Федор Литке - Плавания вокруг света и по Северному Ледовитому океану

• Название: Плавания вокруг света и по Северному Ледовитому океану
• Автор: Федор Литке
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-358-03338-2

Федор Петрович Литке – один из видных географов XIX века, известный своими исследованиями Арктики и кругосветным плаванием. Ф. П. Литке внес не только значительный вклад в развитие отечественной географии, но и длительное время занимал пост Президента Академии наук, был одним из основателей Русского Географического общества.

Итогом его плаваний стали книги «Четырехкратное путешествие в Северный Ледовитый океан» и «Путешествие вокруг света на военном шлюпе «Сенявин», вошедшие в данный том «Библиотеки путешествий».

---

Екатерининская гавань, как из вышесказанного явствует, открыта только от NW, но и отсюда закрыта она берегом, от губы Оленьей к NO простирающимся и отстоящим от устья гавани в 600 саженях. Нельзя вообразить стоянки безопаснее и спокойнее. Зайдя в гавань столько, чтобы достать глубину на 15 или 10 саженях, можно останавливаться везде: на средине ли, фертоинг или под берегом, ошвартовясь. Приходящим в нее на короткое время лучше всего становиться посреди гавани на 9 или 10 саженях глубины, хотя это место и уже прочих. Близость берега здесь не опасна, ибо на таком грунте никогда судно сдрейфовать не может, выгода же та, что можно сняться с якоря без шпринга, чего на большой глубине в узком месте сделать нельзя. Якоря располагать можно произвольно; лучше всего класть их по направлению течений, действующих по длине гавани.

Идя в Екатерининскую гавань с моря, от N, следует, приведя на S мыс Выходной, составляющий восточную оконечность входа в залив, править прямо на него. Поравнявшись с северной оконечностью острова Тороса, лечь между SSO и SO или на Малый, почти ровный с водой островок Ворониха, лежащий от мыса Чеврай на NtO в трех четвертях мили и издали похожий на лодку; потом, оставив мыс Выходной, от которого на небольшое расстояние протянулся риф, около мили слева, идти на S по самой средине залива. В правой руке окажется небольшой островок Седловатский, лежащий от мыса Чеврай на О в кабельтове и отличающийся от прочих берегов белесоватым своим цветом и крестом, стоящим посреди него на самом высоком месте. Несколько левее будут видны острова Оленьи, слившиеся вместе и заслоняющие Екатерининский остров, а еще левее и далее всех этих берегов – высоковатый, отрубистый островок Брандвахта. Между островами Оленьими и Седловатским обозначится залив, ведущий к Екатерининской гавани. Чтобы еще более быть в этом уверенным, нужно пеленговать устье большой Волоковой губы, и когда оно придет на SO, то середина этого залива будет на SW. Когда юго-восточная оконечность острова Седловатский придет на SW 30°, откроется в створе с ней малое, но весьма приметное отверстие, которое есть устье губы Палы. На это устье следует лечь, миновав остров Седловатский, правя, однако же, так, когда будешь меж этим островом и Оленьими, чтобы оставлять в равном расстоянии берега справа и слева. Когда большой Олений остров перейдет в SO четверть, станет открываться узкий и мелкий пролив, отделяющий его от Екатерининского; потом две небольшие заводи в последнем, а наконец, и наибольшее из всех их устье Екатерининской гавани, в которой таким образом никак нельзя ошибиться. Поравнявшись с серединой устья, правь прямо в гавань на SO и ложись на якорь, где заблагорассудится.

Идя в Кольский залив от О, следует плыть вдоль берега, держась от него в одной миле; миновав мыс Выходной, лечь между SSO и SO, следуя наставлениям, выше этого изложенным.

В Екатерининскую гавань можно идти не иначе, как с попутным ветром, и то довольно надежным: ибо лавировать нельзя по причине узости места и на якорь ложиться по неумеренной глубине, которая между Оленьими островами и Седловатским до 70 сажен доходит и против самого устья гавани имеет более 30 сажен, – это есть единственное неудобство этого места.

Наливаться водой весьма удобно в заводи, в юго-западном углу гавани находящейся, в которую стекает из озера ручей прекрасной воды. Подъехав с баркасом во время прилива к берегу, можно провести ватершланг от ручья до самых бочек. Можно здесь запасаться пресочной травой для скота, морошкой, которая по всем окрестным местам растет в изобилии, черникой и прочим. Но если понадобятся дрова, то должно посылать вверх по заливу верст за 20, где есть порядочные рощи; около Екатерининской же гавани леса, годного на дрова, нет.

