Пол Феррис - Зигмунд Фрейд

• Название: Зигмунд Фрейд
• Автор: Пол Феррис
• Жанр: Биографии и Мемуары

Подробно описан весь жизненный путь знаменитого ученого.

---

В 1897 году Фрейд начал прилагать усилия к тому, чтобы получить его. В январе он рассказал Флису о слухах, будто один невропатолог, моложе его на шесть лет, собирается получить экстраординариуса, и добавил, что это его «ничуть не трогает», хотя может ускорить его «окончательный разрыв» с университетом. Выдвижение кандидатуры производилось обычно комиссией профессоров и преподавателей медицины. Ее рекомендации в этой стране музыкальных комедий отсылались через Имперско-королевское правительство Нижней Австрии в Высшее Имперско-королевское министерство религии и образования, где и лежали на столах чиновников столько, сколько это было нужно министру.

В феврале Фрейд рассказал Флису о том, что ходил к одному из своих бывших профессоров, Нотнагелю, с экземпляром своей новой работы о церебральном параличе у детей (часть профессиональной деятельности он посвящал традиционной неврологии, и это была его первая крупная публикация в этой области). Нотнагель «неожиданно» сказал ему, что он и Крафт-Эбинг хотели бы, чтобы Фрейда предложили в профессоры.

Нотнагель предупредил его, что министр едва ли даст согласие, но, очевидно, не объяснил, в силу каких причин: то ли потому, что Фрейд был евреем (хотя евреи часто получали звание экстраординариуса), то ли потому, что у него не было высокопоставленных покровителей, то ли потому, что его репутация была неустойчивой. Все рассказывали об антисемитизме в министерстве, но существовал и более широкомасштабный конфликт между университетами, склонявшимися к либерализму и стремившимися к академическим свободам, и чиновничьим механизмом Габсбургов. Вся система была основана на таинственном взаимодействии императора, суда и имперски настроенной бюрократии, и поэтому в венской политике и распределении должностей царила полная неопределенность.

Новый мэр Вены, разговорчивый Карл Люгер, который знал, как сыграть на антисемитизме чиновников и владельцев магазинов, той весной добился одобрения императором своих выборов после двух отказов. Либеральные евреи были этим встревожены, и Фрейд в том числе. Люгер был популистом, шутившим о том, что всех евреев нужно послать в море на корабле и затопить его. Гитлер перенял у него эту позицию (в то время, в 1897 году, он еще ходил в школу).

В мае комиссия решила предложить кандидатуру Фрейда на получение звания профессора. Документ был составлен Крафтом-Эбингом и с энтузиазмом описывал кандидата и его теории о неврозе, в то время как не прошло и года с тех пор, как Эбинг назвал лекцию об истерии и совращении сказкой. Мэссон утверждает, что ключевой абзац настолько положительный, что наверняка был написан самим Фрейдом. Крафт-Эбинг сделал от себя поправку, что кандидат, несмотря на свой небывалый талант, возможно, переоценивает важность своих открытий.

Бумаги были отправлены в Имперско-королевское правительство Нижней Австрии, где о кандидате навели соответствующие справки и спустя еще несколько месяцев «смиренно» передали прошение министерству. Чиновники неправильно записали количество детей и описали его социальное положение следующей фразой: «Он, очевидно, живет в очень благоприятных условиях, держит троих слуг и имеет практику, не слишком большую, но тем не менее прибыльную». Они добавили, что доктор Фрейд честен.

Министерство получило этот доклад и прошение о назначении, и для Фрейда началось долгое ожидание. Иногда он вел себя нарочито дерзко. Он рассказал Флису, что в январе 1898 года однажды днем он мечтал («от чего я еще не избавился»), что ставит министра образования на место: «Вы не можете меня испугать. Я знаю, что по-прежнему буду читать лекции в университете, когда вы уже перестанете быть министром» Временами он был полон надежд. В феврале до него дошел слух, что его сделают профессором на юбилей императора Франца Иосифа, в декабре (император восседал на троне с 1848 года). Фрейд утверждал, что не верит, и удовлетворялся «восхитительной мечтой» о своем повышении. Но это оказалось только мечтой. Министерство молчало и в тот год, и на следующий, и даже два года спустя.

К 1898 году Фрейд уже заканчивал книгу о сновидениях. С тех пор как он увидел знаменитый сон в «Бельвю», прошло три года, но он знал, что его тайна никем не может быть раскрыта. «Никто и не подозревает, что сон – не бессмыслица, а исполнение желаний», – писал он Флису. Это было не совсем верно. Некоторые современники Фрейда считали, что сон имеет некое значение – так, Крафт-Эбинг считал, что во сне может найти выражение скрытое сексуальное давление. Однако никто не думал о том, чтобы сделать сны основой теории. Бессознательное Фрейда принялось услужливо предоставлять ему сны для всех случаев, которые можно было использовать в книге. К февралю 1898 года он «погрузился в написание книги о снах». После «истерической пытки» (предположительно, имеется в виду фиаско с теорией совращения) для Фрейда это стало облегчением. Перед ним были «Только сны, сны».

