Джессика Адамс - E-mail: белая@одинокая

• Название: E-mail: белая@одинокая
• Автор: Джессика Адамс
• Издательство: Фантом Пресс, ЭКСМО
• Жанр: Современная проза
• Год: 2003
• ISBN: 5-86471-323-6

Каждая женщина мечтает о счастье. А некоторые еще мечтают и о мужчине, с которым они разделят это счастье. Но мужчины, как правило, попадаются никудышные — все они на чем-нибудь сдвинуты: на дикой природе, бейсболе, компьютерах, сексе или политике. А главное, все они — негодяи и лжецы. Или не все? И что делать, если тебе попадаются только негодяи и лжецы? Продолжать искать свое счастье? Или объявить себя чертовой неудачницей, поставить на счастье крест и заняться чем-нибудь еще?

Именно так и поступает Виктория — после того, как ее бросает бойфренд, с которым она связывала надежды на грядущее счастье. Любовная катастрофа может перерасти в любовную драму, а может — в любовную комедию, что и происходит с Викторией. Поменяв прическу, пообщавшись с экстрасенсами, спутавшись с профессиональным бабником, она решает раз и навсегда покончить с мужчинами и начать новую жизнь. Благо на день рождения ей подарили компьютер и можно освоить новые сферы — например, Интернет. Но мужчины пролезли и туда…

Смешная и правдоподобная история одиночества, рассказанная без надрыва, но с большой самоиронией и добрым юмором.

---

Часа в два ночи, или что-то около того, я отправилась в ванную, почистила зубы и умылась. Потом уперла руки в бедра и снова посмотрела на себя в зеркало. Одно из двух: или я сексуально независимая женщина конца девяностых, или же я волосатая, эмоционально неуравновешенная одиночка, принимающая секс за любовь, потому что ничего другого не остается.

Когда я вернулась, Лайм сидел на кровати и тер ладонями лицо.

— Что случилось?

— Ничего, — ответила я.

— Ты случайно не хочешь серьезно и глубокомысленно поговорить?

— Нет.

— И то хорошо.

И мы начали снова — с тем относительным энтузиазмом, с которым люди спохватываются, что у них в сумке завалялось шоколадное печенье. И в этот раз все было как-то легче и ленивее. Но секс застал меня врасплох, и, сама не знаю почему, я расплакалась.

О нет. Худшее. Самое худшее!

— Эй!

Новый поток слез. За долгие годы практики я наловчилась плакать беззвучно, но слезы так и лились по моему лицу.

— Извини, — всхлипнула я.

И постаралась взять себя в руки, вспомнив все доводы «за», которые перебирала на работе, представив себе, как завтра нам подадут завтрак в постель… Я же Развлекалась С Переходным Мужчиной!

Но… нет. Раздеваясь, я словно что-то сместила и внутри себя, и вот теперь, стараясь сдержать слезы, я только плакала еще сильнее. Похоже, все пошло совсем не так, как надо. И дело было не только в том, что Лайм — совсем другой и мы с ним торчали тут, в пластиковой бежевой гостинице, посреди Голубых гор. Дело скорее во мне. Я обманывала саму себя и только сейчас поняла это. Даже не знаю точно, в кого же я хотела превратиться в эти выходные. В Татуированную Адвокатиху? Но приехала сюда я, а не адвокатиха. И толку от меня никакого. Может, несколько дней тому назад я и просыпалась, ничего не чувствуя по отношению к Дэну, но он — единственный человек, у которого я хочу лежать сейчас в объятиях.

Лайм поднялся, чтобы, как это заведено у мужчин, выпить стакан воды среди ночи. Дэн тоже так делал. И снова всколыхнулись воспоминания: вот качнулась кровать, вода бежит из крана, и вот он возвращается с двумя стаканами — для нас обоих.

Но когда за водой отправился Лайм, он принес стакан только для себя.

— Все в порядке? — спросил он шепотом. Я кивнула, не отрывая лица от подушки, и что-то невнятно пробормотала, и на этом Лайм от меня отстал. Дэн бы так ни за что не сделал, он постарался бы как-нибудь помочь мне.

Не знаю, кто из нас первым провалился в сон. Но когда я проснулась утром, Лайма в постели не было; похоже, он уже прочитал газету, выпил чашку кофе и куда-то ушел.

Замечательно. Превосходно. Что теперь? Я забрала с собой в постель газету и взбила подушки, чтобы устроиться поудобнее, словно какая-нибудь госпожа. Но тут бросила взгляд в зеркало — вид у меня был как у обездоленной старой коровы. Лицо красное и помятое. Волосы топорщатся в разные стороны.

И тут я подумала о чем-то длинном, блестящем и каштановом. Именно такие волосы я хочу в следующий раз. Как у солистки «Аббы». Волосы, которые можно собрать в высокую прическу или носить распущенными. Не думаю, что мне еще раз захочется стать рыжей с перьями. Это не сработало. Как будто я ожидала чего-то иного.

Когда я пошла умываться, то обнаружила, что его бритва, шампунь и зубная паста аккуратно сложены слева от умывальника. Это что, означало, что свои причиндалы мне следует положить справа? Потом я бросила салфетку в корзину и заметила среди мусора два аккуратно завязанных презерватива.

Если смотреть на вещи оптимистично — а я непременно должна попытаться это сделать, — то такие выходные можно будет когда-нибудь повторить. Может, если я все толково и внятно объясню, Лайм поймет, почему я полночи плакала в подушку, и все будет прекрасно, и я снова куда-нибудь его вытащу.

