Дорин Малек - У алтаря любви

• Название: У алтаря любви
• Автор: Дорин Малек
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-88590-787-0

В мир любовных переживаний и всепоглощающих страстен погружают читателя романы Дорин Оуэнс Малек. Эти книги – истории любви, герои которых мужественно противостоят ударам судьбы и обретают счастье, преодолевая суровые жизненные невзгоды и испытания.

---

Ларвия устало кивнула, приподняла край шарфа и перекинула его через плечо.

– Увидимся через три дня, Эндемион. Приду утром.

Художник поклонился.

Вериг отступил в сторону, когда Ларвия вышла из лавки на шумную улицу, прошла немного пешком, а затем остановилась, рассматривая образцы шелковых тканей, лежащих на широком деревянном столе.

– Когда вы получили их? – спросила она торговца, темноглазого парфянина с черной вьющейся бородой, с тюрбаном на голове.

– Сегодня утром, госпожа, – ответил он на едва понятной латыни, низко кланяясь.

Пока Ларвия изучала тюки с тканями, Вериг стоял позади нее, сложив руки.

– Как называется этот цвет? – спросила она, показывая образец ткани.

– Ляпис-лазурь, госпожа Сеяна. Позвольте сказать, что вы оказываете мне честь, посетив мою лавку. Эта ткань окрашена чернилами, выделяемыми щупальцами морского животного, которое греки называют осьминогом, краска очень прочная и красивая.

Ларвия взяла рулон ткани и передала его Веригу, который сначала удивился, затем помрачнел и переложил рулон под мышку.

– А это что за ткань? – Ларвия указала на небольшой кусок золоченой ткани.

– У вас прекрасный вкус, моя госпожа. Этот кусок сделала вручную моя жена. На своем собственном станке вплела в шелк золотые нити.

– Сколько буду должна за оба куска? – спросила Ларвия.

– Три сестерции, – поспешил ответить парфянин.

Ларвия покачала головой.

– Две, – уступил торговец.

– Одну, – предложила Ларвия.

– Согласен.

Она достала серебряную монету из плетеного кошелька, висевшего у пояса, и вручила ее торговцу. Получив второй рулон ткани, передала его Веригу. Тот сложил оба рулона вместе, его лицо оставалось непроницаемым. Во фруктовой лавке ее привлекли финики.

– Из самой Галилеи, – вертелся около нее торговец фруктами. – Самые сочные, с лучших пальмовых деревьев.

Ларвия делала покупки, переходя от лавки к лавке, и все купленное передавала Веригу. Когда она вернулась к своему паланкину, его руки были полны покупок.

Удобно устроившись, Ларвия задернула занавески, но через мгновение они открылись, и Вериг вывалил все покупки ей на колени.

Оба носильщика изумленно посмотрели друг на друга, а затем отвели взгляд в сторону, ожидая реакции Ларвии.

– Что ты делаешь? – от неожиданности она ахнула.

– А как вы думаете? – спросил в ответ Вериг. Хозяйка изумленно смотрела на него, открыв рот, затем опомнилась, вспомнив о присутствии других слуг.

– Разберусь с тобой позже, – коротко бросила она и отдала приказ носильщикам. – Домой.

Вериг шел позади паланкина, а носильщики пробивались сквозь толпу к дому Сеяна. Когда Ларвия удобно устроилась на диване своей гостиной, отослала всех слуг, кроме Верига.

– Что означало твое возмутительное поведение на форуме? – холодным тоном спросила она.

– Моя обязанность – защищать вас, а не бежать, как собачонка у вас по пятам и нести все, что вам попадется под руку.

– Твоя обязанность – делать то, что прикажу! – сердито ответила Ларвия. – Возможно, в Галлии тебя считали князем, мой высокомерный гигант, но в этом доме – ты раб!

– Прекрасно усвоил свое положение в этом доме, – холодно ответил он.

– Не уверена, – парировала Ларвия, поднимаясь с дивана. – Могу приказать высечь тебя за это или назначить любое другое наказание. Например, продать.

– Не продадите, – ответил Вериг.

Ларвия молча смотрела на него, удивленная его дерзостью.

– Не продам? – наконец удалось ей выдавить из себя.

– Благодаря моему присутствию ваш дед не торчит постоянно здесь. И более того, я вам нужен – вы боитесь.

Ларвия судорожно сглотнула, их взгляды встретились.

– Чего же я боюсь? – спросила она.

– Боитесь, что Каска может оказаться прав и вы станете мишенью для его врагов. Я уже достаточно прожил в Риме и знаю, что политики нанимают банды молодых подонков, чтобы достичь своих целей. Они, подонки, бродят по улицам по ночам, а днем торчат в торговом центре, изучая привычки своих жертв, – обратили внимание на одну такую группу негодяев на улице Сакра? Может, следили за вами? Заметили их? Глаза Ларвии сузились.