На Пасху он с братом Александром снова посещает Италию, точнее северо-восточную часть страны, места возле Триеста и Адриатики. Они посетили римские развалины в Аквилее, «свалке» с музеем, по выражению Фрейда, и видели там статуи Приапа. Фрейд напомнил Флису довольно тяжеловесным стилем, что именно этот бог «символизировал вечную эрекцию, исполнение желаний, представлявшее противоположность психологической импотенции».

Братья посетили известняковую пещеру со сталактитами, но Фрейда больше заинтересовал экскурсовод, в пьяных похвалах пещеры которого он видел невротическое замещение эротических действий. Когда Александр спросил, как глубоко внутрь можно пройти, тот ответил: «Это как с девственницей – чем глубже проникаешь, тем приятнее». В другой пещере они оказались в одной компании с Карлом Люгером, «хозяином Вены».

Несколько недель спустя Фрейд видел во сне замок у моря. Он стоял у окна с его хозяином и обсуждал какую-то войну. Неожиданно тот упал замертво. По синей воде моря, ставшего каналом, быстро проплывали корабли, и из их пушек поднимался коричневый дым. Его брат был с ним. Они вместе воскликнули: «Вот военный корабль!»

Этот сон произвел на Фрейда мрачное впечатление. Он состоял из воспоминаний о прошлогоднем отдыхе с Мартой в Венеции, о посещении Аквилеи (с каналом) с братом и об испано-американской войне. «Нойе фрайе прессе» от 10 мая сообщила об уничтожении испанского флота. Сон, казалось, ассоциировался с беззаботным отдыхом, но при более глубоком анализе обнаруживал страх Фрейда перед безвременной смертью и беспокойство о том, как будет жить его семья. Умерший владелец замка – это он сам, и «именно за воспоминанием о самых веселых днях во сне скрывались мрачнейшие мысли о неизвестном и жутком будущем».

Похоже, Фрейд не мог нейтрально воспринимать ничего, что с ним происходило, даже прогулки или сон.

Часть летнего отдыха он провел в поездках с Мартой, часть – с Минной в прогулках по ледникам и отдыхе в шезлонгах. С Мартой он снова отправился на Адриатику и остановился в Рагузе (теперь Дубровник), городке на побережье Далматии, последнем оплоте Австрийской империи на юге. Этот городок с церквушкой и аллеями шелковичных деревьев был очень живописным.

У Марты, которая была далеко не так вынослива, как Минна, когда речь шла о путешествиях, снова началось расстройство желудка. В это время Фрейд в компании немецкого юриста, с которым познакомился на отдыхе, провел день в Боснии-Герцеговине, тогда входившей в состав Австрии. Они говорили о живописи, и Фрейд упомянул о фресках, изображавших конец света и Страшный суд, которые произвели на него большое впечатление год назад в Орвьето (в Италии). Он не мог вспомнить имя художника. Ему удалось сказать только «Боттичелли», но лишь через несколько дней кто-то смог подсказать ему правильный ответ: «Синьорелли».

Почему, спросил себя Фрейд, он вспомнил лишь часть слова, и подавил в себе остальное? Немногие стали бы задаваться этим вопросом. Но Фрейд разработал объяснение и представил Флису предварительную версию. Они с юристом говорили не только о живописи. «В разговоре, который вызвал воспоминания, явно вызвавшие это забывание, мы упоминали смерть и секс». Одна фраза, содержавшая слово «синьор», заставила эту часть слова «Синьорелли» выпасть из его памяти. «Как заставить кого-то в это поверить?» – задал он вопрос, который оказался риторическим, потому что вскоре Фрейд написал об этом статью под названием «Психические механизмы забывания», вышедшую в свет в 1898 году.

В этой статье история обросла новыми деталями. Фрейд объяснял, что он с компаньоном обсуждал боснийский национальный характер с его «турецкими» (то есть мусульманскими) элементами. Какой-то коллега еще давно говорил о безропотном отношении боснийцев к смерти, приводя слова пациента «Господин, что тут еще говорить?» Фрейд пересказал это своему спутнику, но (как он писал) подавил в себе еще один рассказ коллеги о том, какую важность боснийские мужчины придают сексуальному удовольствию, а также слова его пациента: «Господин, вы должны знать, что если этого больше нет, жизнь теряет цену». Вскоре после этого он и забыл имя итальянского художника.