необходимостью. Каждое утро я час каталась верхом иногда с Джеральдом, иногда с Джейн, иногда с ними обоими, а иногда и одна.

К моей радости, Джеральд со своим музыкальным слухом легко усваивал французскую речь, о чем я с удовольствием доложила мистеру Райдеру. В школе у него тоже был французский, но зато учитель был англичанин, поэтому у него очень страдало произношение, но с этим он легко справлялся. Наверняка слух сыграл тут свою роль, к тому же на уроках он был очень внимателен и сосредоточен. Его письменные работы, правда, были много хуже, но мистер Райдер сказал мне, что это его не очень волнует. Ему было нужно, чтобы Джеральд свободно говорил по-французски.

Джейн, наоборот, гораздо успешнее продвигалась в письме, а с ее произношением я никак не могла справиться. Мне пришлось сообщить об этом ее отцу, когда он спросил меня о занятиях с его детьми, и я с облегчением вздохнула, когда он пожал плечами и сказал:

– Нельзя быть во всем первым. Для Джейн это не так важно.

Мой учительский опыт ограничивался тем временем, что я жила у миссис Тейлор после смерти матери и пыталась научить ее детей буквам и цифрам. Теперь мне приходилось по меньшей мере час проводить вечером, готовясь к урокам на следующий день. И все равно на работу я тратила очень мало времени, а большую часть дня была предоставлена сама себе. Я каталась на лошадях или бродила пешком, если позволяла погода, и довольно часто ездила вместе с Мэтти в деревню, где она делала покупки.

В моей новой жизни мне было чему поучиться у Мэтти. Я не имела ни малейшего представления о том, как надо вести домашнее хозяйство, не считая моего полуторалетнего опыта самостоятельной жизни на Монмартре. Но там я жила очень стесненно, правда, мне не надо было ни о ком думать, кроме себя, и у меня не было ни времени, ни места для поварских изысков. Теперь же с помощью Мэтти и нашей кухарки, миссис Флетчер, я научилась выбирать мясо в мясной лавке, овощи и фрукты, а также продумывать меню для целой семьи. Миссис Флетчер была ужасной болтушкой и к тому же очень шумела, но готовить она умела, и довольно много ее рецептов я записала к себе в тетрадь.

В Серебряном Лесу мне нетрудно было найти себе занятие по душе. Истинным сокровищем для меня стала библиотека Себастьяна Райдера, а когда я обнаружила, что книги там хранятся в беспорядке, то предложила составить каталог, на что получила короткий ответ хозяина:

– Да, если вам угодно.

Он даже не оторвался от газеты, которую читал.

Еще мне очень понравился сад при доме. Сад был большой, и хотя я с трудом отличала один цветок от другого, тем более что в это время года их было не так уж много, но мне очень нравилось надевать пальто и проводить часок с садовником Блейком или кем-нибудь из его помощников, наблюдая за тем, как они работают в теплицах, где много южных растений пережидало холодное время года. Иногда они поражались, стоило мне задать какой-нибудь вопрос, моему невежеству, но когда другие слуги рассказали им, что я выросла во Франции, они решили, что так оно и должно быть, коли я чужестранка.

Если не в чем другом, то в одном Серебряный Лес уж точно был не похож на другие дома, потому что ни Мэтти, ни я не принадлежали ни к хозяевам, ни к слугам, и мистеру Райдеру приходилось самому развлекать своих гостей, которых он приглашал к обеду, в основном деловых партнеров из-за границы. В таких случаях Мэтти и я обедали в маленькой гостиной, примыкавшей к спальне Мэтти. Она часто приглашала меня в эту гостиную поболтать часок, другой или сыграть в карты. Кстати, это она научила меня играть в криббидж.

Шла пятая неделя моего пребывания в Серебряном Лесу, когда на весь уик-енд приехали два француза. Мы с Мэтти отделились от хозяев, но в субботу вечером мистер Райдер послал мне сказать, что ждет меня в кабинете. Должна признаться, я испугалась, подумав, что его гости – переодетые полицейские, выследившие меня в Англии, хотя даже мне трудно было представить, кто стал бы мной заниматься, да еще в чужой стране. По ходу дела я поняла, что они приехали как деловые люди купить оружие у одной из его компаний. По-английски они говорили с трудом. Джеральд еще недостаточно знал французский для обсуждения всяких подробностей, поэтому послали за мной.