– Ты не единственный телохранитель в Риме, – спокойно ответила она. – После последних войн в Риме полно тех, кто лишился родины и ищет работу.

– Но единственный, пользующийся доверием вашего деда, и единственный, потому что жизненно заинтересован получить свободу, почему и готов защищать вас ценой своей жизни, – тихо произнес Вериг.

Ларвия молча смотрела на него. Вериг терпеливо ждал.

– Ты, конечно, считаешь, что поставил меня в невыгодное положение, не так ли? – наконец заключила она, выдерживая взгляд голубых глаз.

– Нет, госпожа, – ответил он. – Совершенно точно представляю ваше и мое положение – ваше намного лучше моего.

Ларвия глубоко вздохнула и медленно выдохнула.

– Значит, понимаешь это, – холодно произнесла она. Он склонил голову. – Сегодня вечером я ужинаю у сестры в Атрии храма Весты, – продолжала Ларвия. – Ты будешь сопровождать меня туда. До этого времени свободен.

Вериг снова поклонился и вышел из гостиной. Ларвия снова опустилась на диван, глядя на то место, где только что стоял раб.

* * *

– Значит, ты видел ее? – спросил Септим, сидя на краю бассейна, пока раб натирал ему спину банной скребницей.

– Да, видел, – ответил Марк, погружаясь в горячую воду, затем вынырнул, отбрасывая с глаз волосы.

– И что?

– Невероятно красива, – сказал Марк.

Друзья купались обнаженными, нежась в бассейне с теплой водой, которая вливалась по каменной трубе, предварительно пройдя через внешнюю стену, подогреваемую специальной подземной печью, находящейся под полом бани. На полу бассейна Марк ощущал ногами монеты, которые бросали в источник снаружи, и они с потоком воды попадали в бассейн – эти щедрые дары предназначались богине Минерве,[19] изображенной на бронзовом куполе здания с совой и шлемом в руках. Собирать их считалось актом крайнего безбожия, наказуемого богами.

Марк энергично растер руки, воздух становился прохладным, и он снова погрузился в воду. Куполообразный потолок зала поднимался или опускался, регулируя температуру. Стены и полы не впитывали влагу, так как были покрыты керамической и терракотовой плитами. По краям бассейна стояли рабы, готовые до чистоты натирать спины купающихся, подать им полотенце или сделать массаж в соседней прохладной комнате.

– И что ты теперь собираешься делать? – спросил Септим. – Найдешь проститутку, напоминающую ее?

Марк ничего не ответил на этот дружеский совет, приподнялся на локтях на краю бассейна, наблюдая за паром, поднимающимся от воды.

– Сегодня вечером собираюсь в Субуру, – добавил Септим, протягивая руку рабу, который тер его скребницей. – Пойдешь со мной? Слышал, там появились новые женщины из Фригии, говорят, очень соблазнительные.

Марк отрицательно покачал головой. Септим схватил у раба полотенце и швырнул его в друга.

– Как же с тобой стало скучно! С тех пор как увидел эту женщину, стал таким занудой. Я пошел на массаж. Идешь со мной?

– Немного покупаюсь, – отозвался Марк, закрывая глаза.

– Встретимся в комнате для переодевания, – сказал Септим, уходя.

– Нет, лучше на западной террасе, – возразил Марк. – Хочется выпить бокал вина.

– Надеюсь, не запьешь из-за этой девушки, – пошутил Септим, направляюсь в массажную. На каменной плите раб начал ритмично массажировать его тело.

Марк снова погрузился в воду, она приятно успокаивала натруженные мышцы: после полудня друзья довольно долго играли в ручной мяч, затем отдыхали в солярии термобань, находившемся на западной террасе. Римляне обожали загорать – бронзовая кожа ассоциировалась со здоровьем и мужественностью: обычная солдатская жизнь на открытом воздухе способствовала этому, белая указывала на изнеженность.

Солярии города всегда пользовались успехом.

Наконец Марк вышел из воды, прошел мимо массажной, где нежился Септим, в зале с холодным бассейном окунулся. В раздевалке быстро надел форму, коротко поздоровался со знакомыми, которых заметил в толпе мужчин, и оказался на западной террасе. Торговец предложил бокал золотистого вина из Абруцци; медленно потягивая вино, он наблюдал, как за холмами садится солнце, улавливал обрывки мужских разговоров.

Что же ему делать? Он не мог забыть весталку. Утреннее посещение храма не успокоило, а еще больше воспламенило его: даже закутанная в густую вуаль, девушка показалась божественно красивой. При одном ее виде у него перехватывало дыхание.

В его голове уже складывался план. Но как бы еще глубже не увязнуть на опасной территории? Здравый смысл подсказывал – отказаться от него. Однако спор с самим собой ни к чему не приводил. Неважно, что подсказывал здравый смысл, он знал, что обязан поговорить с ней, коснуться ее, превратить ее неземной образ в реальность.