Наблюдения, произведенные в Екатерининской гавани, показали:

Широту NW оконечности Екатерининского острова – 69°l3′28′′

Долготу О от Гринвича – 33°34′

Склонение компаса W – 1°31′

Наклонение магнитной стрелки – 76°24′

Прикладной час – 6°23′

Подъем воды в прилив – 10 футов

Прилив приходит в гавань с двух сторон: в северной половине ее от NW, а в южной от О и SO. Причины этому очевидны. Прилив, войдя в устье Кольского залива, огибает Екатерининский остров с обеих оконечностей; вода поднимается равно и в одно время в гавани и по восточную сторону рифа, соединяющего остров с берегом. Доколе риф не покроется водой, в вершине гавани не бывает почти никакого течения или весьма слабое от NW; когда же вода поднимется выше его, то струя прилива, огибающая остров с южной стороны, входит в гавань и производит течение к NW. Эти две противные струи, встречающиеся около середины гавани, произвели, по всей вероятности, небольшую глубину в этом месте; им же обязан, вероятно, своим происхождением и риф, преграждающий южное устье гавани.

Риф этот, на котором в сизигийные полные воды бывает от 8 до 9 футов воды, представляет удобства осматривать подводные повреждения судов. Рассказывают, что один английский купеческий бриг, шедший в Архангельск, получив на высоте Кольской губы сильную течь, зашел прямо сюда, стал на риф в полную воду, починил при отливе повреждение и со следующей водой продолжал свой путь. Заметим мимоходом, до какой степени сведущи английские мореходы в местных положениях, не только своих, но даже и чужих гаваней.

Берега как Екатерининского острова, так и прилежащего ему материка состоят из сливного крупнозернистого гранита, который по большей части опускается в море высокими и крутыми скалами. Некоторые места образуют, однако же, и пологости, так, например, восточный берег и северо-западная оконечность Екатерининского острова. Последняя в полную воду составляет отдельный островок. Ровные места покрыты тундрой, травой, а возвышенности довольно частым березовым и ивовым кустарником.

В почти самой вершине гавани на берегу Екатерининского острова находятся строения, начало которым положено в 1741 году, когда зимовала там эскадра, состоявшая из трех кораблей и одного фрегата. С тех пор и поныне эти строения известны под названием казарм. Впоследствии заведение это подарено было Беломорской компании, которая увеличила и привела его в порядок. В ее время состояло оно из многих магазинов, амбаров, погребов и одного весьма хорошего дома для приказчика. Вдоль берега сделаны были на террасах порядочные пристани и набережная. Тут зимовали обыкновенно суда этой компании, и был склад ее товаров. По уничтожении компании все заведение перешло опять в ведомство казны, предоставившей его в пользу мореходов, которым случится зайти в Екатерининскую гавань. При нас стены всех строений были еще в целости, но крыши, полы и окна большей частью уже не существовали; пристань также приходила в упадок. Но если рассудим, что при заведении этом нет почти никакого караула, то удивимся не упадку его, но более тому, что оно еще пришло не в совершенное разорение.

О прочих губах, прилегающих к Кольскому заливу, не можем мы, по вышеприведенной причине, ничего сказать. Остается только упомянуть, что по южную сторону острова Тороса есть хорошее якорное место при западных и южных ветрах.

Попутный ветер не переставал сопровождать нас и по выходе в море. Задержанные ветрами и разными другими препятствиями у берегов Лапландии даже до августа месяца, должны мы были теперь возможно поспешать к Новой Земле. Необходимость эта заставила меня отложить намерение, которое я сначала имел употребить дня два или три на обозрение берега, от Кольского залива к W простирающегося, который, в чем я имел много причин быть уверенным, на всех картах изображен был весьма неверно. По этой же причине должен я был оставить неисполненным пункт инструкции Государственного Адмиралтейского Департамента, относящийся к острову Витсен. Мне казалось непозволительным терять время на искание острова, который я считал несуществующим.

В то время не читал я еще сочинения бургомистра Витсена и, следовательно, не знал настоящего происхождения острова, носившего его имя:[217] ибо ни в какой другой истории путешествий на Север не находил я ни малейшего о нем сведения. Но именно это молчание о нем историков заставило меня сомневаться в его существовании. Вот что сказано было в моем журнале: «на одной только карте, а именно, приложенной к описанию северных рыбных промыслов,[218] нашел я замечание, что остров этот открыт в 1688 году, но в тексте о нем ни разу не упоминается. В почтенном древностью своей голландском Зеефакеле над островом Витсен изображен корабль, а возле него шлюпки, гонящиеся за китом. Это делает вероятным, что какой-нибудь из китоловных кораблей, которые около 1688 года не ограничились еще Шпицбергеном и Баффиновым заливом, но простирали поиски свои гораздо далее к востоку, приняв туман за землю, что, как известно, в высоких широтах весьма часто случается, по возвращении в Голландию сообщил мнимое открытие соотечественникам своим и назвал его, может быть, в честь существовавшего в то время бургомистра Витсена». Итак, догадка моя о происхождении этого острова была довольно удачна. Но еще убедительнейшим доказательством несуществования острова Витсен казалось мне то, что он неизвестен промышленникам нашим, которые, отправляясь на Новую Землю всегда почти от Семи островов, проходят по тому самому месту, где он показывался, и что ни лейтенант Лазарев в 1819 году, ни мы в 1821 году, находясь несколько раз весьма близко к нему, не видели ни земли, ни признаков ее.