Но как только он вошел в комнату, я поняла, что следующего раза не будет.

— Привет.

— Привет.

— Я тут окунулся, — сообщил он.

— Ой, а я не захватила купальник.

— А-а. — Он бросил мне коробочку. — Арахис.

— Я не люблю его, — сказала я. — Терпеть не могу.

— Ну что, все в порядке?

— Немного устала.

— По дороге домой поспишь.

— Ага.

— Ну что, собираемся?

Вот так. Мы ехали обратно, и Лайм просто молчал, а я не знала, что сказать. Возле дома он вытащил из багажника мою сумку и поставил ее на тротуаре.

— Не поднимешься?

— А ты хотела бы?

Я крепко обняла его, потому что только сейчас поняла: ему-то было гораздо хуже. И он тоже обнял меня, и это было чудесно, хотя и совсем не так, как двадцать четыре часа назад.

— Пойдем, я сварю тебе кофе, — услышала я собственный голос. — Не такой, как в гостинице.

И мы поднялись наверх; на автоответчике высвечивались два сообщения, наверное, это Хилари и Джоди жаждали узнать подробности о Лайме, о мироздании и обо всем остальном. А что я могла им сказать? Мы попытались расшевелить друг друга, но ничего не вышло. Я притворялась кем-то, кем вовсе не была, и сама этого не понимала, пока не расплакалась среди ночи.

Я принесла кофе и села рядом с Лаймом на диване. Этот диван… Надо кого-нибудь вызвать, чтобы из него изгнали духов.

— Мне очень жаль, что так вышло, — сказала я наконец. — Ты же сам понимаешь, дело не в тебе. Во мне. Я просто в раздрае. И устала к тому же. Даже не знаю. Дэн…

— Нет проблем.

— Не говори так. Мы же не на работе.

— Слушай, мне все понравилось. Спасибо тебе.

— Правда?

— Правда.

Я задумалась, а не могу ли разом исправить все, что сама же испортила, и утянуть его в свою спальню. Нет, не могу. Во-первых, на распахнутой дверце гардероба все еще красовалась фотография Дэна, а во-вторых, Лайм больше не будоражил во мне фантазии. Он из тех мужчин, кто аккуратно складывает свои вещи слева от умывальника. Он из тех, кто завязывает узелком свои презервативы. И уходит окунуться, когда люди вокруг проявляют слишком человеческие чувства.

Когда Лайм ушел, а он ушел после второй чашки кофе, я перемотала пленку на автоответчике. Наполовину я угадала. Одно сообщение было от Джоди: она хотела узнать, как все прошло, и надеялась, что я повеселилась, а в конце влезла Диди и сказала, что я должна к ним зайти, попробовать тушеную чечевицу или еще что-то в этом роде.

А вот вторая запись оказалась полной неожиданностью. Звонила Кайли, и поначалу я подумала, что забыла сделать что-то жутко важное на работе, но потом поняла, что дело не в этом, — голос у нее звучал намного выше, чем обычно. Такой писклявый. Расстроенный.

— Привет, это Кайли. Можешь перезвонить мне? Пока.

Сама не знаю почему, но перезванивать мне не хотелось. Распаковала сумку и методично убрала все вещи на места, включая этот адский лифчик и полупустой флакон «Пуазон», который так и не пригодился. Потом вернулась к телефону, свернулась калачиком на диване и набрала номер.

Откуда я знаю, что она мне скажет? Все выяснилось сразу. Кайли позвонила ему, и кто-то из соседей по квартире сказал, что Лайм в горах, и она вычислила, что он там со мной. И Кайли расстроилась, расстроилась по-настоящему. И не только потому, что у меня с Лаймом флирт, а я ничего ей об этом не сказала, хотя она всегда думала, что мы подруги. Нет, больше всего ее расстроило то, что он повез меня в ту самую гостиницу, где они недавно останавливались вдвоем.

— О-о, Кайли… — только и вымолвила я.

— Я совсем не ревную, и мне не хотелось бы, чтобы ты так думала. Я хочу, чтобы ты была счастлива.

Самое забавное — я понимала, что она говорит правду.

— В любом случае, получилось все дерьмово.

— Да?

— Именно дерьмово. Он больше времени в бассейне провел, чем со мной.

— Правда?

— Угу.

— А обо мне он что-нибудь говорил?

Мне искренне хотелось, чтобы Лайм что-нибудь говорил, — тогда бы я могла подкинуть Кайли хоть какую-то кроху надежды. Но он ведь ни слова не сказал и, скорее всего, не скажет, если только я сегодня же не отправлю ему по почте какую-нибудь гадость.

— Кайли, ты заставляешь меня чувствовать себя старухой.

— Вот как?

— Циничной старухой, — подтвердила я. — Но уверена, что ты сумеешь выкинуть его из головы.

— А надо?

— Да. И немедленно.

— Ох.

— А я отправляюсь в постель. Извини. На работе увидимся. Пока.

Я содрала с дверцы гардероба фотографию Дэна, которая и так висела слишком долго, влезла в свою ночную рубашку с зайчиками и заснула, одна, на своей кровати, с правой стороны.

Глава двенадцатая

Целую вечность назад, когда я только начинала работать в агентстве и энтузиазм мой бил через край, я поставила дома факс. Пользовалась я им дважды. Один раз заказывала по факсу пиццу — просто чтобы проверить, что из этого получится, — и еще как-то отправила Бобби срочное сообщение, что у меня, кажется, менингит и на работу я не приду, — на самом деле я провела весь день в постели с Дэном.